Юрий Васильев - Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том второй

• Название: Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том второй
• Автор: Юрий Васильев
• Жанр: История

В книге рассказывается о причинах, истоках, начале и ходе всех самых значительных крестьянских восстаний против советской власти в условиях политики военного коммунизма в 1918—1922 годах. «Чапанка», «вилочное восстание», «махновщина», «антоновщина», «серовщина», кронштадтский мятеж и т. п.

---

На совместном заседании представителей губкома Союза трудового крестьянства, командного и политического состава повстанцев 15 января 1921 г. было принято воззвание к красноармейцам: «Товарищи красноармейцы, пора вам проснуться и скинуть прах коммунистов, ведь они вас ведут в бой на брата и отца, восставших против коммунистического террора. Товарищи красноармейцы мобилизованные, довольно спать, бросайте оружие или присоединяйтесь к партизанским отрядам, а иначе вас ждет народная кара беспощадная, ведь нашу родину коммунисты завели в заблуждение, но нет, мы, партизаны, не дадимся. Долой коммунистов-нахалов! Да здравствует общее восстание!»63. Союз трудового крестьянства обращался также к различным слоям граждан с воззваниями и листовками. В листовке к крестьянам и рабочим в январе-феврале 1921 г. говорилось: «Верь, крестьянин и рабочий, в скорую и окончательную победу над твоим заклятым врагом насильником-коммунистом, поработителем и попирателем твоих священных и неотъемлемых прав: прав на землю, на собственный труд, прав свободно распоряжаться им, согласно своим нуждам и потребностям. Ряды борцов за осуществление твоих святых желаний, как: «Свободный союз крестьянства и рабочих», с каждым днем растут и увеличиваются, и недалеко то время, тот час, когда из края в край всей порабощенной России пронесется мощный клич, вырвавшийся из многомиллионных крестьянских и рабочих грудей: «Да здравствует новая свободная жизнь с властью подлинно выражающей волю трудящихся!»64.

В листовке Союза трудового крестьянства к рабочим в январе-феврале 1921 г. говорилось: «Рабочий, … Крестьянин выступил с протестом против новых господ-насильников в лице комиссаров революционной борьбой, к которой зовет и Вас, как свою плоть, кровь и кость, надеясь, что его протест будет общим с рабочими и что его достижения: „Свободный союз трудового крестьянства и рабочих, земля и воля и всенародное Учредительное собрание“ – одинаково охватывают интересы крестьян и рабочих»65.

В листовке Союза трудового крестьянства к мобилизованным красноармейцам рабочим в январе-феврале 1921 г. говорилось: «Друзья мобилизованные! В громадном большинстве в рядах красной армии вы являетесь сынами русского трудового крестьянства. Большевики-коммунисты заставили вас силою бросить мирный труд, взяться за оружие, встать под знамена коммунизма, как будто для защиты свободного труда, земли и воли. Три года под их командою вы бряцаете оружием, часто голодные, плохо одетые и обутые, изнуренные болезнями и всякими невзгодами жизни. Но это не принесло пользы и счастья ни вам самим, ни нам, отцам и матерям вашим… Для чего же все это? Неужели для того, чтобы еще на целые десятки лет затянуть гражданское побоище? Неужели для того, чтобы упрочить счастье горсти коммунистов, которые создали из себя новый господский класс на вашей крови, на ваших трупах для собственного благополучия? Мы, крестьяне, сделали это и взялись за оружие. Лицемеры-коммунисты назвали нас бандитами, надеясь этим опозорить нас в глазах наших братьев и поднять на борьбу с нами трудовой же народ. Не верьте им, прохвостам, ибо они нагло и бессовестно лгут, как жид за копейку барыша. Мы не бандиты, а восставший вооруженный народ – народная армия»66.

В Тамбовском уезде образовался после съезда представителей четырех волостей районный крестьянский союз с районным комитетом (из трех человек: эсер, сочувствующий эсерам и левый эсер), была созвана и прошла уездная конференция Союза трудового крестьянства, весной 1920 г. была проведена Тамбовская уездная партийная конференция, в которой приняло участие 7 человек из уезда: трое – единолично, четверо – в качестве представителей сельских организаций. Летом 1920 г. состоялась губернская партийная конференция при участии представителей четырех организаций – Тамбовской городской, Тамбовской уездной, Моршанской и Козловской.

На заседании Всероссийской конференции партии социалистов-революционеров о положении дел в Тамбовской губернии 8 сентября 1920 г. тамбовские делегаты настаивали на необходимости пойти навстречу нарастающему в массе трудового крестьянства стихийному протесту против большевистской власти и дать ему испытанные в борьбе лозунги. «Необходимо уже теперь, в процессе повседневной революционной работы, не то что не скрывать от народа неизбежности насильственной ликвидации большевистской диктатуры, но и к этой цели приспособить всю работу, не отвлекая свои силы на приговорное движение и проч. Подошло время активной борьбы, и под этим лозунгом должна протекать вся подготовительная работа. Иначе крестьянству будет непонятна и чужда вся мелкая, но необходимая для успеха восстания организационная работа по собиранию мелких сил. Чтобы подвигнуть деревни на организацию хотя бы крестьянских союзов, нужно, чтобы крестьянин ясно понимал, для чего ему потребуются эти организации, куда его поведут эти организации»67.

