Николай Соколов - Саки. Книга вторая исторического романа «Скифы»

• Название: Саки. Книга вторая исторического романа «Скифы»
• Автор: Николай Соколов
• Жанр: Историческая проза

Во второй книге исторического романа «Скифы» рассказывается о начале скифо-персидской войны. В 519 году до нашей эры персидские войска вторглись в скифские земли и перешли реку Аракс. После смерти царицы массагетов Томирис, разгромившей в 530 году до нашей эры войска Кира, персидская знать решила, что настал подходящий момент подчинить сакские племена.

---

Переправившись одним из последних и садясь на коня, Батах наконец увидел сторожевую башню галуана28 архонского двара Кинтаса, к которому ехал. Но еще целый час ему пришлось добираться до селения свояка. Оба они были женаты на дочерях последнего алдара хамихатов Емисака, погибшего в сражении с исседонами.

Хозяин встретил гостей у ворот галуана, возвышавшегося над его родовым селением.

– Рад тебя видеть в добром здравии! – приветствовал свояка Кинтас, обнимая Батаха. – Мне еще два часа назад сообщили о твоем отряде. И я уже начал беспокоится: не случилось ли с вами чего?

– А что с нами могло случиться? – удивился хамихатский двар. – У тебя что-нибудь стряслось?

– Да ничего серьезного. Просто недавно пришлось спалить одно непокорное селение горцев29. Вот и приходится остерегаться… Да что мы тут стоим. Проходи в дом – ты, наверно, устал с дороги.

Дом Кинтаса больше напоминал крепость из-за стоящих вплотную друг к другу двух и трехэтажных массивных башен, которые были соединены между собой узкими проходами. Кроме них внутри обнесенного высокой стеной двора галуана находились и другие постройки, предназначенные для скота, запасов и челяди.

Войдя в дом, хозяин провел гостя на второй этаж в большую просторную комнату с открытым очагом посередине, служившую одновременно столовой и кухней. Там Батаха встретила жена Кинтаса Ахумида, сразу предложившая мужу сестры еду и вино. Ни пить, ни есть тому не хотелось, но он не стал обижать хозяев.

Выпив за благополучие дома, Батах решил сразу рассказать о том, что привело его сюда. Он надеялся на помощь Ахумиды и боялся, что та в любой момент может уйти. Присутствие женщин среди мужчин, если оно не было вызвано необходимостью, считалось проявлением неприличия и нескромности с их стороны.

– Я еду на похороны Патриса и по пути решил заглянуть к тебе, посоветоваться. Ведь после похорон нам придется выбирать алдара. А дело это непростое, если учитывать, что сын Патриса еще ребенок. Вот я и подумал, кому как не тебе, внуку славного Уасби, стать нашим новым алдаром. Того же мнения, как я знаю, придерживаются и большинство хамихатских дваров.

Кинтас был готов услышать что-нибудь подобное, он и сам в последние дни много думал о своих правах на власть. Ведь Амыс, отец Патриса, был всего лишь братом Уасби и стал его преемником из-за отсутствия у того наследника мужского пола. Так почему бы теперь сыну старшей дочери Уасби не заменить двоюродного дядю. Но Кинтас не был уверен, что найдет поддержку у авхатских дваров, о чем и заявил свояку.

– …Кроме того, я сомневаюсь, что алхонский алдар Таксакис не вступится за внука. Да и Уазыр будет из кожи лезть, чтобы удержать в своих руках власть.

– Уазыр не имеет никакого отношения к роду Уасби, авхатские двары никогда не изберут его алдаром, – торопливо возразил Батах. – Да и ребенка они вряд ли захотят видеть главой. Так что твои шансы велики, надо только решиться, а поддержку хамихатских дваров я тебе гарантирую.

– Ладно, я подумаю!

– А чего тут думать! – вмешалась, как и рассчитывал гость, в их разговор Ахумида. – Ты имеешь все права стать алдаром не только авхатов, но и хамихатов…

– Не женского это ума дело! – осадил ее муж. – Я и без тебя решу, как мне поступить.

Видя явное недовольство Кинтаса поведением супруги, Батах решил не торопить события. Он прекрасно знал осторожный и нерешительный характер свояка, рассчитывая, что тот сам заговорит с ним на эту тему, когда все обдумает и взвесит. И не ошибся.

– Поддержка хамихатских дваров дело само по себе хорошее, – сказал ему тем же вечером задумчиво Кинтас. – Но даже если меня поддержит большинство дваров, с этим вряд ли согласится Таксакис. Не думаю, что авхаты решатся отказаться от союза с массагетами и остаться один на один с траспиями и исседонами.

– А я и не призываю ссориться с тестем Патриса, – поспешил заверить его Батах. – Просто надо убедить алхонского алдара, что мы ему не враги.

