Владимир Макарченко - Путь Избранного. Фэнтези

• Название: Путь Избранного. Фэнтези
• Автор: Владимир Макарченко
• Жанр: Русское современное

– Веды мы, сынок. – Похлопав внука по плечу своей еще налитой силой ладонью, старый Кремень присел рядом на лежавшие стопкой на земляном полу шкуры лесных туров. – Это о многом может сказать, коли призадуматься всерьез. Помнишь, от кого начались жизни пращуров наших?

---

– Страшно, Бер… – Прошептала Ольха, прижимаясь к нему. – Совсем не так, как у нас. Тут Весна уж во всей своей поре. Иной это мир и на самом деле.

– Пока страшиться нечего. – Уверенно заявил Бер. – Нет зверя страшнее человека! Так дед мой всегда говаривал. А то, что видим теперь, тоже Род создал. Потому для нас здесь страху быть не должно. Вот с народцем здешним встретимся, тогда и решим, стоит ли чего бояться.

Разговор прервал истошный крик с того места, которое было отгорожено от пришельцев кустами, клином выступавшими в глубину зеленой долины.

– Постой здесь! – Велел Бер Ольхе и, сжав в руке дротик, бросился на звук.

Глазам его предстала такая картина. Трое упитанных мужиков, которые ростом своим едва достали бы до груди Беру, что есть мочи мутузили третьего, который завалился лицом в землю и, что есть мочи, орал, не жалея глотки. Не долго думая, Бер подбежал к ним. Одного слегка пнул под зад, от чего тот отлетел на несколько шагов и замер в страхе, уткнув лицо в траву. Двоих же ухватил себе под мышки и прижал. У этих языки изо рта полезли. Бросил и их наземь. Подошел к битому.

– Чего натворил, мужик?

А мужик, перекинувшись на спину, раскрыл на всю ширину свои полные страха глаза и только мямлил что-то непонятное.

– Тебя, однако, спрашиваю. – Слегка пошевелил его носком сапога Бер.

– Не ешь меня, вед! – Вдруг прорвало худосочного. – Каков с меня толк?! Ты тех возьми на зажарку! От них много больше толку! Да и повкуснее будут, однако!

– Чего несешь?! – Взревел Бер. – На какую зажарку! В своем уме?!

– Ты же вед? – Уточнил мужик.

– Вед. И что?

– Ходят в нашем народе слухи, что веды от поры до поры выходят на охоту в наше Приозерье и крадут мужиков и баб, чтобы еду свою к праздникам приукрасить. Так ведь?

– Разумом тронулся, мужик?! – Бер непроизвольно сделал движение ногой, словно готовясь дать пинка собеседнику.

– Врут? – Спросил осторожно мужик, на всякий случай отползая потихоньку подальше.

– Покажешь, кто такое сказывал. Не знаю, что ему сделаю! – Пригрозил Бер.

– Вот они тоже! – Ткнул мужик пальцем в сторону тех, кто недавно мял ему бока, а сейчас старались незаметно улизнуть, приподнявшись на четвереньки.

– Эти?! И куда же вы настроились ползти? Вот сейчас я вам объясню как нужно правду говорить, а не наговаривать на ведов! – Бер напустил такой строгости в голос, что троица застыла, как восковые фигуры в тех позициях в которых захватил их голос. – Подите-ка сюда. Сказывайте, где таких слухов набрались? Кто такому надоумил?

Всю троицу заколотила мелкая дрожь и они покорно подступились к Беру. А куда бежать? Тут еще из-за кустов какая-то баба вся в шкурах с ножом в руке.

– Дык… не сказывали такого… Торон наговор пустил… От злобы, что получил по заслугам.

– Точно не сказывали?! – Строго спросил Бер.

– Никогда такого не было… Разве, когда старики внучат пугают лесом, чтобы не перлись туда, куда ходов не знают, присочинят что. Нет таких слухов, великий воин.

– Это ты к чему ляпнул? Про воина?

– Для того, чтобы слово краше пошло…

– Бабам будешь красные словца раздаривать! А ты? – Бер повернулся к худосочному. – Почему наговор позволил?

– Это он от злобы. Чтобы твоими руками нам шеи намять. – Заявил один из троицы. – Тонор еще тот мошенник! Его всяк у нас знает. Пес бродячий! Как явился он в какую весь, так и жди, что пропадать что-то зачнет. И в ентот раз за «заслуги» его проучить решили. А сюда отволокли, чтобы детям не казать это действо.

– Верно мужик молвил?! – Повернулся Бер к Тонору переворачивая в руке дротик концом древка вперед. – Сейчас я тебе от себя добавлю!

– Злыдень какой-то мне видать на ухо шепнул слова те. Не по доброй воле ляпнул. У нас тута этих тварей сверх потребы. Все шастают, хоронясь, все толкают на дурь людей. Прости ужо. Не от своей головы пошло. Нечести перечить не могу. Потому и ляпнул чужие слова. – Тонор крадучись тихонько приблизился к Беру и стал перед ним на колени. В ответ троица, что недавно от души мяла ему бока, одарила его злобными смешками.

– Встань Тонор! – Велел Бер. – Коли злыдень нашептал, какая твоя вина? Прощаю…

Он сам рассмеялся этой своей шутке. А обрадованный Тонор завторил ему своим писклявым голоском.

