Ветас Разносторонний - Сева Даль из Фигася. Не ищите совпадений

• Название: Сева Даль из Фигася. Не ищите совпадений
• Автор: Ветас Разносторонний
• Жанр: Русское современное

В этой книге вы не найдёте никаких ответов. И вопросов в ней тоже нет. И вообще ничего нет, в принципе. А вот совет, которого в этой книге тоже нет – никогда не думайте, что кто-то что-то подумал. Потому что он ничего не думал, а подумали вы сами. И вообще, все люди ленивые и думать не любят. Но, не отчаивайтесь, с этим можно жить. Я с этим даже книгу написал. Её можно дарить хорошим людям, без повода. Пусть они думают, что вы это специально сделали.

---

Но волей судьбы обладателем шмыгли стал Сева Хасинтович Даль из Фигася. Бравый, бойкий и одновременно болезненный, дистрофичного вида подросток. Он исправно сморкался в шмыглю, вытирал об неё руки, подкладывал под разные предметы, кидал в других, иногда полоскал в лужах и ручейках, несколько раз терял, а затем находил, заворачивал в неё объекты, и всё чаще стал замечать, что она не старится и не изнашивается.

– Странно, – говорил он своему другу Пикассину, – я в неё замотал ядро и кинул с горы, и ни единой дырочки, как новая.

– Да ладно тебе заливать, – не верил ему Пикассин, хватал шмыглю и пытался порвать её. Но его потуги всегда завершались безуспешно. А шмыгля смотрела на них и ждала, когда же её начнут использовать по назначению.

Однажды, теплым зимним вечером, Сева вернулся домой очень взволнованным.

– Что случилось, сынка? – ласково спросила мама.

– Мама, я могу изменить мир!

– Э-э-э… Опять?! – мать была очень огорчена, что посещения психиатра не помогают.

– Ма-а-ам! Ты мне не веришь? Вот, смотри, – и Сева вытащил из кармана шмыглю и положил её на стол.

– Шмы-ы-ыгля?! – взволнованно вскрикнула мать Севы. – Этого не может быть! Она утеряна 27 тысяч лет назад вместе с хранителем Шмы. Но…

– Я! Могу! Изменить! Мир! – закричал Сева, схватил шмыглю и выбежал на улицу.

По чёрной лужайке ползали огромные красные ядовитые черви и поедали органику. На сером небосводе сквозь чёрные кучевые облака тускло светили два красных блина. От сероводорода резало глаза, над городом нависла зловещая тишина, нарушаемая лишь чавканьем червей, пожирающих органику. Сева подбежал к забору, отвязал своего комара, влез в седло и взлетел. Из-за угла его дома на лужайку вытекло аморфное нечто, стадо маленьких слонов на ногах-ходулях бросилось прочь.

– Сева, только не натвори бед и возвращайся в обед! – вслед сыну крикнула мама и помахала платкомпасом.

Пони и мания

Сева сидел в кресле-качалке на террасе своего дома в Фигасе и кемарил. Съеденный завтрак был безумно вкусен. Сегодня ему подарили черепашку, и он ещё не определился с её именем. Дрёма ласкала сознание Севы, и понимание пришло постепенно…

В банальном сне о пони и мании, в котором им приснился сон про сновидения во сне Севы Даля из Фигася, в котором он не отождествлял себя с ними, её с ней, и его с самим собой, но был понятием крайне понятным и понятым черепахой.

Он спал, и погружение его в другие реальности было настолько стремительным и глубоким, и одновременно поверхностным, и непробудным, что даже эфемерная сомнамбула Морфея Петровича Кисляка не смела его трогать, она просто запуталась в сложно выстроенном лабиринте зеркальных поверхностей, отраженных в своих преломленных отражениях и меркантильных петлях Мёбиуса, и жалобно заскулила.

