Виктор Суворов - Рассказы освободителя

• Название: Рассказы освободителя
• Автор: Виктор Суворов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-98124-682-1

«Рассказы освободителя» – самая первая книга Виктора Суворова, вышедшая в свет в 1981 году на английском языке под названием «The Liberators» («Освободители»). Эта книга стала настоящей сенсацией: никто и никогда прежде не писал о повседневной жизни Советской Армии так откровенно и ярко. За 35 лет книга выдержала более ста изданий на двадцати трех языках.

Новое, дополненное и переработанное издание книги, ранее публиковавшейся на русском языке под названием «Освободитель», выходит в свет под оригинальным авторским названием «Рассказы освободителя» и содержит 19 новых глав.

«“Рассказы освободителя” – о том, как был я курсантом, как сидел на гауптвахте, как чистил генеральские сортиры, как стал офицером, как освобождал братскую страну, которая норовила с верного пути свернуть». (Виктор Суворов)

---

• трое покончили жизнь самоубийством (Мазо, Погребинский, Каруцкий),

• 35 человек расстреляны по обвинению в шпионаже, организации заговоров и террористической деятельности.

Врагов надо ликвидировать. С этим не поспоришь. Проблема в том, что и те, кто врагов ликвидировал, вновь и вновь на поверку оказались врагами родной коммунистической партии и советского народа, проходимцами, развратниками, примазавшимися карьеристами, беспринципными интриганами, волюнтаристами, о которых даже стыдно вспоминать.

Сотни миллионов людей во времена Ленина и Троцкого, Сталина и Берии, Маленкова и Хрущёва считали, что служат своей Родине, своему народу. Вы ошибались, дорогие товарищи. Вы служили врагам народа, вы служили мерзким ничтожным людишкам, предателям и шпионам. Вы выполняли явно преступные приказы врагов Отечества.

А потом наступила другая эпоха. Проходимцев и карьеристов разогнали, и на вершину власти поднялся великий политик, блистательный полководец, выдающийся борец за мир товарищ Брежнев Леонид Ильич.

Все любили Брежнева, и я любил.

Все кричали «ура», и я кричал.

Потом, почувствовав неладное, сбежал.

Теперь выясняется, что это было правильное решение. Оказывается, Леонид Ильич действительно был политиком ленинского типа, то есть вершиной и центром кучи зловонных человеческих отбросов, главарем преступной шайки, которая погрязла в роскоши и коррупции, доведя страну до экономической катастрофы.

Некоторые удивляются моей проницательности: как же я смог понять, что Брежнев был проходимцем, во времена, когда все его так любили? Никакого секрета: я его вычислил.

И если ты, мой читатель, сейчас служишь новым вождям, то вот тебе мое предсказание: настанет время, и очень скоро, когда те, кому ты служишь, окажутся в длинном списке врагов нашего народа.

Не веришь? Тогда сам займись статистикой. Копни архивы области, в которой живешь, загляни в архивы своего родного города или деревни, полка, в котором служишь, завода или колхоза, где работаешь, и увидишь, что все, кто правил, с ленинских времен, оказались врагами. Это следует из протоколов их собраний и съездов, из газеты «Правда».

Кстати, «Правду» во все времена издавали враги народа. В каждой роте и батарее была ленинская комната, а в ней – огромный портрет Ленина: прищурив лукавые глазенки, вождь читает «Правду».

Уже за одно это вождя можно было бы к стенке ставить, ибо он читал антисоветчину: в то время «Правду» возглавлял и редактировал отпетый вражина Бухарин, позже разоблаченный и расстрелянный. Ленин проявил полное отсутствие революционной бдительности и политическую близорукость, читая и нахваливая то, что ему подбрасывали враги.

Я был комсомольцем. Любопытства ради я собрал сведения обо всех руководителях Всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи и понял, что эта организация всегда находилась в руках врагов. Рывкин и Щацкин, Смородин и Чаплин, Мильчаков и Косарев, Шелепин и Тяжельников – все в конечном итоге оказывались иностранными агентами, авантюристами, карьеристами и проходимцами.

Я пошел в армию и с ужасом обнаружил, что ее создал злейший враг пролетариата Лев Троцкий.

Я вступил в партию и ради все того же интереса собрал сведения обо всех, кто носил титул члена Политбюро. Оказалось, что в этой грязной шайке уровень самоубийств выше, чем в любой другой социальной группе на нашей планете.

Куда бы меня ни бросала судьба, я постоянно попадал в организации врагов и вредителей. Я обнаружил, что все, кто стоял над нами, с ленинских времен в конечном итоге непременно оказываются врагами. Чтобы не выполнять их преступных приказов и не наносить вред своему народу, я и бежал от врагов.

О своей жизни, о своей стране и ее армии я написал несколько книг и продолжаю писать. Эта книга – самая первая. Ее опубликовали на английском языке в 1981 году. Затем она выходила в свет на многих языках мира, даже на японском. Эта книга давно проникла за железный занавес и вернулась туда, откуда я бежал. Ее издавали на польском языке в подпольных типографиях не покорившейся коммунистам Польши, ее читают в Венгрии и Чехословакии. Теперь, наконец, в Париже книга выходит и на русском языке. Этого момента я ждал много лет. Книгу писал прежде всего для своих соотечественников, которые все еще находятся под властью врагов, не подозревая об этом.

