Сергей Попов - Виселица для жирафа. Иронический детектив

• Название: Виселица для жирафа. Иронический детектив
• Автор: Сергей Попов
• Жанр: Детектив

Молодой сотрудник спецслужб пресекает попытку контрабанды бриллиантов, осуществляемой посредством гастролей театра. Иронический детектив.

---

Я ехал домой и выстраивал план своего спасения. Мое спасение в том, чтобы играть на опережение, а для этого надо было вычислить того, кто собирается меня убить. Во-первых, кто он, этот маньяк, убивающий театральных режиссеров? Обиженный человек. Кто, например, методично убивает брюнеток или проституток, тот, кто сам когда-то был ими обижен. Значит, этот человек обижен на театр, вернее, на театральных режиссеров. Но за что он на них обижен? Причин может быть несколько: допустим, его не приняли учиться на режиссерский факультет или не давали в театре ролей. Нет, таким способом вычислить его невозможно: ежегодно больше тысячи людей стремятся поступить на режиссерские факультеты вузов, а поступают десятка два-три. А уж сколько актеров годами не получают в театрах заметных ролей, так вообще не счесть, и все они, конечно, таят обиду на режиссеров. Что ж, если вычислить злоумышленника невозможно, его придется ловить на себя, как на живца.

Теперь о том, как опять же играть на опережение, если выставить себя в роли живца? Я знал, что люди, которые стремятся сделать тебе какую-нибудь пакость, в первую очередь стремятся отвлечь твое внимание какой-нибудь яркой деталью. Я это знал из опыта контактов с барсеточниками. Яркий автомобиль, красивая женщина внезапно завладевают твоим вниманием, и сумки или портфеля на сидении уже нет. Значит, надо быть начеку, когда какая-то яркая деталь сама лезет тебе в глаза. Это способ отвлечь, для того чтобы успешнее прикончить. Ну, что ж, остается ждать таких отвлекающих маневров где-то у себя под носом для того, чтобы схватить убийцу, находящегося в этот момент где-нибудь за спиной.

По дороге домой я нервничал. Я ждал, что кто-то будет меня отвлекать для того, чтобы второму было удобнее меня грохнуть. Но пока ничто навязчиво не бросалось в глаза.

Нервничал я еще по одной причине. С утра позвонила Янга и обещала зайти. «У меня все в порядке», – прошептала она в трубку, намекая на то, что прокладки больше не занимают в ее сумочке практически весь объем. Это радовало. Но огорчало другое. Девушка вдруг заявила, что решительно отказывается есть вермишель. А чем ее заменить? С утра я пересчитал деньги, их хватало либо на курицу, либо на мои заветные четыре бутылочки пива на ночь. Залью внутрь себя горьковатую, пахнущую хмелем жидкость, и сознание отключится, никаких терзаний духа, что жизнь идет не так, как хотелось бы. Я прикинул, что мне дороже: еда, а значит, и плотская любовь, или забвение души и принял решение: забвение дороже. Я решил принимать гостью без курицы: будь что будет, хлопнет дверью, уйдет, ну и ладно.

И вдруг у выхода из метро мое внимание привлек дед. Он держал в руке, что бы вы думали? Курицу, да, ощипанную курицу. Нет, дело не в том, что я никогда в жизни не видел ощипанных кур. Дело в том, что именно эта ощипанная курица буквально приковала мое внимание, а точнее, вдруг пробудила во мне весьма странные мысли. Во-первых, она не была синюшная, как большинство кур, напротив, её тушка была восковая, желтая, как тело женщины, едва тронутое первым загаром. Я вспомнил, что женщины именно с таким цветом кожи неистово ищут любовных приключений в самом начале своего пребывания на курорте. И уж если находят их, то отдаются страсти яростно и ненасытно. Странная мысль, правда? Но это была первая реакция на курицу. Была и вторая, еще необычнее.

Я неожиданно провел еще одну параллель между тушкой ощипанной птицы и телом женщины. Раньше эти тушки напоминали мне расплывшиеся тела толстух, возраст которых тянул к пятидесяти. Безобразное это зрелище, скажу я вам. А вот тушка этой курицы была мускулиста, подобранна, словно её обладательница при жизни не вылезала из фитнес-клуба, ежедневно совершенствуя тело на тренажере. И вдруг я понял, почему эта тушка поглотила меня всего: именно такое тело было у Алии, каким я когда-то наблюдал его в телескоп из окна своего одноклассника Шурки Смирнова.

Возможно, именно эта параллель со своей школьной любовью вызвала у меня желание приблизиться к продавцу ощипанной курицы.

И вдруг у меня похолодело внутри: вот она, эта отвлекающая деталь, которую злоумышленник использует, чтобы отвлечь внимание жертвы, а самому сделать свое черное дело. Я остановился как вкопанный, мысль работала с предельной четкостью: если дед с отвлекающей меня курицей находится передо мной, то где в этот момент должен находиться тот, кто хочет меня прихлопнуть? Конечно же, за моей спиной. Я резко обернулся. За спиной никого не было, только кирпичная стена тупо смотрела на меня глазищами витрин, в каждой из которых была надпись: «Шатура мебель». От души отлегло.

