Алексей Поправкин - История пилота истребителя (сборник)

• Название: История пилота истребителя (сборник)
• Автор: Алексей Поправкин
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00071-666-3

Книга о войне. С героем Дмитрием в повести «История пилота истребителя» читатель пройдет от Москвы, Сталинграда и Курской дуги до Ленинграда. Также в издании 9 рассказов. Все они создавались на основе прочитанных автором книг, рассказов летчиков, а также на основе собственного опыта и знаний..

---

Дмитрию хотелось спать, и было приятно, что Раечка, так звали ту молоденькую медсестру, перебинтовывала ему руку, и после того страшного напряжения только одна мысль была в голове: он остался в живых да и сбил двоих. Мысли о Сереге иногда вспыхивали в уставшем сознании, но гасли от усталости и убежденности, что все с ним хорошо. С этими мыслями он и уснул.

Проснулся от холода. Было прохладно, Раечка хлопотала у печки, разогревая ужин, пропущенный Дмитрием. Рука немного болела, но было уютно и спокойно. Еще через день, стало известно, что Серега воспользовался парашютом и к вечеру был в полку. Серега был небритым и немного осунувшимся, но живым.

Встреча друзей была радостной. Дмитрий только и сказал, что никогда не забудет того подвига – Серега даже расчувствовался. Посидели, поболтали. Сергею дали неделю отпуска. Но Серега в отпуске отсиживаться не хотел.

Какой нормальный человек будет отдыхать, когда окружают немецкую гадину и у Сереги были с ней свои счеты? Но еще два дня все же пришлось отдыхать. Летчиков не хватало, поэтому Сергею уже дали летать на четвертый день после возвращения. А отпуск?

– Потом догуляю, – говорил Сергей.

Нашли почти новый самолет, командир эскадрильи назначил Сергея ведущим, и уже с 27 ноября он полетел на задание. 27 ноября кольцо вокруг 6-й армии замкнулось. Операция «Уран» завершилась. Дмитрий продолжал лечиться, а удавка на шее 6-й немецкой армии продолжала сжиматься.

«Сталинградская Мадонна»[1]

Раечка окончила школу и решила стать врачом, как и мама. Начавшаяся война все перевернула. Отучившись год в Сталинградском медицинском институте, она в июле 42 года устроилась медсестрой в госпиталь, где работала и ее мама. Отца призвали еще год назад в пехоту. Поскольку он работал на Сталинградском тракторном, то посчитали, что механиком-водителем танка ему подойдет быть больше. Но последние два месяца, известий от отца не было. Раненых было много, и они всё поступали и поступали. Раечка сутками находилась в госпитале. С мамой они мельком виделись, на ходу перебрасываясь несколькими словами. Это продолжалось до 23 августа.

23 августа с аэродрома Тацинский, что около 250 километров к западу от Сталинграда, 4-й германский флот приступил к бомбежке Сталинграда. Самолеты сбрасывали свой смертоносный груз и возвращались, чтобы взять бомб еще и снова убивать. 71 тысячу мирных жизней унесли те бомбардировки, а 150 тысяч людей получили ранения. Это было больше, чем в 1945 году в Дрездене, это был абсолютный рекорд убийства мирного населения за всю войну!

Именно 23 августа превратили Сталинград в руины и именно 23 августа убили маму Раечки. 24 августа госпиталь эвакуировали на восток, а Раечка упросила оставить ее в Волжске, в помощь фельдшеру аэродромной санчасти. Волжск – небольшой городок на восточном берегу Волги, менее чем в 50 километрах от Сталинграда. И вот Рая уже почти три месяца работала в санчасти аэродрома Волжский. Работы было немного. Летчики, молодые и здоровые парни, не тратили время на всякие там болезни. Они летали, били фрицев и иногда не возвращались.