Всероссийская конференции партии социалистов-революционеров констатировала наличие широкого повстанческого движения народных масс. В принятой резолюции эсеры объявили, что очередной задачей партии является «предварительная работа по организации масс»68. Член ЦК ПСР Ю. Подбельский, которого обвинили в тайном руководстве крестьянским восстанием, яростно отрицал как личное участие, так и вообще какое-либо участие партии социалистов-революционеров в мятеже. В своем заявлении он отмечал: «Мой очерк о Тамбовском восстании всякому представителю власти доступен для ознакомления и, как бы к нему ни относиться, но называть «руководителем» и «вдохновителем» Антонова человека, который так, как это сделал я, охарактеризовал и самого Антонова («типичный экспроприатор эпохи 1905— 1909 годов», «вольный стрелок партизанщины») и руководимое им движение («партизанщики», нелепая «бесшабашная» голая партизанщина, без лозунгов, без идей, без программ и т.п.), это значит, в лучшем случае, обладать несовершенной логикой. Что касается захваченных у меня материалов, то они включают в себя заметки о многочисленных фактах жестокости, проявленной в борьбе как сторонниками Антонова, так и советскими войсками, и самое страшное – рассказ одного из тамбовцев о том, как он попал в «штаб» одного из полков Антонова, что он там наблюдал и как он протестовал в помещении «штаба» против безобразий, чинимых сторонниками Антонова. Вот и все материалы, на основании которых ВЧК «установила», что «ЦК в лице этого уполномоченного (т. е. в лице Ю. Подбельского – авт.) руководил восстанием кулаков, бандитов и дезертиров в Тамбовской и Воронежской губерниях»69.

Далее Ю. Подбельский информировал: «На конференции П.С.-Р. осенью прошлого года представителем Тамбовской организации П.С.-Р действительно „был сделан доклад о восстании Антонова в Тамбовской губернии“, но относительно „участия в нем местных с.-р.“ в докладе не говорилось и не могло говориться ни слова, в чем можно удостовериться, прочитав находящийся в распоряжении ВЧК подлинник протокола сентябрьской конференции П.С.-Р., взятый при аресте одного из членов ЦК П.С.-Р. Правда, в протоколе говорилось об организации Союза трудового крестьянства, но этот Союз не имел ничего общего с Антоновым. Он был против вооруженного восстания при данных условиях, хотя и допускал возможность такого восстания в будущем. Если впоследствии отдельные, оторванные от губернского центра, начавшиеся стихийным восстанием ячейки Союза трудового крестьянства кое-где, может быть, и приняли участие в восстании, то, во-первых, это происходило вопреки директивам руководителей Союза, а, во-вторых, те стихийные местные восстания, к которым кое-где примкнули (но, во всяком случае, не были их инициаторами), ячейки Союза трудового крестьянства не имели никакого отношения к руководимому Антоновым восстанию. Антонов, как это явствует из очерка моего в №6 „Революционной России“, появился на сцене лишь тогда, когда стихийное крестьянское движение было подавлено советскими карательными войсками и началась партизанская фаза тамбовского восстания… Остальные измышления насчет „корректирования действий Антонова губернским центром с.-р.“, участия Антонова на совещании с.-р. в Тамбове и проч. я не стану опровергать – не столько потому, что с мая месяца 1920 года я не жил в Тамбове и даже приблизительно не знаю, что происходило в Тамбовской организации с.-р. за время восстания (так как вся Тамбовская организация в сентябре 1920 года была арестована), сколько потому, что обвинения эти слишком уж бьют каждому в глаза своей нарочитой придуманностью и едва ли нуждаются в опровержении. О степени их достоверности можно судить по тем обвинениям, которые приписывают лично мне и которые я пункт за пунктом выше опроверг. Если можно одному человеку в течение года руководить из Москвы восстанием сразу в двух отдельных от Москвы губерниях, то во сколько же раз легче придумать фантастический союз Антонова с местными с.-р. (хотя бы и арестованными поголовно и содержащимися в тюрьме). Не в деятельности П.С.-Р., а в господствовавшей до сих пор политике по отношению к трудовому крестьянству („продразверстка“ и пр.) нужно искать причины длительного партизанского движения тамбовских крестьян. Антонов не продержался бы в деревне и одного дня, если бы не действия карательных отрядов, от которых страдали не столько „антоновцы“, сколько ни в чем неповинное рядовое крестьянство. В порядке кровавой круговой поруки целые села отвечали иногда за невольное и неизбежное соприкосновение с проходящими отрядами Антонова»70.