Марина Миргород - Книга рекордов бизнеса

• Название: Книга рекордов бизнеса
• Автор: Марина Миргород
• Жанр: Детектив

Авантюрно-детективный роман «Книга рекордов бизнеса» рассказывает историю семьи российского олигарха Амелресова. Его подозревают в убийстве делового партнера Эрика Оффенгеймера, крупнейшего бриллиантового магната. Волей судьбы в руки Дэна, сына старинных друзей Амелресова, попадает дневник погибшего. Дневник меняет мировоззрение юноши и знакомит его с философией Оффенгеймера, в основе которой лежит идея о том, что объективной реальности не существует, а существует лишь многообразие её версий.

---

Трудно было сказать, сочиняет Дэвре или говорит правду. Дэну оставалось только дивиться чудным переменам в его собеседнике. Представлявший из себя минуту назад скульптурное изваяние, Дэвре в данный момент смущенно краснел. Поистине, люди сотканы из противоречий…

На самом деле, Дэвре чертыхался что было сил и ругал себя за то, что в очередной раз разоткровенничался. Это была одна-единственная романтическая история за всю его пока что непродолжительную карьеру. И он с неописуемым наслаждением вновь и вновь возвращался к ней, особенно в минуты душевной тоски и грешного уныния. Со временем история в его воображении обросла парой дестяков деталей, таких как перестрелки, погоня и даже – в минуты наивысшей тоски и наигорчайшей меланхолии, которая была свойственна молодому сыщику, – фигурировало спасение примадонны из горящего здания и страстный поцелуй в финале.

– Вот это история! – с неподдельным изумлением сказал Дэн. – Она достойна пера писателя с самой богатой фантазией. – Вот сейчас, подумал Дэн, крайне удачный момент для маневра. – Я в свою очередь тоже могу Вам сказать кое-что по секрету, Жак.

Дэвре затаил дыхание: неужели ему сейчас удастся что-то узнать? Дэн продолжал, надев на себя маску дружеской откровенности:

– Я увлекаюсь литературой. В смысле, пытаюсь писать книгу. Хочу написать однажды бестселлер. – Дэн виновато улыбнулся, словно признаваясь в своей слабости. – Поэтому мне всегда интересно узнавать у людей те вещи, которые мое воображение не способно нарисовать. Вот, например, – Дэн выдержал паузу, чтобы Дэвре не подумал, что ему это так уж безумно интересно, и не заважничал, и продолжал ровным тоном, – например, каково это – вести расследование? Как на самом деле собираются улики, как они анализируются специалистами. Как Вы приходите на их основе к тому или иному заключению. И так далее. Эта кухня – это же такое количество деталей. – Он внимательно следил за реакцией Дэвре, пытаясь определить, заподозрил тот что-то, или нет. Но лицо Дэвре было снова совершенно непроницаемым. И в очередной раз Дэн удивился молниеносным изменениям в этом человеке.

В свою очередь, Дэвре думал в этот момент, что стоящий перед ним молодой человек явно что-то скрывает и в это же самое время пытается что-то вынюхать. Однако в целом Дэвре не мог не признать, что Дэн оказался приятнее, чем он предполагал. Казалось, он обладал пытливым умом и богатой фантазией. Дэвре опасался, что расследование может стать эмоционально сложнее, чем ему бы хотелось. Кроме того, Дэн обладал природным шармом, приветливостью и душевной теплотой. И это трудно было не заметить.

– Не нужно ходить далеко, – продолжал тем временем Дэн. – На моих глазах развернулась ужасная трагедия: погиб друг нашей семьи. И я не мог спать ночью, ворочался с боку на бок до утра, задаваясь элементарным по сути вопросом: ведь все мы видели, что лицо утопленника было разбито о скалы до полной неузнаваемости. Как следствие пришло к выводу, что это именно Эрик Оффенгеймер? Ведь никого не было на опознании тела. Насколько мне известно, его сын еще только на пути в Канны, летит сюда из Ванкувера.

– Да, Вы абсолютно правы, Дэн. Я понимаю Ваше естественное волнение. Но Вы также поймите меня: эта информация носит конфиденциальный характер. Это детали следствия, которые я, скажем так, не вправе разглашать.

– Нет-нет, я ни в коем случае не хочу склонять Вас к чему-то противозаконному. Это совершенно не входило в мои планы. Конфиденциальность есть конфиденциальность. – Дэн понял, что больше торопить и давить на собеседника не стоит, так как рыба могла сорваться с крючка.

Тут на лице Дэвре отразилось мучительное сомнение:

– Хотя, – и он взглянул на Дэна, словно надеясь прочитать в его взгляде, стоит ли ему доверить секретную информацию, или нет. Глаза сыщика прищурились, обнаружив вокруг множество мельчайших складочек, которые обещали стать со временем благородными морщинами мудрости. Потом, видимо, придя к решению, что доверить информацию стоит, Дэвре продолжил, – хотя я сам всегда полагал, что некоторые правила, как бы это помягче сказать, лишние. Тем более в Вашем случае, когда лично Вы заметили в воде тело. Я бы счел, что Вы имеете моральное право узнать хотя бы некоторые детали дела. К тому же это друг Вашей семьи.

