Юрий Игрицкий - Россия и современный мир № 1 / 2010

• Название: Россия и современный мир № 1 / 2010
• Автор: Юрий Игрицкий
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2010
• ISBN: 2010-1

Профиль журнала – анализ проблем прошлого, настоящего и будущего России их взаимосвязи с современными глобальными и региональными проблемами. Журнал имеет многоплановый, междисциплинарный характер, публикуя материалы по истории, социологии, философии, политической и экономической наукам. Ключевые рубрики – «Россия и мир в XXI веке» и «Россия вчера, сегодня, завтра».

---

И при Б. Ельцине, и при В. Путине женщины в большой политике оставались маргиналами. Тем не менее сегодня в этой области намечаются сдвиги, и происходит это прежде всего благодаря переменам внутри самой власти. Присутствие женщин в правительстве одни эксперты рассматривают как элемент современного политического дизайна, символический жест российской власти в сторону мирового сообщества, другие – как искреннее стремление обновить политическую элиту и способствовать продвижению во власть новых кадров. Говорить об устойчивой тенденции пока рано. Речь идет о «точечных назначениях», решения о которых принимаются на уровне федеральной или региональной власти. Главное состоит в другом: в России до сих пор отсутствуют институциональные условия соблюдения гендерного паритета при формировании выборных органов или назначении на государственные посты.

Анализ мотивации женщин, работающих на высших руководящих постах в региональной власти, несмотря на все ограничения метода исследования, позволяет убедиться в том, что женщины во власти менее прагматичны, профессионально-ориентированы и пытаются достичь высоких результатов в своей деятельности, чтобы доказать команде, что они умеют работать не хуже мужчин. Мотивация достижения, в противовес выгоде, является для них мощным мотивационным стимулом. Однако не следует слишком идеализировать ситуацию. Несмотря на выраженность профессиональной мотивации и мотивации достижения, женщина на руководящем посту во власти никогда не будет действовать в ущерб своему карьерному росту и сделает все возможное, чтобы защитить себя от карьерного падения. Однажды покорив вершину власти, они не хотят с ней расставаться. Не следует забывать, что у женщин-депутатов нередко ведущими являются скрытые коммерческие мотивы или мотивы защиты организаций, которыми они руководят. В современной России доступ к власти открывает большие возможности для личного обогащения, что вряд ли стоит забывать (7; 8). Гендерные различия, как бы существенны они ни были, не могут кардинально трансформировать исходные мотивационные установки, поэтому и мужчины, и женщины во власти остаются проводниками тех норм, которые там уже сложились.

В политологической литературе широко распространена точка зрения, что вступление женщин в политику и власть способствует демократизации общества (1, с. 8). Применительно к западному обществу этот тезис вполне обоснован, поскольку в странах с развитой демократией на ведущие позиции во власти продвигаются женщины, представляющие гражданское общество. В России складывается иная ситуация. В исполнительную власть на высокие посты назначаются женщины, хорошо знакомые первым лицам и лояльные им, многие женщины фактически «назначаются» депутатами. Могут ли подобранные по этому принципу кадры способствовать демократизации российской политической системы? Думается, нет. Пока российские элиты формируются в соответствии с бюрократической логикой, они будут реализовывать исключительно охранительные функции.

Литература

1. Айвазова С. Российские выборы: гендерное прочтение. – М.: ОАО «Московские учебники и картолитография», 2008.

2. Гаман-Голутвина О. Региональные элиты России: Персональный состав и тенденции эволюции. – В кн.: Самые влиятельные люди России, 2003. – М.: Ин-т ситуационного анализа и новых технологий, 2004. – С. 36–83.

3. Гаман-Голутвина О. Политические элиты России: Вехи исторической эволюции. – М.: РОССПЭН, 2007.

4. Гаман-Голутвина О. Российская элита в годы президентства В. Путина // Два президентских срока В.В. Путина: динамика перемен. – М.: ИНИОН РАН, 2008. – С. 72–96.

5. Канакьянова Р. Современные тенденции преодоления гендерной асимметрии в государственном управлении // Власть. – М., 2006. – № 12.

6. Кочкина Е. Политическая система преимуществ для граждан мужского пола в России, 1917–2002 гг. – В кн.: Гендерная реконструкция политических систем / Ред. – сост. Степанова Н., Кочкина Е. – СПб.: Алетейя, 2004. – С. 477–523.

7. Крыштановская О. Анатомия российской элиты. – М.: Захаров, 2005.

8. Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации / Под ред. Дуки А.В. – СПб.: Алетейя, 2001.

9. Чирикова А., Лапина Н. Женщина на высших этажах власти: российские практики и французский опыт: Аналитический доклад. – М.: Институт социологии РАН, 2009.

