Галина Огневская - В свете звезд. Omnia vincit amor

• Название: В свете звезд. Omnia vincit amor
• Автор: Галина Огневская
• Жанр: Историческая проза

70-ые годы 18 века. В стране полыхает восстание под предводительством Пугачева. На фоне этих событий переплетаются судьбы Анны Озерской и Михаила Семенова. Дочь нищих дворян и богатейший наследник графского рода волею отцов вынуждены обвенчаться. Молодой граф Семенов, наделенный Екатериной Второй особыми полномочиями, отправляется спасать Отечество. А его юная жена скрывается бегством, чтобы спасти детей графа…

---

В свете звезд Omnia vincit amor Галина Ивановна Огневская

© Галина Ивановна Огневская, 2017

ISBN 978-5-4474-9616-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

За окнами дул резкий ледяной ветер. Анна подавила вздох: « Неужели весна в этом году так и не наступит?» Как ей хотелось увидеть цветущий сад, вдохнуть в себя пьянящий аромат яблонь. Дверь отворилась, и в небольшой, хотя и барский, очень аккуратный, уютный деревянный дом вошел Николай:

– Где Дмитрий? – тихо спросил он, сняв плащ и бросив его на стул. – Отправила с поручением, чтобы не видел всего происходящего, – ответила Анна. Она как будто впервые увидела своего брата. Николай стал совсем взрослым мужчиной. Он был красив. В его лице преобладали черты их матери, а вот манеры все были отцовские: так же говорил, так же сердился, такой же эмоциональный. Как бы маменька им гордилась! Как и сын, она, наверное, тоже верила бы в положительный исход этой войны, которую все называют бунтом, а его предводителя – Злодеем.

Николай, нахмурившись, долго смотрел на сестру. Анна выдержала взгляд, и он наконец опустил глаза.

– Скоро все изменится, я что-нибудь придумаю, – произнес он.

– Что? – спросила Анна, плохо скрывая слезы. Безумие происходящего заставляло ее без конца плакать от безысходности.

– Когда сюда придет войско Государыни и Заокщина станет свободной, мы уже не будем скрываться, а открыто объявим о себе и станем частью войска Великой Екатерины. Я буду получать денежное довольствие и отдам его тебе. Вы с Дмитрием сможете жить на него.

– А если тебе не поверят? Посчитают, что ты предатель, что ты отступник, а твои товарищи – очередная шайка Злодея! Ради Бога, перестаньте играть в благородных разбойников! Пусть о несчастных женщинах и детях заботятся мужья и отцы! Это им надо быть отрядом Спасения, а не тебе и братьям Онинским, вы еще совсем дети!

– Я уже сказал, тебе не придется этого делать.

– Ну, хорошо. А когда это проклятая война прекратится и со Злодеем будет покончено, на что ты будешь жить, даже оставаясь на службе у Императрицы? Девушка отвернулась от брата. Все месяцы злодейского бунта она верила отцу.

– Не волнуйся, Анненька, – повторял он. А она, словно глупая гусыня, верила ему, брала последние деньги, платила учителю Мити, покупала продукты, передавала деньги Николаю.

Маменька говорила: «Надо заботиться о наших мужчинах». Вот Анна и заботилась о своих мужчинах, тех двоих, что у нее остались: о старшем брате-романтике, благородном разбойнике Николае, и о младшем Митеньке, маменькином любимце, который тоже уже стал почти взрослым и именовал себя не иначе как Дмитрий. Она-то о них заботилась! Но в этот момент ей так хотелось крикнуть Николаю: «Позаботься обо мне!»

Николай проследовал за сестрой в столовую, она взяла из берестяной коробки пригоршню цветочного чая и высыпала в кипящую воду, аромат немедленно распространился по всей комнате. Маменькин чай… На глаза опять навернулись слезы. Опустив голову Анна спросила:

– Как ты думаешь, Дмитрий уже знает о происходящем? Я ему не говорила.

– Он не придет, – ответил брат. Девушка вздрогнула и подняла голову.

– Не волнуйся, Анненька, он согласится с любым твоим решением. Анна смешалась и не нашлась, что ответить. Руки брата ободряюще легли ей на плечи.

– Мы продадим дом. Вы сможете жить у дядюшки Григория.

Анна была потрясена. Неужели Николай не знал, что пока он благородно спасал женщин и детей, чьи мужья и отцы не могли это сделать, дом был заложен? – Дом заложили, а еще приходилось оплачивать учителей, врачей, похороны..

– Дядя…

– Дядя на днях угодил к бандитам Злодея, когда переправлял вам лошадей, оружие и продукты.

– И?

– И неизвестно, жив ли он. Так что жить нам скоро будет негде, а тетушка вряд ли нас с Митенькой пустит, ты же знаешь, как она к нам относится.

– О Господи!

