Эпосы, легенды и сказания - Тысяча и одна ночь

• Название: Тысяча и одна ночь
• Автор: Эпосы легенды и сказания
• Жанр: Детская

Книга сказок и историй 1001 ночи некогда поразила европейцев не меньше, чем разноцветье восточных тканей, мерцание стали беспощадных мусульманских клинков и таинственный блеск разноцветных арабских чаш.

Книга сказок и историй 1001 ночи некогда поразила европейцев не меньше, чем разноцветье восточных тканей, мерцание стали беспощадных мусульманских клинков, таинственный блеск разноцветных арабских чаш.

«1001 ночь» – сборник сказок на арабском языке, объединенных тем, что их рассказывала жестокому царю Шахрияру прекрасная Шахразада. Эти сказки не имеют известных авторов, они собирались в сборники различными компиляторами на протяжении веков, причем объединялись сказки самые различные – от нравоучительных, религиозных, волшебных, где героями выступают цари и везири, до бытовых, плутовских и даже сказок, где персонажи – животные.

Книга выдержала множество изданий, переводов и публикаций на различных языках мира.

В настоящем издании представлен восьмитомный перевод 1929–1938 годов непосредственно с арабского, сделанный Михаилом Салье под редакцией академика И. Ю. Крачковского по калькуттскому изданию.

---

«Отпусти меня, – сказал ифрит. – Теперь время быть великодушным, и я обещаю тебе, что никогда ни в чем тебя не ослушаюсь и помогу тебе чем-то, что тебя обогатит».

И тогда рыбак взял с ифрита обещание, что тот, если он его отпустит, не станет ему вредить, а сделает ему добро, и, заручившись его обещанием и заставив его поклясться величайшим именем Аллаха, открыл кувшин. И дым пошёл вверх, и вышел целиком, и стал настоящим ифритом. Ифрит толкнул ногой кувшин и кинул его в море. И когда рыбак увидал, что ифрит бросил кувшин в море, он убедился в своей гибели и наделал себе в платье и воскликнул: «Это нехороший признак!» Потом он укрепил своё сердце и сказал: «О ифрит, Аллах великий сказал: «Исполняйте обещание». Поистине, об обещании будет спрошено, а ты обещал мне и поклялся, что не обманешь меня, не то обманет тебя Аллах, ибо он преревнив и даёт отсрочку, но не прощает. Я ведь говорил тебе то же, что врач Дубан говорил царю Юнану: «Пощади меня – пощадит тебя Аллах!» И ифрит засмеялся и пошёл впереди рыбака и сказал ему: «О рыбак, следуй за мной!»

И рыбак пошёл позади ифрита, не веря в спасение. И ифрит шёл, пока они не вышли за город, и он поднялся на гору и спустился в обширную равнину, и вдруг они оказались у пруда с водой. И ифрит спустился в середину пруда и сказал рыбаку: «Следуй за мною!» И рыбак последовал за ним на середину пруда, а ифрит остановился и приказал рыбаку закинуть сеть и ловить рыбу. И рыбак посмотрел в пруд и увидал там рыб разного цвета: белых, красных, голубых и жёлтых – и удивился этому. Потом он вынул сеть и забросил её, и вытянул, и нашёл в ней четырех рыб, и все были разноцветные. И, увидав их, рыбак обрадовался, а ифрит сказал ему: «Пойди с ними к султану и поднеси их ему, и он даст тебе довольно, чтобы тебя обогатить. И, ради Аллаха, прими моё извинение: поистине, я не знаю сейчас ни в чем пути, так как я в этом море уже тысячу восемьсот лет и увидел поверхность земли только сию минуту. И не лови здесь рыбы больше раза в день».

И ифрит простился с рыбаком и сказал: «Не дай мне Аллах тосковать по тебе», – и потом ударил ногой об землю, и земля расступилась и поглотила его; а рыбак пошёл в город, изумляясь тому, что случилось у него с ифритом и как все это было.

