Софи Вёрисгофер - Сокровища Перу

• Название: Сокровища Перу
• Автор: Софи Вёрисгофер
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Исторические приключения

«То было в первой половине прошлого, XIX столетия. По зеленому городскому валу старого ганзейского города Гамбурга гуляла, громко разговаривая, веселая толпа мальчиков-подростков. По-видимому, все они принадлежали к числу воспитанников старших классов гимназии. Среди них особенно выделялся высокий, красивый юноша, на целую голову выше остальных своих товарищей, полный сил и здоровья, полный жизни и энергии, с веселым, смеющимся взглядом больших голубых глаз, смело и бодро смотревших вперед на жизнь и свет, с открытым и умным лицом и румянцем во всю щеку. Звали его Бенно Цургейден, он был родной племянник богача, оптового торговца и сенатора, носившего ту же фамилию, в доме которого он рос и воспитывался…»

---

– Кем бы я желал быть?! – в раздумье повторил юноша. – Кем? Ну да, со студенческой жизнью я еще могу примириться. А что дальше будет, еще увидим!

Акробат закивал головой.

– Ну да, к тому времени вы станете мужчиной и тогда поступите, как задумаете, как захотите. Не правда ли? Но чует мое сердце, что в один прекрасный день вы положите все свои книги на полку и повернете спину всякой учености!

Яркая краска залила красивое лицо Бенно.

– Вы так думаете? – проговорил он, очевидно, только для того, чтобы сказать что-нибудь.

– Уверен в этом! И тогда вы так же легко можете стать цирковым наездником, как и кем-либо другим. Но, конечно, лучше было бы вам теперь же начать карьеру артиста. У меня как раз нашлось бы теперь дело для такого ловкого господина, как вы!

Бенно рассмеялся.

– До свидания, господин директор, не забудьте же своего обещания!

– Нет, нет! Будьте совершенно спокойны на этот счет!

Бенно поклонился и хотел уже идти, как чья-то рука коснулась его, Оглянувшись, он увидел пару темных глаз, смотревших на него не то испуганно, не то вопросительно. Они принадлежали юноше немногим старше его самого, стройному и бледному, с робким смущенным взглядом.

– Знакомы вы с черной магией? – спросил незнакомец.

– Что вы говорите? – изумился Бенно.

– Я спрашиваю, можете ли вы управлять сверхъестественными силами?

– Михаил! – строго окликнул директор, – поди сюда! Он славный парень, – продолжал он, обращаясь к Бенно, – усердный, честный, но… – и покрутил своим смуглым пальцем у виска. – Конечно, на это есть особые причины!

Михаил боязливо поглядывал на хлыст в руке наездника, но тем не менее продолжал:

– Мне все-таки очень хотелось бы знать, знаком ли этот молодой человек с тайнами черной магии?

– Почему вам пришла эта мысль, неужели только потому, что я сумел совладать с ослом? – спросил Бенно.

– Да, еще никто не мог заставить Риголло идти под собой покорно и спокойно, никто! Бедное животное теперь дрожит всем телом, тогда как до настоящего времени он никого не боялся!

Бенно ласково протянул Михаилу руку и сказал:

– Ничего сверхъестественного в этом не было! Могу вас уверить! Да неужели вы сколько-нибудь верите в такие вещи, как колдовство или сверхъестественные силы?

Незнакомец боязливо оглянулся и сказал таинственным шепотом: «да!»

– Михаил! – снова крикнул директор.

– Да я молчу, молчу!

Мальчики удалились, чтобы поспеть обратно в Гамбург, прежде чем запрут городские ворота. Все заметили, что Бенно, вопреки обыкновению, был молчалив и только раз как бы про себя сказал: «Да, такого коня я ужасно хотел бы иметь».

– На моем коне ты всегда можешь кататься, Бенно! – проговорил Мориц.

– Благодарю, но я хотел бы, чтобы лошадь была моей собственностью.

– А разве у тебя нет никакой собственности?

– Никакой!

– Ни своей библиотеки, ни коллекций, ни абонемента на купанье, ни даже пары коньков?

– Ничего!

– Что же тебе дарят в день твоего рожденья или на Рождество?

Бенно изменился в лице.

– Что придется! – сказал он. – Однако до свиданья, господа, мне здесь направо!

– Да подожди же, Бенно, мы проводим тебя еще немного!

– Нет, нет, я очень спешу, господа! – проговорил юноша. – Спокойной ночи! – И он скрылся за углом улицы.

Мальчики, посмотрев ему вслед, переглянулись.

– Вы его огорчили, беднягу, – сказал Мориц, – у него нет ни отца, ни матери, он живет в доме этого противного старого ворчуна, дяди, который, кажется, тяготится им, а мы напомнили ему об этом, заговорив о наших подарках!

– Да, говорят, сенатор – очень суровый человек и никогда никому не даст гроша медного. Зато никто его и не любит!

– Недавно мой отец сказал: «Цургейден не может смеяться», затем он прибавил к этому еще нечто, я даже не смею сказать, что именно…

– Да скажи же, скажи! – просили мальчики.

– Он сказал: «Я убежден, что у Цургейдена на душе какой-то тяжкий грех, что-то страшное на его совести»!

