Джордж Оруэлл - Хорошие плохие книги (сборник)

• Название: Хорошие плохие книги (сборник)
• Автор: Джордж Оруэлл
• Жанр: Проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-093488-1

«Хорошие плохие книги», «Месть обманывает ожидания», «Торжество открытого огня», «Могут ли социалисты быть счастливыми?», «Книги против сигарет», «Повешение»…

Эссе Оруэлла, вошедшие в эту книгу, когда-то вызывали сенсацию, скандал и бурное обсуждение в английской прессе и обществе. Да и сейчас, как ни парадоксально это звучит, их полемичность ничуть не устарела, а читаются они свежо и ярко, о чем бы ни шла в них речь, – от политики до поэтики, от социальных проблем до беллетристики. Причина тому – уникальный авторский стиль Оруэлла, умевшего писать даже на отвлеченные темы неподражаемо оригинальные, глубоко личные и весьма колючие тексты.

---

Еще одна особенность, характеризующая послевоенные газеты для мальчиков, – своего рода преклонение перед хулиганами и культ насилия, хотя и далеко не в той степени, в какой можно было бы ожидать.

Если сравнить «Самоцвет» и «Магнит» с сугубо современной газетой, прежде всего бросается в глаза отсутствие в первых принципа лидерства. Центрального, доминирующего персонажа не существует; вместо него есть пятнадцать – двадцать более-менее равноправных, с которыми могут отождествлять себя читатели разных типов. В более современных газетах обычно не так. Вместо того чтобы ассоциировать себя со школьником примерно своего возраста, читателю «Капитана», «Сорвиголовы» и других подобных газет предлагается идентифицировать себя с агентом секретных служб, иностранным легионером, какой-нибудь вариацией Тарзана, воздушным асом, шпионом-виртуозом, первопроходцем, боксером-чемпионом – иными словами, с каким-либо неповторимым могущественным персонажем, который доминирует в своем окружении и чей обычный способ решения любой проблемы – удар в челюсть. Такой персонаж задуман как супермен, а поскольку физическая сила – это форма могущества, наиболее понятная мальчишкам, он чаще всего напоминает своего рода гориллу в человеческом облике; в рассказах о Тарзане и ему подобных персонажах он порой представлен как настоящий великан восьми – десяти футов роста. В то же время сцены насилия почти во всех этих историях на удивление безобидны и неубедительны. Интонационно существует огромная разница между даже самой «кровожадной» английской газетой и трехпенсовыми «Янкиз мэгэзин» («Янк мэгз»), «Бойцовскими историями», «Историями войн» и им подобными (не предназначенными сугубо для мальчиков, но широко популярными среди них). В «Янк мэгз» с использованием жаргона, которым мастерски владеют люди, постоянно имеющие дело с насилием, даются по-настоящему жестокие, кровавые описания боев на износ, без правил. А такая газета, как «Бойцовские истории», рассказывает о боксерских поединках так, что это может найти отклик разве что у людей, склонных к садизму и мазохизму. Сравнивая их с повествованиями о любительских боях за какой-нибудь кубок, которые обычно даются в английских еженедельниках для мальчиков, вы имеете возможность удостовериться в превосходстве английской цивилизации. Здесь никогда не используется грубый жаргон. Вот взгляните на эти четыре отрывка: два английских и два американских.

Когда прозвучал гонг, оба противника тяжело дышали и у каждого на груди виднелись красные отметины; у Билла кровоточил подбородок, у Бена была рассечена правая бровь.

Они тяжело рухнули на стулья, каждый в своем углу, но как только гонг прозвучал снова, вскочили и, словно тигры, бросились друг на друга. («Бойскаут»)

Он подошел вразвалочку и изо всех сил своей тяжеленной, как дубина, правой врезал мне по лицу. Брызнула кровь, и я попятился, отброшенный назад, но тут же собрался и въехал правой ему под дых. Следующий удар правой окончательно расквасил уже и так разбитые губы Свена, и он, выплюнув осколки сломанного зуба, вмазал мне левой по корпусу. («Бойцовские истории»)

Было удивительно наблюдать Черную пантеру за работой. Мышцы под темной кожей вздымались и опадали. В его молниеносных и опасных выпадах сквозили мощь и грация гигантской кошки.

Он с ошеломляющей для такого крупного парня быстротой обрушивал град ударов на противника. Бен лишь заслонялся от них выставленными перед собой перчатками, он был непревзойденным мастером обороны. За плечами у него была не одна превосходная победа. Но негр крушил правой и левой, находя бреши в его защите, которые едва ли мог бы найти другой противник. («Маг»)

Зубодробительные хуки и аперкоты, которыми обменивались два бугая и которые по силе своей были сравнимы с чудовищным весом лесных великанов, падающих под ударами топора, обрушивались на их тела». («Бойцовские истории»)