И он взял рыбу и, придя в своё жилище, принёс лоханку, наполнил её водой и положил туда рыбу, и рыба забилась в воде. А потом рыбак поставил лоханку на голову и направился с нею в царский дворец, как велел ему ифрит. И когда он пришёл к царю и предложил ему рыбу, царь до крайности удивился рыбе, которую ему предложил рыбак, так как в жизни не видал рыбы, подобной этой по образу и виду.

«Отдайте эту рыбу девушке-стряпухе», – сказал он (а эту девушку подарил ему три дня назад царь румов, и он ещё не испытал её в стряпне); и везирь приказал ей изжарить рыбу и сказал: «О девушка, царь говорит тебе: «О слезинка, мы испытываем тебя, лишь будучи в затруднении! Покажи же нам сегодня твоё искусство и умение стряпать: к султану кто-то пришёл с подарком».

Потом везирь вернулся к султану, дав наставление девушке, и царь велел ему выдать рыбаку четыреста динаров. И везирь выдал их рыбаку, и тот спрятал деньги в полу халата и бегом побежал домой, падая, вставая и спотыкаясь, и он думал, что это сон. И затем он купил для своего семейства все нужное и пошёл к жене, весёлый и радостный.

Вот что случилось с рыбаком. А с девушкой произошло следующее. Она взяла рыбу, очистила её и подвесила сковородку над огнём, а потом бросила на неё рыбу. И лишь только рыба подрумянилась с одной стороны, девушка перевернула её на другою сторону, – и вдруг стена кухни раздвинулась, и из неё вышла молодая женщина с прекрасным станом, овальными щеками, совершёнными чертами и насурьмлёнными глазами, и одета она была в шёлковый платок с голубой бахромой, в ушах её были кольца, а на запястьях – пара перехватов, и на пальцах – перстни с драгоценными камнями, и в руке она держала бамбуковую трость. И женщина ткнула тростью в сковородку и сказала: «О рыбы, соблюдаете ли вы договор?» И, увидев это, стряпуха обмерла, а женщина повторила эти слова во второй и третий раз, – и рыбы подняли головы со сковородки и сказали ясным языком: «Да, да, – и затем произнесли:

Вернёшься – вернёмся мы; будь верной – верны и мы,
А если покинешь нас, мы сделаем так же…»

И тогда женщина перевернула сковородку и вошла в то же место, откуда вышла, и стена кухни сдвинулась, как раньше.

И после этого стряпуха очнулась от обморока и увидела, что четыре рыбы сгорели и стали как чёрный уголь, и воскликнула: «С первого же набега сломалось его копьё»[16], – и снова упала на землю без памяти.

И когда она была в таком состоянии, вдруг вошёл везирь, и этот старик увидел, что девушка, точно старуха, выжившая из ума, не отличает четверга от субботы. Он толкнул её ногой, и она очнулась и заплакала и сообщила везирю о происшедшем и о том, что случилось; и везирь удивился и сказал: «Это поистине удивительное дело!» После этого он послал за рыбаком, и когда его привели, везирь закричал на него и сказал: «О рыбак, принеси нам четыре рыбы, как те, что ты принёс!» И рыбак вышел к пруду, закинул сеть и вытянул её, и вдруг видит: в ней четыре рыбы, подобные первым. И он взял их и принёс везирю, а везирь пошёл с ними к девушке и сказал: «Поднимайся и изжарь их при мне, чтобы я сам увидел, как это происходит». И девушка встала, приготовила рыбу и, подвесив сковородку, бросила туда рыбу, но едва рыба оказалась на сковородке, как стена вдруг раздвинулась, и появилась та же женщина в своём прежнем виде, и в руках у неё была трость. И она ткнула тростью в сковородку и сказала: «О рыбы, о рыбы, соблюдаете ли вы древний договор?» И вдруг все рыбы подняли головы и сказали вышеупомянутый стих, то есть:

«Вернёшься – вернёмся мы; будь верной – верны и мы,
А если покинешь нас, мы сделаем так же».

