Коллектив авторов - Аффект: практика судебной психолого-психиатрической экспертизы

• Название: Аффект: практика судебной психолого-психиатрической экспертизы
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-98563-415-0

В хрестоматии представлены тексты известных судебных психиатров и психологов, посвященные проблеме определения аффекта у обвиняемого в практике судебной экспертизы. Освещена история становления уголовно-релевантного понятия аффекта. Приведены представления об аффекте в общей психологии. Изложены современные судебно-психологические экспертные критерии диагностики аффекта у обвиняемого. Даны примеры комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз, посвященные особенностям аффекта у несовершеннолетних, дифференциальной диагностике нормальных аффектов с патологическими аффектами, с «ограниченной вменяемостью».

Для судебно-психиатрических и судебно-психологических экспертов, работников правоохранительных органов, а также студентов, аспирантов, преподавателей психологических и юридических вузов и факультетов.

---

Внутренний разлад исчезает, как скоро аффект переходит в умоисступление. Созревшее и вскормленное яростными представлениями сильнейшее чувство родит яркие как молния двигательные представления о поступке, заполняющие собой всецело все сознание и которые тотчас же проецируются наружу разрушительными мышечными движениями.

Отсюда очевидно, что взрыв аффекта, или умоисступление, есть рефлекторный акт, совершающийся роковым образом, как и всякий другой рефлекс. Очевидно, что сильнейшее раздражение переходит тут прямо в двигательный акт без всяких задержек. И откуда взяться задержкам, когда сознание заполнено одним или несколькими однородными необыкновенно яркими двигательными представлениями – оттененными сверх того сильнейшим чувством.

Каждому образованному человеку хорошо известно, что эти задержки составляют также представления, но двигающиеся, так сказать, навстречу первым представлениям и мешающие им прорваться наружу.

Каждому по внутреннему опыту хорошо известно, что волевой акт выбора, которым определяются наши поступки, – заключается в сопоставлении разнородных представлений, но когда они однородны или когда сознание выполнено одним представлением, – тогда выбора быть не может.

Выяснивши все отдельные элементы, слагающие аффект, можно вывести следующее его определение. Преступный аффект составляет такое сильное психическое чувство, которое, прерывая обычное течение представлений, превращает его в непроизвольное течение однородных представлений, с характером насильственности, гармонирующих с господствующим чувством, вследствие чего уничтожается как свобода выбора, так и всякая произвольная умственная деятельность. Неизбежно, роковым образом выражаясь внешними бурными движениями, преступный аффект сопровождается временным большим или меньшим истощением психических и физических сил. Сверх того должно помнить, что третий период аффекта, период истощения, составляет главный диагностический критерий преступного аффекта.

В этом определении не говорится ничего о помрачении сознания и беспамятстве, свойственным будто бы преступному аффекту. Но мы видели, что этот элемент не характерен для периода умоисступления, периода, когда именно и совершается преступление. Он более постоянен в последующем периоде. Но тут-то и говорится, что он состоит в большем или меньшем истощении физических и психических сил, а такое определение без сомнения содержит в себе понятие и о помрачении сознания и памяти.

Но юристу важно знать не то, что было после преступления, но то, что было в момент совершения преступления. Вот тут-то и оказывается, что в умоисступлении поступки могут сознаваться с необычайною яркостью, но весь секрет заключается в том, что в умоисступлении человек теряет способность руководить своими поступками. Это и указано в предлагаемом определении и указано даже, почему человек не может в этом периоде руководить своими поступками. Там ясно сказано, что ни выбирать, ни обсуждать свои поступки человек не может потому, что его сознание бывает наполнено тогда, во-первых, однородными представлениями, во-вторых, эти представления – насильственны, в-третьих, течение этих представлений не произвольно и, в-четвертых, все они гармонируют с основным сильным психическим чувством.

Как диагностировать преступный аффект? Для этого в предлагаемом определении указывается на период истощения, как на диагностический критерий преступного аффекта. Раз наблюдается такой период, мы вправе заключать, что сила чувства была непомерная и что оно превратило произвольную психическую деятельность в непроизвольную. Распознавание этого периода едва ли встретит затруднение ввиду характерных субъективных и объективных признаков психического и физического истощения, симулировать которые не легко.

Само собой разумеется, что для большей полноты диагностики надо поставить себе за правило изучать не только период истощения, но и другие два, – а также обстоятельства дела и личные особенности преступника.

