Анастасия Перкова - Пока ты веришь

• Название: Пока ты веришь
• Автор: Анастасия Перкова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

В Тхорасе, ныне забытом и исчезнувшем с лица земли тысячелетия назад, живут такие же люди, как мы с вами. Их манят те же желания, преследуют те же страхи, одолевают те же искушения. Молодой жрец жестокого культа вынужден выбирать между исполнением своей давней мечты и неожиданно привлекательной жизнью обычного человека, между вновь обретенной истиной и тем, чему его учили всю жизнь. Каким будет этот выбор и какова его цена? Эта история не о крови и смерти, она – о любви.

---

– Покорми его, – сказал Афис, – не надо бояться. По крайней мере, бояться за ребенка.

Атаана села спиной ко всем и принялась возиться с тесемками на лифе платья. Пальцы дрожали и не слушались ее.

– Откуда вы и что вас привело в Тхорас? – резко спросил второй жрец, который был примерно того же возраста, что и сам Дасар. – Ты так растягиваешь слова. Никак не пойму, что у тебя за акцент.

Дасар молчал и бесцеремонно разглядывал допрашивающих его людей. Мужчина помоложе был таким же светловолосым и голубоглазым как тот, что назвался Афисом. Жрецы Культа Тхор. Дасару еще не приходилось видеть их, но он много слышал о Культе. Много недоброго.

– Может, присядете? – заискивающе спросила тетушка Мират, надеясь разрядить обстановку.

– Куда присядем, женщина? – разозлился второй жрец. – В твоем свинарнике даже стульев нет!

– Полегче, Илайя, – осадил своего спутника Афис. – Прошу простить его, тетушка Мират. Не будешь ли ты так любезна оставить нас ненадолго?

Он сунул ей в руку мелкую монету. Бедная женщина суетливо поклонилась и выскочила в дверной проем. Афис снова обратился к Дасару:

– Отвечай на поставленный вопрос. Только учти: если солжешь – я почти наверняка узнаю об этом.

– Мы из селения в Тенистой долине, что по ту сторону Красных Гор, – начал Дасар.

– Ты хочешь сказать, что тебе удалось перебраться через горы с беременной женой? – грубо перебил Илайя. – Я не верю.

– Он говорит правду, – возразил Афис. – Я знаю этот выговор. Когда я был молод и совершал паломничество в Священный город, я посещал некоторые лесные поселения. Дома там удивительные… Настоящие произведения искусства из дерева. Немудрено. Тамошние жители берут, как и мы, то, что предлагает им природа. В лесу это, разумеется, древесина. Они отлично научились с ней работать.

Илайя нетерпеливо поморщился – лекция Афиса явно раздражала его, но прервать старшего товарища он не смел. Ему оставалось лишь дождаться паузы в речи Афиса и направить свой гнев на Дасара.

– Так ты все-таки утверждаешь, что вы двое перебрались через перевал?

– Не было выхода, – ответил Дасар, – на наше селение напало одно из кочевых племен, почти всех перебили, а дома, наверное, сожгли.

Кормившая сына Атаана всхлипнула.

– Здесь вы будете в безопасности. Тхорасу никакие кочевые племена не страшны, – заверил Афис. – Горы с одной стороны, Большие Воды с другой. И Тхор никогда не позволит никому ступить на эти земли с враждебными намерениями.

Дасар ухватился за его слова как за нить надежды.

– Нам она позволила войти в город, значит, мы не представляем угрозы.

Илайя недобро рассмеялся, подумав о том, что Тхор, скорее всего, просто подарила им скот на убой, чтобы не пришлось выбирать кого-то из тхорасийцев.

– Что ты умеешь? – строго спросил Афис.

– Я плотник, резчик по дереву и архитектор, – не без гордости ответил Дасар.

– Я надеялся на это. Это распространенное ремесло в ваших краях. Ты можешь быть здесь полезен. Мы позволим тебе и твоей семье остаться в Тхорасе при двух условиях.

– А я говорил, что жажду остаться? – не выдержал Дасар.

Его невыносимо раздражали эти люди, мнящие себя хозяевами города. Кто они такие, чтобы ставить ему условия? Кто они, чтобы решать его судьбу? Он не преступник, он не нарушил никакого закона – лишь хотел, чтобы его жена отдохнула после тяжелого перехода и родов в горах.

– Я – голос Тхор, которой принадлежат эти земли. Я – ее глаза и уши. Я – ее карающая и милующая десница, – теперь было очевидно, что Афис действительно читает в душах людей. – Вы не покинете Тхорас, живыми или мертвыми вы останетесь здесь, таково желание Тхор и мое. Ты сделаешь то, что я скажу, или погибнешь.

Афис даже не повысил голос, говоря все это, его голубые глаза рассматривали чужестранцев все так же внимательно и спокойно, но Дасар почувствовал, как от этого голоса приподнимаются волоски на его теле, и понял, что этот человек неспроста был выбран верховным жрецом. Исходящая от него властная сила разливалась во мраке комнаты, обволакивая каждого из присутствующих и вызывая невольное уважение.

– Что за условия? – нехотя выдавил из себя Дасар.

– Мы позволим вам остаться, найдем подходящее жилье и обеспечим всем необходимым на первое время, – произнес Афис. – А ты покажешь свои умения и если окажешься достаточно хорош, то будешь удостоен чести изваять из дерева статую Тхор. Видишь ли, у нас нет хороших резчиков, наши мастера привыкли работать с камнем, а он не подходит для такой цели. Камень мертв, а Тхор есть жизнь.