Свято верю, что наступит день, когда наш народ сбросит врагов и освободится от их власти. Режим проходимцев и вредителей когда-нибудь неизбежно рухнет.

К этому делу я тоже приложил руку.

Виктор Суворов. Лондон, 13 сентября 1986 года

Часть первая

Губа

Контрольно-пропускной пункт Киевского высшего общевойскового командного дважды Краснознамённого училища имени Фрунзе. 25 марта 1966 года

1

– Служивый!

– Ну?

– Хвост гну! Вставай.

Закрываясь рукой от слепящего солнца, стараюсь оттянуть момент пробуждения.

– Я ночь в наряде стоял, мне сон по уставу положен – четыре часа.

– Хрен тебе в карман положен. Вставай, говорю. Арестовали нас всех.

Сообщение об аресте не произвело на меня решительно никакого впечатления. Я лишь отчетливо осознал, что добрых полтора часа как компенсация за бессонную ночь для меня безвозвратно потеряны. Сел на твердой кушетке. Потер лоб и глаза кулаком. Голова раскалывалась от недосыпа.

Зевнул, потянулся до хруста в суставах, вздохнул глубоко, чтобы окончательно рассеять сон, и, вертя головой, чтобы размять шею, поинтересовался:

– Сколько дали?

– Тебе пять.

– Повезло тебе, Витя. Нам с Сашком по десять суток припаяли, а Толяну, сержанту, все пятнадцать.

– Хреновая у нашего брата сержанта в училище жизнь: получаешь на пятерку больше, а сношают на четвертной.

– А автомат-то мой где? – хватился я.

– Да все уж в роте: и автоматы, и подсумки, и штыки. Сейчас старшина принесет вещевые и продовольственные аттестаты, в баньку, на стрижку и вперед!

В основной комнате контрольно-пропускного пункта срочно снятые с занятий первокурсники принимали документацию, пересчитывая папки с инструкциями. Их сержант деловито и сочувственно слушал нашего, участливо кивая головой.

– Глаз с него не спускал, команду проорал насколько глотки хватило, и ворота мои соколики открыли борзо, и глазами его пожирали аки львы рыкающие. Так на ж тебе, ни за хвост собачий пятнадцать всадил, а соколам по десятке. Ну, ладно, Коля, служи!

Наши ребята из караула зашли за нами и под конвоем повели на стрижку и в холодную баню.

2

В «приемном покое» Киевской гарнизонной гауптвахты чистота ослепительная. Вызывали по списку, в котором я оказался первым.

– Товарищ младший лейтенант, курсант Суворов для отбытия наказания на гарнизонную гауптвахту прибыл!

– Сколько?

– Пять суток ареста!

– За что?

«Тьфу ты, черт! – мелькнуло в голове. – И в самом деле, за что же это меня?»

Младший лейтенант с необычно широким лицом и удивительно маленькими ногами нетерпеливо буравит меня свинцовыми глазками.

– За что? – повторил он.

– Не могу знать!

– А кто арестовал?

– Не могу знать!

– У меня узнаешь, – ласково пообещал младший лейтенант. – Следующий!

Вошел мой сержант.

– Товарищ младший лейтенант, сержант Макеев[7] для отбытия…

– Сколько? – оборвал мордастый.

– Пятнадцать суток ареста!

– Кто дал?

– Первый заместитель командующего Киевским военным округом генерал-полковник Чиж!

– За что?

– Мы охраняли контрольно-пропускной пункт училища.

– А, – понимающе улыбнулся младший лейтенант. Он-то знал, да и все три армии округа знали манеру генерал-полковника Чижа арестовывать наряды контрольно-пропускных пунктов. Злые языки утверждали, что он арестовывал только наряды КПП, но арестовывал всегда, при любом посещении любого училища, батальона, полка, дивизии, любого полигона, стрельбища, склада – чего угодно; везде, где генерал-полковник Чиж проезжал контрольно-пропускной пункт, он непременно арестовывал весь наряд. И сроки давал стандартные: начальнику смены – пятнадцать суток ареста, бодрствующей смене – по десятке, спящим – по пятерке. Продолжалось это долгие годы. Все три армии и многочисленные отдельные части, подразделения, военные учреждения и организации подозревали, что заместитель командующего добивается для себя какой-то не предусмотренной Уставом церемонии встречи, но чего ему хочется, никто догадаться так и не сумел за все годы его пребывания на этом высоком посту.

На пороге приемного покоя появились два совершенно звероподобных ефрейтора, и прием начался.

– 10 секунд… Раздевайсь!

Сапоги, ремни, шапки, шинели – все мгновенно полетело на пол. И вот мы в чем мать родила встали перед мордастым.

– Кру-гом! Наклонись! Раздвинь! – младший лейтенант Советской Армии исследует наши задницы. На губе курить нельзя, злостные курильщики иной раз, завернув обломочек сигареты в бумажку, надеялись пронести его на губу в заднице. Хитрость эта давно известна губному руководству и пресекается немедленно и беспощадно.