Алекс Ведов - Тени иного. Рассказы

• Название: Тени иного. Рассказы
• Автор: Алекс Ведов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00071-561-1

«Сколько себя помню, мать всегда говорила мне, что я пошёл в отца – такой же любознательный. И столь же непутёвый. В том смысле, что постоянно попадаю в какие-нибудь неприятные переделки. И главным образом из-за вот этой своей повышенной любознательности. Даже когда был маленьким, всюду пытался залезть или хотя бы заглянуть: и на чердак, и в подвал, и в трансформаторную будку, и даже в колодец. Как-то раз в пятилетнем возрасте убежал за городскую черту в ближайший лес, чем заставил родителей сильно понервничать, пока меня не нашли (отец тогда был ещё жив). И, что удивительно, не пугали меня никакие страшилки, которые близкие придумывали, чтобы отвадить меня от привычки совать свой нос куда ни попадя. Ну там, насчёт лешего в лесу, крыс в подвале, привидения на чердаке и тому подобное. Наоборот, это ещё больше подстёгивало моё любопытство…»

---

Это путешествие через темноту вымотало меня настолько, что я тут же растянулся на траве. Меня разом покинули и силы, и сознание, как будто организм только теперь позволил им выключиться. Единственное, что я успел запомнить, перед тем как снова надолго впасть в беспамятство, – это то, что вылез я в неизвестном для себя месте. Это было совсем не тот участок месторождения, где мы с Витькой забирались наверх. И ещё – впереди в сотне метров начиналась стена соснового бора.

Потом всё вокруг заплясало, закружилось, будто затягиваемое в чудовищную вселенскую воронку… и снова провалилось в густой непроглядный мрак и тишину.

Только спустя целую вечность до меня донёсся голос, который считал от десяти до одного. И он повелевал мне вернуться из темноты в реальность, к которой я привык.

– Один! – сказал Пётр Арсеньевич, и я, вздрогнув, открыл глаза.

Психотерапевт сунул часы себе в карман.

– Ну как? Вспомнил? – он пытливо смотрел на меня через толстые стёкла.

– Да, кое-что вспомнил… – кивнул я. – С того момента, как очнулся в яме.

Я рассказал ему, как выбрался. Он внимательно слушал, не перебивая. Когда я умолк, он с удовлетворением в голосе констатировал:

– Ну что ж, хорошо! Определённый прогресс у нас налицо. Я так понимаю, последовательно вспомнить у тебя… то есть у нас с тобой не получится. Что-то там блокирует твою память. Обычно это какие-то травмирующие психику события…

– Травмирующие? – беспокойно переспросил я.

– Да, или страх… – он задумчиво посмотрел в окно. – Возможно, этот твой страх перед пчёлами. Или ещё что-то. А может быть, всё проще: частичная амнезия вызвана сотрясением. Во всяком случае, понятно, что воспоминания надо восстанавливать с конца. В обратном порядке. Ну да ладно, на сегодня хватит.

Он был прав: я словно заново пережил всё это в подробностях.

– Хорошо, Пётр Арсеньевич, спасибо вам, – ответил я.

Он подмигнул:

– Отдыхай, набирайся сил, а я приду завтра вечером.

Потом поднялся и вышел.

Я лежал и думал: и всё-таки, как он узнал про мой страх перед пчёлами? Неужели вправду догадался?

Впрочем, думать о том долго не хотелось, и я скоро заснул.

* * *

На следующий день после утренних процедур меня снова навестила матушка, и я обрадовал её тем, что уже чувствую себя получше. Она принесла кое-что из продуктов, личных вещей и несколько книг. Я тоже был обрадован: теперь лежать будет не так скучно. Мать, посидев недолго, ушла около полудня, а сразу после обеда явился Витька. Он принёс гроздь бананов, банку клубники, бутыль минеральной воды.

Я рассказал о вчерашнем визите психотерапевта. О его намерении помочь мне вытащить из памяти то, что у меня напрочь отшибло. Даже похвастался, что достигнут некоторый успех: я вспомнил, как продолбил дыру в стене, выбрался из шурфа в карстовую пещеру и потом выполз наружу.

Витька слушал мой рассказ, и мне показалось, что на его лице проступает некоторое напряжение. Когда я закончил, он помолчал, потом как-то смущённо прокашлялся и выдавил:

– Ну ты, Славка, молодчина, однако! Сам выбрался! Ты уж нас прости, что мы… там тебя оставили. Но мы сразу поехали за спасателями! Самим-то нам никак тебя оттуда было не вытащить!

– Да я понимаю, Вить, чего ты извиняешься, – улыбнулся я через силу. – Вы всё правильно сделали! Это мне впредь наука. Надо смотреть, куда лезешь!

Витька снова помолчал, потом осторожно спросил:

– Слав, так ты и вправду только с того места помнишь? Ничего раньше?

– Да, только с того, как я очутился в яме. Но старик этот, психотерапевт, – он сказал, что со временем всё вытащим.

– А зачем? – Витька уставился на меня с недоумением. – Тебе ж всё и так рассказали!

А действительно, мелькнуло у меня в голове, зачем мне что-то вспоминать, если из Витькиного рассказа и так в общих чертах понятно, что случилось?

Но всё же… каким-то безотчётным и глубинным чувством я понимал, что в любом случае мне необходимо вспомнить. Вспомнить в подробностях, что тогда случилось. И я вдруг осознал, что это желание возникло с того момента, как я пришёл в себя на больничной койке. Оно тихо подавало сигнал откуда-то с дальних задворок подсознания, и сначала было незаметным для меня самого, но сейчас…

Сейчас оно было вполне осознанным, хотя и по-прежнему необъяснимым.

