Анна Веди - Клей

• Название: Клей
• Автор: Анна Веди
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-905379-53-6

Кажется, что последний год 21 века может стать последним для человечества. Понятие «быть вместе» получило неожиданную интерпретацию – люди стали склеиваться друг с другом в буквальном смысле и гибнуть от психологического и физического напряжения. И эта жуткая мутация происходит на фоне глобальных климатических изменений. Учёные предположили, что причиной изменений в организме являются подавленные эмоции, и люди бросились за помощью к психологам. Группа людей оказалась втянута в эксперимент…

---

Каким-то пока непонятным образом взрослые люди стали срастаться и склеиваться. Предполагалось, что мутацию вызывает комплекс причин: климатическая, генетическая, психологическая и вирус. Учёные стали проводить исследования этой аномалии и мутации. И на Земле, и на Микзе был создан научно-исследовательский институт генетики и психоэмоционального развития аномалий, рассчитанный на стационарные наблюдения. И было сделано потрясающее открытие, – люди выделяют друг на друга клеящее вещество. Но по каким причинам оно выделяется, остается загадкой. Генетики ищут причины возникших мутаций.

Ангелина только что прилетела из командировки с Земли. Лайнер доставил её прямо к дому. Это была мощная конференция по проблемам мутации человека, слёт всех врачей и учёных смежных областей. Не заходя в сам дом, она проходит через клининговую комнату, которая была чем-то вроде веранды, снимает костюм, выкладывает пару костюмов и рубашек, которые надевала на Земле, включает клосклинер, предварительно развесив одежду на плечики. И пока горячая струя воздуха обрабатывает одежду и выявляет чужеродный материал, задумывается. «Как же я правильно сделала, что иммигрировала на Микзу. Здесь хоть и есть свои сложности и тоска по родине, но здесь более безопасно и безмятежно. Но как же было тяжело сначала. А что мне было там терять? Нечего».

Под горячей струёй воздуха рукава поднимаются и вновь опускаются, уже обработанные. Так, по кругу, медленно вращаясь, клосклинер обрабатывает всю одежду, кипятит, дезинфицирует, утюжит. И все костюмы и рубашки становятся, как новые. Потом Ангелина заходит в термобокс и включает функцию генеральной очистки и дезинфекции. Сверкают лучи лазера, и тёплая сиреневая ионизированная вода льётся тонкими струйками со всех сторон, нежно касаясь тела. И в это время Ангелина через окно любуется пышным пейзажем своей планеты.

Да, Ангелина называет Микзу своей планетой, потому что уже десять лет находится здесь. Вместе с другими первопроходцами она делала первые шаги колонизации. Здесь ей знаком каждый камешек, кустик. Все культуры она тщательно изучает. Сколько работы уже проделано! «Может, это и хорошо, что теперь всегда светло. Это на Земле мы привыкли, что ночь и день. А может, здесь это в порядке вещей. Просто необычно, вот и пугает. Но жизнь – в принципе неопределённая вещь. Неизвестно, что будет дальше. На Микзе, возможно, люди будут жить дольше. Увидим». После конференции ей предстоит много работы, но все дела подождут. Сначала она как следует выспится и отдохнёт.

– Что творится на Земле? Куда катится мир? – Оливер, развалившись в кресле на веранде, задумчиво запрокинул лицо к небу.

– Не знаю, – Ангелина потягивает сок из трубочки. У неё сегодня выходной день, и вечером она зашла к другу в гости.

Они сидят рядом, почти вплотную. За последние месяцы они очень сблизились. Когда случается катастрофа или неизвестная доселе аномалия, люди становятся ближе, объединяются. Хорошо, когда это в пределах разумного, без прилипания, как на Земле.

– А вдруг и мы с тобой склеимся? Как ты думаешь, это возможно? Что тогда будем делать? – спрашивает Оливер.

– Можем и склеиться, если полетим вместе на Землю и если у нас схожие подавленные эмоции. Хотя это только предположение учёных и то, в кулуарах, – серьёзно отвечает Ангелина. Немного подумав, добавляет, – радуйся, что пока что не склеились. Здесь у нас не склеиваются, эта аномалия свойственна людям лишь на Земле. Я надеюсь на это.

Оливер смотрит на Ангелину, задержав взгляд. После её слов он ощущает бессознательный животный страх в животе. Он, безусловно, уже привык к ней и боится опять остаться один и пережить боль утраты. Девушка тоже смотрит в глаза Оливеру, она также не хочет расставаться, но и не хочет приклеиться, стать привязанной и ограниченной в свободе.

– Это точно. Но ты же летала на Землю и там могла приклеить кого-нибудь, – предполагает Оливер и улавливает собственнические чувства и беспокойство, неизвестно откуда появившиеся.

– Да, Оливер, такой риск действительно присутствует, – соглашается Ангелина, кивая. – Но что делать? Надо помочь другим людям. Мы и так здесь очень хорошо живём, – она очень серьёзна. – Я склонна предполагать, что это земной вирус и ещё ряд факторов. Мы это изучаем сейчас. Мне очень близка гипотеза, что непрожитые эмоции склеивают людей. Я надеюсь, что прожила все свои эмоции на курсе психотерапии. Перед колонизацией готовили основательно.