Я, кажется, с ума схожу. Даже если против меня существует заговор, то откуда заговорщики могут знать о том, что я собирался покупать на ужин именно курицу? Стоп! Янга звонила мне на мобильный и тогда же она мне сказала, что отказывается есть вермишель. Значит, мой мобильный прослушивается, для Баталина и его ведомства это пара пустяков. Противный леденящий страх вдруг снова возник у меня внутри. А вдруг стрелять в меня будут именно из витрин? Но витринные стекла были не только целы, они еще были толстыми такие не прострелишь. И вдруг меня осенило: «Да ведь я же про курицу ничего по телефону не говорил. Это я мысленно прикинул, что у меня хватит денег либо на пиво, либо на курицу. Нет, в чужую мысль наше ведомство еще не научилось проникать. Так, в самом деле, можно умом тронуться. Я успокоился и снова повернулся лицом к деду.

Дед пристально смотрел на меня. «Сынок, ты случайно не из ментов будешь?» – огорошил он вопросом. «Почему вы решили, что я из ментов?» – недоуменно переспросил я. «Да вот те тоже сначала озирались, а потом подошли». Я приблизился к старику и с удивлением увидел, что тот плакал. «Купи курочку, внучок, – прошамкал он беззубым ртом, – а то домой в деревню возвращаться не с чем. Четырех кур с утра забил – одна в одну все, как эта. Поехал, думал: продам, будет нам со старухой хотя бы на что месяц жить. Встал у метро. А тут, говорю, менты: или плати штраф или отдавай кур. Трех забрали, а четвертую уговорил оставить. Купи курочку, Христом-Богом прошу». – «Ну почему я не пошел в менты?! с искренней досадой подумал я. – Забрал бы курицу на халяву, тогда и на пиво бы деньги были. Нет, правильно сделал, что не пошел. Не смогу я вот так подойти и отобрать последнее. Я не нелюдь, чтобы средь бела дня у стариков кур отнимать. Я – сотрудник спецслужб», – вдруг неожиданно, с гордостью подвел я итог.

Вдохновленный этой мыслью, я полез в карман, достал все имевшиеся там деньги, выложил их на ладонь и спросил: «Хватит?» – «Хватит! Хватит!» – засуетился старик, сгребая купюры. Я держал в руках на редкость сексапильную курицу – напоминание об Алие и вдруг со страхом подумал: «Не бывать сегодня забвению души, не бывать впервые за много лет, короче, нет у меня сегодня четырех бутылочек пивка на ночь».

Янга после того, как смолотила полкурицы и накувыркалась в кроватке, неожиданно заявила, что ей надоело после наших свиданий куда-то уходить и придумывать для родителей всякие небылицы о том, где она была и почему не хочет есть, и вообще она заявила, что не будет учиться, а ее мечта стать домашней хозяйкой. Одним словом, она намекала на то, что я должен сделать ей предложение выйти за меня замуж. Это было не в первый раз. Раньше в таких случаях я заявлял ей, что не намерен вступать в брак, и она надувала губки, одевалась и уходила, хлопнув дверью, правда, потом сама звонила первой приблизительно через два дня, и все возвращалось на круги своя.

Но сейчас, в свете последних событий, я вдруг подумал: «А почему бы мне не сделать человеку приятное, взять да и жениться. Янге замужем хорошо, а мне в браке мучиться не долго – все равно скоро грохнут. Есть и прямая выгода: если я женюсь, то на могилу ко мне будет приходить молодая вдова, вся в черном, цветочки там разные сажать, а так лежи один и зарастай бурьяном. И я вдруг решительно заявил, что если она хочет, то я хоть завтра женюсь на ней. Девушка, счастливая, упорхнула за дверь.

Я остался один. Необходимых для забвения четырех бутылок пива, повторяю, у меня не было, и поэтому я решил готовиться к завтрашней репетиции, открыл томик Пушкина и почему-то наткнулся не на «Маленькие трагедии», а на письма. В глаза мне бросилась строка, обращенная к приятелю: «… участь моя решена, я женюсь…».

Интересно, а что будет с моей Янгой после того, как она станет вдовой? Эта мысль почему-то не оставляла меня все то время, пока я добирался до работы. Она, что, до конца своих дней будет жить одна и ездить ко мне на могилку по субботам? – Конечно, нет. Поплачет какое-то время, а потом жизнь возьмет свое. Найдется ухажер, которому приглянется молоденькая вдовушка. Он станет волочиться за ней, возможно, даже без серьезных намерений, а так, ради спортивного интереса. Вот и сейчас к ней клеится какой-то Либерман, ее начальник с фармацевтической фирмы, хотя и женатый, а то и дело предлагает проводить после работы. Так это я еще жив. А когда меня не станет, тогда совсем караул: все эти либерманы сразу слетятся на Янгу, как мухи на мед. Где уж тут устоять молодому неопытному созданию?!