Стасс Бабицкий - Перелётный жених. Книга первая

• Название: Перелётный жених. Книга первая
• Автор: Стасс Бабицкий
• Жанр: Современные любовные романы

Лев Мартынов, помощник депутата Государственной думы, чувствовал себя хозяином жизни. Ну, то есть, помощником хозяина жизни. И не предполагал, что в одно ужасное утро его жизнь вспучится гроздью проблем и полетит под откос. Придется бежать, скрываться и снова бежать. Ему предстоит пройти невероятный квест, где будет все: полиция, цыганский табор, бордель для верных жен, загадочные убийства, парижская сирень и много-много самолетов. Казалось бы, при чем тут любовь? Но и она тоже встретится.

---

– Брехня! – коротко ответил Лев.

– Вот что ты так сразу. Легенда! Вот Дима не даст соврать, – при этих словах Жук подпихнул водителя локтем, – её тут все знают.

Плечистый шофёр поймал в зеркале заднего вида взгляд пассажира и кивнул, весомо так, со значением.

– Та шутка серьёзно подпортила отношения между нашими странами.

А голос-то у крепыша со стальными нотками, командирский такой. Явно выработанный годами службы на благо Родины.

– Верю, верю! – поднял руки Лев. – Поехали.

Лев Мартынов YYY пьет водку

3 апреля, 17:37

Ресторан «Иван Грозный», Хельсинки

Доступно: всем

Швейцары, одетые в длинные стрелецкие кафтаны и меховые шапки, преградили вход огромными секирами. Сувенирными, конечно, вон и надпись: «сделано в Китае» можно разглядеть на топорище. Нестройно заголосили: «Стой, кто идёт! В острог захотели? Велено только бояр пускать! Тю, так это ж бояре и есть! Простите великодушно, не признали сразу!» и только проиграв до конца обязательную сценку, распахнули створки дверей. Все это время гости мокли, стоя в глубокой луже, поэтому холодно проигнорировали протянутые руки стрельцов. Чаевые им ещё… Двери, расписанные под хохлому, захлопнулись у них за спиной чересчур громко.

– Вот ведь наверняка в каком-нибудь провинциальном ТЮЗе играли солдат, гномов, говорящие деревья и прочую массовку, – злобно оглянулся Жуков. – Сбежали за бугор, а здесь все те же роли. И чего дома-то не сиделось?!

Лев задумчиво смотрел по сторонам. Так вот, чем объясняется аскетизм кинотеатра: очевидно, все яркое и блестящее свезли сюда и впихнули в один интерьер. На стенах в превеликим множестве развешаны колокольцы, подковы, гусарские сабли без ножен, праздничные кокошники и будничные коромысла, балалайки обычные и балалайки изукрашенные видами Кремля, лубочные картинки с петрушками и скоморохами. Висели три приметных черных подноса разрисованные в Жестово: с букетом цветов, гроздями красной рябины и, посерёдке, с золотым петушком. А ведь были ещё и полки, где расположились матрёшки всевозможных размеров, глиняные птички-свистульки, подсвечники, потемневшие от времени иконы и немеркнущие лаковые шкатулки. На почётном месте – справа, у гардеробной, – высились хрустальные графины в виде Большой императорской короны и шапки Мономаха. Старичок с козлиной бородкой, ряженный Иваном Грозным, лично наливал всем входящим из этих графинов в маленькие серебряные стопки.

– Здесь ещё чучело медведя раньше стояло, – пояснил Жуков, смахивая слезу, набежавшую после водки. – Я его шерстью занюхивать любил, милое дело. Но потом вмешались экологи, заставили убрать. Оскорбление памяти убитого зверя, подумать только…

Депутат Кнутов-Пряницкий много лет возглавлял в Госдуме комитет по экологии. Именно поэтому люто ненавидел «зелёных»: вечно они путаются под ногами, устраивают пикеты и акции протеста. Защищают леса, реки и горы, которые можно очень выгодно продать крупным корпорациям. Нелегально, разумеется. Лев убеждал шефа чаще появляться на публике с активистами эко-патрулей, носить футболки «Гринпис» и высаживать деревья хотя бы раз в год. Тот соглашался, но как-то сквозь зубы. И вот теперь, подобно чучелу медведя, пылится в каком-то пыльном чулане…

Да и черт с ним! О себе беспокоиться надо.

– Жук, давай пойдём в другое место.

Дипломатический работник, взявший разгон мягкой финской водочкой, не хотел останавливаться. Как раз наоборот, стремился поскорее повторить и наброситься на горячие закуски.

– То есть без медведя тебе квасить партбилет не позволит? – попытался отшутиться Сашка.

– Ну я серьёзно! Этот твой Дима, шофёр… Он ведь в посольство поехал. Вдруг ему покажут моё фото? Здесь-то нас и возьмут, тепленькими. Зачем рисковать…

Жуков вздохнул, рассматривая своё отражение в графинах. Фальстарт. Обидно, конечно. Но прав Левушка, прав. Подставляться ни к чему.

– Выйдем через кухню, на боковую улочку. Чего нам на проспекте светиться. В конце концов, водки можно и в «Башне» выпить.

