Владимир Дивинский - Дождь в полночь

• Название: Дождь в полночь
• Автор: Владимир Дивинский
• Жанр: Научная Фантастика

Мир рухнул в пасть ядерной войны и выбрался из нее, изменившись и потеряв все. Под вечным дождем медленно убиваемый наркотиками и болезнями мир, где человеческую личность хоронят из политических соображений, продолжает существовать. В книге рассмотрено несколько судеб, которые непрерывно что-то меняют вокруг себя. А может быть – не меняют ничего?

---

Обьект №1000567 Н_е_й_т_р_а_л_и_з_у_й П_р_е_с_т_у_п_н_и_к_а.

Обьект №2000434 Н_е_й_т_р_а_л_и_з_у_й П_р_е_с_т_у_п_н_и_к_а.

Через секунду Сергей дрался уже практически со всей улицей. Женщины старики и дети, повинуясь голосу Санни, скрылись в магазинах.

Со стороны трущебных кварталов раздался знакомый Сергею адский вой – нищие почуяли возможность почесать кулаки и урвать лишний кусок. Вскоре на улице Карла Маркса шла чудовищная бойня.

Сергей уже не видел, кого и куда он бьет. Пнул в чью-то коленную чашечку… Под кулаком хрустнула чья то челюсть…

Пропустил ощутимый удар в голову, другой, третий, ноги подкосились, его пихнули, кто то напрыгнул на него сверху…

Розинберг вдруг с разгону рухнул в темноту.

Глава 13

Очнулся Сергей в камере СИЗО. На мгновение его даже задела мысль – а не попал ли он в петлю времени, о которой писала в колонке «наука и фантастика» «Вечерняя Фемида». Но быстро пришло понимание, что это не фантастическая трансмагория, а суровая и пахнущая только что отлитым железом действительность.

Эти серые стены скоро заменят Зеленые. Из всех щелей будет дуть, а из одного угла со стоящим ведром для нечистот будет вонять. Потом кого нибудь, может быть его – будут с матом окунать в это ведро, потом будут драки в столовой, и унижения, которые были изобретены и успешно эксплуатируются только в одном месте – тюрьме.

– Розинберг! На допрос! Без вещей.

Ладно хоть без вещей. Недельку он ещё тут побудет. Сергей встал и уже без понуканий надзирателя сложил руки за спину.

Уже знакомая комната для допросов с непрозрачным стеклом с одной стороны и небольшим квадратным отверстием с другой. Оттуда торчало все тоже дуло штурмовой винтовки.

– Имя, Отчество, Фамилия.

– Сергей Иванович Розинберг, более известен как Зверь.

– Возраст.

– Тридцать Три. А может тридцать пять. Не знаю.

– Предыдущее дело, за которое были осуждены на заключение в колонну строгого режима.

– Покушение на представителя власти.

Сергею уже было наплевать, что с ним сделают, куда отправят: в Воркуту, Москву или Волгоград. Сценариев развития дальнейших событий ровно столько же, сколько сейчас в стране находится тюрем. И ему все равно. Уже нет у него сил бороться. Куда то бежать. Господь, в которого он когда то верил, за какие-то пять лет отнял у него все что у него имелось, а когда он, ободрав руки в кровь, вернул единственное что ему нужно – свободу, Саваоф опять сбросил его с горы вниз головой. И вот он опять летит, летит на дно, чтобы больно удариться и разбить себе все кости. Даже если он и в этот раз выберется, куда бежать? Все города под химикатом, он под прицелом власти, его легко поймать, легко вычислить. Ему можно скрыться в трущобах, а чем трущобы лучше тюрьмы? Там те же люди, только на свободе. Уж лучше удариться шеей об угол и так и умереть. Вот это, пожалуй, было бы неплохо.

– В следствии нововведений в политике и режимном правлении на вас будет наложен особо-тяжкий вид наказания: вы будете заключены в один из наших дубликатных боевых костюмов и отправитесь вместе с роботизированной ликвидационной группой в трущобный преступный центр Дубки для зачистки от нелегально проживающих в центре граждан…

Радужки глаз у следователя были светло серые, зрачки – маленькие, не выделяющиеся. Следователь тоже был под химикатом. Санни контролировал и двух охранников на входе, и проходящий мимо патруль – все эти люди отличались только формой, внешность и выражение лица у всех было одинаковое. Сергею в очередной раз стало страшно.

Он в принципе не понял, что сказал ему следователь про наказание.

Что за костюмы?

что за трущобы?

Его подняли и опять повели по сильно освещенным коридорам. Мелькали зарешеченные двери временных камер, несколько зарешеченных маленьких окон, зарешеченная лестница, ведущая на второй этаж, где располагалось начальство. Зверя даже начала смешить этот одинаковый везде узор «в клеточку». Затем конвоир зачем-то опять вывел Сергея под холодный ливень. Его посадили в машину с двумя другими заключенными. О дальнейшем передвижении можно было судить только по вихлянию прицепа и по всплеску луж под колесами.

