Татьяна Москвина - Культурный разговор: эссе, заметки и беседы

• Название: Культурный разговор: эссе, заметки и беседы
• Автор: Татьяна Москвина
• Жанр: Эссе
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-100028-8

«Культурный разговор» – новая книга писателя, театрального и кинокритика Татьяны Москвиной – о проделках доктора арт-хауса, последнем танго интеллигента, одной абсолютно счастливой жизни… Иными словами, о современном кино, театре и литературе: «Тринадцатый апостол» Дмитрия Быкова, фильмы «Экипаж», «Трудно быть богом» и «Контрибуция», телесериалы «Орлова», «Тихий Дон» и «Родина», спектакли «Трамвай “Желание”» в МХТ и «Алиса» в БДТ; беседы с Олегом Басилашвили, Алисой Фрейндлих, Олегом Меньшиковым, Эмилией Спивак, Михаилом Пореченковым…

---

Любви режиссеров, любви зрителей и даже – любви актрисы к самой себе. Она не верила в себя, не доверяла себе, не понимала своего масштаба и, можно сказать, «спряталась» в режиссуру и художественное руководство, нашла в этих занятиях спасительный выход. Между тем Волчек таила в себе потенциал гениальной драматической актрисы. При острохарактерной внешности у нее внутри проживали три Сары Бернар и пять Элеонор Дузе, она играла в эпизодах каких-нибудь спекулянток и злобных мамаш, а при этом знала все про любовь, отчаяние, надежду, триумф и крах женщины.

От разницы внешнего и внутреннего возникало колоссальное поле напряжения. Но нужно было быть таким изощренным мастером, как Григорий Козинцев, чтобы понять, сколько драгоценной энергии можно извлечь из этого драматического контраста. Как будто одни юные красотки любят и страдают! Козинцев дал Волчек роль Реганы в «Короле Лире» (1970), он придумал, что старшая и средняя дочь короля уже немолоды и порядком намаялись под гнетом отца. И вот, привыкшая врать, льстить, скрывать все свои желания Регана дорвалась до власти. Волчек играет кошмарное превращение женщины в фурию, лярву, ведьму – оставаясь притом в идеальном поле очищенных, «шекспировских» страстей.

Я видела ее на сцене в 1987 году в спектакле Валерия Фокина «Кто боится Вирджинии Вулф?» по известной пьесе Э.Олби и могу поклясться, что Волчек была в сто раз интереснее, острее, пронзительнее, чем Элизабет Тейлор, игравшая ту же роль в кино. Она не очень-то вписывалась в гражданскую линию «Современника», ее тянуло в старые вечные темы, в обыкновенную трагедию женщины, которую природа использует (или не использует, что еще ужаснее), а потом выбрасывает на помойку. Ее героиня, сильно пьющая интеллигентная особа, бушевала и бунтовала на сцене, ничуть не боясь вызвать отвращение или снисходительную жалость. Недоверие к себе как к актрисе сочеталось в Волчек с отчаянной, беспримерной смелостью – раз уж отважилась выйти на сцену, всё. Ураган «Галина» не пощадит никого.

Ей не надо было ничего выдумывать, красоваться, манерничать – драма сама жила в ней, в глубинах ее могучей таинственной природы, соединившей в причудливых комбинациях тьму и свет. Она знала и о темных слепых страстях, и о подвигах веры и преданности. Сейчас, когда все стало так доступно, желающие могут посмотреть два актерских свершения Волчек: в фильме «Свой» (1969) и в телеспектакле «Тевье-молочник» (1985).

«Свой» Леонида Аграновича – очень приличный советский детектив с Олегом Ефремовым в главной роли. Волчек тут – в стане врага, она мамаша – лидер преступной семейки, противник убежденный, хитрый, злобный. Волчек играет немелко, масштабно, давая понять, кто погубит всех этих честных следователей и светозарных милиционеров вместе с их нереальным социализмом. Вот такие звериные мамки, не признающие ничего, кроме плоти и крови. За образом из фильма как будто вставали бесчисленные полки нэпманш, у которых отобрали лавочку, и арестованных торговок, убежденных в своей правде: хочу жить и буду жить вопреки всем вашим идеологическим галлюцинациям. Героиня Волчек дышала неугасимой ненавистью к врагам семьи, и для нее эта ненависть была святой.

И тот же пафос – преданность семье – делал забавную Голду, жену Тевье-молочника, мудрой и прекрасной. Волчек играет просто идеальную «идиш-маму», но без малейшей сентиментальности. Все актеры «Современника» так или иначе искали меру органичности, «правду жизни», но не все нашли. Волчек нашла.

Я говорю о Галине Волчек именно как об актрисе, потому что тревожусь о судьбе нестандартных женщин на сцене и на экране. Их все меньше. Им все труднее. Сама Галина Волчек к актерам предельно внимательна и явно хочет додать им той любви, которой недополучила когда-то сама. Если и берется сейчас за режиссуру, так исключительно ради любимых артистов – только что поставила «Игру в джин» для Ахеджаковой и Гафта.

