Александр Асмолов - Листы одного древа (сборник)

• Название: Листы одного древа (сборник)
• Автор: Александр Асмолов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-4472-4695-2, 978-5-906274-05-2

Оглянувшись однажды на прожитые годы, автору захотелось подвести творческий итог последних двадцати лет жизни. Так возникла идея создания сборника «Листы одного древа. В него вошли миниатюры, рассказы и эссе, написанные по различному поводу и в разное время, но объединяет их единый душевный порыв, зовущий к перу.

Книга будет интересна поклонникам современной короткой прозы и тем, кто находится в прекрасном возрасте, позволяющем размышлять о прожитом и подводить итоги.

---

Она у нас в семье всегда была старшей, даже отец умолкал, когда говорила бабушка. Впрочем, она не часто заставляла себя слушать. Предпочитала все делать молча. Это у нее с войны. Она сама мне так говорила. Война воспитала ее такой.

Баба Вера не любила рассказывать о войне, но мне иногда удавалось упросить ее. В 41-м их с мамой, моей прабабушкой, эвакуировали в Новосибирск. Раньше-то они жили в столичных Сокольниках. Фашист подошел к Москве, и завод, где работали ее родители, вывезли на восток. Отец бабушки Веры, мой прадед, погиб в первые месяцы войны. После переезда бабушка и ее мама поселились в маленькой комнатке деревянного дома принявшей их незнакомой семьи. Баба Вера всегда так тепло отзывалась о тех людях, обогревших их в тяжелое военное время.

Тогда почти все мужчины ушли на фронт, и бабушка с подростками стала работать на заводе. Она быстро научилась управляться со станком. С тех пор у нее осталось то, военное, отношение к любой работе. Баба Вера часто говорила:

– Это надо.

Пока не сделает, не успокоится. Она так всю жизнь и прожила. Мои родители все время работали, а дом и мое воспитание были на ней. Баба Вера все могла и все умела. Когда я ее спрашивала, откуда она знает что-то, она с улыбкой повторяла:

– Снаряды научилась делать, а это…

Мы жили небогато, но всегда был порядок. Особенно в одежде. Баба Вера была просто фанатом чистоты. Меня не наказывала за детские шалости, просто бралась стирать, штопать, подшивать, и все приговаривала:

– В войну такого не было, а нынче стыдно, девонька моя.

Теперь, когда прошло много лет с тех пор, ее голос в памяти не дает мне делать что – то плохо или не до конца. Мне все кажется, что вот сейчас выйдет из соседней комнаты баба Вера и, молча, возьмется за меня переделывать. Она никогда не ругалась и не наказывала меня. Даже если я была неправа, бабушка всю вину брала на себя. Прикрывала. Когда же мне становилось стыдно, и я признавалась ей и просила прощения, баба Вера тихо говорила:

– Я всегда за тебя, я же не предатель.

Она все сравнивала с тем военным временем, и наши теперешние неурядицы казались ей пустяками. Наверное, поэтому, когда я вспоминаю бабу Веру, мне кажется, что она жила легко. Она просто никогда не жаловалась и во всем находила радость. Теперь я понимаю, что это есть великая жизненная мудрость. Только теперь.

Еще баба Вера любила праздновать День Победы. Даже больше, чем Новый год. И не потому, что она по-особому накрывала стол или не отходила от телевизора. Нет. Она за неделю начинала готовиться и все приговаривала:

– Это же наш праздник. Это наша победа.

Теперь, молодым сложно понять ее отношение к 9 мая. Некоторые подростки уже путаются в датах, именах и событиях. Есть и такие, кто не утруждает себя разобраться, с кем мы воевали и за что. Вранья и небылиц в Интернет все больше. Но я знаю, что для защиты нашей страны и моя бабушка в 14 лет не только целыми днями работала на военном заводе, но и ночевала там. Ее сверстники после двух смен у станка не шли домой, а собирались у большой печи, где плавили сталь, чтобы согреться и поспать. Была война.

И самым большим праздником для нее был День Победы. В этот день она рано вставала, накрывала стол перед телевизором и не отходила от него весь день. Возможно, высматривала кого-то из знакомых, возможно, просто видела счастливые глаза тех, кто когда-то защитил нашу страну от врага. Она никогда никого не ругала, и если слышала о современных бедах из новостей, только отмахивалась:

– Да за такое в войну бы….

Да, война осталась в ней, но не озлобила, а наоборот, научила добру. И еще умению радоваться мелочам. Особенно в праздник 9 мая. Баба Вера часто повторяла:

– Мы так ждали этот день. Вся страна хотела одного. Победы.

Думаю, она и ушла от нас только после этого праздника. Болела, но не позволяла себе умереть до него. Вот что значит военное детство. Это передалось и мне. В День Победы я тоже накрою стол, и мы всей семьей соберемся у телевизора смотреть парад. Я буду вспоминать бабу Веру. Это мое самое дорогое воспоминание о той войне, на которой я не была. И ее праздник стал моим.

