Татьяна Груздева - Отзовись, кого зову! Сборник необычных историй любви…

• Название: Отзовись, кого зову! Сборник необычных историй любви…
• Автор: Татьяна Груздева
• Жанр: Русское современное

В первой части сборника – три истории любви. В фокусе автора – и зарождение чувства, и путь героев к свадьбе. Третий сюжет напоминает «Алые паруса» Грина… Героиня второй части, оказавшись в «любовном треугольнике», действует вне шаблонов. И в жизни происходят неожиданные события! Финал открытый. Поймет ли муж жену? Сможет ли жена простить мужа? В романе на особом месте диалоги с игуменьей: читателям тоже открывается мудрость духовного лица…

---

«Это было у моря, где ажурная пена…» Я бродила вдоль берега, а в голове почему-то все крутились строчки стихов Игоря Северянина. Хотя сегодня пену ажурной не назовешь. На море был шторм, оно стало почти черным, а густая ослепительно-белая пена клокотала среди гальки и валунов, словно ее, как яичный белок, неутомимо взбивали в огромном миксере… Вертикально вздымающиеся волны, фонтаны и водопады брызг, яркий контраст черной и белой красок —колдовская картина!

Врачи советуют гулять в шторм, потому что воздух у моря превращается в лечебный аэрозоль, ты дышишь взвесью частичек морской воды, оттого и запах колдовской – острый запах рыбы, водорослей и еще чего-то захватывающе свежего, наверное, это дыхание огромных пространств воды. Я понимала, как все это необыкновенно, но только умом. Бесцельно бродила по пляжу, погружаясь в тоску. Чем ярче становились картины шторма, тем острее мне не хватало Олега. Какой поэзией дышало бы все сегодня, будь мы вдвоем! Но я осталась одна – и пропала полнота восприятия. Глаза мои видели, а душа – нет. Душа умела смотреть на все только сквозь те глубокие окошечки, которые открылись мне в глазах любимого под музыку Моцарта. А теперь мир вновь окутан сплошной пеленой облаков…

Вдруг я обнаружила, что на пляже есть кто-то еще. Под защитой заборчика, который отгораживал санаторский пляж от «дикого», на складном стуле сидела немолодая женщина. Она вязала – спокойно, умиротворенно и как-то очень уютно. На голову набросила капюшон ярко-желтой ветровки, еще надежнее укрывшись от непогоды. Незнакомка не только ловко и с удовольствием вязала: иногда спицы замирали в ее руках, и видно было, что она безмятежно и одновременно восторженно любуется штормом. Она напоминала мне отрешенную от суеты кошку, которая расположилась на солнце, сладко погрузилась во что-то, что только ей ведомо, и изредка открывает загадочные глаза.

В облике незнакомой женщины для меня тоже таилась загадка. Почему ей никто не нужен? Почему мне так больно одной, а ей так хорошо? У нее нет близкого человека? Или есть, но сейчас не нужен? Сейчас только она и море. Этого достаточно для счастья.

Почему я никогда не могла быть столь же самодостаточной? Я и раньше страдала, если одна видела что-то прекрасное, потому что не могла в одиночку до конца насладиться им. Сейчас страдания стали тем острее, чем ярче было счастье делить впечатления ни с кем-то, пусть даже с мамой, а с любимым. Чем он в эту минуту занят, о чем думает? Любуется ли штормом? А может быть, и для него мир поблек без меня? Нет, должно быть, все это не имеет значения, пока он не нашел ответ на свой самый главный вопрос. Интересно, что сказала бы ему эта женщина, которая кажется такой мудрой?

На следующий день к морю я не пошла: боялась новых неразделенных впечатлений. Но и в комнате не сиделось. Стала бродить по санаторию и несколько раз, будто случайно, прошла мимо комнаты Олега. Как же хочется заглянуть к нему хоть на минутку! Может, ничего страшного, если я просто поздороваюсь, может, не подумает, что навязываюсь? Вдруг он в момент исповеди был как во сне, а теперь кошмар рассеялся?

Когда я в очередной раз хотела миновать заветную дверь, меня обогнал Витька, приятель Олега, видимо, ничего не знавший о нашем последнем разговоре.

– Наташа, стой! Куда это ты направляешься? Сегодня все дороги ведут в Рим! – и он широким жестом показал на дверь Олега. – Прошу, сударыня, почтите вниманием нашу скромную вечеринку!

Витька взял меня под руку и галантно ввел в комнату, где собралась почти вся наша компания. Оказалось, что Олег заболел, и ребята решили развлечь его. Работал знакомый магнитофон, кто-то умудрялся танцевать между кроватью и шкафом, кто-то курил, сидя на подоконнике. Стол вынесли в лоджию, размером не уступавшую комнате, и Лена, как всегда броско накрашенная, грациозно порхала, расставляя там закуски и бутылки с вином.

Олег лежал на кровати, до подбородка закутанный одеялом. Со мной поздоровался приветливо, но так, будто я была одной из его многочисленных санаторских знакомых…

Из-за всей этой кутерьмы, которую устроили ребята, в комнате было тесно. Танцевать я не стала, и, чтобы дать место другим, мне пришлось отступить к самой кровати. Олег дышал с большим трудом, в груди его что-то свистело и хрипело, как расстроенная гармошка.

