Влад Руидов - Наёмник храма

• Название: Наёмник храма
• Автор: Влад Руидов
• Жанр: Русское фэнтези

Храм считает, что Всевышний создал людей не сразу, вначале появились древние народы: гномы, эльфы, тролли и другие. А потом уже он начал ваять людей, беря за основу тех или иных животных. Но очень немногие из людей сохранили память о своем древнем происхождении. Наставники Храма изучают каждого кандидата еще в детстве и определяют память какого животного хранит его тело. А потом в течение долгих лет развивают у своих учеников способности их древних предков. Я произошел от гепарда.

---

Что произошло семь столетий назад, никто толком не знает. Вроде бы в том мире люди напридумывали таких сложных и опасных машин, что в один прекрасный (или ужасный) день произошел какой-то сбой, авария или взрыв. В общем, какое-то широкомасштабное и резкое изменение. В результате часть людей и животных того мира переместились из своего мироздания в это. Причем планета осталась та же – Земля-матушка, и Солнце и Луна – те же. А вот коренное население – совсем другое, как раз как в тех сказках, что оказались не сказками, а другой реальностью, жутковатой для невольных переселенцев. Гномы, эльфы еще ладно. Все-таки, пусть другая, но цивилизация, язык, культура, ремесла. Но есть еще всякие-разные ведьмы, кикиморы, лешие, кентавры, джинны, циклопы, грифоны и даже, говорят, драконы. Первому поколению переселенцев пришлось хлебнуть лиха по самые эти, в общем, вам по пояс будет. Переместились как бы представители всех основных рас и народов, мужчины, женщины, дети, старики. Отбирал ли их кто для перехода и, если да, то по какому принципу и почему именно этих людей – непонятно. Среди переселенцев оказалось изрядно далеко не лучших представителей соответствующих народностей и классов общества. Так в чем еще веселуха: все, что было сделано машинами или из неприродных материалов границу двух миров за редким исключением не прошло. Из одежды на переселенцах по неволе осталось только то, что было сшито или связано руками из шерсти, льна, хлопка, мехов. А так как руками в том мире, судя по всему, мало что делали, то сюда большинство попало практически голышом.

В идеале в момент перехода надо было быть завернутым в шкуру, скажем медведя и держать в руке хороший слиток золота. Так кто ж знал! Драгоценности и самоцветы, у кого с собой оказались, «таможню» прошли. А больше – ничего! Представляете, бац! – и ты теряешь все, что нажито непосильным трудом, а сам оказываешься голым с кольцом на пальце в дремучем лесу, а перед тобой стоит натуральный свирепый гном, размахивает неслабым топором и орет что-то непонятное, но явно воинственное?! А почему воинственное? А потому что в этом мире у древних народов тоже были сказки, но уже про людей, причем довольно страшненькие. Так что отношения переселенцев с древними на первых порах складывались ох как нелегко!

Люди, попавшие сюда, говорили на разных языках, а древние расы говорили и говорят на одном – всеобщем древнем. И люди постепенно перешли на всеобщий, теперь редко кто помнит что-то из языков прежнего мира. Письменность тоже местную освоили (оттуда лишь у немногих остались с собой какие-то заметки, сделанные карандашом или чернилами). С веками много чему у местных научились, кое-какие свои ремесла вспомнили, и полезные в хозяйстве механизмы здесь дотоле неведомые смастерили. Церковь Единого, правда, за учеными мужами, что пытаются всякие умные приспособы ваять, пристально следит. Ибо кто его знает, что за машины привели к столь драматическому катаклизму в прежнем мире!

Некоторые животные и птицы из того мира тоже сюда попали, только почему-то не в те места, где раньше обитали. Пришлось им менять свои повадки под новую среду, страусы, например, отрастили себе оперение на ногах и стали на мелких животных охотиться, а в том мире, сказывают, совсем безобидная птица была. Пумы у нас появились, но им то приспосабливаться особо не пришлось – они и так были, судя по моему приятелю, серьезными бойцами за выживание.

Географически переселенцы попали примерно в те же места, где они жили в прежнем мире. Светлокожие попали сюда, в Вестландию; в прежнем мире этот континент называли Европой. Желтокожие – в Истландию (Азия). А темнокожие – в Атлас, это южное побережье Среднего моря, а еще южнее там жизни нет – Великая пустыня. В том мире еще были обширные земли далеко на западе, но есть ли они здесь, мы не знаем. Из тех, кто туда поплыли на удачу, никто обратно не вернулся.

