Вероника Батхан - Жил да был брадобрей. Рассказы

• Название: Жил да был брадобрей. Рассказы
• Автор: Вероника Батхан
• Жанр: Ужасы и Мистика

Конец света все-таки произошел. Зомби захватили несчастный Лондон, ядерная бомба взорвалась над Смоленском, эпидемия охватила Санкт-Петербург, а по городам и весям бродят ангелы в поисках последнего человека. Найдут ли?

---

Они вернулись в депо. Не задумываясь, Галя отдала Тиму ключи от склада, и пошла вдоль вагонов, останавливая дроидов. Требуется замена батареи, код два-двенадцать а-икс. Нерассуждающие биомеханизмы покорно склоняли пыльные головы и раскрывали черепа. Сим-Симыч и Серый вытаскивали «грелки» одну за другой. Шесть полных батарей ГРИ, двадцать разряженных. Восемь осталось в поездах – ни у кого не поднялась рука остановить могучие механизмы. Кроме «грелок» Тим нашел на складах полезный хабар – машинное масло, ремонтный инструмент, гайки, шайбы, два термокомбеза, пачку чая и коробку настоящего сахара.

Обратный путь был печален. То и дело подтягивая тяжелеющий с каждым шагом рюкзак, кашляя и дрожа от свирепого холода, Сим-Симыч представлял себе, как умрет станция. Через несколько недель погаснет свет, встанут в туннелях обессилевшие поезда, пыль захватит убежище и заполнит ещё одну клетку бывшего города.

– Семен! – шмыгнув носом, негромко окликнула его Галя. – Я не знала, что резервы почти исчерпаны. Это слишком мало – шесть «грелок».

– Ничего, бывает, – криво улыбнулся Сим-Симыч. – Живем дальше.

– Нам уйти?

– Не говори глупостей, – неловкой от усталости рукой кэп коснулся плеча женщины. – Куда вы с малышкой одни денетесь? Ей расти надо, кушать нормально, ещё годика три – и учиться пора. Вот не знаю, пашет ли сейчас хоть одна школа.

Поникшая Галя отстала. Стыдно ей, видите ли. Добытых батарей хватит на одну навигцию и на одну зиму. А там или ишак сдохнет или падишах или сам он вперед ногами вниз по Неве отправится.

Команда без проблем прошла обратный маршрут и поднялась наверх. Уже светало, над землей поднимался белесый пар. Поразмыслив, Сим-Симыч решил не стрелять – послал Тима завернуть к дому патруль, а сам с мужиками и Галей повернул к дому. Его трясло, и озноб все не унимался.

К восторгу малышки Ди, утром в доме зажегся свет, включилось полное отопление, пылесос заюлил по комнатам. Только взрослые этому не обрадовались. К вечеру все, кроме Мухи и девочки, лежали в постелях, натужно кашляли, исходили горячечным кислым потом. На следующий день свалился старик. Квартира превратилась в лазарет, полный беспомощных, перепуганных пациентов. И никаких лекарств, никакой подмоги – бак воды, скудный запас провизии, банка меда и сушеные листики молодой мать-и-мачехи. Изнывающий от слабости и болей во всем теле Сим-Симыч ненадолго придя в чувство, прокусил себе губу. Вид алой, спокойно каплющей крови немного успокоил его.

Недуг усилил тики и дрожь, никто кроме Гали не мог подняться с постели. Трясущийся как желе, обезголосевший Шурик сумел-таки втолковать остальным план лечения – как можно больше пить, потеть, охлаждать голову, поколачивать пальцами грудь, чтобы откашляться и переворачиваться с боку на бок в кровати. Галя через силу по утрам кипятила питьевую воду, медленно обмывала больных и выносила общий горшок, а потом целый день лежала, хрипло дыша.

Если бы не Ди, они бы все могли умереть. Но ещё не умеющая толком говорить малышка с недетской сообразительностью приняла на себя уход за больными. Смешно переваливаясь, она разносила воду, кормила их с ложечки медом и разболтанной в воде мукой, меняла компрессы, подавала бутыль помочиться. Готовить еду и стирать она конечно же не могла, но этого от неё и не ждали. Иногда Ди останавливалась посреди комнаты, и напевая на своем языке немудрящий мотивчик, танцевала под него, вызывая улыбки на заросших, потных физиономиях.

На пятый день больным стало хуже, температура поднялась до сорока градусов, жар сменялся ознобом, лихорадочный сон бредом. Маленькая сиделка сбивалась с ног, выполняя противоречивые просьбы. Ища прохлады, Тим хотел выйти на улицу из окна, но Илья успел навалиться ему на ноги и остановить – бедняга был слишком слаб, чтобы скинуть грузную тушу. Ночь тянулась бесконечно. К утру мужиков охватила испарина, мышцы расслабились. Больные уснули и спали сутки.

Очнулись все, кроме Мухи – слабыми, тощими, но здоровыми. Старик еще три дня бредил, исходя кашлем, хрипло призывая к себе «внучку», потом затих навсегда. Следовало бы стащить его к Зоопарку, но мужики, сами едва передвигаясь, вырыли во дворе яму и похоронили там друга. А потом поднялись домой, чтобы выпить и помолчать. Через пару дней команда вернулась к работе. Надежда на склад не оправдалась, надо было выкручиваться дальше, искать средства для проживания, делать запасы. Ресурсов в городе становилось все меньше, а число претендентов на них сокращалось медленно.

