Юрген Тоденхёфер - 10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

• Название: 10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
• Автор: Юрген Тоденхёфер
• Жанр: Публицистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-93768-4

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]

Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…

С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

---

Салим: Мусульмане хотят жить по законам шариата. Почему? Потому что, если понимать шариат верно, он защищает права человека. Он защищает каждого мусульманина. Когда в Андалузии преследовали иудеев, куда они бежали? В Марокко, где и до сих пор живут, основав огромную общину. Шариат защищает всех людей. Неважно, кто они – иудеи, мусульмане или христиане. Аллах говорит в Коране: «Никто никого не принуждает к вероучению. Вам – ваша религия, нам – наша». Каждый верит в то, во что захочет. Ислам в том, что мы действуем в его духе. Каждому неимущему дай денег, защити угнетаемого. Понимаете? Вот это и есть истинный шариат. Шариат – не уродование женщин, не их ущемление, не отрубание рук, не войны против всех немусульман, нет. Не это наша задача. То, что творит ИГ, ничего общего с исламом не имеет. Они не поняли ислама.

Тот, кто действительно понял ислам, не вырывает из Корана цитаты. Взять, к примеру, такую: «Убивайте их (многобожников), где бы вы их ни встретили, и изгоняйте их оттуда, откуда они вас изгнали». Нужно понимать, когда и почему этот аят был ниспослан, что написано перед ним и что за ним следует. А не просто ходить да вопить: «Убивайте их (многобожников), где бы вы их ни встретили, и изгоняйте их оттуда, откуда они вас изгнали». Выходит, я всех без разбора должен убивать? И мать мою тоже? Нет! Есть те, кто вырывает этот аят прямо из контекста бушевавшей в те времена войны.

И христиане, и иудеи. Они так и не поняли ничего.

Чтобы показать то, что здесь, в Сирии, на самом деле происходит, лучше всего отрядить сюда группу телерепортеров, чтобы они отсняли правдивый документальный фильм, который представил бы все в совершенно другой перспективе. Попытался бы честно показать, как здесь живут люди. Какова их позиция. Мы – не радикалы, мы – не салафиты. Мы не собираемся убивать христиан только за то, что они христиане, иудеев – только за то, что они иудеи, буддистов – только за то, что они буддисты. Мы – мусульмане, мы хотим только мира и желаем, чтобы и другие жили в мире.

Ю. Т.: Если сейчас по вашей улице пройдет алавит, что его ожидает?

Салим: У него своя религия, у меня – своя. Он на меня на нападает, я на него не нападаю. И пусть он себе ходит по улицам.

В ИГ его сразу бы убили. Но мы не такие. Вот тут пачки сигарет лежат. Сам я не курю, но другие курят. Здесь есть и безбородые. И музыку они тоже слушают. Каждый живет, как хочет, если только это не во вред другим. Каждый отвечает только перед Аллахом, только перед ним одним. То, как ты поступаешь, касается только тебя и нашего Господа. Ты один несешь перед ним ответ. Отчитываешься только ему. Поэтому поступай, как знаешь, только не во вред своему собрату. Вот это и есть истинный ислам. И я хочу, чтобы люди узнали истинный ислам, пусть даже они и христиане. Мне бы очень хотелось, чтобы вы сами приехали сюда, сняли бы документальный репортаж и показали нас. Какие мы исповедуем ценности и мораль ислама. Согласно этой морали, каждый мусульманин может жить в мире и согласии с христианами.

Надо верно понимать шариат. Шариат предписывает убивать растлителей малолетних. Отрубать руку тем, кто ворует. Шариат не был бы шариатом, если бы отрубал руки беднякам, у которых дома нечего есть. Это – не шариат. Я тоже не хочу такого шариата, который бы предписывал царям жирное брюхо, а беднякам – голодную смерть. Такой шариат мне не нужен. Потому что это не шариат. Шариат тогда шариат, когда всем хватает еды, когда у каждого есть право на защиту, право жить в мире, без страха, что тебя обворуют. Ворам только тогда руки рубят, когда у них и так все есть, но они все равно уводят женщин. Вот это шариат.

Ю. Т.: А вы сами в Германии никогда ничего не крали?

Салим: Я в Германии много глупостей наделал (смеется). Подторговывал, дрался, лгал напропалую, и все такое… Но вот убивать – не убивал.

Ю. Т.: А если бы там вам взяли да руку отрубили?

Салим: Я бы сказал: «Нет уж! Не надо!» Я был бы против. Это все потому, что я не понимал ислама. Я не был нищим и не имел причин воровать. Но теперь я понял ислам. Шариат – милосердие и мудрость. Шариат принимает во внимание жизненные обстоятельства каждого. И прежде чем наказать тебя, тебе всегда предоставляют еще один шанс. «Приди к нам, если тебе нечего есть. Приди к нам, если тебе что-то нужно, но не бери то, что тебе не принадлежит».

Ю. Т.: Есть сведения, что около трехсот немцев отправились в Сирию. Почему одни возвращаются в Германию, а другие остаются?