С религией получилось довольно интересно. У древних рас религии как таковой не было, уважали они, конечно, высшие силы, но святилищ им не строили, жертв не приносили, жрецов не выбирали; считали, что живут с высшими силами в единении и согласии: веди себя по древним законам своего племени – и высшие силы будут тобой довольны. Нарушил – получи наказание, распишись. Хотя может и обойтись, у высших сил своих забот хватает, высших. Природа, короче, сама рассудит. А люди принесли с собой не одну, а несколько религий, между собой, как правило, не терпимых. В Вестландию – веру в бога Единого, в Истландию – несколько разных, одна другой замороченнее, в Атлас – веру Пророка; да еще внутри каждой имелись свои разногласия. Древним расам поначалу шибко понравилась сама идея, что можно выбрать себе высшую силу и конкретно ей поклонятся, а она за это будет тебя плотно опекать, а после смерти еще и хорошее место для духа твоего подыщет.

Стали они, в основном гномы и эльфы, вникать в пришлые религии. Они то в своем мире везде живут, могли сравнивать. Вникали, вникали, сравнивали, сравнивали, лет сто у них на это ушло. А куда им было торопиться – эльфы вон до трехсот лет по нашим меркам легко дотягивают и больше могут, да устают, говорят, от жизни; у гномов тоже – в пятьдесят лет отроду ты еще право голоса на Совете не имеешь, а лишь с 77, то бишь с совершеннолетия.

Кое-кто из древних за это время, подумав не торопясь сломя голову, принял одну из религий. Но очень немногие. Потому как древним трудно оказалось выбрать, какая религия правильная, а какая – великое заблуждение есть. Адепты каждой стучали себя в грудь, что именно их религия единственно правильная, потому что верная. Немногочисленными новообращенными оказались в основном гномы, существа импульсивные, под хороший жбан пива способные на резкие поступки, о которых по прошествии времени могут и сожалеть. И начались между ними распри: атласские гномы своих северных соплеменников стали обзывать неверными собаками, а те атлассцев – неумытыми сарацинами, хотя что это за сарацины такие были, сами не знали. В конце концов, на Советах племен и те и другие получили всеобщее неодобрение и запрещение вносить религиозные распри в стройные гномьи ряды. Надо сказать, что и священнослужители пришлых религий тоже оказались в смятении: а благое ли дело обращать к своему божеству столь странных существ? У жрецов Пророка совсем тяжелый случай приключился: джиннам шибко понравилась их религия, и потребовали джинны быстренько их обратить в эту веру. А по той вере – джинны суть порождение темных сил! Что прикажете делать сынам Пророка? Пораскинули сыны, чем было и додумались таки до мудрого решения: верьте, мол, господа джинны, на здоровье в нашего дорогого и любимого, мы тут запросик Ему послали, как ответик придет, что с вами делать, так и примем вас непременно. Вот уж лет шестьсот пятьдесят ждут бедные джинны высочайшего решения по их насущному вопросу.

Со временем в церкви Единого произошло размежевание: часть духовников ратуют за то, что Единый из того грешного мира сюда перебросил избранных (хотя народишко всякий-разный сюда попал). И благодарить надо Единого, и жить, как живем, заповеди его исполняя. Эту линию проводит Храм и Монастырь его.

Другая часть божьих слуг считает, что надо искать путь назад в тот мир, к истокам нашей религии и культуры. Эту позицию занимают Рыцари, поэтому все странные вещи, которые непонятно как из того мира сюда все же попали, Рыцари собирают, изучают и настоятельно рекомендуют всем «потусторонние» артефакты сдавать им на благое дело поиска пути назад. Вот я свою бечевку и храню в тайне. Рыцари ее пощупают – пощупают, да на гвоздь и повесят, а меня она, сами видите, сильно выручает.

Ну, вот. Про Переход я вам рассказал, а монаха моего союзного пока не видно. Расскажу теперь про дело мое секретное и, судя по началу, рискованное.

После безвременной кончины последнего моего работодателя, решил я было уже обратно в Древние горы податься, наняться в охрану обозов, что спускаются к Среднему морю. Да не получилось. Гонец от Настоятеля Храма меня нашел; приглашает, мол, тебя Настоятель на беседу. Человек я свободный, живу сам по себе, но уважение к Храму нам в Монастыре привили основательно. И отказывать Настоятелю мне и в голову не пришло.

За месяц без малого добрался с попутными обозами до северных предгорий Тирольских гор, где находится город Лемберг. Там то и стоит на самом высоком холме собственно Храм в архитектурном смысле: огромный собор-крепость, потрясающий своим величием и строгостью форм. Принял меня Отец Настоятель по-доброму, про жизнь мою кочевую расспросил, а потом завел разговор про Переход.

Диалог 5

– Что ты, Геп, думаешь о стремлении господ Рыцарей назад в другой мир путь найти?

– От добра добра не ищут, Ваше преосвященство. Я того мира не знаю, мне солнце и здесь светит, хвала Единому.