Сергей Соколов - Ответы найдутся. рассказы и повести

• Название: Ответы найдутся. рассказы и повести
• Автор: Сергей Соколов
• Жанр: Научная Фантастика

Рассказы и повести в представленной книге объединяет мысль о порой существенном влиянии ещё непознанных законов природы на жизнь обыкновенных людей, с их заботами, чаяниями, надеждами, на отношение к своей судьбе, к судьбе своих близких. Главное – нравственный выбор в предлагаемых обстоятельствах.

---

Разведчик решил рискнуть и посветить себе КСФ, фонариком, подаренным ему ещё замкомзводом после их первого боя где-то под Лугой.

М-да… Он стоял на куче песка, а последнее обо что он споткнулся оказалось воткнутой лопатой. Ржавой, с обломленным черенком. Также можно было различить часть носилок и сваленные в беспорядке трубчатые конструкции, напоминающие спинки железных кроватей. Кое-как перебравшись через них, боец оказался на широкой, – да такой, что танк проедет – бетонной полосе, идущей вдоль разрушенных в разной степени загонов, и уходящую за огромные ворота наружу. Понимая, что лошадей здесь нет, не было и нескоро будет, сержант решил выбираться из рукотворного навоза и заглянуть напоследок, мельком, в отгороженное помещеньеце с надписью на двери «WOW!!!».

В тусклом свете фонаря виднелись чистые отштукатуренные стены, ровный пол, в углу низкий стоптанный ботинок, без шнурка, без каблука, с подошвой, загибающейся на нос, да обрывки плотной бумаги с крупными синими буквами «KNAUF».

«Всё-таки это немцы здесь что-то пытались построить, но бросили. Хозяева… Может, не до того им стало… Зад припекает… Если бы так!.. Уф-ф! Как же на воздухе хорошо, не надышусь им! Но времени мало, надо в село заглянуть».

Молодой боец быстро преодолел короткий аппендикс дороги из аккуратно уложенных бетонных плит и вышел на давешний просёлок, который дав кругаля, вплотную приблизился к заброшенному скотному двору. До села было с километр, не больше.

…Разведчик долго не мог принять решение: либо обойти пост сторонкой, либо подойти и осмотреть его, благо пост был пуст и… очень необычен. Молодость и любопытство подзуживали парня: «Интересно же!» Горький опыт двух военных лет предостерегал: «Очень опасно!»

«Может караульный отлучился в лесок, да выйти не может – газетку не прихватил. Ха-ха… А я полюбопытствую пока!»

Будто огромный футбольный мяч косо резанули ножом и поставили на высокую ножку. Крыша-«мяч» какой казалась издали – прозрачной, – такой и оказалась на деле. Но не стеклянной. И не гладкой. Боец провёл ногтем по мелким волнам внутренней стороны, словно по стиральной доске, – звук громкий, отвратительный, неестественный…

Ножка, в виде стальной трубы, уходила в каменную плиту. Это было малоинтересно. Но то, что висело на уровне глаз…

Собственно, наличие у прибора с необычно плавной формой почти обычной телефонной трубки и делало странное сооружение в целом похожим на караульный пост. А на хрена ещё как не для этого на околице нужен телефонный аппарат, явно военного образца? Без монетоприёмника (есть какая – то щель, но слишком широкая), без надписей (остаток изображения снятой трубки не в счёт), без диска набора номера (понятно, что на том конце единственный абонент – какой-нибудь Фриц на дежурстве). Однако, цифры от 0 до 9 на пупырчатых кружках есть, а буквы отсутствуют.

«Уверен, просто подниму с рычага трубу и услышу лай немецкий».

Но раздался только длинный гудок…

Аппарат чего-то ждал от паренька, и тому вдруг почудилось, что стоит он в будке телефона-автомата на проспекте 25-го Октября, в солнечных стёклах которой отражаются проносящиеся трамваи, спешащие люди, а небольшая очередь молчаливо поторапливает его выразительными взглядами… Наваждение было так сильно, что рука сама полезла в карман за пятнадцатикопеечной монетой… Но нащупала не летние брюки и тенниску, а лишь старый ватник…

Боец очнулся, усмехнулся горько, медленно повесил трубку. А затем открыто, презирая необходимость таиться на своей земле, вошёл в село. Вот и первый дом…

Дом был первым и единственно видимым: сразу за ним широкой дугой от края до края возвышалась знакомая стена белого тумана.

«Здрасте, давно не встречались! Ну, эта парилка мне уже не страшна! Нырну и вынырну!» – подумал сержант, двигаясь к молочной пелене и не обращая внимания на знакомую картину военного времени: поломанный замшелый штакетник; тёмный силуэт полуразрушенного дома; амбар без ворот; унылый «журавль» колодца… Сапоги вдруг заскользили на раскатившихся по дороге яблоках, уже подгнивших, попАдавших в свой срок, без надежды быть собранными, с одинокой яблони, которая разрослась и вытянула голые ветви за забор к случайному прохожему.

«Вот только яблочко выберу… Зайти, что ли?… Эвоно как колхознички жили!»