На скулах Николая проступили багровые пятна. В душе Анны мелькнула надежда, может быть, ее брат почувствовал себя виноватым за все те месяцы, что он играл в спасителя обиженных в то время, как отец умирал, а она занимала деньги, чтобы прокормить семью. Однако Николай покраснел не от сознания своей вины, а от бессильного гнева:

– О чем он думал? Не могу поверить, что отец мог так поступить с тобой!

Анна тоже не верила, но папеньки уже нет, и обсуждать его решение не имело смысла. В дверь постучали. Сердце девушки замерло, ей показалось, что она слышит не стук в дверь, а как будто дверь выламывали. Анна посмотрела на брата, интересно, знал ли он, какой страх и унижение она испытывала? А если знал, то волновало ли его это? В последнее время, казалось, его не волновало ничто, кроме победы над Злодеем. Даже медленная и мучительная смерть отца. Ни разу Николай его не навестил.

Брат подошел к Анне, схватил ее за руки, скрытые длинными рукавами черного платья, и больно сжал их.

– Я не позволю тебе это сделать, Аннушка!

– Ты не можешь остановить меня.

Николай отпустил руки сестры, взгляд его стал жестким.

– Открой дверь, прошу тебя. Мне надо немного побыть одной, – спокойно произнесла девушка.

Николай потер лицо руками. Это был детский жест безысходности, которого Анна не видела уже несколько лет. Она с трудом сдержала улыбку. Возможно, он все же задумывался о происходящем. Брат вышел из столовой, звук его шагов донесся из передней. Анна услышала скрип открываемой двери и мужские голоса. «Я пойду на это», – подумала она, стараясь унять сердцебиение. Девушка пригладила непокорные волосы, перелила заваренный чай в любимый мамой фамильный серебряный чайник. «Что я делаю?» – спросила она себя, пытаясь не дать волю непрошеным слезам, потерла ладонями щеки для придания им румянца, взяла поднос и направилась в гостиную. Когда она подошла к двери гостиной, ее сердце билось ровно, на щеках играл румянец.

Глава 2

Услышав шаги Анны, Михаил посмотрел в сторону двери. Девушка прошла к столу, поставила поднос. Какое-то время она выглядела растерянной, однако быстро взяла себя в руки. Граф Афанасий Семенов и стряпчий поднялись со своих мест, поклонились. Михаил же остался сидеть в несколько развязной позе, он не хотел, чтобы отец думал, что его сын одобряет эту договоренность, и совершенно не хотел, чтобы у Анны создалось неверное впечатление о происходящем. Поэтому он медленно и надменно оглядел девушку с головы до ног, как лошадь на ярмарке.

Сердце Анны опять бешено заколотилось, но фамильная гордость была ее лучшей защитой. Если бы у нее хватило мужества отказаться от этой сделки… Но она как будто услышала голос матери: «Мы должны заботиться о наших мужчинах». Это не позволило ей отказаться от договоренности.

Михаил пытался вспомнить, когда он видел Анну последний раз, прежде чем уехать на службу к Императрице. Тогда ей было лет двенадцать. Маленькая, загорелая, как арапчонок, она бегала босиком, словно не барское дитя, а крепостная девчонка. Она носилась по лугу в поисках Николая или Михаила с подобранным подолом сарафана, из-под которого мелькали худенькие, вернее, тощие ноги. А теперь она изменилась. Стала намного выше ростом, очень женственная, красивая. «И соблазнительная», – не отдавая себе отчета, подумал Михаил.

Не обращая внимания на дерзкий взгляд Михаила, Анна подошла к графу, чтобы поприветствовать его. К удивлению Михаила, его отец склонил свою величественную седую голову и отечески поцеловал девушку.

– Я помню другое время, Аннушка, ночь в Никольском, когда юная барышня Озерская танцевала свой первый танец со старым графом. Ты не забыла?

Граф Афанасий улыбнулся, ожидая ответной улыбки. Но Анна закрыла глаза, внутренне сжалась. Воспоминания причиняли ей нестерпимую боль. Михаилом опять овладело презрение к происходящему. Он понимал намерения отца, слишком хороша была Анна даже в уродливом траурном платье. Но Михаил сомневался, что Анна понимала все это. Девушка постепенно пришла в себя.

– Я никогда этого не забуду, граф. В тот день я впервые попробовала малинового вина, – ответила она печально. Ее голос звучал очень мелодично. «Ах ты, пташка», – невольно подумал Михаил.

Стряпчий откашлялся, и Анна повернулась к нему. Губы Михаила растянулись в улыбке:

– Будет ли ваш стряпчий присутствовать на этой… э-э… встрече? – спросил он Николая, смотря между тем на Анну. До сих пор Анне удавалось полностью игнорировать Михаила, как будто он не присутствовал в этой гостиной. Николай переминался с ноги на ногу.

– Нет, – ответил он, старательно избегая предостерегающего взгляда сестры и делая вид, что изучает узоры на потертом ковре.

– Когда барышня принесла мне список своих требований, я сказал ей, что необходимо присутствие поверенного от вашей семьи. Разве она не говорила вам об этом?