– Глупо как-то свалился, – медленно продираясь сквозь одышку, сказал он, – Захотелось во время шторма поспать в лоджии, все никак не пойму, что мне уже не все дано. Мало что дано… Вот и получил за дерзость: с легким стало хуже, да еще нос не дышит, банальный насморк мешает… Ладно, не смотри так: это еще не конец, жить буду, знаю, что выкарабкаться силы есть… Иди, потанцуй, с Витькой поболтай, он это любит…

– Нет, Олег, ни танцевать, ни трепаться я не могу. Я на минутку зашла. Может тебе меду принести?

– Спасибо, мне всего уже натащили…

– А знаешь, как я себе насморк вылечила? Залезла в куст можжевельника, зарылась носом в ветки и дышала, пока запах не заполнил меня до краев. Мощная ингаляция! Фитонциды можжевельника даже туберкулезную палочку убивают за 5 минут, а уж насморк-то… Попробуй!

– Интересный совет! – Олег знакомо прищурил запавшие от болезни глаза, ставшие мне такими родными, что комок к горлу подступил. – И как же, по-твоему, я это сделаю? Дыхания не хватает даже по комнате ходить…

– Да я и не думала советовать тебе выходить на улицу! Можжевельник можно принести сюда, здесь, в кровати дышать будешь!

«Это было у моря…» Я снова шла вдоль берега, повторяя заворожившие меня строчки. Шла и удивлялась себе. Почему сейчас я и одна воспринимаю все так же ярко, как и во время прогулок с Олегом? Нет рядом его черных бездонных глаз, но душа сама научилась видеть разлитую вокруг поэзию. Я ищу можжевельник для любимого – и это меняет все. Почему? Может быть потому, что все увиденное может непостижимым образом запечатлеться, как на кинопленке, в аромате и живой прелести этих веток? Я где-то читала, что любой предмет впитывает и сохраняет информацию об окружающем… Но была в том, что сам факт поисков так успокоил меня, и другая тайна. Я никак не могла понять – какая?

Зимой в Крыму все так быстро меняется, один день бывает совсем не похож на другой. Недавно штормило, а сейчас море плескалось в прибрежных камнях, хлюпало, вздыхало, словно хотело что-то мне рассказать. Кроткое, спокойно-темное море и такой же тихий снег. Я видела море сквозь сетку медленно падающих снежинок, и это было удивительно! Море пахло так же, как и летом во время купания, запах возрождал ощущение теплых волн, обнимающих тело, а от снега остро пахло Новым годом, шубой, катанием на санках, и все это непостижимо смешивалось в сознании… На вечнозеленых деревьях выросли снежные шапки…

Если постараться – можно вместе с ветками внести в его комнату запахи снега и моря. Если я смогу вобрать в себя все, что вижу вокруг – значит и он увидит. Мой можжевельник расскажет ему… Боль разлуки не прошла, но я сделала открытие: страдая, тоже можно быть по-своему счастливым. Надо только стать нужной любимому – пусть и на расстоянии. Бывает ведь, что любовь оказывается недолгой, но дар, который она принесла – эти открывшиеся вдруг «чистые окошечки в облаках», этот прорыв к Высшему – дар останется навсегда. Он может даже окрепнуть. Страдание дает для этого особое напряжение души. Вот Лена сейчас смотрит только на Олега, а мне открылись удивительные картины. Как мудр Господь, что создал и море, и снег!

И вдруг я даже споткнулась о камень, так неожиданно пришла догадка: та женщина, вязавшая во время шторма, вовсе была не одна! Она потому так умиротворенно, но при этом вдохновенно созерцала море, что ощущала себя наедине с Богом. Она, в отличие от меня, наверное, давно знала: важнее всего постичь красоту Его творения. Постичь как можно полнее – тогда получишь путеводную нить. Божественная красота не может обмануть, ей надо верить, впускать ее в себя… Если так прекрасны море, у которого мы встретились, и музыка Моцарта, под звуки которой мы полюбили друг друга, значит, это, пусть короткое, счастье не принесет нам плохого, от общения-понимания не стоит бежать – недаром же, когда оно возникает, ликуют ангелы…

Олег остался жить после гибели друга – значит, Господь подразумевает, что ему будет дано постичь красоту мира сполна. У каждого бывают ситуации, когда боль застилает глаза, но надо, пусть с усилием, все равно открывать их. Это трудно, для этого надо уметь… Что? Уметь… прощать? Да, это Его заповедь.

Олег, решившись на такой крутой разрыв, поступил жестоко, как бы он ни оправдывал это моим же благом, и я ослепла от горя и, если честно, от обиды. А вот когда додумалась найти для любимого можжевельник, я уже, хотя и бессознательно, простила его. И тут же вновь обрела способность видеть. Значит… Значит, Олегу надо постараться простить самого себя? Вот что, наверное, сказала бы ему та женщина, которой дано быть наедине с Богом! Но я этого не сумею, я сама пока еще не все понимаю, только чувствую… А может, не надо слов? Просто принесу ему душистые свежие ветки, и он поймет, какая сила в прощении! Он уловит камешек, который может сдвинуть с места лавину… А дальше – пусть сам увидит дорогу от всесокрушающего раскаянья, наверное, необходимого сначала, к очищающему и созидающему покаянию и, как итог – к прощению себя…