Вячеслав Васильев - Чёрно-белое небо душевнобольного поэта. Стихотворения

• Название: Чёрно-белое небо душевнобольного поэта. Стихотворения
• Автор: Вячеслав Васильев
• Жанр: Поэзия

Добро пожаловать туда, где останавливается время. Это история о чистой и светлой любви. История о мечтателе, желающем дотянуться до звёзд. История о поэте, медленно сходящем с ума. История о человеке, проигравшем битву с жизнью.

---

На двоих

Она – нема, я – безнадёжно глух.
Мы идеальны только друг для друга.
Мне её сердца не расслышать стук,
Поэтому прикладываю руку
К её груди. О, это волшебство!
Биение прекрасно и степенно.
Она глазами спрашивает: «Что?»,
Я отвечаю: «Ты великолепна!»

Она – нема, я – безнадёжно глух.
Мы друг без друга только лишь калеки.
Я – её голос, а она – мой слух,
Мы – две души, сплетённые навеки.
Она не даст остаться одному.
Она молчит, но это поправимо —
Ведь если слышишь только тишину,
Считаешь её голосом любимой.

«Когда судьба воздаст нам за грехи…»

Когда судьба воздаст нам за грехи,
Привычный метроном изменит ритм.
Поэты умирают от тоски,
Не от паров этилового спирта.

Неважно, с сигаретой или без
Живёшь, но умирать приятней в дымке.
Пусть хвоей убаюкивает лес
И вторит мне молчанием великим.

Дождался смены юный часовой,
Снимает карабин с плеча худого.
И вороны кричат наперебой,
Взывая к подсознанию глухого.

«Привыкла ли ты меня день ото дня…»

Привыкла ли ты меня день ото дня
Встречать в своей жизни? Я счастлив, но беден.
Вдруг Бродский на время покинул меня,
И место его занял ранний Есенин.

Пусть солнце порой обжигает лицо,
Но, в целом, июль этот очень холодный.
Пусть сыплется жизнь, как сквозь пальцы песок,
Я рядом с тобой и безумно доволен

Своею судьбой. Да, под окнами грязь,
На улице тихо – окраина. Всё же
И в горе и в радости громко смеясь,
Я буду искать тебя в каждом прохожем.

От стены до стены

От стены до стены, будто загнанный зверь я хожу.
Далеко до весны. Эта мысль подобна ножу,
Она режет мой мозг, как огромный кусок пирога.
Пусть лютует мороз. Его жизнь и так коротка.
От стены до стены… Внутрь льётся             живительный чай.
Нехорошие сны часто душат меня по ночам.
Снова черная тень разлеглась на холодном полу.
Оторвавшись от стен, я свой взгляд подарю потолку.
Затухает луна, с каждым часом всё ближе ко дню.
Сигарета одна, я всё время куда-то звоню.
В светло-синем дыму растворяется мой силуэт,
Я грущу потому, что стал просто хранилищем лет.
От стены до стены. Неизменно, спокойно, без слов.
Я в начале зимы застреваю в руках холодов.
Тёплый свитер, штаны и пальто, что длиной до колен.
Всё мосты сожжены – вместо них только пепел и тлен.
От стены до стены – так всю зимнюю ночь напролёт.
От Земли до Луны, повторяя великий полёт.
И упорно не спит мозг, надеясь на поздний подъём.
Смысл жизни лежит в промежутке меж ночью и днём.

Определения

Небо будет крошить облака в ноябре, как обычно.
Сизый нос корабля, заходящего в порт, заблестит
Белоснежной пыльцой. Осень – пламя сгорающей спички.
Жизнь – большое окно, из которого вечно сквозит.

Я душой на Луне, покалеченной, но не погибшей.
На Земле всё – обман, иллюзорная блажь. Оглянись!
Небо – просто мираж, у людей в этом мире нет крыши,
И от знойных лучей реки крови давно запеклись.

Дьявол шепчет в душе, и монеты запели в карманах,
Я молчу невпопад, мне неведома песнь серебра.
Мы – сошедшие в ад дети падшей супруги Адама,
И в сердцах наших нет даже маленькой капли добра.

«Я не знаю, как попросить тебя позвонить мне вечером…»

Я не знаю, как попросить тебя позвонить мне вечером
Через лунный свет, что застыл давно внутри глаз широких.
Я скучаю и задаю вопрос себе: в жизни встречу ли
Ещё раз тебя? Километры трасс погубили многих.

Тяжелее всего различить звонок через шум квартиры:
Всё трещит по швам и скрипит, молчит и, быть может, плачет.
Я всё жду тебя, не гнушаясь грустью на задворках мира,
Жду и буду ждать, потому что я не могу иначе.

Каждый день теперь для меня всего лишь как контрольный выстрел,
Я люблю тебя, и твоих речей ничего нет слаще.
Вспоминай, прошу, потому что жизнь моя тает слишком быстро,
Но не бойся – я свой последний стих до сих пор не начал.

Стансы

1.

Как лопнувший стакан, я опустел.
Пустые люди нынче не у дел.
И это я приму беспрекословно.
Ты всё ещё со мной? Боюсь, что нет.
Но… Всё-таки я шлю тебе привет,
Забыв о том, насколько это больно.

2.