Надев наручники, его вытолкнули из машины перед военными складами на Красной площади. Затем повели внутрь. Внутри сидел одноглазый хмурый человек, одетый в костюм охранника, имевший ядовито-зеленый цвет. за его спиной открывалось нечто. Темные ряды роботов, держащие в своих руках автоматы, со светящейся щелью вместо глаз и пока что неподвижной детали, напоминающей камеру, на голове робота. Это, наверное и был датчик обнаружения химиката в крови предпологаемых целей.

– Добро пожаловать в новый мир, заключенные – прокаркал одноглазый – Видите этих роботов? Это стандартный образец, базовая модель. Для вас мы изготовили костюмы, полностью копирующие внешность этих красавцев. То же оружие, те же возможности, но внутри – вы! Вас вместе с другими дронами отправляют в зону боевых действий, и никто даже не подозревает, что внутри не груда микросхем, а живой человек! Простой и непыльный способ избавляться от людишек, простой и непыльный! – и одноглазый захохотал.

А к Сергею уже подкатывали тележку с лежащей в ней грудой запчастей. С него сняли наручники, но тут же приставили к голове крупнокалиберный пистолет:

– Одевай, живо!

Сергей понял, что сейчас нельзя и пытаться сбежать – на выходе грузовик, и и здесь, и там полно охраны. Зверь молча принялся соединять застежки и натягивать детали на свое сильное, мускулистое тело. Вскоре перед полицейскими и одноглазым предстал ещё один, но только уже оживший робот. Линия заменяющая глаза, светилась зловещим синим светом.

– Ваш автомат является обычным оружием и особых указаний к использованию не требует.

Глава 14

Дорожный знак с надписью «Дубки» покосился и почти упал на землю. Надпись на нем уже не читалась. Рядом со знаком – две грязные колеи, когда-то бывшие шоссейной дорогой. А дальше простирался огромный вал из мокрого грунта и мусора, скрывающий тысячи грязных лачуг, сделанных из фанеры и листового железа. Между лачугами сновал и копошился весь сброд города Москвы и окрестностей. Преступники, скрывающися от светлого ока закона, нищие, неудачники эмигранты, когда-то сокращенные рабочие (в том числе почти вся легендарная артель №3, некогда поднявшая один из самых мощных в истории саботажей), ничего не умеющие бездельники, дураки, инвалиды и сироты. Но на заре эпохи правления Капиталиата эти люди имели даже свою прелесть перед подавляющей серой толпой – они были свободными, их разуму ничто не угрожало, они имели личность – и этот факт непоколебимо поднимал их на ступеньку выше обычных работяг, гниющих в городе под химикатом.

За валом сидели двое совсем молодых парней, которым в эту дождливую ночь (хотя последние два года все ночи и дни были дождливыми) было поручено следить за дорогой, на которой в любой час, в любую минуту могли появиться военные с одной только целью – уменьшить площади трущобных районов путем уничтожения их обитателей.

Одного звали Матвей, другого Степан. Оба не знали сколько им лет, что в этих местах случай обычный, но судя по только начавшим густеть козлиным бородкам и усам им только перевалило за восемнадцать. Степан был вооружен карабином с наскоро примотаным, собственноручно изготовленым подобием оптического прицела, из которого сейчас он и оглядывал окрестности, поминутно протирая линзу растянутым рукавом недавно найденной на свалке сорочки. Матвей имел при себе винтовку с необычайно редкой вещью – настоящей оптикой, правда вся разметка была кривовато нарисована маркером. Матвей кутался в длинный плащ, пахнущий фекалиями и псиной – была его очередь греться.

Степан дернул напарника. Капюшон, который тот старательно натягивал поглубже на голову, упал обратно.

– Чего тебе, у**ок – несмотря на то, что они со Степкой часто ходили на стену вместе, друг друга они недолюбливали: Степа был трусоват, Матвей жадноват и туп, и все эти качества никак не хотели уживаться вместе.

– Там

– Твою мать…

– Четыре перделки и один мотоход.

Общались парни на грубейшем жаргоне, развивавшемся в районах гетто в течении десятков лет. «Перделка» означало «грузовик для перевозки солдат», «мотоход» соответственно «мотоцикл с коляской и увеличенными колесами для прохождения по бездорожью»

– Пошли, народ предупредим!

И Степан с Матвеем, мелькая дырявыми подошвами, побежали запутанными переходами.

Глава 15

Странная это была выгрузка – ни шуток, ни напутственных речей. Полное несоответствие старым американским фильмам про армию. Были только четкие команды Санни. Сергей впервые услышал голос могучей электронной системы.