Александр Беляев - Девочка и домовой. Хроники затомиса

• Название: Девочка и домовой. Хроники затомиса
• Автор: Александр Беляев
• Жанр: Русское фэнтези

Десятилетний мальчик видит сон, в котором он встречает главную героиню этой книги. Маленькая девочка забирается в подвал и встречает там маленького простуженного человечка размером с куклу.

---

Девочка шла среди майского разноцветья и все больше погружалась в сложную гамму ощущений. Ей начало казаться, что шаги замедлились и она не чувствует земли под ногами, словно воздух сгустился и стал больше напоминать воду, через которую она продвигается по дну волшебного водоема.

То тут, то там вспыхивали маленькие радуги, ей казалось, что цветы, попадающиеся навстречу, кланяются и приподнимают над листочками свои чудные шапочки. Птичий свист преобразился и стал напоминать множественный разноголосый шепот, смех, обрывки разговоров, которые можно услышать среди многоликой толпы. Отдельных слов не различишь, они сливаются в неясное бормотание и наполняют душу радостью светлого ожидания главного действующего лица, ради которого толпа здесь и собралась.

Когда друзья вышли на край луга, обрамленного с дальней стороны строгой грядой соснового бора, характер разноголосицы изменился. Девочка ощутила себя как бы в огромном концертном зале, где рядом со сценой невидимые музыканты настраивали свои волшебные инструменты и их виртуозные пассажи объединялись в невообразимую какофонию, не упорядоченную единой музыкальной идеей. Казалось, еще минута, звуковой хаос стихнет и перед оркестром появится дирижер, взмахнет своей дирижерской палочкой, и грянут божественные звуки летней увертюры. И вот уже сосны превращаются в трубы величественного органа, светлая березовая роща звенит струнами эоловой арфы, а на сцену лесной поляны выходят долгожданные актеры.

Друзья пересекли луг, вышли на опушку соснового бора, и тут впервые за время их необычной прогулки Варфуша подал голос:

– А теперь смотри внимательно, сейчас ты увидишь актеров, которые из года в год разыгрывают лесную мистерию.

Девочка уселась под старой сосной и стала ожидать дальнейших событий. Она уже давно перестала удивляться, и все происходящее воспринималось ею как нечто само собой разумеющееся.

Первыми действующими лицами оказались маленькие человечки – гораздо меньше Варфуши, в серых кафтанчиках до земли и зеленых колпачках. Их было множество, они вылезали из-под земли и находились в постоянном броуновском движении, но при более пристальном взгляде занятия их оказались достаточно осмысленными, хоть и необычными. Часть из них соорудила маленькие колыбельки и захлопотала около этих колыбелек, как хлопочут счастливые мамы возле новорожденных.

Аня пригляделась и увидела, что в каждой миниатюрной детской кроватке находится зерно, или желудь, или корешок, но у всех этих странных младенцев имеются ручки, ножки, личико. Одни зерна-детишки пищали, и заботливые няньки кормили их из миниатюрных бутылочек, другие явно не хотели заснуть, и их опекуны усердно раскачивали люльки и пищали удивительно мелодичные колыбельные. Кто-то из миниатюрных человечков переодевал детишек, кто-то стирал пеленки, кто-то важно прогуливал своих питомцев в зеленых колясочках. Вскоре человечки оставили свои кропотливые занятия, собрались вкруг перед девочкой и запели, смешно пританцовывая:

Мы пестуем почву, но молимся солнцу,
Мы вьем колыбели лесному народцу,
Мы – капельки света, проникшие в землю,
Мы – нежность, знакомая каждому стеблю.

Мы слуха касаемся звуками вины,
Мы те, кто воздушней, чем пух тополиный,
Мы – ласка, мы – нега, мы – хор прорастанья,
Уколы сучков и былинок касанья.

Щекочим ступни детворе босоногой,
Бегущей сквозь лето лесною дорогой,
Вливаем бальзам в корешок валерьяны
И лечим пожарища черные раны.

Извечно тоскуя по саду Готимны,
Слагаем светилу священные гимны,
Чтоб пахарь, свои обходящий угодья,
Однажды почувствовал ритм плодородья.

И пусть мы глядимся нелепо, забавно,
Ты благослови нас, Пресветлая Навна.

– Поздоровайся с ними и подари им тепло своего сердца, королевна, – раздался сзади голос Варфуши. – Это маленькие души стихиали Дараины, их назначение – заботиться о семенах, корешках и клубнях, из которых произрастают растения, и выкормить лесных детенышей.

Аня низко поклонилась смешным лилипутам и произнесла слова приветствия.

Человечки сняли свои зеленые колпачки, уморительно помахали ими и в следующий момент исчезли под землей.

