Александр Балашов - Оттенки чёрного. Сборник стихотворений

• Название: Оттенки чёрного. Сборник стихотворений
• Автор: Александр Балашов
• Жанр: Поэзия

Стихотворения написаны в первые годы Железного века русской поэзии, что обусловило высокое содержание чёрного в лирике. От советской эпохи унаследован космизм и стремление воспитать в себе и в читателе настоящего Человека. Достижению этой высокой цели служат образы, которые растут с каждым прочтением и приобретают всё большую насыщенность оттенков, отдавая приоритет игре смысловой светотени, тем самым втягивая читателя в диалог не только с автором и Миром, но и самим собой в первую очередь.

---

Вёл меня отец мой

К яблонову саду вдоль курганов древних
Вёл меня отец мой, за руку держа.
На высоком древе
Вижу странну птицу.
О Земле прекрасной
Вне пределов сада
Пела нам она.

Сердце встрепетало – голос предков слышал:
Тихий родной голос
Из глубин души.
И отец сказал мне:
Сын мой! Милый сын мой…
Ты теперь их слышишь,
Ты теперь их знаешь —
Голос их запомни
И в душе храни.
Солнце стало красным, стало уж садиться.
Тени холодили слёзы на щеках.
Яблони, качаясь, тихо шелестели:
Нам пора прощаться!
Вам идти пора…
Вижу мою птицу —
Нас с отцом оставив,
На широких крыльях
Высоко взлетела
Прямо в небеса…

Вихри снежинок

Вихри снежинок, нам неизвестных,
В мир наш спадают, поя свои песни.
Пепел тел бренных водных кристаллов
Сыплет и сыплет – кто их посылает?

Я их считал и глядел в небосвод:
Видел сосульку и водоотвод.
Видел кота, что сигал вниз за птичкой,
Видел, как пробует сало синичка,
Видел себя вверх ногами в сосульке,
Видел девчонку с цветком в переулке.
Видел меня и Снежинковый Бог
И снег отменил до поры – так-то вот.

По пояс в снегу, непрерывно пыхтящий,
Я чувствовал жизнь, и что я – настоящий.
Перчатки забыл и зашёл скорей в дом.
В Ад белый смотрел, что лежал за стеклом.
И думал о вас, и думал о птицах,
О жарких ветрах и о том, что не спится.

А если и мы пятиглавой снежинкой
Замёрзнем во сне незатейливой льдинкой —
Кто вынесет нас и куда потом сбросит?
Кто будет смотреть, как нас ветром уносит?

В моей душе живут креветки

В моей душе живут креветки
И стайка мелких юрких рыб.
Изгиб волны колышет водорослей ветки
Среди гранитных серых глыб.

Улитка-совесть собирает
Весь мусор, что на дне души.
И никогда не засыпает,
Работая, одна, в тиши.

А мои рыбы – мои чувства.
Как тени средь кустов скользят.
Мелькнёт одна – и снова пусто:
Всё в ожидании тебя…

В Москве фальшиво

Здесь не работает ничто,
Здесь выглядят дома фальшиво.
И небо серое. Паршиво.
Всё – деньги. А без денег – забытьё.

И телезвёзды лишь в экране,
А в жизни – серенькая мышь.
Туристы смотрят город – ничего не понимают.
Ты знаешь тайну, но молчишь.

Кругом Москвы лежит Россия:
Тартария, Гиперборея сна.
Здесь молодые так бессильны —
Пьют чашу горькую науки выживать.

Настала Эра Водолея.
Зальёт грехи и всё пойдёт ко дну.
Ковчег построен – миллион за метр.
Нет денег? Встретимся в Аду…

Воздух Свободы

Мы не знали, что воздух Свободы
Разметает наш мир
И убьёт.
Мы не знали ещё, что Свобода
Ничего никому не даёт.

Размагнитьте домены катушек,
Подкрутите кассеты любви.
Эта песня для нынешних ушек.
Для запертых в себе изнутри.

90-е были светлыми,
Но светилися бледной Луной.
Тени чёрные расчеловеченных
Нас толкали друг с другом на бой.

Эта песня для тех, кто не выжил.
И для тех, кто сумел постареть.
90-е были безумными
И ещё продолжают тлеть…

В очередь!

Пусть у тебя уже 30,
А у меня только 2.
Мне кармически пофиг —
Я не люблю номера.

Ты говоришь:
В очередь!
А я задолбался стоять.
Абсурдный, ненужный порядок —
Ведь проще их всех расстрелять.

Рисуешь ты цифру
В ладошке,
А я слюнями сотру —
Четвёртая строчка сверху
Про то, что я не люблю.

Волчий куст

Жизнь сложилась с трудом:
Я гибок, но внутри так пуст.
Живу, словно волчий куст,
Увитый бессилья плющом.

Я потеряю тебя, как терял других —
Многих других…
Я терял их быстро, не успевая порой
Посвятить немудрёный стих.

В мимолётной улыбке лучики слёз
Светлой радуги-памяти
И тоски зной.
Ты хочешь любви, а я не могу
Её подарить —
Я хочу упиться тобой.