Обратите внимание, насколько более предметны американские фрагменты. Они предназначены для знатоков ринга, не для профанов. Следует также отметить, что этические нормы английских газет для мальчиков всегда несравнимо более высоки. Преступление и бесчестность никогда не становятся предметом восхищения, в английских газетах нет и намека на цинизм и аморальность американских гангстерских рассказов. То, что «Янк мэгз» широко продается в Англии, свидетельствует о существующем здесь спросе на такого рода издания, но, похоже, очень немногие английские авторы способны производить нечто подобное. Когда ненависть к Гитлеру стала в Америке преобладающим общественным настроением, было интересно наблюдать, насколько быстро издатели «Янк мэгз» приспособили «антифашизм» для сомнительных с точки зрения нравственности целей. Один выпуск, лежащий сейчас передо мной, едва ли не целиком отдан под законченный рассказ «Когда ад пришел в Америку», в котором агенты «обезумевшего от крови европейского диктатора» пытаются победить Америку с помощью смертоносных лучей и аэропланов-невидимок. В рассказе содержатся откровенные сцены садизма, где нацисты привязывают бомбы к спинам женщин и сбрасывают этих женщин с самолета на землю, чтобы посмотреть, как они будут взрываться в воздухе, разлетаясь на куски, или как они связывают обнаженных девушек вместе за волосы и тычут в них ножами, заставляя извиваться как будто в танце, и т. д. и т. п. Редактор мрачно комментирует все это и использует как предлог для призыва к усилению ограничительных мер против иммигрантов. На других страницах того же выпуска читаем: «ЖИЗНЬ “КЛЁВЫХ ДЕВЧОНОК” ИЗ БРОДВЕЙСКОЙ ТРУППЫ – все интимные секреты и умопомрачительные развлечения знаменитых “Клёвых девчонок”. БЕЗ КУПЮР. Цена 10 ц.»; «КАК ЛЮБИТЬ. 10 ц.»; «ФРАНЦУЗСКИЙ ФОТОРИНГ, 25 ц.»; «ЗЕРКАЛЬНЫЕ ПЛАСТИНКИ С ОЗОРНЫМИ НАТУРЩИЦАМИ. С наружной стороны зеркала вы видите прелестную скромно одетую девушку. Но стоит перевернуть пластину – и… О, какая разительная перемена! Набор из трех пластинок, 25 ц.» и т. д. и т. п. Ничего подобного в английских газетах, которые могут читать мальчики, нет. Тем не менее процесс американизации идет. Американский идеал – «настоящий мужчина», «крутой парень», горилла, которая наводит порядок, раздавая удары в челюсть направо и налево, – теперь встречается, вероятно, в большинстве газет для мальчиков. В одной из историй с продолжением, печатающейся сейчас в «Капитане», такого героя всегда изображают размахивающим резиновой дубинкой.

Итак, новизна «Мага», «Сорвиголовы» и т. п. по сравнению с более старыми газетами для мальчиков сводится к следующему: использование более богатого набора профессиональных приемов, больший интерес к научным проблемам, больше кровопролития, больше лидерства. Но, как ни парадоксально, на самом деле поражает в них именно недостаток новизны.

Начать с того, что они не претерпели никакого развития в смысле политических взглядов. Мир «Капитана» и «Чемпиона» – это все тот же мир 1914 года, мир «Магнита» и «Самоцвета». Рассказы о Диком Западе, к примеру, с их угонщиками скота, законом Линча и прочими атрибутами восьмидесятых годов прошлого века, чрезвычайно архаичны. Важно отметить, что все приключения случаются только где-нибудь на краю света: в тропических лесах, на просторах Арктики, в африканских пустынях, в прериях Дальнего Запада или в китайских опиумных притонах – в сущности, где угодно, кроме тех мест, где они действительно происходят. Это представление коренится во временах тридцати-сорокалетней давности, когда еще не закончился процесс освоения новых континентов. Сегодня, конечно, если вы действительно хотите приключений, искать их нужно именно в Европе. Но, исключая живописную сторону Великой войны, современную историю в газетах тщательно обходят. И если не считать того, что американцами теперь восхищаются, а не смеются над ними, то иностранцы по-прежнему точно такие же чудаки, какими были всегда. Если появляется персонаж-китаец, то это будет все тот же мрачный контрабандист опиума, с неизменной косичкой на затылке, каким он был у Сакса Ромера[27]; и никаких указаний на то, что действие разворачивается в Китае после 1912 года, никаких указаний на то, что там идет война. Если появляется испанец, то это будет все тот же «даго», который сворачивает самокрутку и всаживает кому-нибудь нож в спину; и снова – никаких указаний на то, что действие происходит в Испании. Гитлер и фашисты еще не появились, точнее, только-только начинают появляться. Через короткое время материалов о них появится немерено, но все они будут выдержаны в строго патриотическом духе (Британия против Германии), с максимально возможным пониманием того, что где-то там, вне пределов видимости, идет борьба. Что касается русской революции, то упоминание о ней чрезвычайно трудно найти в какой бы то ни было из этих газет. Если Россия вообще всплывает на их страницах, то чаще всего в информационном сообщении (например: «В СССР насчитывается 29 000 людей, достигших столетнего возраста»), а упоминание о революции будет лишь косвенным и устаревшим на два десятка лет. Скажем, в одном рассказе, напечатанном в «Бойскауте», у какого-то персонажа был ручной медведь по кличке Троцкий – явное эхо 1917–1923 годов, без каких-либо современных пояснений. Часы остановились на 1910 годе. Британия правит морями, и никто не слышал ни о экономических спадах или подъемах, безработице, диктаторских режимах, чистках и концлагерях.