Гореликова - Дурная кровь

• Название: Дурная кровь
• Автор: Гореликова
• Жанр: Русское современное

…Несмотря на жару, Сергей похолодел – он узнал этот странный безучастно-пристальный взгляд. И снова оказался беззащитен. …Глаза старухи продолжали сверлить Сергея, и его тело быстро превращалось в бескостную и безвольную субстанцию. Горло сузилось до размера угольного ушка, воздух с трудом проникал в легкие. Сергей уже не мог говорить и скоро перестанет дышать. Господи, неужели она вернулась? Мы же убили ее! Почему она вернулась? Почему? Господи, ну помоги нам еще раз!

---

– Вот дурная птица!

– Курица, одним словом, – подытожил Сергей, – да еще непуганая.

Они шли и разговаривали без умолку. Обсудили все – и причину опоздания, которую расскажут Бутьеву, и повторную вылазку в Шилегу для звонка Валерке, чтобы узнать, как он доехал после таких проводов, и отчет по практике, и девчонок из группы.

Только через час, если не больше, сообразили, что на полянку до сих пор не вышли.

Полянки или опушки, или про что им там объясняли разноцветные тетки, не было. Сколько, те говорили, километров? Пять? Нет, это всего – до шоссе. А на полпути должна быть поляна, откуда держать надо левее… или правее?

Сергей с Лехой остановились и огляделись. Сверились по солнцу – похоже, идут правильно, а если чуть и скосили, то самую малость. Наверняка отсюда до шоссе рукой подать. Тетки сказали пять километров? Ну, пусть шесть. Или даже семь. Восемь, в конце концов. Местные всегда приуменьшают. Все равно – рукой подать. Вообще, с местными трудно общаться. Вроде бы всю жизнь в лесу прожили, а соседних деревень не знают. Типичная крестьянская психология, тридцать километров в сторону – и все, терра инкогнита, почти как Африка.

Они присели на упавшую сосну и закурили. В животах урчало. Выкурив по сигарете, встали и пошли дальше.

***

Они все шли и шли.

Лес изменился. Появился подлесок, почва стала болотистой, похоже, они приближались к реке. Какие там пять километров – отмахали все десять! У Сергея учетный маршрут был пятнадцать километров, и он научился ощущать расстояния.

То, что заблудились, поняли одновременно. И одновременно испугались. Через несколько часов начнет темнеть, а каково будет провести ночь в тайге? Без оружия, в одних только штормовках. Тайга – это не только птицы на маршруте, это еще и хищники. Лисицы, волки, рыси. И медведи. Около их базы жил медведь. Однажды студенты видели, как зверь ломился сквозь кусты позади хозблока. Девчонки завопили, и медведь, испугавшись шума, убежал. Но это было днем, около жилья. А если ночью?

Они прибавили шаг. Надо скорей выходить к реке и по ней добираться до ближайшей деревни.

Растительность стала гораздо гуще, временами они с трудом продирались сквозь кустарник. Появились комары, крупные, как птеродактили. Они подняли воротники штормовок, чтобы защитить шею, и молча и яростно перли напролом. Только отплевывались, когда особо наглый комар садился на лицо.

Спустились по небольшому склону, и пошли по оврагу, дно которого было затянуто жидким илом. Под ногами хлюпало, кеды быстро промокли. Впереди явственно слышался шум воды.

Еще один рывок сквозь сплетенные ветви ивы и комариную тучу – и вот она, река. Течет себе спокойненько в низких болотистых берегах.

Они напрягали слух, пытаясь уловить шум трассы, но безрезультатно. Комариный звон, плеск воды и все. Тишина, не оскверненная присутствием человека – медленная вода, влажный воздух и легкий аромат прибрежных трав.

– Куда двинем – вверх? Вниз? – спросил Леха.

– Конечно, вверх.

– Ну, вверх, так вверх, – покладисто согласился Леха. – Интересно, как эта река называется?

– А какая фиг разница? Нам, главное, быстрее до деревни дойти.

Они шли, внимательно глядя вниз, на влажную, пружинящую землю, выбирая путь от одного поросшего травой холмика, к другому. Идти было трудно. На пути постоянно попадались завалы из скользких стволов, голых, без коры и мха. От усталости шли молча, не успевая отмахивались от комаров. Сергею казалось, что комары уже высосали из него всю кровь, еще немного – и останется только высохшая шкурка.

И никаких признаков жилья. Как будто цивилизации не было в помине, как будто никто не летал в космос, не смотрел телевизор и не щелкал выключателем электрической лампочки – одна сплошная тайга. Глухомань.

Солнце, тем временем, неумолимо садилось, и они мрачнели с каждым шагом. Голод и жажда отошли на второй план, больше беспокоил вопрос ночевки. Что они будут делать, если до темноты так не выйдут к людям?

Занятые невеселыми мыслями, они не сразу заметили, как русло реки стало расширяться, и только когда лес внезапно кончился, обнаружили, что стоят на берегу огромного озера.

Открывшаяся картина потрясала – река-озеро блестело, как мятая фольга, а над самой водой висело небольшое круглое облачко, подсвеченное фиолетово-розовым сиянием.