– Сейчас ты увидишь других действующих лиц, – взволнованно сказал домовой, глядя в глубь леса.

Девочке показалось, что среди зарослей лесного кустарника, среди обширного черничника и соседствующего с ним брусничника возникло какое-то мельтешение, показались смешные, довольные мордочки, а затем из невысокой растительности первого лесного этажа повылезали человечки, несколько отличающиеся от предыдущих. Они уже были заметно крупнее своих предшественников и выглядели более разнообразно. Их разноцветные одежды напоминали пряди слипшейся паутины, выкрашенные в самые немыслимые цвета. Кто-то носил головной убор в виде венчика цветка, кто-то нахлобучил на голову огромную ягоду, кто-то щеголял в шляпке гриба, причем и цветы, и шляпки грибов были самых разнообразных видов, и при ближайшем рассмотрении каждое существо напоминало карикатурное подобие какого-то растения или гриба.

Далее вся разношерстная компания занялась обыденной работой наподобие своих предшественников, но характер деятельности несколько изменился. Сцена эта напоминала действо в какой-то немыслимой актерской уборной, где над подопечными кустиками, цветами, мхами, вылезающими из-под земли корнями и прочей малорослой лесной живностью производили самые разнообразные манипуляции. Одному пышному кусту серьезный парикмахер возводил замысловатую прическу, другому портной с булавками во рту примерял, подгибал, подравнивал зеленый фрак.

Среди кустиков черники носился кто-то с лиловой ягодой на голове и рассыпал по всему черничнику прозрачные зеленоватые шарики, которые, словно крошечные мыльные пузырьки, опускались среди маленьких листочков.

Они накладывали грим на лепестки цветов, в изобилии покрывающих ближайшую поляну, занимались уборкой земли, совершали какие-то неведомые ритуалы над муравейниками. Рыхлили почву маленькими тяпками и грабельками.

Затем, по-видимому продемонстрировав всю специфику своей кропотливой работы, они, подобно крошечным духам Дараины, выстроились вкруг перед девочкой и запели:

Мы все лето вышивали
Лесу мягкую подстилку,
Колдовали над брусникой,
Шляпки ладили грибам,
Растирали колкий иней
В животворную мастику,
Чтобы вверить чад любимых
Зимним вьюгам и снегам.

Мы малы и неприметны,
Мы сродни замшелым гномам,
И зовется Мурохаммой
Наша славная страна.
Пусть мы – сумрака созданья,
Мы фундамент лесозданья,
Значит, солнечные кроны
Знают наши имена.

Средь сухих и палых веток
Мы своих ласкаем деток,
Муравьиные сознанья
В общем ритме единим.
И покуда мы при деле,
Будут гуще лапы ели,
Будет ягод изобилье,
Август выдастся грибным.

Где-то бродит на природе
Леший – наш корявый родич,
Стайка эльфов златокудрых
Проплывает над землей.
Хоть народец мы неяркий —
Всем им делаем подарки,
Ибо все лесные братья
Общей связаны судьбой.

И тебе служить исправно
Обещаем дева Навна,
Чтобы плыть в святом потоке
Всеобъемлющей Любви.
И когда среди цветенья
Ощутишь прикосновенья
Наших маленьких ладошек,
Приглядись и позови.

Как бы заключая слова песенки, Варфуша объяснил, что эти существа – души стихиали Мурохаммы, которые заботятся о первом лесном этаже – этаже кустарников, мхов, грибов, ягод, трав и цветов.

Девочка поблагодарила своих новых знакомых, а они комично раскланялись и исчезли там, откуда появились.

– А сейчас, – сказал Варфуша, – ты познакомишься с нашими великанами. Не бойся, они совсем не страшные, смотри на деревья.

В ожидании новых чудес девочка стала разглядывать окружающие стволы. Они появились не сразу. Сначала Ане показалось, что в какое-то мгновение то одно, то другое дерево оживает, но вскоре выяснилось, что все осталось на своих местах, а вокруг каждого ствола и кроны сформировались туманные столбы, которые через некоторое время приобрели человеческий облик. Они отделились от деревьев, и вот уже перед девочкой выстроилась группа существ огромного роста, достигающих верхушек.

Сложение этих существ оказалось совершенно непропорциональным, они были худыми и непомерно длинными, но это нисколько не умаляло величия и благородства их облика. Лица их светились добротой и вдохновением, все имели длинные кудрявые волосы, отливающие всевозможными оттенками зеленого цвета, длинные руки, доходящие до колен, и длинные пальцы музыкантов, находящиеся в беспрестанном движении. Покрой одежд в основном походил на камзолы восемнадцатого века.