Всмотреться в ветер

Неясное чувство, забытое где-то,
Заставит всмотреться в вечерний ветер
И синее небо, глубокое к ночи,
И ходы комет на Полоске Молочной.

И озарение светом прольётся:
Ведь кто-то и наше в ночи видит Солнце.
Круглая Земля укатилась вперёд.
Я лежу на спине осторожно,
Чтоб не упасть на ночной небосвод,
Не скользнуть на листы подорожника.

Выпив капель душистых подлунных,
Закрываю домишки улиток бездумных,
И иду в свет ночи на восток:
Снова розовым, ярким всё стало.
Я присяду, любуясь чуток…

Как прохладно – накрыть б одеялом,
Чтоб роса не входила внутрь жалом,
Не рождала в глазах ручеёк.
Мир качается, к Солнцу вставая,
Я один и опять такой малый…
Флёр цветущих ветвей на рассвете
Вдруг заставит всмотреться в ветер.

Город

Город садистов, город мазохистов,
Город певцов и псевдоартистов,
Город глупцов, город купцов,
Город свобод и тяжёлых оков,
Город бомжей и новых скворечников,
Город, в котором борьба обеспечена.

Золото – рабский металл.
Лучше из стали перстень,
Чтоб хозяин тебя не узнал
Среди толп победнее грешников.
Лучше Солнце – не греет Луна.
Лучше свет – во тьме и так страшно.
Лучше верить, чем просто хотеть,
Молчать лучше, чем смеяться дурашливо.

Дайте нам пас, дайте нам шанс,
Дайте покушать и брачный альянс.
Дайте попить, дайте поспать,
А можно кредиты не отдавать?
Можно: Постройте большую иглу
С ушком размером с верблюда.
И я думаю, что не совру —
Все проблемы забыты вдруг будут!

В Рай попадёте, закон обойдёте.
И как в игре тотчас же перейдёте
На уровень ноль, на новую роль.
Туда, где каждый – словно король.
Где все равны и не носят штаны,
Где песни с неба, где джедаи светлы.
Где плазменный меч смотрит вниз с облаков.
А я пишу стих – я не готов…

Граната страсти

В порыве безответной страсти
Я выдерну Кольцо Всевластья,
Рукой чеку я разожму,
Гранату к сердцу я прижму.
И на кусочки шоколадки
Её раскроет огонь сладкий.

Душа запахнет вдруг ванилью.
А тело, брошенное, станет гнилью.
Любовь гранату начинила,
А Нелюбовь приговорила.

Дай посмотреть своё сердце

Дай посмотреть своё сердце,
Полное прекрасной печали.
Видишь, оно тихо бьётся,
Словно бы спящий в бреду?

Нас никогда не растянет
В стороны разных моралей.
Да, мы с тобою не знали:
Счастье – добыча воров…
Ах, почему не летали,
Крылья так просто расправив —
Может быть, просто боялись
Взять слишком много грехов?

В пропасть катились скелеты
Призрачно-тонких столетий,
Дохло играя ухмылку,
Стремясь утащить за собой.
Но ты сидела на стенке
Тихо так, внешне спокойно
Со мной…
Страх нам затянет удавку
В самой глубокой грудине.
Выступит пот.
Взгляды твои прочитаю.
Руками взмахнув, подскользнёшься,
А утром в горячке проснёшься,
Закрыв что-то шепчущий рот.

Во сне у нас был чемоданчик,
Полный для нас
Батареек.
Мы их всё так поджигали,
Чтобы продлить жизнь…

Два снегодня

Два снегодня,
И я уже привык…
Я – сын своей страны:
Мне непривычна осень
И зелень молодых
Весенне-летних сосен.
И песня ветра холодит кадык.

И небо серое,
И горизонт:
Тоска, унылая усталость.
В полузабытье ищешь радость —
С собой бороться не привык.
С прогулки редкой грею ноги,
В себя вливаю крепкий чай,
В окно смотрю – уж темень бродит
И зазвездится скоро даль…

И снег пойдёт,
Скрывая тихо
Мир ото всех
В самом себе.
Но закружится земляника
В цветном о счастье-лете
Сне.

Девушка вразнос

У неё на руках веснушки
И шрамы тоже.
Она ходит голая
Под своей белой кожей.
Она курит.
Она много пьёт.
Ходит на тусовки
И в кустах блюёт.
Её поглотит день 666-й —
Суббота.
На карте памяти
Оставив мне зачем-то
Её фото…

Дождь из окна не пахнет лимонадом

Дождь из окна не пахнет лимонадом.
Рай – для немногих.
Для остальных жизнь повернули задом.
Ем осьминогов – мелких морских гадов.
Да, я потомственный буржуй младой —
Людей душу процентной бородой.

Вы предо мною преклоняйтесь:
Богат, известен и спесив.
Нет унижения – нет денег. Ясно?
Вы кривляйтесь,
А я поем пока что слив.

Ем осьминогов, хотя потом икаю —
Я ем назло врагам – я это знаю.
Я пафосен. Хожу в цилиндре,
Мне руки моют в золотом корыте.
Вы душу мне свою раскрыть спешите,
Чтоб мог за это денежку вложить туда.
Ещё есть осьминоги… Не хотите?

Должна прийти Муза