Софи Вёрисгофер - Сокровища Перу

• Название: Сокровища Перу
• Автор: Софи Вёрисгофер
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Исторические приключения

«То было в первой половине прошлого, XIX столетия. По зеленому городскому валу старого ганзейского города Гамбурга гуляла, громко разговаривая, веселая толпа мальчиков-подростков. По-видимому, все они принадлежали к числу воспитанников старших классов гимназии. Среди них особенно выделялся высокий, красивый юноша, на целую голову выше остальных своих товарищей, полный сил и здоровья, полный жизни и энергии, с веселым, смеющимся взглядом больших голубых глаз, смело и бодро смотревших вперед на жизнь и свет, с открытым и умным лицом и румянцем во всю щеку. Звали его Бенно Цургейден, он был родной племянник богача, оптового торговца и сенатора, носившего ту же фамилию, в доме которого он рос и воспитывался…»

---

– Вы думаете сейчас о каморке на чердаке, где вас, вероятно, поместит господин Нидербергер? – прошептал он ему на ухо. – Нет, Бенно, вы отправитесь вместе с нами, в Перу! Это – дело решенное. Не так ли, Плутон? – добавил он, обращаясь к собаке.

Та радостно залаяла, услыхав свое имя.

– Вот видите! – сказал содержатель цирка.

Приступили к осмотру судна.

– Только в жилые помещения и в спальни офицеров не входите: там все заражено! – говорил капитан. – Осмотрим только склады и провианткамеру!

Но когда отворили двери последней, то оказалось, что ее содержимое представляло одно сплошное месиво из вина, уксуса, масла, сырого кофе, муки, круп: все было опрокинуто, разбито, все слилось и смешалось в густую кашу, где копошились миллионы крыс.

– Нет, здесь не найдется ничего годного к употреблению! – проговорил капитан и приказал скорее запереть дверь. – Теперь сыщите мне скорее доску и пушечное ядро: нам надо похоронить этого беднягу прежде, чем мы покинем это судно! – продолжал он, обращаясь к старшему штурману.

По знаку капитана с его судна прибыла вторая шлюпка с десятью матросами. С помощью этих людей покойника тщательно обернули парусным холстом, привязали к доске с десятифунтовой гирей, и совершили эти ужасные и одновременно торжественные похороны. Все присутствующие обнажили головы, молитвенно сложили руки. У каждого на душе было трогательно и тяжело, каждый мысленно возносил молитву за усопшего. Капитан со своей стороны сказал несколько прочувствованных слов в качестве надгробной речи – и все было окончено. Только когда тело покойника скрылось под водой, собака громко и жалобно завыла и стала рваться вперед, как бы желая кинуться за своим хозяином в море.

– А теперь, штурман, скорей, скорей назад! Здесь весь воздух пропитан заразой! – сказал капитан.

С собакой было немало возни: ее только насильно можно было увести с судна, не будь Рамиро, с ней нельзя было бы сладить.

Между тем с корабля следили за шлюпками сотни любопытных глаз.

– Педрильо, ведь они везут с собой собаку, да? Это та самая, что выла сегодня ночью? – спросил тихонько Михаил.

– Да, вероятно! – ответил тот.

– Значит, я напрасно тревожился: смерть не являлась нам! Та собака была маленькая, беленькая, шелковистая и курчавенькая!

– Где же вы видели ту собачку? – спросил Педрильо, – расскажите-ка мне об этом!

– Нет, нет, я ничего не знаю… Вон директор идет!

Действительно, шлюпки пристали к судну, и все находившиеся на них поднялись на палубу.

Пассажиры обступили их со всех сторон, пошли спросы и расспросы.

– Я боюсь только одного, – сказал капитан полушепотом, отведя штурмана в сторону, – что судьба всех этих несчастных будет решена, как только мы придем в Рио: вероятно, там свирепствует желтая лихорадка. Но только не говорите никому об этом, так как страх и боязнь опасности только усиливают саму опасность!

Пользуясь легким ветерком, паруса поставили по ветру. Истомленные бессонной ночью, пассажиры стали мало-помалу разбредаться по своим койкам. Сердобольные матросы устроили Плутону хорошую подстилку в большом порожнем ящике и дали ему поесть. Бедная собака с жадностью накинулась на пищу: очевидно, она уже несколько дней не ела. Бенно тоже лег на свою койку, но не мог сомкнуть глаз и все думал о том письме, о той бедной христианской душе, которая мучилась теперь смертельной мукой в ожидании этого письма.

V

Рио-Де-Жанейро. – Глава фирмы Нидербергер. – Бразильская синьора. – Черный почтальон. – Освобождение несчастной. – Бегство решено. – Процессия и Каноэйросы.

Вот и великолепный залив Рио-де-Жанейро с высокими скалами, громоздящимися по обеим сторонам его. Сам город расположен частью на холмах. Повсюду – роскошная растительность, но над всем этим парила удушливая атмосфера: страшная, томительная жара, подавлявшая всякое чувство радости и восхищения в сердцах вновь прибывших на свою новую родину переселенцев.

Когда судно вошло во внутреннюю гавань, то от берега отделились несколько лодчонок. В каждой из них находился один пассажир и один гребец, но при них не видно было никаких товаров, и притом эти лодки изо всей силы старались обгонять одна другую, а владельцы их, белолицые мужчины, резкими окриками и ударами подгоняли бедных негров-гребцов.