А споткнувшись о преграду непонимания, рассыпалась искрами по небосводу человеческих сновидений. Но пони и мания понимали, что сон Севы во сне явно не наяву, и, если долго стоять, то всё-таки придётся прийти. И они пришли, пусть даже чуть позже, чем он ожидал, пусть даже в обличии пони и мании, а не желанного бутерброда и тарелки черепашьего супа.

«Э-э-э! – подумал Сева, взобравшись на самую высокую гору в странном мире плоских невысоких гор. – Я научился понимать? Я понимаю. Я всё понял! Всёпривсё!»

Но в ответ услышал он лишь охэ-наоборот тишины безжизненного плоскогорья далёкого необитаемого мира, в котором он неожиданно оказался из-за превышения интервала ожидания дрёмного события…

«Я понял!» – громко подумал он в след ухэ-наоборот.

– И хуле? – отозвалось охэ-наоборот также по-доброму.

– Неожиданно! Но я-то тебя понимаю! А ты меня? – Сева стоял посреди ярко-голубой поляны, и кроваво-красный намут-наоборот ватными хлопьями пытался завалить его, прижав снизу к небу, а сверху к ухэ-наоборот, пытаясь таким образом привлечь его внимание к своей непорочно багровой седине. Черепаха зевнула и спрятала свою вселенную в прочном панцире мыслей.

Намут-наоборот выбросил рукава Персея и Центавра, и ватные хлопья выстроились в боевой порядок для реструктуризации ДНК Севы Даля. Пытаясь изменить восприятие, мысли, сущность, таким образом, чтобы не было рядом назойливого Чака Норриса, который в который раз пытался прорваться в реальность нереальным ударом с ноги вертушкой и похитить черепаху Севы, у которой было имя.

«Нет, – подумал намут-наоборот, – рано еще тебе», – и стал выпадать каплями на стекло купола изнутри.

– Понятно, – Сева настороженно подумал, как сквозь купол проступают пятна удара с ноги вертушкой, и посмотрел на черепаху иначе.

Оказавшись наизнанку, Сева опомнился. Вовремя. Ибо время наизнанку было не очень красивым, но точно такой же была и красота – временной, а это его не удовлетворяло. Пони стоял рядом с плоскостью, время вычерчивало на ней круги, а изнанка противилась, пытаясь вернуться обратно в себя, в панцирь черепашьей мысли. Постепенно пони превращался в зебру, очерченную маниакально-концентрическими окружностями времени во всех множествах плоскостей изнанки. А черепаха незатейливо кивала тремя головами и ласково улыбалась Севе.

«Ты так ничего и не понял», – подумала первая голова черепахи.

«Ты так ничего и не увидел», – подумала вторая голова черепахи.

«Ты так ничего и не сделал… Но я всё равно попробую», – подумала третья голова черепахи.

И три мысли кристаллизовались на стекле купола изнутри, на который смотрел Сева снаружи. Смотрел внимательно, а пони и мания стояли рядом и кричали ему в оба уха странное имя – Матильда Мексикановна!

– Матильда Мексикановна! – закричал Сева, вздрогнул и сел в кресле ровно, но оно продолжило свои синусоидальные колебания. Его тело била мелкая дрожь, и он с удивлением посмотрел на Матильду Мексикановну. Ты?

Смотри не сорвись

Фаза изменённого состояния сознания (ИСС) в этот раз проходила на удивление удивительно. Звук переливался всеми цветами радуги, вырисовывая на зрительном нерве разноцветные импульсы, длительностью от 0,05 мкс до 0,1 секунды. Словно осциллограммы сложной формы, бежали лучи света, вырвавшись из очей. Из заключения мысли.

Человек возвращался в нормальное состояние сознания. Секундой позже, отчётливо представляя, что для Вселенной значит полученная сегодня информация, Сева загадочно улыбался. Подошёл к окну и влез на подоконник. Семьсот сорок третий этаж, утерянный в сотнях миллионов одинаково-зеркально-серых отражений.

– Это правда? – спросил Сева вслух.

– Абсолютно.

– И вы теперь мне предлагаете просто так с этим жить?!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.