– Жизнь? Серьезно? – Дасар мрачно рассмеялся. – Я знаю о Культе, я знаю, что…

– Дасар, умоляю, не надо, – Атаана, обливаясь слезами, упала на колени перед мужем, обняла его ноги и прижалась щекой к его бедру. – Прошу тебя, твой язык нас погубит.

Дасар стоял как громом пораженный. Его робкая и послушная жена позволила себе осудить его? Она, которая никогда и слова поперек не сказала? Она, которая привыкла считать его волю единственным законом для себя?

– Второе условие? – осторожно спросил он, не отводя взгляда от плачущей женщины.

Афис кивнул в сторону шевелящегося свертка на полу.

– Этот мальчик. Я буду учить его, чтобы в будущем он смог посвятить свою жизнь служению Тхор.

Несчастная мать издала нечеловеческий крик и бросилась к сыну, закрыв его своим телом.

– Я лучше умру, – процедил сквозь зубы Дасар.

– Как пожелаешь, – верховный жрец равнодушно пожал плечами. – Мальчик останется сиротой, но его предназначение от этого не изменится.

Он двинулся вглубь комнаты, опустился на земляной пол рядом с рыдающей Атааной и положил руки ей на плечи. Атаана подняла к нему бледное заплаканное лицо, обрамленное спутанными черными волосами.

– Позволь взглянуть, – Афис протянул руки, и женщина покорно передала ему ребенка.

Дасар напрягся, готовый в любой момент броситься на жреца, если тот вознамерится причинить вред малышу. Афис задумчиво разглядывал мальчика. Тень легкой грусти упала на его лицо – он знал, что своих детей у него никогда не будет. Это был его осознанный выбор – ведь на жрецов Тхор не накладывалось подобного запрета. Может, этот ребенок хоть как-то заполнит пустоту в его сердце?

– Он немного… н-необычный, видишь? – тихо произнесла Атаана, проникнувшись доверием к этому человеку, так нежно глядевшему на ее драгоценного крошку.

– Это пустяки, за такое в Тхорасе не отправляют на жертвенный алтарь, – засмеялся Афис. – Пусть все думают, что таким способом Тхор отметила его. Мы так всем и скажем. – Жрец подмигнул, и Дасар облегченно выдохнул – кажется, пока им ничего не угрожало.

– Если ты не возражаешь, я выберу для него имя, – Афис передал малыша обратно матери.

Атаана согласно кивнула.

– Ну, молодой человек, отныне тебя будут звать Токен.

Глава 2. Озеро, исполняющее желания

Озеро Риш располагалось на северо-востоке долины, одной половиной вплотную прилегая к Красным Горам. Надо заметить, что там, где горы соприкасались с озером, они были отнюдь не красными, а темно-зелеными от покрывавшей их густой растительности. Создавалось впечатление, что озеро, касаясь их, дарило жизнь. Может, отчасти из-за этого, отчасти из-за своей неземной красоты озеро считалось священным. Оно покоилось в чаше почти идеальной формы и такой глубины, что в каких-нибудь двадцати шагах от берега уже невозможно было достать до дна. Ныряльщики не раз пробовали исследовать неведомые глубины, но даже у самых опытных и умелых недоставало сил так надолго задержать дыхание. Предполагалось, что на дне Риш покоятся несметные сокровища, принадлежащие Тхор, либо что-то такое, чего не должен видеть ни один человек, если он не хочет навлечь беду на себя и весь город. Воды были безупречно бирюзовыми и невероятно солеными. В озере водилось много рыбы, но и рыба считалась священной. Если ее и ловили, то только с величайшего позволения кого-то из высших жрецов Культа и только в самых безнадежных случаях. Считалось, что эта рыба имеет свойство исцелять тяжело больных.

Тот полукруг земли, что не был окружен горами, представлял собой совершенно обычный озерный берег, поросший травой, кустарником и деревьями. Здесь проводились многие ритуалы Культа. И именно на этом берегу сидела девочка, разглядывая огромную расщелину на противоположной стороне и гадая, кто же это разломил горную гряду на две части, и вытекает ли через этот проем озеро или же ему что-то преграждает путь. Помотав головой, чтобы не отвлекаться больше на мысли, не имеющие отношения к делу, маленькая Лиэ продолжила прерванную размышлениями работу. Она нетерпеливо смахнула рукой прядь волос, прилипшую ко лбу, от напряжения покрытому испариной. Упрямая прядь тут же вернулась на прежнее место, мешая девочке, скрупулезно пытающейся приладить веревку к ивовому пруту так, как учил ее Токен. Лиэ поняла, что с волосами ничего поделать не удастся, и терпеливо продолжила привязывать веревку, лишь изредка фыркая в надежде сдуть непокорный локон. Когда, наконец, удалось соорудить приличный узел, Лиэ, порывшись в полотняном мешочке, извлекла нечто, отдаленно напоминавшее гигантский крючок. Она сама соорудила эту штуку из швейной иглы сегодня утром, пойдя на преступление, – иглу пришлось стащить у матери. «Да она и не заметит», – беспечная Лиэ тыкала распушившимся концом веревки в игольное ушко, которое очевидно было слишком узким для этой цели. Девочка под действием минутной ярости зашвырнула неудавшееся приспособление в ближайшие кусты, вспугнув стайку малиновок, и сердито уставилась на воду, обхватив руками колени и положив на них голову.