Дорожку от отсутствующей калитки к дому, выложенную гладкой, с чередующимся серым и бурым цветом, плиткой обрамляли густые кусты с высохшими ягодами. Ветки противоположных кустов иногда переплетались, так что сержанту стоило немалых усилий продвигаться вперёд, разрывая их и осыпая мелкие листья. За кустами угадывались дугообразные рёбра конструкций, вырастающих прямо из земли, на которых колыхались обрывки шуршащей серой материи. Конструкции шли ровными рядами. Дальше – оголённая поляна, довольно большая, с трёх сторон к которой примыкали хозяйственные постройки разной высоты и назначения. А жилой дом, его с сараем не спутаешь, стоял чуть в стороне, посреди нескольких невысоких сосен. Подойдя к ним мимо пары – тройки вкопанных в землю разноцветных автомобильных шин, солдат первым делом увидел грязную сетку гамака, одним концом зацепленную за крюк на стволе дерева. Рядом на другой сосне, выше роста человека, был прибит щит и железное кольцо.

Ни щит, ни кольцо непонятного предназначения его не тронули, а вот гамак… От сиротской жалости к нему, от вида прерванной мирной жизни, потери незамысловатого счастья совершенно незнакомых ему людей комок из слёз и гнева застрял у бойца в горле. Как это могло произойти? Война – сука…

Но солдатская твердая уверенность, там у дороги и здесь у сосны, что причиной разрухи в его стране была навязанная, внезапная война, вдруг заколебалась возле самого дома: дом не выглядел оставленным людьми в надежде спастись от оккупации; пожар не обуглил его стены; взрывы не обвалили крышу, не разбили фундамент… Двухэтажный пятистенок был не брошен, а заброшен. Всё выглядело ветхим, изъеденным трудолюбивыми насекомыми, и если что покосилось или сломалось, так это от течения безжалостного времени.

В дом солдат заходить не стал.

«Труха. От ветра качает… Когда успело? Тут нужны годы и годы… Или что-то напутал командир со всеобщим достатком, или это „ежовые рукавицы“… А что это там, у сарая?» Зоркие глаза разведчика разглядели даже цвет, желтоватый, какого-то громоздкого ящика. Не задерживаясь возле пустого навеса для дров с поваленными на бок кОзлами, боец подошёл ближе.

Жёлтая краска облупилась, открывая ржавый металл прямоугольной полой коробки, с поднятым на тонких стойках листом штампованного железа и симметричными полукруглыми вырезами по двум боковинам. Чем-то о – очень отдалённо это напоминало встреченную сегодня на дороге немецкую бронемашину, но без единого стёклышка, без колёс – просто груда железа на земле.

«Помню плакат в школе: „Пионер! Страна ждёт от тебя утиль!“ – бодрый широкий шаг с тачкой и дымящие трубы заводов».

Включённый фонарик с подсевшей батареей тускло высветил помятые бока, сквозные дырки, надпись «LADA 2104», тряпки, гайки, концы проводов… И тут что-то ярко блеснуло. Луч отразился от плоской круглой пластины, подвешенной на верёвочке, продетой сквозь отверстие в центре. Пластинка повернулась другой стороной – свет пропал. Снова повернулась – солнечный зайчик заиграл на «Шмайссере». Сержант отрезал веревку, взял в руки забавную игрушку.

– Просто пушинка! Сейчас некогда, а потом рассмотрю… Настя рада будет, – негромко сказал солдат и сунул находку под телогрейку.

5

Худосочный парень в полном камуфляже, вальяжно скрестив ноги, стоял прислонившись плечом к широкой сосне. В нескольких метрах от него на земле лежали два раскрытых рюкзака, штыковая лопата, высокие резиновые сапоги, термос, чехол от металлодетектора. Сам прибор был бережно прислонен к соседней молоденькой берёзке.

От большой кружки с кофе, которую парень держал за ручку всей пятернёй, поднимался ароматный белый пар – утро выдалось холодным. Парень с наслаждением глотал напиток. При этом он внимательно смотрел вниз, в уже глубокую квадратную яму, где то сгибалась, то разгибалась спина в потной футболке, мелькала лопата, выбрасывая сухую рыхлую землю к понтовым берцам.

– Слушай, ты не метро роешь, давай поосторожнее.

Второй, что был внизу, остановился, с силой воткнул лопату по самую тулейку куда-то вбок.

– Как умею… Только пусто, ничего нет.

– Будет.

Здоровяк снова взялся за черенок, лениво потянул, и осыпавшийся грунт открыл…

– Смотри! Смотри! Рука!

6

Несколько мгновений жгучей боли в сердце и туман вытолкнул бойца. Сразу в уши, глаза, рот, за ворот телогрейки полетел снег, словно крупа – мелкий и колючий. Ладонь стала прилипать к металлу автомата. Пришлось одеть варежки, опустить «уши» шапки. При этом вывалилась припрятанная сигарета с загадочными буквами «L&M», но не успела упасть на снег, как порыв ветра с запахом дыма подхватил её, унёс обратно в туман, а сержант от досады только крякнул.