В ее режиссерских работах, среди которых есть и превосходные («Обыкновенная история», «На дне», «Крутой маршрут», «Три товарища»), и в спектаклях других режиссеров «Современника» частенько игрывают замечательные актрисы. У них есть общая черта: они лишены холодного блистания. Это, конечно, запрос Галины Волчек – ей подавай нутро, азарт, пламя, кипяток, никаких 36 и 6 у героинь ее театра быть не может. Так кипит и горит сейчас на сцене «Современника» Чулпан Хаматова – очевидный эстетический идеал Галины Волчек.

Свое собственное горение Галина Волчек вложила в театр, в котором если и есть недостатки (например, вкуса: не советую слабонервным смотреть «Голую пионерку») – то недостатка жизненной силы в нем нет. А современность? Что современность – она лишь капля в реках вечности. А что это за реки такие, можно понять, глядя на эту глыбу, Галину Волчек – женщину, которая, что называется, «справилась с жизнью». Какой ценой – она сама знает.

2013

Про страдания для сытых

В прокат вышла картина известного драматурга, а теперь и кинорежиссера Василия Сигарёва под названием «Жить». Примечательно, что чуть ранее в прокате появилась и другая лента с тем же названием дебютанта Юрия Быкова. Действительно, после просмотра обеих картин очень хочется жить – и в таком месте, где нет современного отечественного кино.

Различить эти две «Жити» можно по их длительности: дебютант Быков растянул свою скучную историю про агрессивных противных мужиков на осеннем русском поле на 1 час 19 минут, а Василий Сигарёв размахнулся со своими несчастными женщинами аж на два часа. Но Сигарёву все можно, тем более растягивать истории, чье содержание легко уложить в 15–20 минут, на любое время. Сигарёв – самый популярный на сегодняшний день отечественный драматург, и его пьесы идут в любом крупном театральном городе страны.

Сигарёв – любимец критики и главное открытие фестиваля «Кинотавр» (он получил пироги и пряники и за свой дебютный «Волчок», и за нынешнюю «Жить»). Сигарёв, певец русской дегенерации, – реальный пацан, человек в топе, отмеченный судьбой. Для сытой московской интеллигенции именно он в своих сочинениях представляет эту загадочную, нищую, долбаную, пьяную, свирепую «Россию», которую они, как правило, в глаза не видели. А тут пожалуйста, все как полагается, ясно же, что полный кошмар – и вот он вам: полный беспросветный кошмар…

Горькая пьяница, мать двух девочек, пришла в себя, вымыла жилище, ждет дочерей из приюта. Транспорта нет, и строгая, но сердобольная милиционерша решает привезти девочек на маршрутке. Но маршрутка, естественно, разбивается, и девочки мертвы. Мать, помешавшаяся с горя, на похоронах вздумала, что дочери живы. Она откапывает их из могилы, пряча трупики в погребе и прогоняя всех живых от своего дома. Который она в конце концов взрывает бытовым газом…

Это только одна сюжетная линия фильма «Жить». Остальные в том же духе. Кому-то из зрителей, смотрящих, как мертвые девочки плавают в затопленном погребе среди цветов и кукол, может показаться, что это – дикая безвкусица. Я тоже так думаю. Нагнетание одних и тех же эмоций, неделикатное, вульгарное обращение с темой человеческого горя, щегольство мнимой своей «смелостью» полностью отвратили меня от фильма. Смотреть его было томительно скучно, хотя вся картинка была старательно отглажена в духе европейского арт-хауса розлива, скажем, Роттердамского кинофестиваля.

(Русское горе-злосчастье – это тоже вид сырья, который можно переработать в продукт, выгодно продать и пить шампанское на кинофестивалях. Не газ и нефть, а все-таки ресурс!)

И дело вовсе не в том, что Сигарёв, дескать, рисует нам «правду жизни», а она именно такова: ужас и кошмар. Почему-то у нас «правду жизни» считают черным ящиком, куда влезают только несчастья, злодейства и катастрофы. Между тем «правда жизни» – это все что угодно, в том числе подвиги веры, любви и самоотвержения. Даже очевидная русская дегенерация состоит из массы сложных явлений, и она куда красочнее и разнообразнее, чем фильм «Жить». Никакая это не «правда жизни» – а фальшь искусства. Перипетии картины идут в одном направлении: от робкой надежды героев к полному отчаянию. Что тут занимательного? Нас еще древние греки учили, что перипетий (переломов-переходов) действия должно быть побольше, а то неинтересно будет.

Как же интересный драматург стал скучным режиссером?

Ох, и сложный случай этот Василий Сигарёв, хитроумный уральский парень. Начнем с того, что он талантлив, правда, талантлив «диким образом» – трудно найти в его произведениях крупные следы знакомства с культурой. Но, хотя его персонажи ведут диалоги в стиле «Ты чо, блин? – Да я ничо, блин», он умеет и найти острую ситуацию, и подсмотреть у жизни выразительное лицо. Взволновать, зацепить. В сравнении с популярными драматургами прошлых десятилетий – с Петрушевской, с Ниной Садур – Сигарёв, конечно, деградация и по языку, и по юмору, но все-таки одаренность его несомненна. Однако расхваливали Сигарёва, по моему мнению, вовсе не за то, в чем он силен.