Ника Январёва - Слепая любовь. Лирическая повесть

• Название: Слепая любовь. Лирическая повесть
• Автор: Ника Январёва
• Жанр: Русское современное

«Слепая любовь» является заключительной частью дилогии (первая повесть «И пели ей райские птицы» выдержана в жанре семейной саги; вышла в 2015 году, готовится к переизданию). Читатель встретится с полюбившимися героями: семьями Зориных и Гладковых, где подрастают и вступают во взрослую жизнь дети. Но главным становится новый герой – слепой мальчик Юра. Только ли с ним связано название повести? Семейные тайны и интриги, вероломное предательство и горькое прозрение, яркие чувства и опасные связи…

---

У Павла было «окно» между лекциями, и он предложил племяннице встретиться в институте. С трудом отыскали свободную аудиторию – небольшую, вероятно, для занятий иностранным языком.

Ольга села было к окну, забившись в дальний угол. Но Павел покачал головой, попросил расположиться по серединке. Сам сел немного поодаль. Достал несколько фотографий, разложил в ряд перед племянницей: довольно приятные, хотя и очень разные лица. Когда Оля с недоумением их рассмотрела, предложил:

– Выбери из них, кому бы смогла рассказать.

Ближе всех показалась миловидная девушка с зелёными глазами и светлыми волосами до плеч. У неё был располагающе-доброжелательный взгляд.

«Конечно, не узнала», – подумал Павел.

Дело в том, что он апробировал сейчас свою новую методику. И лица на фотографиях были – не реальные, а созданные с помощью компьютера. Правда, за основу брались «фейсы» вполне конкретных добровольцев. Выходило впечатляюще: изменили цвет глаз, причёску, убрали мелкие морщинки – и племянница не узнала родную тётку… Интересно, что многие хотели бы поведать о своих проблемах именно ей, Лиле.

Павел убрал лишние фотографии.

– Оля, представь, что никого рядом нет, только ты и она. Говори всё, что считаешь нужным. Я могу о чём-то спросить. Оборачиваться не надо, отвечай «ей».

Оля с недоверием покосилась на Павла: как-то это всё… Чуточку поёрзала на жёстком казённом стуле. «Да, лучше бы в кресле», – с неудовольствием отметил психолог.

Девушка с минуту смотрела на свою «собеседницу», настраиваясь. Потом упёрла ладони в виски, а локти – в стол, тем самым как бы отгородилась от Павла. И начала.

Смущённое бормотание вскоре сменилось простой речью, какой секретничают обычно с подружкой. Психологическая провокация не дала сбоя и в этот раз. Значит, пора садиться за статью о новой методике… Но о чём это там говорит милая племяшка? Когда только и вырасти успела. То-то Кэтрин изъяснялась с каким-то многозначительным выражением в лице. Неужели и у дочки уже такие недетские проблемы? А как недавно, кажется… И Оля – сердобольная непосредственная болтушка – тогда с лёгкостью решала «взрослые» вопросы. Без неё, уж точно, не появился бы в семье Зориных Лёня. И как бы всё тогда обернулось – неизвестно… Вероятно, дети мир видят более простым, без ненужных полутонов. А в головах взрослых очевидное для детей скрыто наслоениями из опыта, комплексов, предрассудков. И сердце зачастую не может достучаться до умудрённых мозгов. И черствеет душа, разучившись отличать искреннее от ложного…

Павел иногда осторожно что-то уточнял, про себя собирая слова для «вердикта». И вот Оля, выговорившись, замолчала. Замерла, не поднимая пылающего лица. Точно обвиняемая перед прокурором. Ждёт выговор и разбор «по косточкам». Не дождётся. Павел произносит очень буднично, как и всегда в подобных случаях:

– Все ваши терзания, девушка, напрасны. И винить приходится расхожие сплетни да хвастливые речи ваших сверстников, трубящих на каждом углу, как «всё это» здорово – и прямо с первого раза! А это брехня. В первый раз даже самым отчаянным и «подкованным» бывает страшно. А часто – и стыдно, и больно. И противно – тоже. Но кто же станет в том признаваться? Захочет показаться «деточкой» и «хлюпиком»?.. Ваш первый опыт, Оля, вполне удачен, переживаешь ты зря. А твои ожидания не оправдались потому, что мечталось сразу воспарить, испытать неземное наслаждение. Так бывает только в кино. А на самом деле… Помнишь сказку «Аленький цветочек»? Никогда не задумывалась, о чём она?

И Оля вдруг услышала откуда-то из прошлого: «Алый цвет – это ты», – ломкий мальчишеский голос. И своё тогдашнее смущение вспомнила. И так остро, до боли в сердце, захотелось оказаться рядом с Юрой. Несмотря ни на что… Павел между тем говорил:

– О чём эта сказка? О каком-таком чудище, силой Настенькиной любви превращённом в прекрасного принца?.. И с тобой, Оля, рядом окажется принц, когда переступишь в своей душе через… В общем, ты поняла, да? Через этот этап, так или иначе, проходят все. Видимо, исторически так сложилось. У многих народов был обряд посвящения, после которого подросшие ребятки становились полноправными соплеменниками. А для этого надо было пройти ряд тяжёлых, а порой – и жестоких – испытаний. Может, с тех времён в нас и живёт безотчётный страх на пороге взрослости. Особенно это касается девочек.