Приведенное определение, указывая, что сильное психическое чувство дает тон кардинальным явлениям аффекта, тем самым указывает на важное значение индивидуальности в развитии аффекта. Всем известно, что сила психического чувства при прочих равных условиях находится в прямой зависимости от личных свойств человека. Чем он раздражительнее, тем скорее возможен аффект. Иногда эта усиленная раздражительность есть явление врожденное, иногда это результат дикости, невоспитанности, несчастно сложившейся жизни, результат разврата и пьянства. Нередко особенная раздражительность присоединяется к болезням сердца, к чахотке, к общему малокровию.

Еще чаще она зависит от болезней нервной системы. Недаром часто называют нервность и раздражительность как синонимы. И эта нервность свойственна как неврозам, так и органическим болезням нервной системы. В особенности дурной славой в этом отношении пользуются: бывшее сотрясение мозга, которое часто изменяет характер человека до неузнаваемости, потом общие неврозы – пляска Св. Витта, истерия, эпилепсия.

Не подлежит также сомнению, что и настроение, т. е. сумма господствующих ощущений, оказывает огромное влияние на развитие аффекта. Мрачное и печальное настроение предрасполагает к аффекту.

Смотря по тому, развивается ли аффект у человека совершенно здорового или же он является у человека с инвалидной нервной системой, с болезненной раздражительностью, аффекты разделяют на физиологические и патологические. Некоторые полагают, что патологические аффекты, т. е. развившиеся на патологической почве, всегда составляют условие невменяемости, но я думаю, что такого общего правила не следует делать, а вернее будет относиться к каждому случаю конкретно и измерять аффект не тем, на какой почве он развился, а тем, насколько человек мог или не мог управлять своими поступками в известное время и какой силы был аффект, что определяется, как нам уже известно, стадией истощения.

Наш закон об аффекте нигде прямо не говорит, но есть 3-й п. 92 ст. Ул. о Н.[3], гласящий, что содеянное «не вменяется в вину по безумию, сумасшествию и припадкам болезни, приводящим в умоисступление или совершенное беспамятство».

После всего сказанного о патологическом аффекте становится очевидным, что он подходит под эту статью. Несомненно, что патологическая раздражительность эпилептика, как частный симптом (припадок) эпилепсии, может достигнуть в некоторых случаях степени умоисступления. То же можно сказать и о многих других болезнях, где раздражительность составляет симптом (припадок) болезни. Но физиологический аффект не предусмотрен нашим законодательством. С точки зрения нашего законодательства его можно только отнести к обстоятельствам, уменьшающим вину и наказание; именно к 5-му п. 134 ст. Ул. о Н., где к этим обстоятельствам отнесено сильное раздражение. Само собой разумеется, что с научной точки зрения преступный аффект, будь он физиологический или патологический, должен составлять условие невменяемости, если доказано, что человек, находившийся в состоянии такого аффекта, не мог руководить своими поступками.

В. Φ. Чиж Аффект[4]

Аффекты имеют громадное значение в судебно-медицинском отношении; этого мало, нельзя понимать преступлений, а тем более преступника, не зная физиологии и психологии аффектов, так как большинство преступлений, бесспорно, совершаются в состоянии аффекта. Только закоренелые преступники совершенно спокойно совершают преступления.

Аффект – это нарушение правильного течения представления; это нарушение производится тем, что в сознание вторгается представление, сочетанное с сильным чувством. Самое обыкновенное нарушение правильности течения представлений состоит в том, что происходит задержка в течении представлений; такое нарушение производит не представление само по себе, а сочетанное с ним сильное чувствование; поэтому не представления, а чувствования вызывают аффекты. Все аффекты имеют между собою общее то, что, в начале их, все сознание завладевается одним представлением и сочетанным с ним чувствованием; все остальные вытесняются из сознания. Так начинаются все аффекты – горе, гнев, радость, изумление и т. п., все они вызываются представлением и сочетанным с ним сильным чувствованием, которое и завладевает, более или менее всецело, сознанием.

В дальнейшем течении, при одних аффектах, например, гневе, внезапная задержка сменяется крайне быстрой сменой представлений, родственных с вызвавшим аффект; представления эти иногда меняются с такою быстротою, что не успевают достигнуть полной ясности; при других, напротив, одно или несколько родственных представлений надолго завладевают сознанием, которое постоянно возвращается опять к этим представлениям. Типом аффектов первой категории могут служить аффекты радости и аффекты гнева; типом второй – аффекты горя.