4

Бар «Поднебесье». Закрытая группа

3 апреля, 19:02

Отель «Башня», Хельсинки

Участники: Лев Мартынов, Сашка Жуков

Вид с последнего этажа открывался чудесный: Хельсинки в вечерних сумерках напоминал черный шарф, изъеденный молью. Свет пробивался отовсюду, в самых хаотичных сочетаниях, а парк Эспланад задорно перемигивался с набережной разноцветными фонариками, но при этом некоторые кварталы оставались незыблемо-тёмными.

Лев на все это великолепие не смотрел по понятной причине. Сел спиной к прозрачной стене. Однако чтобы скрыть страх высоты, выбрал презрительную тональность:

– Разве же это башня. Тут сколько? Метров семьдесят пять. Меньше? По сравнению с башней Федерации – карлик.

– Ну да, а если с Останкинской рядом поставить, так и вовсе муравьишка, – расслабленно отозвался Жуков.

Он успел выпить три рюмки, одну за другой – без всяких тостов и разговоров. Тёплая волна прокатилась по всему телу, плеснула в голову и панорама огоньков начала понемногу расплываться.

Лев тоже собрался напиться. Смыть липкое чувство тревоги, заглушить древний инстинкт. А то повадились в два голоса дребезжать, что все только начинается и дальше будет хуже… Пора, пора уже отключать голову. Но сперва надо позаботиться о ночлеге: золотое правило, всем рекомендую.

– Жук, где ты меня спрячешь? – спросил он шёпотом.

– Только не надо волноваться! Дядя Саша уже все решил. Вон там, – дипломат ткнул пальцем в созвездие огней на окраине, – у нас консервы. В одной из них и поживешь.

Лев не стал оглядываться на город, напротив, зажмурился и представил себя, втиснутым в жестяную банку из-под сгущенки. Безумие какое-то.

– Э-э-э… Консервы?

Жуков хохотнул и привычно-навязчивым жестом стал тереть ладошки.

– Секретные квартиры, купленные на чужое имя. Вот я подобрал для тебя домик, который рыбак из северной общины подарил своей дальней родственнице из Тампере, чтобы та через три года смогла приехать в столицу и поступить в академию народной музыки. А пока за ним присматривает неприметная домохозяйка: протирает пыль, набивает холодильник под завязку. Она оставляет ключи в условленном месте, под ковриком. Если приходит и видит, что их нет – тихонько удаляется, не задавая лишних вопросов.

– А если рыбак нагрянет? Или его племянница внезапно приедет в Хельсинки? Разоблачат ведь.

Сашка отогнал официанта жестом и сам разлил водку по граненым стопочкам.

– Ты не понял главного, Левушка. Эти люди существуют только на бумагах. Вот ты же не боишься, что Муми-тролль к тебе в гости наведается? Так и за фермера не переживай. Эти квартиры создаются для самых законспирированных разведчиков, которые отсюда разъезжаются по Европе. Сюда же они спешат, если нужно срочно спрятаться, пересидеть.

– Удобная схема!

Жуков воспринял эти слова как тост. Закусили колбасками из перловой крупы, утопающими в зверски переперченной сметане.

– Смешно. Я перловку в институте ненавидел, но денег не было совсем, а мать прислала целый мешок, – Лев облизал палец и поморщился. – Сварил раз, два… Все, не могу. Тогда сосед по общежитию предложил готовить уху в складчину: он приносил две банки кильки в томате, с меня перловка, ещё двоих брали в долю за картошку, морковку и лук. Получалось как в сказке, про кашу из топора, но знаешь, Жук, ничего вкуснее с тех пор я не ел…

– Тогда готовься, сейчас попробуешь. Я как раз заказал уху на молоке. Шедевр местной кухни, на минуточку.

– Рыба и молоко? Брр…

– А может, сливки… Хрен знает, как они это готовят, – пожал плечами дипломат. – Сам кроме вареных яиц и бутербродов ничего не умею, поэтому рецептами не интересуюсь.

Официант поставил перед ними две большие бело-синие миски и тарелку с сухариками из черного хлеба. Поначалу Лев робел, глядя на дымящееся молочное озеро с кусочками форели. Но финны варят такую уху со времён Калевалы, должны как-то наловчиться за сотни лет…

– Вот наш посол, например, любит икру минтая с мёдом, – Сашка дул на ложку, а потом громко прихлебывал. – Вроде дикое сочетание, не спорю. Нормальный человек и не подумает смешать такое, я раз попробовал: ужас. А этот жрет, даже не вздрогнет. Лицо никаких эмоций не выражает. Для дипломатического работника полезное умение. Может он нарочно так тренируется? Я вот тоже стараюсь не выказывать эмоций, но получается далеко не всегда, – вздохнул Жуков. – Ты ешь скорее, остынет ведь.

Уха оказалась вкусной и наваристой. А ещё, судя по всему, жутко калорийной. С таким режимом питания, да ещё и сидя на одном месте, за пару месяцев можно набрать кучу лишних килограммов.

– Жук, сможешь купить беговую дорожку или ещё какой тренажёр? Я деньги верну, как только с карточки сниму…