Андрей Норкин - От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война

• Название: От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война
• Автор: Андрей Норкин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-90791-5

Новая книга журналиста Андрея Норкина – хроника драматического информационного противостояния, развернувшегося на телевизионных экранах, газетных страницах, в радиоэфире и интернет-пространстве нашей страны.

Что стояло за громкими лозунгами о борьбе за свободу слова в начале двухтысячных? Какими принципами руководствовались владельцы и руководители либеральных СМИ? Почему прежние властители дум потеряли уважение собственной аудитории? И могут ли журналисты претендовать на право представлять истину в последней инстанции?

Все события, описанные в книге, реальны. Раскол коллектива НТВ, создание телекомпании RTVi, скандал вокруг телеканала «Дождь» и небывалый подъем патриотизма в стране – это лишь малая часть тем, которые описывает автор, сообщая подробности, неизвестные массовому читателю.

Нет ни одного вымышленного персонажа и среди действующих лиц. Это Борис Березовский и Алексей Венедиктов, Владимир Гусинский и Олег Добродеев, Евгений Киселев и Альфред Кох, Михаил Лесин и Игорь Малашенко, Борис Немцов, Леонид Парфенов, Светлана Сорокина, Виктор Шендерович и многие другие российские журналисты, политики и чиновники, ставшие участниками непридуманной истории информационной войны, свидетелем которой довелось стать автору книги.

---

Стыдно не за то, что я говорил, не за то, как защищал Гусинского и НТВ, нападая с обвинениями на наших оппонентов. Но стыдно за то, что в революционном порыве я не думал о цене, которую платят совершенно незнакомые мне люди. Платят за мое жизненное благополучие. Что считает по этому поводу Виктор Шендерович сейчас, я не знаю. Мы много лет не общаемся. Хотя мой экземпляр «Здесь было НТВ…» подписан автором: «Андрею и Юле – персонажу и человекам – с давней дружбой».

Как персонаж я несколько раз появляюсь на страницах его книги. В первый раз так. «На глазах вырос в серьезного журналиста Андрей Норкин – вдумчивый, органичный и совестливый». В последний раз так: «Принципиальность – штука редкая в отечественной журналистике и тем более ценная. Норкин – один из совсем немногих, кто поставил достоинство впереди популярности». Между этими фразами – два года и другие слова Виктора Анатольевича: о том, что, соглашаясь работать с Гусинским на RTVi, я «совершаю творческое самоубийство».

Когда в израильской прессе появилось интервью Гусинского, в котором он признал, что Путину есть за что на него обижаться и что сам Гусинский хотел бы вернуться в Россию, если представится такая возможность, реакция Виктора Шендеровича была, как всегда, остроумной: «До чего же евреи довели Гусинского, что он полюбил Путина!» В интервью радиостанции «Эхо Москвы» Шендерович шутил: «Мир полон чудес! Магомет за одну ночь овладел грамотой, как вы знаете, Христос ходил по воде аки посуху. Гусинский обнаружил в Путине порядочность. Вообще, Ближний Восток – такое место, где случаются чудеса». По-моему, мы по-разному трактуем понятие принципиальности…

Однако – все это юмор. Если хотите, личностная сторона создаваемого портрета. Что же касается сатиры, стороны публичной, то необходимость постоянного оппонирования власти, постоянного поиска поводов для критики, на мой взгляд, увели Виктора Анатольевича далеко от реальности. Полнейшее нежелание коллег признавать то хорошее, что происходит в России, стало одной из главных причин, по которым я в конце 2007 года прекратил сотрудничество и с RTVi, и с либералами от политики и журналистики вообще. Пару лет назад мне на глаза попалась очередная шутка от Шендеровича, который прилетел в декабрьскую Москву из Израиля. Цитирую не дословно, но по смыслу: «Командир экипажа сообщает: «В Домодедово погода хорошая, минус восемь градусов. Вот такие тут представления о хорошем!» Но позвольте! Для декабря минус восемь в Москве – на самом деле хорошая погода! В чем тут-то вина Кремля? Это тоже Путин так устроил, что в зимние месяцы в нашей стране температура опускается ниже нуля?

К сожалению, в какой-то момент Виктор Шендерович попал в замкнутый круг. Он маргинализировался, перестал развиваться творчески. Это серьезная проблема, с которой столкнулись многие медийные персонажи. Сегодняшнее «Эхо Москвы» дает интервью телеканалу «Дождь», анализирующему события в блогах ресурса Snob.ru, на которые ссылается в своей публикации «Новая газета», чтобы дать возможность журналу The New Times предоставить свой комментарий на эту тему… радиостанции «Эхо Москвы». И везде одно и то же: «кровавый режим», «мы здесь власть», «Путин – уходи». И над всем витает сияющий лик предводителя сил добра и света Алексея Навального… В этом либеральном круговороте информации оказался не только Виктор Шендерович. Но он, повторю, имеет для моего рассказа гораздо большее значение, чем другие. Просто в силу своего таланта – увы, разменянного сегодня на политическую конъюнктуру.