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Седьмая ночь

Когда же настала седьмая ночь, она сказала:

«Дошло до меня, о счастливый царь, что когда рыбы заговорили, женщина перевернула тростью сковородку и вошла в то же место, откуда вышла, и стена опять сдвинулась. И тогда везирь поднялся на ноги и воскликнул:

«Такое дело не следует скрывать от царя!» – и пошёл к царю и рассказал ему о том, что произошло и что он видел перед собою. И царь воскликнул: «Я непременно должен это видеть своими глазами». И он послал за рыбаком и велел ему принести четыре рыбы, такие же, как первые, и приставил к нему трех стражников; и рыбак спустился к пруду и тотчас же принёс ему рыб, и царь велел дать ему четыреста динаров, Затем он обратился к везирю и сказал ему: «Вставай и изжарь рыб ты сам, здесь, передо мной!» И везирь отвечал: «Слушаю и повинуюсь». Он принёс сковородку и приготовил рыб и, подвесив сковородку над огнём, бросил на неё рыб, – и вдруг стена раздвинулась, и из неё вышел чёрный раб, подобный горе или человеку из племени Ад, и в руках у него была ветка зеленого дерева. И раб сказал устрашающим голосом: «О рыбы, о рыбы, соблюдаете ли вы древний договор?» И рыбы подняли головы со сковородки и ответили: «Да, да, мы его соблюдаем.

Вернёшься – вернёмся мы; будь верен – верны и мы,
А если покинешь нас, мы сделаем так же».

И раб приблизился к сковородке и перевернул её веткою, что была у него в руке, и потом он вошёл туда же, откуда вышел. И везирь с царём посмотрели на рыб и увидели, что они стали как уголь; и царь, оторопев, воскликнул: «О таком обстоятельстве невозможно молчать, и за этими рыбами, наверное, скрывается какое-то дело!» И он велел привести рыбака и, когда тот явился, спросил его: «Горе тебе, откуда эти рыбы?» И рыбак ответил: «Из пруда между четырех гор, под той горой, что за твоим городом». И тогда царь опять обратился к рыбаку и спросил: «В скольких днях пути?» – «Пути на полчаса, о владыка султан», – отвечал рыбак; и царь удивился и велел свите выступать и воинам тотчас же садиться на коней, и рыбак шёл впереди всех, проклиная их. И все поднялись на гору и спустились в такую обширную равнину, которой не видели за всю свою жизнь, и султан и войска изумлялись. Они увидали равнину и посреди неё пруд между четырех гор и в пруде рыбу четырех цветов: красную, белую, жёлтую и голубую. И царь остановился, изумлённый, и спросил свою свиту и присутствующих: «Видел ли кто-нибудь из вас этот пруд?» И они отвечали: «Никогда, о царь времени, за всю нашу жизнь». И спросил далеко зашедших в годах, и те отвечали: Мы в жизни не видели пруда на этом месте». И тогда царь воскликнул: «Клянусь Аллахом, я не войду в мой город и не сяду на престол моего царства, пока не узнаю об этом пруде и о рыбах!»

И он приказал людям расположиться вокруг этих гор и потом позвал везиря (а это был везирь опытный и умный, проницательный и сведущий в делах) и, когда тот явился, сказал ему: «Мне хочется что-то сделать, и я расскажу тебе об этом. Я задумал уйти сегодня ночью один и исследовать, что это за пруд со странными рыбами, а ты садись у входа в мою палатку и говори эмирам, везирям, придворным и наместникам и всем, кто будет обо мне спрашивать: «Султан нездоров и велел мне никому не давать разрешения входить к нему». И не говори никому о моем намерении». И везирь не мог прекословить царю.