– Прям, как у Рериха, – выдохнул Лешка, и это прозвучало наивысшей похвалой.

Той зимой в музее Народов Востока была первая в Союзе выставка картин Рериха, и чтобы попасть на нее, они отстояли за билетами три часа на морозе. Сергей один не стал бы стоять, на фиг ему такой фанатизм? Он, кстати, живопись не очень жаловал, больше любил слушать, чем смотреть, но Лешка уперся. Сергей остался с другом и не пожалел – Рерих того стоил. Ни у кого больше Сергей не видел столь пронзительных красок. Таких же, как вот сейчас на озере. Вдоль всего горизонта тянулась оранжевая полоса, верхняя часть которой становилась настолько сине-зеленой, что у Сергея захватило дух.

Одновременно Сергей заметил, что вода быстро темнеет, и, значит, также быстро уменьшаются шансы найти ночлег до темноты. Почти без всякой надежды он осмотрелся и – чудеса все-таки случаются! – не смог сдержать восторженного вопля.

За кустами, буквально метрах в пяти, из земли торчала старая лодка, даже и не лодка, а полусгнивший остов, намертво въевшийся в грунт. Ну и пусть! Неважно, что лодка старая, зато это знак – рядом жилье, люди!

Мгновенно усталость была забыта, они побежали вперед, и метров через сто, когда кончился ельник, увидели деревню.

– Леха, кажись, мы выбрались!

– Ага, – согласился тот и плюхнулся на землю. – Фух, устал, как пес.

Сергей уселся рядом и полез в карман за сигаретами.

– И не говори, бред какой-то.

Закурили. Лешка повалился на спину, раскинул руки и засмотрелся в небо. А Сергей стал разглядывать деревню у озера.

С десяток домов сбегали по крутому откосу к воде. Людей он не заметил. Ровно как не увидел дыма из труб и освещенных окон. Собаки не лаяли, дети не кричали. Похоже, то была одна из тех заброшенных деревень, каких много в здешних местах. Жаль, конечно, что людей нет, но все равно повезло – ночлег под крышей обеспечен. Из леса уже доносилось мягкое и быстро повторяемое «ут-ут-ут». Это сыч проснулся, значит, скоро точно стемнеет.

– Вставайте, граф! – Сергей толкнул Леху, и тот, перекатившись на бок, осведомился:

– Рассвет уже полощется?

– Еще как полощется. А вчерашние молочницы выстроились в ряд, встречать тебя, дурака, хлебом-солью.

– Да, хлебушка я бы сейчас пожрал, – мечтательно протянул Лешка. – Вот, спрашивается, на фига мы так напились? У меня до сих пор во рту горит, – пожаловался он.

Сергей взглянул на лицо друга и расхохотался.

– Ну и рожа у тебя, Шарапов!

Леха потрогал лоб, на котором наливался громадный фиолетовый синяк, и буркнул:

– На себя посмотри!

Сергей яростно почесал щеку.

– Не комары, а звери какие-то. Настоящие вампиры.

– А еще бывает гнус. Эти вообще трындец. Могут загрызть до смерти.

– Ладно, пропустим. Хорошо то, что хорошо кончается.

– Это точно! Вовремя мы деревню нашли, да?

Воздух посинел, солнце тяжелым красным диском опускалось за скалы на противоположном берегу озера. Окна домов чернели, из стекол уже ушел закатный свет, и только в одном доме, что стоял выше других по склону и несколько поодаль, окно все еще пылало оранжевым. Сергею вдруг почудилось, что это не окно, а зоркий глаз, обращенный к озеру. Зоркий и ненасытный.

Мысль была столь же абсурдной, сколь и мимолетной, поэтому растворилась быстрее, чем Сергей смог ее осознать. Они были рады, что наконец-то выпутались из беды, поэтому легко поднялись и бодро зашагали к домам.

Однако вместе с бодростью вернулось и беспокойство.

– Как ты думаешь, Бутьев сильно взбеленился, когда узнал, что мы не вернулись вовремя?

– Думаю, что сильно. Ну и ладно! Ну и пусть орет, нам главное, чтобы на отчисление не подал.

– Не подаст, ему самому невыгодно истории поднимать, – предположил Сергей, но уверенности в голосе не слышалось. – Представляю, что сейчас на базе творится!

– Ага, и Аллочка волнуется, – съехидничал Лешка.

Обычно Сергей бурно реагировал на подобные подколки, но теперь как будто бы и не расслышал. Он вглядывался вперед, туда, где начинался забор ближайшего к ним дома.

– Эй, что там? Куда ты уставился? – спросил близорукий Лешка.

– Да сам не пойму. Что-то странное белеется.

Сделав несколько шагов, друзья переглянулись. У крайнего забора был вбит высокий кол с висящим на нем рогатым черепом.

– Ни фига ж себе украшеньице! – присвистнул Лешка.

– А это ты видел? – Сергей указал на следующий дом, где стоял такой же кол. И дальше, вдоль всей улицы, у каждого дома торчали жердины, с которых свисали выбеленные коровьи черепа с пустыми глазницами.