– Согласен. Только как это сделать?.. Поэтому, опираясь на вашу поддержку, мне лучше пока стать опекуном его внука. На это еще Таксакис может согласиться. Если хамихатов такое решение устроит, то можешь считать, мы договорились.

– А если Таксакис не захочет видеть тебя опекуном?

– Это уже мой вопрос. Я постараюсь все заранее с ним обговорить. А если он упрется, тогда можно будет подумать и над твоим предложением.

Они еще долго обсуждали детали заключенного соглашения. Наметив на следующий день выехать в Артан, чтобы иметь возможность еще до похорон Патриса все выяснить и принять окончательное решение.

Узнав о завтрашнем отъезде, сын Кинтаса Азам попросил отца взять его с собой. После похорон обычно устраивались состязания для юношей, и ему хотелось испытать своего первого самостоятельно объезженного коня – Аджама.

– …Я уверен, мы с ним выиграем скачки! – пообещал он.

– Ты смотри, как вырос этот хвастунишка, – пожурил племянника Батах, потрепав юношу за черные как деготь кудри. – Думаю, нам следует его проучить, взяв с собой. Только вот какое наказание ему придумать, если не придет первым.

– За наказанием дело не станет! – сурово заметил отец. – Правда, я хотел оставить его присматривать за домом. Но так и быть, иди собирайся.

В этот осенний вечер Азам был самым счастливым человеком на свете. Он долго не мог заснуть, представляя, как его Аджам, приходит первым и все вокруг восхищаются не только конем, но и его хозяином. Особенно молодые девушки.

Бессонная ночь не прошла для юноши бесследно, уже к полудню он начал клевать носом. Заметив его полусонное состояние, Батах всю оставшуюся дорогу весело подтрунивал над племянником. Кинтас, наоборот, был сдержан и хмур. Он решил как можно быстрее встретиться с Таксакисом и все выяснить.

В Артан они приехали поздним вечером, и все же Кинтас, узнав, что алхонский алдар уже здесь, не стал откладывать разговора с ним. Тот принял двоюродного племянника Патриса настороженно. Но после того как архонский двар заявил, что не собирается оспаривать права его внука, суровые морщины на лице старика постепенно разгладились.

– …Мы с тобой самые его близкие родственники, – продолжал объяснять Кинтас. – Так кому как не нам позаботиться о судьбе ребенка.

– Меня радуют твои слова, – облегченно вздохнув, признался Таксакис. – Честно говоря, я побаивался, что ты будешь настаивать на своих правах стать алдаром. Боялся, потому что это могло привести к раздорам среди авхатов, которые сейчас совсем не нужны. А твое желание быть опекуном моего внука меня вполне устраивает. Есть, правда, одна загвоздка. Как ты знаешь, в последнее время Уазыр являлся правой рукой Патриса. Поэтому мне бы не хотелось его обижать. Как ты посмотришь на то, чтобы он стал твоим помощником, как и я?

– А каковы будут ваши права? – спросил Кинтас, испугавшись, что его сейчас облапошат. – Три опекуна – это может привести к постоянным недоразумениям…

– Не беспокойся! Мы будем иметь равные с тобой права только в вопросах объявления войны, заключения договоров о мире и союзах. В остальных делах принимать решения ты будешь единолично. Конечно, было бы хорошо, если, принимая их, ты учитывал мнение Уазыра, но я не собираюсь на этом настаивать.

Кинтас сразу понял, куда клонит тесть Патриса. Вероятно, алхонский алдар хотел быть полностью уверенным, что авхаты останутся надежными союзниками массагетов. Это обстоятельство позволяло архонскому двару с большим доверием отнестись к обещаниям Таксакиса. Тем более тот сам признался, что боится возникновения раздоров среди авхатов, это тоже могло служить для Кинтаса дополнительной гарантией.

Но внук Уасби не стал торопиться с окончательным одобрением их договоренностей, сославшись на то, что ему хотелось бы все еще как следует обдумать.

– Разумеется! – поспешно согласился Таксакис. – Тем более что мне тоже предстоит не простой разговор с Уазыром. Главное, что мы в принципе договорились и поняли друг друга. А детали можно оговорить позже. Время у нас еще есть.

Возвращаясь в свой лагерь, разбитый на восточной окраине селения, Кинтас пришел к выводу, что в сложившейся ситуации алхонскому алдару можно доверять. О чем он заявил Батаху, который был очень недоволен, услышав условие Таксакиса о трех опекунах.

– Утверждать опекуном Уазыра, даже с урезанными правами ни в коем случае нельзя, – сильно горячась, стал настойчиво возражать хамихатский двар. – Он слишком упрям и заносчив, чтобы так просто уступить тебе власть. Предполагаю, что, став опекуном, этот мерзавец сразу же захочет уравняться с тобой в правах.

– Ну, это у него не пройдет! – заверил его решительно архонский двар. – Если Таксакис хочет, чтобы его внука избрали алдаром, ему придется урезонить двоюродного брата. Я не потерплю двоевластия.