Лидия Кобзарь-Шалдуга - Наш сын. По страницам дневника матери

• Название: Наш сын. По страницам дневника матери
• Автор: Лидия Кобзарь-Шалдуга
• Жанр: Биографии и Мемуары

В личном дневнике матери сочетаются мелочи быта семьи и мысли о главных ценностях жизни, в нем – сгусток боли и всеобъемлющей любви. Герои книги достойно проходят испытания, очистив свою душу, и вновь обретают радость и смысл жизни.

---

Наша радость

Толя безмерно гордился своим сыном и неудержимо, беззастенчиво хвастался им перед всеми: «Я из него бойца выращу!» Косте и месяца не исполнилось, а отец крепко зажимал его стопы в ладонь вытянутой руки, другую руку отводил в сторону и так, балансируя, держал его, как солдатика, в одной вытянутой руке, а я рядом с замирающим сердцем боялась вздохнуть.

Иногда отец брал Костю за руки или даже за одну руку и немыслимо вертел им во все стороны, Косте это, кажется, нравилось, а я с каждым взмахом невольно вскрикивала…

Костик ещё даже стоять как следует не умел, а Толя в дверном проеме детской комнаты смастерил для него съемную перекладину, и малыш висел там то на двух руках, то на одной, то делал уголок, поднимая обе ноги, а папа с гордостью демонстрировал это всем гостям. Он, как все родители, верил в необыкновенные таланты своего любимца, причем видел в нем те способности, которые хотел бы иметь сам

Едва Костя в одиннадцать месяцев начал ходить, папа тут же выбросил его летнюю, легкую коляску – чтоб не ленился! Каждое лето он водил его в одних трусиках или шортиках, без майки – чтобы закалялся и загорал.

На двери нашей комнаты до сих пор видны зарубки, которые папа делал каждый год: поставит Костю спиной к двери, положит большой нож ему на голову, а потом отчерчивает зарубку, а я рядом писала дату.

А как они любили вечерами вдвоем плескаться в ванне! Папа и тут едва ли не с первых дней начал учить сына держаться на воде и под водой. Костик всегда любил подолгу сидеть в ванне: играл там с корабликами и зверушками, нырял, распевал песенки.

Через час-полтора, надев толстый махровый халат с капюшоном, который я сшила Аленке ещё в Североморске, важно выпятив свой пузик, он выходил из ванной – ну точь-в-точь олимпийский Мишка (Москва-80)!

Через год папа стал брать Костю с собой в баню или в бассейн, где тот незаметно научился плавать. Однажды в бане на соседней улице папа, уже помывшись, одел Костю, стал одеваться сам и не углядел, что сын побежал к раскрытому на уровне пола окну второго этажа:

– Догоню, догоню сейчас! – и Костя, смеясь, выбежал в это распахнутое окно, как в дверь. Хорошо, что под окном был двускатный козырек над дверью первого этажа, – Костя на нем и затормозил, упав на кучу щебенки. Папа с перепуга сиганул за ним вслед, свернув набок этот козырек, схватил Костю, тот, было, заплакал, но быстро уснул на руках охваченного страхом отца. Подъехала скорая помощь, подбежала и я. – Толя успел вызвать меня по телефону – и нас увезли в больницу. Отец всю ночь провёл с другом Николаем Колесником. А утром выяснилось, что все обошлось, Костик-малыш даже не понял, что с ним случилось.

Уже с шести месяцев Костик, как истинный украинец, любил полакомиться кусочком соленого сала – с удовольствием сосал его, пухлые щеки лоснились от жира, а глаза лукаво блестели! Однажды среди Аленкиных игрушек он обнаружил коробочку со школьным мелом и принялся с аппетитом грызть эти белые палочки. Ребенку не хватало кальция для роста костей, и пришлось нам летом привезти ему несколько кусков мела из Андреевки – там, в окрестностях немало меловых склонов и карьеров.

Костик много, с огромной жадностью пил все подряд: сок, молоко, компот… Я даже беспокоилась, не есть ли это признаком какого-либо заболевания. Часто требовал:

– Сю коп!

– Не поняла?

– Сю коп! – настойчиво

– Скажи четко: хочу компот!

– Дай пить! – сердито и упрямо переводил мне Костя.

Всегда очень любил кашу:

– Мам, свари кашку-малашку (манную) или ножки (лапша, которая «сидит на ложке, свесив ножки»). Уже в школе завел себе записную книжку и первым делом записал туда рецепт любимой булочной каши: «Покрошить булку, насыпать две ложки сахару, налить молока и размешать. Очень вкусно!»

В выходной день родителям всегда хочется поспать дольше. Но с рассветом наш малыш встанет в своей кроватке и кричит: «Всё! Нет ночи!». В одно такое утро я проснулась, ещё в ночнушке выглянула в окно, и сразу получились строчки:

Легкою дымкою облако тает —
Словно бы ангел над нами витает,
Светом небесным весь мир озаряя,
Тихую радость в сердце рождая.
Утро вздохнуло младенчески чисто,
Легкое облачко тает лучисто.
Солнце встает над землей величаво,
День открывая лучами – ключами.