– О, да! Я вспоминаю это время. Каждый день учёба или тренинг, или терапия. Я жутко не высыпался в то время, и мне это всё до жути надоело. Кажется, я это делал ради жены, она настаивала на этом, – вспоминает Оливер.

И хотя на его лице светится довольная улыбка от воспоминаний о времени учёбы, неясная и смутная тревога беспокоит его. Пока он не понимает, откуда это и что. Откуда-то из глубин бессознательного.

– Давай попробуем разобраться вот в чём, – внезапно оживляется Ангелина. – У меня есть идея.

Она молчит, не сводя с Оливера взгляд, полный огня, жажды жизни и интереса. А на лице играет немного лукавая улыбка.

– Давай, говори, – подбадривает Оливер. – Ах, Геля-Гелечка, ты такая фантазёрка, и что бы я делал без тебя? Ты мой ангел-хранитель.

– Ладно, прекрати мне льстить, – подмигивает Ангелина.

Он тут же в момент поддаётся, заражается её энергией и, кажется, готов следовать за ней хоть на край света. Он уже предвкушает игру.

– Если верно мнение некоторых учёных, что склеивание – это результат подавленных эмоций, тогда мы, обнаружив у себя схожие непрожитые эмоции, должны были бы склеиться. А если у нас их нет, мы, соответственно, не склеимся. Даже если попадём на Землю, – продолжает Ангелина.

– Известно, что люди притягиваются друг к другу непрожитыми эмоциями детства, чтобы увидеть их отражение в партнёре и прожить. Если не проживают с партнёром, то расстаются и снова ищут и притягивают другого такого же партнёра. Или ситуацию, – подхватывает Оливер. – Это почти внушали нам на психотерапии, помню-помню. Хотя, если честно, я никогда не понимал этот процесс до конца.

– Да, и я это знаю. Поэтому теоретически можно предположить, что раз мы с тобой вместе, значит, у нас должны быть общие подавленные, непрожитые эмоции. Ведь зачем-то мы встретились. Ничего не бывает просто так.

– Согласен, да! Но ведь мы проходили курс психотерапии и проживали эмоции. Ты думаешь, мы не всё прожили, и что-то осталось подавленным? – озабоченно уточняет Оливер. – Нас бы тогда не пропустили сюда. Или они могли допустить ошибку в проверке перед допуском на Микзу?

– Да, может, что-то не прожили. Человек не может быть совершенным. Он же не Бог. А если у нас нет этого, значит, мы с тобой представляем собой не невротическую привязанность подавленных эмоций, а партнёрские взрослые и здоровые отношения.

– Странно, что ты в этом ещё сомневаешься. Я давно думаю, что мы партнёры. Мы не реализуем друг в друге компенсацию своей ущербности. Наши отношения искренние, открытые, доверительные. Мы способны любить, ценить и уважать себя и друг друга.

– Согласна, это так. Но, тем не менее, у меня есть небольшие сомнения. И ты прав, Оливер, чтобы полностью убедиться, нам надо вместе приехать на Землю и там пожить какое-то время. И если мы не склеимся, тогда всё отлично.

– Возможно, что в будущем мне придётся туда лететь. Скоро могут вызвать, да и я уже готов к активной и альтруистической деятельности.

– Знаешь, что интересно? Вирус культивируется только на Земле. Вернее, мы принесли его и сюда, переселяясь на планету. Здесь есть этот вирус, но в данном климате он не рождает аномалий, тогда как на Земле из-за него настоящая катастрофа.

– Как же всё запущено! – смеётся Оливер, чувствуя себя немного лучше. Внезапная вспышка тревоги оказалось мгновенной. Или это была защитная реакция?

– Мне совсем не смешно, – выражая возмущение и подняв брови, говорит Ангелина. – Я туда летала и видела, как страдают люди. Ты бы видел этих несчастных. Они уже около года живут склеенные и никак не могут придумать вакцину от этого вируса.

– Ладно, Геля, не томи, давай начнём играть в твою игру. Говори правила, – меняет тему Оливер.

– Сначала необходимо настроиться на себя. Спокойное глубокое осознавание себя. Я прислушиваюсь к внутренним ощущениям. Ом мани падме хум, мани падме хум, мани падме хум… – напевает Ангелина.

Ангелина приняла позу лотоса, положив руки на колени и закрыв глаза, медленно повторяет мантру. Оливер сосредотачивается и, глядя на нее, прислушивается к тишине. Он также копирует позу и закрывает глаза.

– Это тяжело, – говорит он и виновато смотрит на Ангелину. Она легко улыбается и поддерживающе кивает головой. Это внушает доверие.

Это, действительно, тяжело. То и дело приходится возвращать себя из потока мыслей. Сначала слышен внешний шум: кто-то стучит, что-то упало, кто-то идёт, просто непонятный гул или треск. Прислушиваешься к этому гулу. То ли проводка электричества, то ли ветер, то ли в мозгу. Слушаешь этот гул, звук в голове. Он становится ясным. Ангелина вздыхает. Оливер слышит её вздох и, не открывая глаза, старается сконцентрироваться снова. Сначала ощущает боль в мышцах, жжение, колики, зуд. Останавливается на животе. Оливера отвлекают воспоминания и какой-то неосознанный страх и тревога. Опять возвращается к себе. Слышен шум ветра и далёкие звуки. Почти тишина. У Ангелины булькнуло в желудке, и у Оливера мелькает мысль, что надо пойти перекусить.