– Да, все это для нас очень тяжело, – с сожалением вздохнул Дэн.

– Я могу надеяться, что этот разговор останется между нами? – заговорщически спросил Дэвре. Он тоже следовал своему плану. Конечно, ничего особенно конфиденциального в этой информации не было. Но трудно было представить себе более удачный поворот беседы для того, чтобы вызвать у молодого Енисеева к себе доверие.

– Конечно, даю слово чести! – сказал Дэн.

– Хорошо. Мы получили анализ ДНК утопленника, он был аналогичен ДНК Оффенгеймера, – лицо Дэвре было важным и деловитым.

– Вот так просто? Но как вам пришло в голову сравнить ДНК утопленника именно с ДНК дяди Эрика?

– Объясняю. Мы побывали на виллах практически всех людей, живущих неподалеку от бухты, где было найдено тело. Мы спрашивали, не видели ли они или, может быть, слышали от других что-то, что могло бы пролить свет на обстоятельства, приведшие к кончине неизвестного нам еще на тот момент человека. Когда же мы, наконец, добрались до дома Оффенгеймера, нам открыла его экономка. Она сообщила, что накануне печального дня Эрик не вернулся домой, и утром она обнаружила его комнату пустой. Что было для него совершенно не характерно. Даже если он посещал вечеринки и бары, он всегда приходил ночевать к себе домой. Далее нам удалось переговорить с некоторыми из соседей Оффенгеймера. Они в один голос заявили, что Эрик в последнее время был необычайно тревожен и несчастлив. Когда же круг окончательно замкнулся на Оффенгеймере, мы взяли анализ ДНК волоса с расчески в его комнате и сравнили с ДНК утопленника. Вот так просто.

***

Третий день с момента обнаруждения тела несчастного Эрика клонился к концу. Красивый южный закат располагал к романтике и легкости мироощущения. А Дэна угнетала ответственность за тайну дневника. И все же он чувствовал каким-то шестым чувством, что сможет сделать для Оффенгеймера гораздо больше, чем вершители правосудия, к которым этот дневник мог бы попасть. Но в то же время он почувствовал непреодолимое желание разделить вес этой тайны еще с кем-то. Вместо этого он, оставшись один на палубе, принялся за дальнейшее чтение красной кожаной тетради.

Глава 5. Самая маленькая страна

Апрель 2008

«Когда приходишь к пониманию того, на чем зиждется мировая политика, становится до опасного безразлично, что такое законы морали и совести. А я думаю так: политика есть порождение общества, это общественное явление, это попытка самоорганизации человеческого социума не как совокупности отдельных индивидуумов, а как цельного организма, ищущего для себя комфортные условия существования. В сложившихся же цивилизационных условиях получается, что у человечества, как организма, прогнившая голова. Тогда что уж говорить о его теле? От доисторического матриархата до вполне «исторического» патриархата; от Афинской демократии до французских просветителей Вольтера, Дидро, Руссо и Монтескье; от Конфуция до марксизма-ленинизма… Все эти великие мыслители и их выдающиеся учения по-своему трактовали понятие справедливого общества.

Так никто до сих пор и не пришел к консенсусу в этом вопросе.

Последняя пелена с моих глаз спала после событий 11 сентября того самого года.

Многие знают, что в Мою страну после Первой мировой войны стало стекаться огромное количество золота. Со всего мира. И в том числе из Китая. Якобы (я не говорю, что это подтверждается неопровержимыми фактами) наша Золотая Казна предоставляла услуги по хранению этого золота. Здесь, для будущих читателей моих дневников, которых, может, конечно, никогда и не будет, ибо кого интересуют размышления выжившего из ума и потерявшего все свое богатство (ну или почти все) старика, так вот, для будущих читателей поясняю: Моя страна, знаете ли, совсем крошечная по размеру. Про нее, возможно, так особо никто и не знает. Теперь, чтобы всем было понятно, что такое Золотая Казна. Этот институт экономической власти можно сравнить, например, с Федеральным Резервом США или с российским Центробанком. С какой целью правительства мощных держав пошли бы на то, чтобы хранить на территории Моей страны свои огромные запасы золота? Ну во-первых, «ноль первые» уже тогда, в не столь далекие 20-е годы 20 века были осведомлены о грядущей Второй мировой. Что бы они делали, если бы их золото было захвачено такой мощной державой, как, например, Россия? Тогда вся экономика была бы подчинена именно той стране, которая бы потребовала в качестве военного трофея золото. Так? Что же придумали умнейшие из умнейших? Они придумали исключить возможность такого поворота сюжета в принципе, просто-напросто… спрятав все золото заранее в одном секретном хранилище. При чем, что удивительно, было даже заранее рассчитано, сколько лет понадобится для преодоления экономических и политических последствий войны до такой степени, чтобы страны-участники «страховой» операции могли безболезненно забрать свое золото обратно и восстановить статус кво. Был определен срок в 60 лет. Золото начали свозить в Мою страну, которая и выступала, собственно, инициатором всей этой операции по спасению мировой экономики от военного шторма, ужаса и хаоса, и соответственно, гарантами будущей экономической стабильности. Вместо золота мое правительство стало выдавать государственные облигации сроком на 60 лет, равные по стоимости тому количеству золота, которое было в наличии.