А эта политическая конъюнктура – необходимость отрицания самого факта существования нашей страны как самодостаточного государства с собственными моральными принципами, с правом на развитие по сценариям, отличающимся от тех, что считаются единственно верными на Западе, – неизбежно привела к отторжению публикой Виктора Шендеровича (не столько как писателя и драматурга, сколько как публициста и общественного деятеля). Оставался только один путь – путь политика, так называемая несистемная оппозиция. Совершенно уродливое, беспринципное, да, откровенно говоря, русофобское образование, построенное на беспрерывных нападках и оскорблениях всех этих «ватников», «колорадов» и, в версии уже самого Шендеровича, «биомассы и быдла». «А судьи кто?» – вынужден спросить я.

Когда произошла «матрасная история», я понял для себя следующее. Я не имею права выносить какие-либо оценки случившемуся с моральной стороны. Но со стороны политической… Как можно выступать с пламенными речами в защиту многострадальной российской демократии, проводя досуг в одной компании с Лимоновым – популистом от большевизма – и Поткиным – лидером националистической организации? И после этого не сгореть со стыда, а продолжать поучать всех и каждого? Это, конечно, была катастрофа. Катастрофа, после которой уже не вызывали удивления ни заявления про Олимпиаду в Сочи, ни комментарии по Крыму, ни объяснения по поводу денег Фонда Макартуров, ни истерики из-за поведения помощницы главреда «Эха Москвы» Леси Рябцевой.

Виктор Шендерович застрял в деревне Гадюкино. И когда ее, в полном соответствии с его прогнозом, «смыло», то же самое произошло и с самим Виктором Анатольевичем. Жаль…

Глава 4

В 1999-м я начал стремительно двигаться в противоположных направлениях. Я опускался вниз по эфирной сетке, одновременно поднимаясь по карьерной лестнице. Почему-то работа в утреннем информационном блоке считается на телевидении наименее престижной. Хотя она гораздо тяжелее просто физически, а по количеству зрителей утренний прайм-тайм ничем не уступает вечернему.

Григория Кричевского все чаще и все больше загружали работой в «Итогах», он даже подменял Евгения Киселева в качестве ведущего. Соответственно, кому-то нужно было заменять самого Кричевского во время его эфирной недели. Этим кем-то периодически оказывался я, совмещая, таким образом, работу в двух бригадах – собственной утренней и дневной бригаде Кричевского.

Недостатка в важных событиях в первой половине 1999-го не было. Война на Балканах, горячая стадия которой на тот момент продолжалась уже восемь лет, достигла кульминации на Косовском фронте. 24 марта НАТО приступило к бомбардировкам Союзной Республики Югославия. Председатель правительства России Евгений Примаков, направлявшийся с визитом в США, узнав о начале военной операции Альянса, совершил легендарный «разворот над Атлантикой». Сам Евгений Максимович вспоминал об этом эпизоде так:

«Когда до посадки на военном аэродроме вблизи Вашингтона оставалось всего три часа, Гор[3] подтвердил по телефону факт принятия решения о бомбардировках Югославии. Со мной летели в самолете несколько губернаторов, членов правительства. Я собрал всех и объявил о своем решении развернуть самолет. Вызвал командира корабля и спросил его, можем ли долететь прямо до Москвы. Он ответил, что не можем, и предложил два варианта: либо посадку на территории США, либо промежуточную посадку в Шенноне. Была дана команда лететь в Шеннон. После этого я позвонил президенту Ельцину и сказал, что лечу обратно. Самолет уже развернулся над Атлантикой. Ельцин мое решение одобрил».

Было бы странно предполагать намеренное искажение фактов со стороны Евгения Примакова. Но фраза «Ельцин мое решение одобрил» вызывает некоторые вопросы. Именно из-за последовавших за «разворотом» событий. Возможно (и даже скорее всего!), в телефонном разговоре президент действительно поддержал премьера. Но вот окружение президента – вряд ли. Газета «Коммерсантъ» вышла с совершенно убийственной заметкой Владислава Бородулина, размещенной на первой полосе:

«15 миллиардов долларов потеряла Россия благодаря Примакову. Евгений Примаков уже в самолете, летящем в Вашингтон, отменил свой визит в США. Тем самым премьер-министр России сделал свой выбор – выбор (…) большевика, готового полностью пренебречь интересами свой Родины и народа в угоду интернационализму, понятному только ему и бывшим членам КПСС. Евгений Примаков в Америке должен был договориться о выделении России кредита МВФ почти в $5 млрд. Он должен был добиться от США согласия на реструктуризацию долгов, которые наделали коммунистические правительства СССР. Он должен был подписать с США договоры, принципиально важные для национальной экономики. (…) Поддержка близкого Примакову по духу режима Милошевича оказалась для него нужнее и понятнее, чем нужды собственной страны. (…) Вернувшись в Москву, премьер-министр потеряет всякое право смотреть в глаза тем старикам, которым он еще осенью обещал полностью выплатить пенсии. Их деньги он отдал сербским полицейским и албанским сепаратистам-террористам, воюющим друг с другом. (…) Те деньги, которые российский бизнес мог заработать сам (а не получить с печатного станка правительства и ЦБ), Примаков отдал Милошевичу. Зато получил огромный политический авторитет – среди пары сотен депутатов-коммунистов. (…) Для полноты картины Евгению Примакову нужно было не отменять визит в воздухе между Шенноном и Вашингтоном. Ему нужно было завернуть на Кубу и встретиться, к примеру, с Фиделем Кастро. Друзьям всегда найдется, о чем поговорить. Другой вопрос, что Примаков больше не может называть себя премьер-министром России, страны, интересы которой он продал».