– Что это за гонки? – спросил Бенно старшего штурмана, подле которого он стоял. – Что им надо у нас?

– Людей! – отвечал, улыбнувшись, тот. – Они хотят заполучить учеников или приказчиков для своих торговых заведений!

– Да разве здесь, в Рио, нет молодых людей, пригодных на эти должности? Почему же эти господа не дожидаются даже, когда пассажиры сойдут на берег?

– Надо вам сказать, что все белолицые бразильцы до того ленивы, что купцы принуждены вербовать себе помощников из числа вновь прибывших из Европы молодых людей! Вон видите в третьей лодке того низенького кривобокого господина? Это и есть господин Нидербергер!

– А-а! – протянул Бенно. Болезненное чувство сдавило его грудь: так этот неряшливый, неопрятный, болезненного вида господин, все время толчками и щипками подгонявший своего замученного негра – его будущий принципал!

Вдруг за спиной Бенно появилось лицо Рамиро.

– Три дня мы пробудем в городе, я выслежу, куда вас уведут и всегда буду подле вас, не забывайте этого! – прошептал он.

– А собака, сеньор? – вымолвил Бенно.

– Собаку я возьму к себе: этот скряга не потерпит у себя в доме животное!

В этот момент на палубе появился и сам господин Нидербергер.

Увидев его, агент отыскал у себя в кармане письмо сенатора Цургейдена, адресованное на имя господина Нидербергера, и, поздоровавшись с ним, подал ему письмо.

Когда тот пробежал его, агент представил ему Бенно и затем простился с ними обоими.

– Как же тебя зовут, мальчуган? – спросил господин Нидербергер.

– Бенно Цургейден!

– Ну, зачем так важно! Есть у тебя багаж?

– В каюте очень немного, да в трюме – сундук!

– Прекрасно, все это я оставлю у себя в залог для того, чтобы ты не вздумал сбежать от меня! Ну, а теперь скорее в лодку!

Негр дремал, свернувшись клубком на дне лодки, но, заслышав издали голос своего господина, вскочил как ужаленный.

– Ну, вперед, Твилус! Вперед, не то ты попробуешь кнута! – крикнул раздраженным голосом господин Нидербергер.

– Да, да, сеньор, да, да!..

Когда они пристали к берегу, Рамиро стоял уже на пристани, засунув руки в карманы и ни взглядом, ни жестом не выдал, что он знаком с Бенно, но на всем пути через город незаметно следовал за ними по пятам.

Сначала они шли по красивым широким улицам, затем вошли в так называемый старый город, представлявший собой поистине ужасную картину. Узкие, очень узкие улицы с грязными, ветхими домами, тесные крошечные дворы, нестерпимая духота, мириады москитов и потоки жидкой грязи, текущей медленно вдоль улицы, – вот что увидел здесь Бенно. В глубоких рытвинах и ямах, среди этих улиц, валялись свиньи, полоскались утки, бродили козы. Полуголые и совсем нагие негритята выглядывали из домов и калиток. Бенно едва мог дышать этим ужасным воздухом.

Но вот они достигли своей цели: то была действительно жалкая, низкая лавчонка, беспорядочно заваленная всякого рода товаром, начиная от муки и патоки и кончая салом и сапожной ваксой.

В дверях Бенно обернулся еще раз и увидел, что Рамиро запомнил дом, куда он входил. Затем наездник слегка махнул ему рукой на прощание и тотчас же скрылся из виду.

Куры и другая домашняя птица, коты и котята прыгали по ящикам с крупой, лакали из кадушек, словом, хозяйничали вовсю. В лавке не было ни души. Господин Нидербергер тут поднял с полу какую-то тряпку, там сдвинул ящик и сердито огляделся кругом.

– Ни души в магазине! Как только я повернусь спиной, никакого присмотра, хоть все раскради!

Из-за двери послышался женский смех.

– Сегодня так жарко! Москиты так сильно кусают!

– Эх, черт вас побери… вот я…

– Тра-ла-ла-ля! Тралл-лалл-лалл-ля! – послышалось в ответ из-за дверей.

Этот задорный, насмешливый, но чистый и звонкий голос звучал приятно, но господина Нидербергера раздражал до крайности. Он порывисто распахнул настежь дверь, и Бенно увидел подвешенный под потолком легкий гамак, в котором в удобной позе возлежала хозяйка дома донна Паолина. Она, природная бразильянка, умела очень недурно выводить рулады и грациозно курить свою сигаретку, выпуская красивые кольца дыма, но не любила никаких житейских забот и хлопот, а больше всего не терпела пачкотни с патокой, салом и мукой.

Две стройные негритянки, стоя посреди комнаты, ухаживали за своей госпожой. Одна из них равномерно раскачивала гамак, а другая отгоняла москитов с помощью гигантского опахала.

Ворвавшийся, как вихрь, в комнату хозяин дома принялся кричать, топать ногами и ругаться, как пьяный мастеровой. Он побагровел от злости, потрясая кулаками, но донна Паолина только еще удобнее расположилась в своем гамаке, и весело улыбаясь, смотрела на разгневанного старика.