Избавившись от болезни, Шурик неожиданно для товарищей стал замкнут, отдалился от команды и целые дни пропадал в городе. Похоже поражение в борьбе с хворобой сделало его пессимистом. Остальные, невзирая на все невзгоды, радовались – теплой весне, яркой зелени, тому, что остались живы. Благодарные мужики носили малышку на руках и закармливали сластями, она мурлыкала свои песенки, не отдавая никому предпочтения. Сим-Симыч сокрушался – ребенок совсем не растет, ему нужно питание, воздух, солнце. Он уже строил планы, как бы исхитриться войти в одну из крупных общин. «Стучок» не самый плохой взнос. А там, глядишь, и новые малыши у Гали с Илюхой появятся. Будем жить!

Дело шло к навигации. Команда целый день проводила на катере, ремонтировала изношенные скамейки, конопатила щели, заново красила борта и каюты. Вместо Мухи Сим-Симыч взял Костика – хромоногого молодого парнишку с правильными руками и фантастическим чутьем к технике. Неуемная Галя бродила по окрестностям, думая, где бы поудачней разбить огород. Ей хотелось отборного желтого картофеля, рыжих хрустких карандашей моркови и розовых, как поросята свеколок. На балконе в ящике из-под посылки уже зеленели укроп, салат и редис. Казалось, все налаживается.

Последним апрельским утром Сим-Симыч заскочил домой средь бела дня – забыл отвертку вместе с жилетом. Он не думал кого-то увидеть дома, и возня в детской комнате напугала его – вор? Бандит?

«Нет, нет, не хочу» в голос кричала Ди, что-то упало и звякнуло. Пинком распахнув дверь, Сим-Симыч увидел Шурика с пробиркой в руках и девчушку, забившуюся в угол, между тумбочкой и батареей. Ветеринар сиял.

– Мы богачи, кэп. Просто не представляешь, какие мы богачи! Вот, смотри!!!

Пробирка мерцала тусклым, переливающимся светом.

– Я нашел реактив. Обшарил развалины двух больниц и нашел! Эта пакость – не человек.

– И кто же она, по-твоему? Мутант? Выродок? Невинность, потерянная торговкой на куче рыбы? – медленно проговорил Сим-Симыч.

– Дроид. Элитный дроид, редкая птица. Их выпускали для фильмов и модных показов, для семей миллионеров. На третьем канале такая же кукла вела передачу «С добрым утром, малыши». Помнишь?

– Предположим, – согласился Сим-Симыч. Они с сыном смотрели эту дурацкую передачу по воскресеньям, и отец не понимал, что мальчишка нашел в этой слюнявой глупости, почему неотрывно пялится в телеэкран, где трехлетняя девочка взрослым голосом вещает взрослую ерунду.

– Это очень дорогой дроид, и совершенно не поврежденный, не перепрошитый и даже не разряженный. Его получится продать, я навел справки. Главное – не повредить товар.

– Ты уверен?

– Конечно! Видишь сам – она не растет, не говорит, не плачет и никого кроме хозяйки не любит. Замечал, кэп?

– Предположим, – согласился Сим-Симыч. Слова ветеринара до отвращения походили на правду.

– В крови у дроидов есть особый фермент, позволяющий отличать их от человека. Когда Тинкельман и Якушкин конструировали первые биомеханизмы, они встроили маркер в геном. Поэтому тест на человечность выявляет дроидов – обработка реактивом вызывает свечение, – приплясывая на месте, продолжал Шурик.

– Покажи-ка, – двумя пальцами Сим-Симыч зажал пробирку, потом ковырнул порез на больной щеке и капнул в сосуд своей кровью. Свечение усилилось!

– Я, по-твоему, тоже дроид? А по пупу не хохо? Она – ребенок – ходила за нами, пока мы тонули в собственном поту. У тебя совесть вообще есть?

Суровый взгляд кэпа мог пригвоздить ветеринара к полу, но тот вывернулся.

– Это вторичная реакция, разложение гемоглобина! Ну что ты как баба, кэп – она дроид, биомеханизм, игрушка, безмозглая и бессмысленная, ты таких стрелял сотнями. Нам заплатят хорошие бабки в Смольном, мы купим катер, два, три! Я знаю, где достать лекарства – аспирин, обезболивающие, антибиотики. Я же хочу как лучше для всех, Семен. Чтобы мы с мужиками выжили. И Гале этой… да ей тоже выделим долю.

– Приговорку такую знаешь – хотели как лучше, а получилось как всегда, – пробормотал Сим-Симыч.

– Хотеть не вредно, вредно не хотеть, – отбрил Шурик. – Понимаешь… а вдруг мы сможем уехать отсюда? Это враки, что границу стерегут без просвета, за деньги можно найти проводников и убраться из этого гнилого городишки к чертовой матери! Жить нормально, ходить на работу, покупать в магазине свежий хлеб и сосиски, пить пиво, а не бурду. Не бояться, что какой-нибудь гопник пристрелит тебя на первом же углу.