– Теперь, мужики, поясните нам, куда вышли мы и какой народ здесь живет. – Обратился к троице Бер.

– Приозерцы мы. Как и вы под Родом ходим…

– Откуда такая весть о нас? – Перебил Бер.

– Чай, не в лесу живем! – Ляпнул мужик в ответ и зажал рот обеими ладонями, поняв, какую промашку дал.

– В лесу, с твоего разумения, дикари живут? – Прищурился на него Бер, нисколько не ощущая никакой злобы.

– Прости! Сорвалось! Такая у нас приговорка в народе. Откедова пошла – не ведаю. Но говорят.

– Тебя-то как кличут?

– Захор. Я ватажный рыбаков! – Он постарался посильнее выпятить грудь, но живот все же ее опережал. – А то братаны мои младшие.

– Чего же Хонор натворил такого, что били его нещадно?

– Он у нас сеть ночью упер. Да припрятал где-то здеся. Отследить его смогли, а кражу еще сыскать надобно. Отказался указать место. Потому и допытывались, как могли. Пущай возвратит. Ты ему скажи, вед. Тебе перечить не смогет.

– Верно говорят мужики? – Повернулся Бер к Тонору. Только не завирайся. Я тебе быстро ноги повыдергиваю. На чем бегать с ворованным будешь.?

Тонор весь покрылся потом. Словами что-либо произнести он не мог. Только тыкал рукой в заросли. Довольные братаны выволокли из схрона свою сеть. Онии нацелились уже бежать в свою весь, но были остановлены Ольхой.

– Не закончил еще Избранный свой разговор с вами. Чего спешите?

– Это Избранный?! – Братаны открыв рты повернулись к Беру. – Так выглядит Избранный?!

– В вашем народе и про таких, как я злые сказки понапридумывали? – Поинтересовался Бер.

– Не сказки. Много лет назад, когда дед нашего отца еще юнцом был, проходил здесь такой же. Тоже Избранным звался. Горделив больно был. Силой похвастать старался. Безо всякой на то нужды сгубил несколько мужиков, балуя. В ответ наш народ на него ополчился. Веник по веточке слаб. Кода же в связке – испробуй сломать. Так и народ любой. По отдельности мы не очень то и крепки. Когда же нужда в кучу сгонит, нету силы сломить народ! И в том разе все собрались в кучу, чтобы прогнать обидчика. Прогнали. Заодно и к степнякам весточку бросили, какого гостя ждать надобно. Видать встретили те его. Точного слуха не имеем. Ты, когда расшвырял нас, очень его напомнил. Думали мы, что лишишь жизней играючи. А ты вона как! Рассудил всех по правильному. И мир вернул. Зовем в гости тебя с той, что так и стоит с ножом у куста. Не знаем, кто она тебе. Пущай тоже идет. Покормим вас хорошенько. Баньку натопим.

– А Тонор? – Поинтересовался Бер. – С ним как?

– Пусть валит отсель. Не тронем более.

– И все? Он же с голоду опять что уволочь постарается. Может, покормим.

_ Коли бы с тобой шел – приветили бы. Этого прохиндея всяк из дому выгонит.

– Выходит он изгой в своих же землях?

– Так пошло. Сам виновен.

– Считай, что со мной он идет! С нами, вернее. Согласен Тонор. Поможешь мне в дальней дороге. Может чего поднести придется. Или посторожить…

– Вот-вот! – Перебил Захор. – Ты ему почаще сторожить волю дай. Много чего не досчитаешь.

– Так ли? – Обратился Бер к Тонору. – Тащить у меня будешь, коли с собой возьму?

– Никогда! – Вырвалось у Тонора. – Я твоим послушным дитятей стану. Что велишь, то и сполнять буду. Как верный пес у твоего порога спать! Только возьми. Нету тута житья Тонору. Впервой со мной по-людски говорят.

– Слыхали? – Обратился Бер к троице. – Со мной он идет. Оттого и зван со мной вместе должон быть.

– Теперь все ладно! – Твердо заявил Захор. – Пошли уже. Только в весях я чуть вперед выйду. Надобно нашего Исхора-старца предупредить. Ему решать, как чему быть. Не против?

– Поступай, как знаешь. Сам позвал. – Согласился Бер.

Глава 4

Когда пришли в весь, Ольху и Тонора оставили на околице под присмотром двух братанов, а Бер с Захором пошли по длиной улице к избе, которая в центре улицы возвышалась над иными. Беру бросилось в глаза то, что избы тут строились совсем не так, как делали то веды. Веды свои домовины выкладывали из просушенных бревен, плотно подгоняя одно к другому, да еще и набивая промежутки сухим мхом, чтобы совсем от щелей избавить. А тут! Все дома глиняные. И крыши не щепой, а длинными стеблями какой-то сухой травы пучками повязанной и ступеньками сложенной накрыты.

– Как глина в стенах держится. Она же от дождей раскваситься должна? – Спросил у Захора.

– От того не квасится, что сначала ее водичкой поливали и долго мяли ногами. Потом стены из ивняка плели и глиной забрасывали. Просохла и сама воду принимать перестала. Так за плетни ухватилась, что и не оторвешь теперь. – Пояснил тот.