Салим: Многие хотели бы вернуться, но боятся, что в Германии их сразу же посадят в тюрьму. Но если они ни в чем не виновны, им бояться нечего. Но стоит мне вернуться в Германию, как меня тут же посадят. Но я не такой дурак. Я же понимаю, что и сейчас наш с вами разговор подслушивают: и полиция, и Служба охраны конституции и все остальные, кому положено. Они читают мои сообщения в Facebook, взламывают мои аккаунты. Ну и пусть взламывают. По крайней мере, убедятся, что я – обычный человек, который иногда и женщинам пишет и так далее. Мне не перед кем и нечего стыдиться. Если мне и есть перед кем стыдиться, так это перед Аллахом. Но стоит мне оказаться в Германии, как на меня тут же свалится целая груда проблем – я ведь вон сколько здесь пробыл. Целых полтора года. Они всех сажают в тюрьму. Даже тех, кто поддерживает отношения с побывавшими в Сирии. Тогда его сразу записывают в салафиты и считают весьма опасным. Независимо от того, совершал ли он преступления, или же нет. Система в Германии несправедлива. По отношению к мусульманам.

Многие друзья уже не пишут мне, потому что боятся, что у них могут из-за этого возникнуть проблемы. Не звонят мне и не отвечают на мои звонки – всем ведь понятно, что власти все прослушивают.

Ю. Т.: Да, но почему некоторые все же возвращаются? Сначала едут в Сирию, там пару месяцев участвуют в джихаде, а потом опять едут назад учиться? Возвращаются в города, где жили и рассказывают девушкам, мол, я побывал на джихаде!

Салим: Я не знаю. Может, возвращаются потому, что не сумели обрести то, что искали. Или оттого, что столкнулись с плохими вещами, с несправедливостью. Может, кто-то явился сюда, чтобы просто поглядеть, как тут и что, а кто-то – чтобы потом иметь возможность по возвращении сказать: «Да, а я вот участвовал в джихаде». Похвастаться, что, мол, 50 человек прикончил, и добиться уважения друзей.

Ю. Т.: А чем вы занимались до этого в Германии?

Салим: Я получил диплом торговца спортинвентарем и оборудованием фитнес-центров. До этого я воспитывался в интернате. Немцы сейчас скажут: «Ах, ну да, эмиграция, тяжелое детство, вот поэтому он и отправился на джихад». Ничего подобного. Хоть это отчасти и так, я все-таки рос в детском доме, не очень хорошо учился в школе и вообще не тем, чем надо, занимался. Приторговывал наркотиками. Но не поэтому я здесь. Незадолго до приезда сюда у меня дела как раз шли в гору. Я зарабатывал хорошие деньги, у меня и подружек хватало, и все такое. В общем, все было более-менее о’кей. В качалки ходил, жил в свое удовольствие. Но в один прекрасный день понял, что когда-нибудь умру, и что мне уготован ад. Испугался, что попаду туда. И тогда сказал себе: ты должен служить своему Создателю, стать настоящим мусульманином, не лгать больше, не путаться с бабами, не заниматься разными нехорошими вещами, не поступать людям во вред. Изменить жизнь, кому-то помогать, делать добрые дела. Вот это самое главное для меня сейчас.

Ю. Т.: Но, Салим, если вы стремились делать добро, разве вы не могли заняться чем-то еще, а не просто отправиться на войну?

Салим: Мог. Но истинный мусульманин выбирает ислам. А лучший поступок согласно исламу – джихад. То, что ты не отрицаешь своего Создателя. Мусульманин – не просто обычный человек, каких тысячи, он отдал себя Аллаху. До этого я каждую неделю с новой девушкой встречался, дрался, наркотики принимал. А теперь я истинный мусульманин, вверивший судьбу Аллаху. Это Аллах даровал тебе мать, милосердную мать. Это Он дает тебе пищу, благодаря Ему ты видишь, слышишь, благодаря Ему бьется твое сердце, это Он вправе отнять у тебя жизнь, если понадобится, не объясняя причин. Потому что смерти не нужны причины. Аллах дал мне силы трудиться. Аллах и лишит меня их. Аллах дарует мне здоровье и насылает на меня болезни. Аллах правит всем. И кто ему не воздает за это благодарность – тот худший из худших. А лучшее в исламе – джихад. Доказательство своей любви к Аллаху. Мусульманин любит Аллаха больше самого себя. Больше сна своего. Больше пищи, которую ест. В Рамадан мусульманин постится по 14–15 часов. И только ради Аллаха. Поэтому мусульманин не пожалеет крови, чтобы доказать свою любовь к Аллаху. Мне своей крови ради Него не жалко. И сил своих не жалко. Во мне и стяжатель сидит – мне хотелось бы и виллу иметь, много женщин, быть богатым, делать, что хочется. Потому что я тоже человек. Человек слаб. Человек любит вечеринки, развлечения, женщин, алкоголь. И мусульманину развлечения позволительны, но только в меру. Потому что, если человек веселится без меры, сердце его ожесточается.