Из дневника матери

19.12.1984. Вчера читали Косте журнал «Весёлые картинки» – про Геракла и геркулесовую кашу. А сегодня Костя угощал меня пирожным:

– Ешь, а то не будешь сильной! Ну, съешь меножко! (немножко)…

12.08. 1984. Пришел Костя с папой из лесу, принесли три больших белых гриба. Костя взахлеб рассказывает: – Я топ-топ: ах-х! – боцек!..

Вечером, уставший, улегся в кроватку, а там у него два мягких мишки: один голубого цвета – ещё до свадьбы папа дарил его мне на день 8 Марта – (Костя не разрешал его выбросить до окончания десятого класса!) А второй мишутка маленький – коричневый, который мы с Леной сами сшили ещё в Североморске. Костик им что-то рассказывал про лес, про грибы. В руке у него было две конфеты, и в порыве нежности он дал своим мишкам по одной, а потом поднимается в кроватке и так растерянно:

– А мне кетьку?

– Больше нет, Костик. Ты оставь мишкам одну на двоих, а вторую возьми себе.

– Миша, давай мне одну кетьку! – Съел и тут же вторую забрал.

28.12.1984. Сегодня украшали ёлку – такая идиллия была у нас! Мама привязывала ниточки к игрушкам, а папа вешал их на ёлку. Костька изо всех сил старался помогать тому и другому, а на самом деле ужасно мешал. Даже наступил на коробку с игрушками и несколько штук раздавил. Но никто на него не сердился ведь это всё – для него. И сколько восторга, сколько восхищения над каждой игрушкой! И с каким воодушевлением все мы потом втроем пели «В лесу родилась ёлочка» и «Маленькой ёлочке холодно зимой». А потом хором кричали: «Раз, два, три! Ну-ка, ёлочка, гори! Ура!!» – и папа включал гирлянду цветных лампочек…

И только в моём сердце молча ныла и ныла тайная боль: с нами нет Алёнки… Она и в эту зиму была у дедушки с бабушкой, потому что я пошла работать в библиотеку.

Костя долго разговаривал на своем тарабарском языке, который требовал перевода:

– Де мой тапк? – Где мои тапочки?

– Кехихь – кефир, жок – флажок, бан – барабан, Лёнка – Аленка.

– Дём де пак! – предлагал Костя, и мы втроем с папой шли ранней весной в детский парк, долго там гуляли под ласковым солнышком, папа мастерил сыну кораблики из бумаги или щепок, и они увлеченно пускали их в ручей, а я сидела на лавочке, жмурилась от солнца и любовалась своими мужчинами.

Вечером Костя во дворе упал в большую лужу, папе пришлось на вытянутых руках занести его в дом и поставить прямо в ванну. Там его и раздели, и сразу искупали, а после мыли обувь, стирали одежду, чистили куртку.

Уроки папы

Папа старался воспитывать сына не хлюпиком, а стойким солдатом и, как многие отцы говорил, что мама только портит сына. Бывало, Костя упадет, ударится и бежит к маме – больно! Папа тут же строго кричит:

– Не жалей! Не приучай хныкать!.. – И мама по папиному примеру как бы плюнет, подует и потрет ушибленное место:

– Всё! Нет ничего!

Однажды Костик баловался, цепляясь за книжную полку, пока она не оборвалась – книжки посыпались ему на голову. Он постоял, подождал минуту, а потом:

– А я не плакал! Я – солдат!

Идет Костя по улице с мамой.

– Ты устала, мама?

– Немного.

– А я – нет! Я – мужчина. А мужчины не устают!.. У меня только ножки устали.

Это всё уроки папы. Он также на всю жизнь приучил сына заходить в городской транспорт только через заднюю дверь и никогда не садиться на сиденье, тем самым оставляя места пожилым людям и женщинам.

Да, наш папа был любящим и нежно заботливым отцом и для Лены до её пяти лет, и, конечно, для Котьки тоже. Его открытая и щедрая, весёлая и неугомонная натура в молодости привлекала к нему взрослых и детей. Не раз я слышала, как люди на улице любовались нашей семьей: «Какие красивые все! Какие дружные и счастливые!».

Возвращаясь с работы, папа открывал дверь, а Костя летел через весь длинный коридор ему навстречу с ликующим возгласом: «Папа пришел!» Отец широко раскрывал сильные руки и подбрасывал сынишку под потолок, а тот аж пищал от восторга: «Ещё! Ещё!» А рядом уже стояла и Аленка, робко глядела: «Па, и меня?»

– Лена, ты ведь уже большая и тяжелая… – Но и её он тоже иногда поднимал над собой – наш сильный и добрый папа. И это были незабываемые минуты такого желанного, настоящего счастья в нашей семье.

В яслях

Костю отдали в ясли рано, в один год и три месяца – когда я начала работать в библиотеке. Он довольно быстро и безболезненно там привык, а вот мне было очень жалко оставлять его на весь день.