Моя любовь… Она уже не та.
Важней всего в закате темнота,
И эта темнота уже настала.
Куда несётся шумная толпа?
Земле не оставляя ни следа,
Толпа несётся в сторону вокзала.

3.

Причина жить укрылась между строк
Стихов И. Б. Я выучил урок,
Что он нам преподал в восьмидесятом:
Что даже если рот забит землёй,
Скажи «спасибо» всем и вся за свой
Бесценный опыт и последний завтрак.

4.

Ты странная, за это и люблю.
Взгляни хоть раз с улыбкой на мою
Сырую фотографию под ливнем.
Пусть плачет моё юное лицо,
Пусть дождь бумагу делает свинцом,
И пусть я буду мятым и бессильным.

5.

Зима всегда является ко мне
С зажжённой папиросой. Тишине
И тление бумаги вредоносно.
Замёрзла одинокая слеза
Быстрей, чем я успел тебе сказать,
Что без тебя мне жизнь казалась постной.

6.

Случается, что сорванной листок
Не так уж и печален. Вышел срок —
Да будет так. Не стоит огорчаться.
И гении готовы умереть,
Чтоб маленький ребёнок мог и впредь,
Срывать листки с ветвей и улыбаться.

«Примерившись к немому повороту…»

Примерившись к немому повороту,
Вхожу я в новый мир, за новый угол.
Стоит там кто-то, скрытый дымом кто-то
И курит папиросу. Страх – на убыль.

Две свечки труб горят на горизонте,
И смрад их обесцвечивает небо.
Прочтёте вы, я знаю, вы прочтёте
Мои стихи, считая их за небыль.

Не взять пера у чайки – не позволит.
Кричи же, недотрога, о поэте!
Проросший, будто саженец, в неволе,
Я с детских лет мечтаю лишь о свете.

Лети, моё стенание, не падай,
Пусть встречи наши кончатся. Лети же!
Когда и спать и бодрствовать не надо —
Безвременность отчётливей и ближе.

Куда всем нам приткнуть свои скелеты?
Найдётся ль в мире место? Нет желанья
Искать другие синие планеты
Под кладбища пустых воспоминаний.

Забывчивость, поверьте мне, – мессия.
Не письма память пишет, но угрозы.
Быть может, в день разлуки отнеси я
В твой дом огнём пылающие розы,

Всё кончилось бы лучше… Но не вышло.
Вхожу я в новый мир, и он прекрасен.
И если кто-то письма мне не пишет,
То пусть не пишет дальше – я согласен.

«Как хорошо, что солнце греет кожу…»

Как хорошо, что солнце греет кожу
Остатками ноябрьского света.
Как хорошо, что мы с тобой похожи —
Воспитаны не осенью, а летом.
Как радостно смеяться в оконцове
Минувшей жизни, время не растратив.
Как радостно подмигивать суровым
Немым прохожим в городе-гиганте.
И за руки держась идти по кругу
Вокруг колонн Казанского собора,
Дышать зимой, прохладой и друг другом,
И, в ту же ночь, теплом родного крова.
Как радостно влюблённым, как прекрасно!
Всё время в забытьи, всё время вместе.
Как радостно влюблённым ежечасно
Быть трогательной близостью из песни.*
Как хорошо влюблённым в Петрограде
Среди дворцов и царских монументов,
Среди почти что сказочных фасадов
Ловить свои влюблённые моменты.
Так хорошо, что, право, я в восторге
И совершенно вылечен любовью.
Когда декабрь мялся на пороге,
Я с жаром приглашал его на кофе.
А он не заходил, упрямец дикий!
Представь себе, не заходил к поэту!
Ронял лишь только белые снежинки
На ставшие историей сонеты.
Как радостно сливаться с снегопадом
В безудержном и страстном поцелуе.
Так радостно, что большего не надо —
Лететь печаль и горести минуя.
Как радостно в симпатии ответной,
Окрасившей планету акварелью.
Живи в веках идиллия поэта
Десятками цветных стихотворений!

Сырость

А.Б.

Туман сдавил мозги холодными тисками,
И улицы давно прошили провода.
Осенний Петербург свинцовыми руками
Швыряет вверх листву во власть к своим ветрам.

Трамвай опять гремит железными ногами
По рельсам, век назад уложенным в бетон.
И дивные дворцы массивными плечами
Упёрлись в небеса, что служат потолком.

Потерянным сердцам нет разницы особой,
Что делается там, за матовым окном.
Автобус подошёл к пустующей Дворцовой,
Замёрзшей от ветров, пропитанной дождём.

А я забыл свой зонт. Ну ладно, что поделать —
Не так уж и плоха погода в ноябре.
Пусть даже она так безжалостно раздела
Деревья, в холода оставив на дворе.

Постой шуметь, Нева, ведь знаешь, что не страшен
Давно уже твой хрип могильный по утрам.
Паром уходит вдаль, но флагами не машет,
Подобно небольшим пиратским кораблям.

Дыши, дыши, земля, стучи копытом, лошадь,
Безумствуйте ветра, гоните вдаль листву,
И не сердись на дождь, стареющая площадь —
Я счастлив только тем, что всё ещё живу.

«То ли ветер в лицо в так давно опустевшей квартире…»