ОБЩЕСТВЕННОЕ БЛАГОПОЛУЧИЕ: КОРРЕЛЯЦИЯ ОБЪЕКТИВНЫХ И СУБЪЕКТИВНЫХ ФАКТОРОВ

Г.Л. ВоронинВоронин Геннадий Леонидович – доктор социологических наук, ведущий научный сотрудник Центра исследования адаптационных процессов в меняющемся обществе Института социологии РАН

В процессе изучения социума согласование объективных и субъективных показателей его состояния на уровне теоретической социологии воспринимается как аксиома, но вопрос о характере этой взаимосвязи остается открытым и достаточно редко попадает в поле зрения эмпирической социологии. При этом данные, характеризующие те или иные стороны общественного благополучия, взяты из различных источников. В качестве объективных показателей использованы статистические данные (http://www.gks.ru/), а в качестве субъективных – результаты социологического исследования (Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения – РМЭЗ, проводившийся практически ежегодно с 1992 по 2007 г. и охватывавший 10–12 тыс. человек)35.

Прежде всего, дадим необходимые пояснения к понятию «общественное благополучие». В документах Экономического и социального совета ООН (ЭКОСОС) все настойчивее ставится вопрос о необходимости перехода от измерения социального капитала к измерению общественного благополучия. В практике международных организаций проблема измерения последнего получила свое отражение. В частности, существующие индексы, такие как индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), индекс человеческого развития (ИЧР) и другие, фиксируют определенные параметры общественного благополучия, но прежде всего как экономический компонент. Задача состоит в том, чтобы измерить общественное благополучие социологическими методами, имея в виду такие его параметры как сеть социальных связей, активная гражданская позиция, чувство гражданской сопричастности, добрососедство, знания и навыки, социальное самочувствие и др. Другими словами, сложность задачи заключается в том, чтобы научиться измерять «человечное36 в обществе». Как указано в документе ЭКОСОС «От измерения социального капитала к измерению общественного благополучия: некоторые исходные соображения Соединенного Королевства»: «Мы (Управление национальной статистики Соединенного Королевства. – Г.В.) воспринимаем это понятие как благополучие общества в целом, включая такие факторы, как экономическое благополучие, состояние здоровья нации, размер человеческого капитала и т.д.»373.

Большой вклад в популяризацию темы «капиталов» внесли как зарубежные (П. Бурдье, Дж. Коулман, Р. Патнэм, Ф. Фукуяма, К. Эрроу и др.), так и отечественные ученые (Н.П. Иванов, Р.И. Капелюшников, П.М. Козырева, В.В. Радаев, Н.Е. Тихонова, Е.А. Уваров и др.). Что касается «социального капитала», то это направление в социологии остается активно востребованным. Его значимость состоит в том, что социальный капитал тесно связан с показателями общественного благополучия. Понятно, что эффективная реализация социального капитала в современной России является обязательным условием преодоления всех видов кризисов. Прежде всего, речь идет о социальном кризисе или кризисе социальных отношений. Содержательная сторона понятия «социальный капитал» находится в стадии теоретико-методологического осмысления на протяжении уже нескольких десятилетий, что же касается его социологической интерпретации, то здесь имеет место разнообразие точек зрения. Но не решив вопрос об эмпирических социологических индикаторах социального капитала («человеческий капитал», «потенциал личности»), мы не сможем операционализировать понятие «общественное благополучие».

Анализ размещенной в Интернете информации свидетельствует о различной степени внедренности в научные исследования понятий «социальный капитал» и «общественное благополучие». На сайте Федерального образовательного портала (http://www.ecsocman.edu.ru) словосочетане «социальный капитал» содержит 502 отклика (статьи, учебные курсы, книги), тогда как «общественное благополучие» дает лишь 54 отклика. Единый электронный каталог Российской государственной библиотеки (http://www.rsl.ru/) предоставляет 38 ссылок на словосочетание «социальный капитал», 347 ссылок на словосочетание «человеческий капитал», 68 ссылок на «человеческий потенциал» и 29 – на «потенциал личности». В то время как термин «общественное благополучие» представлен только одной ссылкой на книгу, не имеющую никакого отношения к изучаемой проблеме. В поисковой системе библиотеки Конгресса США (http://catalog.loc.gov/) словосочетание «social capital» как ключевое слово (keyword) встречается 2352 раза, а в названиях публикаций (name / title keyword) в 159 случаях. Понятие «human capital» в названиях публикаций встречается 252 раза, как ключевое слово – 2190 раз. Термин «societal well-being» дает только восемь ссылок как ключевое слово, а в названиях книг не встречается. В популярной поисковой системе Google на словосочетание «social capital» выдается 56 200 000 ссылок, а на русский аналог «социальный капитал» – 251 000; «societal well-being» – 291 000 000 ссылок, «общественное благополучие» – 382 000 ссылок.