– На то похоже! Никто к нему не ходит, и сам он ни к кому не ходит! Да, нечего сказать, бедному Бенно плохое житье с этим дядюшкой да его старой бабкой!

Между тем как толпа юношей растекалась по разным направлениям, Бенно поспешно добежал до мрачного старинного дома своего дядюшки – здания неуклюжей голландской постройки, совершенно тонувшей во мраке, с тяжелым навесом и островерхой крышей, с окнами, круглые стекла которых были вставлены в жестяную оправу. У входа на медной дощечке значилась надпись – «Цургейден с сыновьями», а над воротами красовалась латинская надпись: In Deo spes mea («В Боге моя надежда»).

Таково было мрачное жилище Бенно Цургейдена. В этот вечер ни в одном из окон не виднелось света: всюду царили мрак и тишина. Ни веселое движение на улицах города, ни теплый августовский вечер, – ничто, по-видимому, не действовало на обитателей этого мрачного дома. Все двери и окна были плотно закрыты и завешены, нигде в окнах не виднелось ни одного горшочка с цветами, ни клетки с птичкой, ни одного веселого человеческого лица, как будто все здесь вымерло.

Бенно неслышно прошмыгнул к калитке, тихонько пробрался по двору и осторожно постучался в единственное маленькое подвальное окошечко, откуда виднелся свет.

– Гармс, это я, впусти меня!

– Сейчас, сейчас, мой милый!

Свет в окошечке исчез и вскоре кто-то осторожно отворил калитку, ведущую во внутренний двор. Приветливого вида старичок ласково поздоровался с мальчиком и потрепал его по плечу.

– Ну, где же ты сегодня пропадал, голубчик? Ты смотришь что-то совсем не весело!

Бенно вздохнул.

– Гармс, – сказал он, – мне бы хотелось с полчасика поболтать с тобой!

– Ну, так пойдем со мной, старая Маргарита еще не вернулась домой. Скажи мне, что с тобой, мой мальчик?!

– Ничего, Гармс, я только размышлял сегодня о разных вещах и пришел к убеждению, что мы живем здесь какою-то особой, странной неестественной жизнью, словом, не так, как другие люди!

Между тем старик ввел своего любимца в низенькую, скромно обставленную комнату, где они устроились друг против друга в удобных старинных креслах у окна.

– Странной, неестественной жизнью? Ну да, да! – закивал головой старик, – для тебя, голубчик, это, конечно, не веселая жизнь! Бабушка и дядюшка – люди старые, к тому же еще болезненные и угрюмые, они не любят слышать чужого голоса, видеть чужого лица, а тебя тянет к людям, тебе хочется говорить и смеяться. Только ты не думай об этом, не сокрушайся: ведь скоро для тебя настанет хорошее студенческое время, вольное барское житье в Йене или Гейдельберге. Тогда тебе будет хорошо и не надо будет давать отчета никому, кроме своей совести!

Глаза Бенно блеснули при этом, хотя он недоверчиво покачал головой.

– Едва ли, Гармс, это будет таким счастливым временем для меня! – отвечал он, и лицо его покрылось густым румянцем.

– Эх, черт побери! Да почему же нет? Как будто я не знаю! Господа студенты живут так, как будто целый мир создан только для них!

– Да, если они богаты, Гармс! Но, видишь ли, мой дядя не тратит на себя ни одного шиллинга, и я уверен, будет требовать и от меня, чтобы я жил так же, как он, а ты не можешь себе представить, как бы я желал иметь рапиру, маску, нагрудник, перчатки и…

Старик добродушно засмеялся.

– Ну… ну, – сказал он, – высказывай все, милый мой… что еще?.. а?..

– И верховую лошадь, Гармс! Да, больше всего мне бы хотелось иметь свою верховую лошадь!

– И ничего более? Однако не скромные же у тебя желания! Всего этого ты в жизни своей не получишь от господина сенатора!

– Вот видишь, Гармс!

– Ничего я не вижу. Старик наш, – я хотел сказать, его милость, – конечно, подумал бы, узнав о твоих желаниях, что пора присмотреть тебе местечко в доме умалишенных, – с этим я не спорю, но ты не унывай и не падай духом. Ведь и по ту сторону гор тоже есть люди, и среди них есть некто, который тебя очень любит и много о тебе думает. Этот некто – я!

Бенно, растроганный словами старика, ласково кивнул ему головой.

– Знаю, знаю, старина, но, ведь ты… то есть от тебя…

– Ну, ну, доскажи-ка до конца свою мысль. Ты, кажется, хотел поговорить о рапире и верховой лошади… Не так ли? Все, все получишь, мой милый: будешь и верхом ездить, и фехтовать, будешь вполне счастлив и доволен! Видишь ли, я без малого сорок лет служу в этом доме, и это дало мне немалые деньги, а расходы у меня всегда были самые ничтожные. Когда несколько лет тому назад мой старый отец скончался, мне достались оба его дома в Гревингерской улице, и с того времени я ежегодно откладывал в сроки платежей за наем от двух до трех тысяч гульденов «за обшлаг рукава», как мы, гамбургцы, выражаемся. И все это я делал для тебя Бенно, все для тебя, мой мальчик!

– Для меня?! – удивленно сказал мальчик, – для меня? Скажи, Гармс, ведь, Цургейдены – очень богатые люди?

Старый слуга утвердительно закивал головой.