– Да понимаешь, Витька, как-то мне не по себе от того, что не помню. Такое чувство, что упустил что-то важное… Хотя, скорее всего, ты прав – на фига мне это?

– Конечно, нефиг тебе насчёт того париться, – поспешно согласился Витька.

– Кстати, – спохватился я, – чуть не забыл: вчера ещё из ментовки ко мне приходил следователь. Тоже спрашивал, помню ли я что-нибудь…

– И чего ты ему сказал? – Витька снова заметно напрягся.

– А чего я мог сказать? – усмехнулся я. – То же, что и другим. Я-то как раз тебя хотел спросить, с чего бы это, как думаешь? Ну, грохнулся я туда, а полиции какой интерес?

– Ну, не знаю… – Витька потупился. – Наверно, из-за того что ты чуть не разбился. Да мне кажется, это просто, как его… формальность. То есть, я думаю, им положено в таких случаях потерпевшего допрашивать, что да как.

– Может и так… – протянул я задумчиво.

– Ладно, я пойду, – Витька встал, суетливо засобирался. – Скоро заскочу снова. Будь здоров!

– Пока, Витька, – ответил я. – Спасибо тебе за то, что навещаешь!

Он вышел, оставив меня наедине со странным послевкусием от разговора.

Будто он что-то недоговаривал, что-то от меня скрывал. Знал нечто такое, что мне знать, по его мнению, не нужно было. Но что? И почему?

Ведь, насколько я знаю, у нас до сих пор тайн друг от друга не было.

Это ещё раз укрепило меня в намерении вспомнить. Всё вспомнить.

* * *

После того, как вечерние процедуры были закончены, и медсестра унесла остатки ужина, в палату снова заявился Пётр Арсеньевич.

– Ну как самочувствие, гвардеец? – бодро осведомился он.

– Уже лучше, – ответил я, стараясь поддерживать ту же тональность беседы.

– Вот и хорошо, – психотерапевт потёр ладони одна о другую. – Готов продолжить наши раскопки?

– Да, давайте будем копать дальше, – кивнул я.

Пётр Арсеньевич без долгих разговоров достал часы.

– Итак, Слава, на чём мы вчера остановились?

– На том, что я продолбил стену и через пещеру вылез, – секунду помедлив, ответил я. – А до того, когда пришёл в сознание, оказался в яме.

Любые мозговые усилия всё ещё отдавались ноющей болью в голове, хотя и не такой сильной, как вчера.

– Значит, сейчас мы пойдём назад от того момента. Всё, как и вчера: следи внимательно за движением часов и слушай меня. – Он начал раскачивать часы на цепочке. – Я считаю от одного до десяти. На счёт «десять» ты погрузишься в глубокий сон. Один…

И снова тёмное пространство внутри меня после его слова «Десять!» забурлило, заклубилось. А потом стало медленно рассеиваться, как дым на открытом воздухе.

– Что было перед тем, как ты упал в яму? – повелевал голос. – Вспоминай!

Дымная пелена растаяла, и я снова видел себя как бы со стороны.

…Джип, подпрыгивая на ухабах и поднимая за собой облака пыли, мчался по грунтовке к возвышенности. Туда, куда мы и собирались попасть.

Её уже было видно вполне отчётливо на фоне тёмной линии лесов. Она вздымалась большой грязно-белой кучей с пологими склонами и неровно срезанной близко к основанию верхушкой. До неё было километров пять.

Я глянул на часы: было без двадцати пять вечера.

За рулём уже был Витька, и вёл он как-то нервно, вперившись напряжённым взглядом вперёд и крепко вцепившись в руль обеими руками. Насколько я мог разглядеть его выражение лица с заднего сиденья, особого восторга на нём не отражалось. Да и у меня на душе было скверно, не знаю, почему. Предстоящее приключение как-то уже совсем не радовало. Я не мог понять, в чём дело: то ли что-то плохое случилось, то ли должно было случиться… Впрочем, я уже сейчас, задним числом, знал, что ничего хорошего там меня не ждёт. И не мог понять, кто тревожится – я тогдашний или я теперешний.

Жора сидел на соседнем с Витькой сиденье – разрешил-таки ему сесть за руль. Он тоже угрюмо молчал, ссутулившись и уставившись на дорогу. Даша, которая теперь сидела рядом со мной, отвернулась и глазела через боковое окно с каким-то замороженным видом.

Известняковая гора быстро росла, занимая всё больше обозримого пространства. Минут через шесть-семь мы подъехали вплотную к подножию. Витька заглушил мотор. Вблизи месторождение выглядело впечатляюще. Ничего подобного я раньше не видел.

– Да, круто… – пробормотал Витька.

– Ну что, идём? – сказал я.

– Пошли, – прокряхтел Витька и стал вылезать.

Мне уже не столько хотелось сходить к этому месту, которое давно манило меня к себе, сколько хотелось вылезти из машины, побыть на воздухе. И желательно одному.

Вроде никому туда ехать уже и не хотелось. Почему же нас понесло туда, а не домой? Наверное, прежде всего потому, что Жора был пьян. Ему пока нельзя было вести машину на трассе, и мы все это понимали. Наверное, и он понимал. И нам нужно было подождать какое-то время, чтобы хмель у него выветрился. Хотя бы отчасти. Вот почему мы решили всё же ехать туда. По крайней мере, в тот момент я думал так.