Это наша Победа.

Теперь я люблю дожди

Наверное, римский император был знойным мужчиной, коль дал последнему летнему месяцу свое имя. Подобно давешним красавицам я так же млела от жары в пригородной электричке, тащившейся со всеми остановками в маленький подмосковный городок. Вчера шеф сделал грустное лицо, объявив мне свою волю. Правда, давая это задание, он даже соизволил подойти к моему столу, а не вызвал в кабинет. Наш маленький «цезарь» умел уговаривать женщин. Доверительно положив ладонь на моё плечико, он шепнул, что утром можно будет сладко поспать и ехать одиннадцатичасовой электричкой.

Теперь я об этом жалела, лениво листая глянцевый журнал, где соплеменницы наперебой давали советы, как найти мужчину своей жизни, как его ублажать, как бороться с соперницами и как быть счастливой, не смотря ни на что, обретя наконец-то желанную свободу. Этот замкнутый круг я уже дважды прошла, но так ничему и не научилась, сделав мудрое заключение, что найти мужчину, который бы меня понимал, мне не дано.

Словно в подтверждение этим грустным мыслям, невесть откуда налетел дождь. Вернее ливень. Крупные капли наотмашь хлестали по вагону, барабанили по крыше и заливали сиденья, врываясь в открытые окна. Одной женской силы было недостаточно, чтобы справиться с упрямыми задвижками, и мне пришлось перебраться на единственный сухой островок первого сиденья. Там уже сидела дама в изящной соломенной шляпке, и делала мне знак рукой. Оказавшись единственными потерпевшими в старом вагоне, мы были еще и ровесницами, что помогло быстро найти много общего. Правда, в отличие от меня Светлана выглядела еще очень привлекательной и позволяла себе обнажать по моде стройный животик, хотя в зеленоватых глазах притаилась грусть. Заметив мой удивленный взгляд, остановившийся на ярком зонтике, что приютился подле нее наперекор всем прогнозам, она улыбнулась.

– Мне приснился Ласло. Это к дождю.

Она вдруг разоткровенничалась. Ах, эти женские истории! Они так похожи одна на другую и такие разные.

Светлана рано выскочила замуж и родила хорошенького сына. И вроде бы все удачно складывалось в ее жизни – успешная карьера мужа, материальное благополучие семьи, поездки на известные курорты Европы, наряды и внимание мужчин, о которых может только мечтать любая женщина. Но однажды она призналась себе, что все не так. Душа томилась тем, что не сбылось. Как-то, зачитавшись далеко за полночь, Светлана наткнулась на старое русское слово, которое очень точно определило ее состояние. Стыть. Она словно и не жила. И единственный человек, кто знал, вернее, чувствовал эту ее тайну, была свекровь. Безумно любившая и ревновавшая к невестке единственного сына, старая женщина просто терроризировала Светлану. Со временем та научилась терпеть и угождать, но счастья это не прибавляло. Так пролетела большая часть жизни.

Свекровь умирала долго и мучительно. Она цеплялась за жизнь из последних сил, боясь оставить сына. Когда же ее не стало, Светлану стали преследовать несчастья. Нелепый случай чуть не отобрал сына, диабет сделал из мужа тучного и ревнивого ворчуна, дважды горела их квартира, а сама она чуть не утонула в ясный полдень. И каждый раз после такого испытания во сне являлась свекровь и молча грозила скрюченным пальцем.

Однажды Светлана решилась пойти в церковь. Поставила свечку и долго молилась, прося защиты. Тот год был особенно тяжелым. Муж лежал в больнице, она не работала и сидела без денег, а у сына были проблемы с молодой женой.

Неделю спустя, она возвращалась на электричке из столицы, где пыталась найти хоть какой-то заработок. В пути их застала гроза. Движение было прервано деревом, упавшим на рельсы. Пассажиров со всех застрявших поездов на автобусах отвезли в деревенскую школу, что была поблизости. Тогда град на несколько сантиметров закрыл всю землю, а температура упала почти до нуля. Сердобольный школьный сторож отогревал всех горячим чаем, и рассаживал по стареньким классам.

Светлана оказалась рядом с застенчивым симпатичным иностранцем, который отчего-то прятал глаза и смущенно пытался ухаживать. Она даже начала кокетничать с ним, но неожиданно наткнулась на историю, изменившую ее жизнь.

Оказывается, Ласло, так звали нового знакомца, почти двадцать лет назад работал в том же институте, что и ее муж. Он был тайно влюблен в замужнюю женщину, но не мог ей открыться. Оберегая ее покой и семейное счастье, он так и не признался в любви своей избраннице. После перестройки уехал домой, но до сих пор хранит ей верность. Приезжая в короткие командировки по работе в тот институт, он тайком наблюдает за своей возлюбленной, но никогда не подходит к ней. Он любит ее издалека. А решился рассказать свою историю Светлане лишь потому, что они больше никогда с ней не встретятся.