Так и быть, приоткрою завесу над собственной юностью. Подкреплю примером, так сказать… Обижался и не мог понять, почему от меня шарахается Лиля, я ведь просто хотел её поцеловать. Что тут такого? Ей было 16 лет, мне – на год больше… И уже много лет спустя, когда прочёл одну интересную статью – о скрытом смысле сказок, то нашёл объяснение. Поцелуй принца будит принцессу, и она воскресает – но уже в другом, изменившемся мире. И путь назад невозможен. То и страшит, что нельзя вернуться в очарованный сон. Страшно навсегда шагнуть во взрослый мир…

Вот такой умный у тебя дядька! – заключил Павел с неожиданным лукавством. Ему хотелось разрядить слишком серьёзную обстановку, вызвать невольную улыбку на Олину пухленькую, затуманенную сейчас мордашку. Не поддалась. Ждёт чего-то ещё. Что ж, время пока есть, продолжим. Теперь о Юре.

– Твой мальчик, Оля, судя по твоему рассказу, – чуткий и добрый, и… Тебе очень плохо без него, да? Представь, как переживает сейчас он. Ты его обидела – сильно и незаслуженно. Если тебя беспокоит это – скажу, что как мужчина он вполне состоятелен. А значит, тебе надо только переступить через себя… Или, может быть, стоит подумать? Прислушаться к себе: а хочешь ли продолжать отношения с ним? Всё-таки, детская дружба – это одно, а… Не буду, не буду, сам не терплю, когда в душу лезут. Скажу только, что в таком вопросе надо слушать своё сердце, а не следовать чьим-то советам. Иначе… Если б ты знала, сколько искалеченных судеб! Мне звонят, помощи просят. А начнёшь разбираться – мама дорогая, да как же у тебя язык повернулся, да ты же потом…

Затарахтел за дверью звонок – третий с начала разговора. Павел поднялся, оправил пиджак.

– Всё, Оленька. Сейчас у меня лекция.

Девушка уже вскочила – изменившаяся за эти полтора часа, успокоенная и принявшая решение. Она с признательностью смотрела на Павла. Прощаясь на лестнице, крепко сжала его руку.

– Павел, ты не представляешь, какой камень свалился…

– Да слава Богу, Оленька, если помог. Обращайся всегда. И – счастья тебе, родная.

Глава 6

Едва она вошла, Юрий тихо выдохнул: «Оля!» Он узнал её не по звуку шагов, не по стуку в дверь, не по скрипу деревянного крылечка, а гораздо раньше, когда словно бы от порыва ветра хлопнула калитка.

Тётя Зина ничего не сказала девушке, взглянула только – то ли с осуждением, то ли с тревогой, сурово сомкнув прямые полосы губ.

Оля нерешительно переступила порог Юриной комнаты. И замерла. Он лежал в постели. Лицо без чёрных очков и из-за чрезмерной бледности показалось незнакомым. Неподвижные глаза блестели по-неживому страшно. Мелко подрагивали воспалённые губы и раскинутые поверх одеяла руки.

– Оля, – повторил Юра, и голос, предательски взлетев, сорвался.

Она не могла ни ответить, ни подойти: сердце сжалось холодной костлявой рукой. «Какая же я дрянь!» С бесконечной жалостью скользила глазами по его лицу, и понимала, как соскучилась… и что причина его болезни – то, что произошло между ними.

– Я знаю, Оля, – заговорил, превозмогая волнение, Юрий, – я знаю, ты пришла сегодня в последний раз…

Она непроизвольно шагнула к нему, протестующе взмахнув рукой… Но почему-то промолчала, и только сердце заколотилось часто и отчаянно. Он продолжал:

– Я знал с самого начала, что так будет, что ты обязательно однажды уйдёшь… И я благодарен тебе за всё… Ты самая яркая звёздочка в моей беспросветной ночи.

Его лицо покрылось лихорадочными пятнами. Губы судорожно выталкивали слова.

– Благодаря тебе я на миг посмел даже возомнить себя, – горькая усмешка, – настоящим мужчиной… Но нет, я всего лишь инвалид, и мне неподвластно сделать тебя счастливой, а значит… Кесарю – кесарево.

– Да нет же, нет! – не выдержала Оля. – У тебя всё получилось! Это я не была готова, что… именно так… Это всё из-за меня!

– Спасибо, – растроганно прошептал Юрий, но, с беспощадностью к себе, добавил: – Ты говоришь это, я ведь понимаю, мне в утешение. Но всё равно – спасибо, что ты…

– Юрочка, – сквозь брызнувшие слёзы нервно засмеялась она, – но это правда, я сама не знала…

Как тут было избежать упоминания о Павле! Ольга, конечно, многое сгладила – например, свои эмоции, в подробности не вникала. Но авторитет психолога ей был необходим, чтобы убедить и ободрить друга, придать вес своим словам.

…Нечто невообразимое творилось в душе Юрия с того самого дня. Прикосновение к Ольге стало настоящим открытием, возникшее вдруг желание раствориться в её лебяжьей нежности явилось откровением, а весь тот вечер – до момента, когда понял, что резко неприятен Ольге, – вечер тот был слитком нереального счастья… Которое перечеркнул издевательский «Чижик-пыжик».