Дмитрий был один из первых легкораненых и все время рвался на фронт. Он был хорошим пациентом. Съедал все прописанные ему пилюли и охотно позволял Раечке перебинтовывать ему руку. Рана на руке затягивалась быстрее, чем затягивалась удавка на горле 6-й армии вермахта.

6-я армия вермахта уже находилась в котле, а рана все еще не заросла. Единственной возможностью поддерживать окруженных был воздушный мост.

Паулюс предлагал отступить, но каждый новый день давал Гитлеру время для выведения на линию обороны двух армий на Кавказе. Гитлер мог с полным правом говорить, что его приказ Паулюсу не сдавать своих позиций был абсолютно верным.

Дальний брат аса первой Мировой, Красного Барона, генерал Рихтгофен, неоднократно предупреждал, что внутри «котла» люфтваффе понадобится как минимум шесть аэродромов и должным образом подготовленный наземный персонал. Его опасения по поводу нехватки взлетно-посадочных полос очень скоро подтвердились. Рихтгофен с самого начала понял, что им придется заниматься заведомо гиблым делом. Они уже не надеялись встретить понимание наверху. Но «бесноватый» приказал держаться до последнего. Пока войска вермахта держались до последнего, рука Дмитрия заживала, и от полного морального расстройства его удерживала только Рая, которая делала все возможное, чтобы руке стала лучше, и, следовательно, поражение фашистской Германии наступило быстрее.

Между Раей и Дмитрием возникло то, что обычно возникает между двумя молодыми и привлекательными представителями разных полов, связанных общим делом. Дмитрий был шатеном, имел рост под 175 сантиметров, широкие плечи, ястребиный нос, острое зрение, атлетическую фигуру и вес около 80 килограммов. Рая же была среднего роста, с большим лбом, на который ниспадали русые волосы, с огромными голубыми глазами, которые подчеркивали невыщипанные тонкие брови, маленьким носиком, чувственными губами и точеной фигурой, которую даже не могла скрыть военная униформа.

В общем, между молодыми людьми завязался роман. Дмитрий был не на шутку влюблен. Это была любовь с первого взгляда. В тот момент, когда Рая накладывала асептическую повязку на рану, и руке стало прохладно, в сердце Дмитрия произошли серьезные изменения, оно стало интенсивно биться, а реакция на нее сравнялась с реакцией на вражеский самолет. Нарушился сон и покой. При этом Дмитрий рвался на фронт. Молодая красивая девушка почувствовала в Дмитрии свою надежную опору при потере мамы и неизвестности об отце. В такой ситуации молодой и красивый Сталинский Сокол разрывал ей душу!

Они были вместе, но между ними не было ничего плотского. Дмитрий собирался воевать и сомневался, что ему так и будет везти. Мало кто выживал в той мясорубке, а оставлять Раю с ребенком не входило в его планы.

К Дмитрию пришел Серега. Это произошло в первой декаде декабря. Сергей пришел навестить Дмитрия и похвастаться, что его уже наградили Орденом Ленина, он стал членом ВКПБ и сбил еще двоих. Это были истребитель «Мессершмитт-109» и транспортный «Юнкерс-52». С «мессером» пришлось повозиться, а «юнкерс» загорелся и горел очень хорошо!

Дмитрий слушал затаив дыхание и еще больше хотел на фронт. В тот момент, когда 6-я армия вермахта была в «кольце», транспортники Ю-52 с «Хейнкелями-111» снабжали окруженную армию по воздуху. Это было очень обидно. Дмитрию казалось, что если бы он был на фронте, то уничтожение «котла» происходило бы быстрее. Он даже поругался с Раечкой, которая повторила слова фельдшера о том, что он еще нездоров.

Третья неделя с Раечкой на аэродроме, но без полетов становилась все более тягостно. 19 декабря был самым удачным днем для люфтваффе. Около ста пятидесяти самолетов, доставивших триста тонн грузов, приземлились в «Питомнике». Однако подобные дни были крайне редки. Потом с каждым днем перевозка грузов становилась проблематичнее. Суровые погодные условия оказались не единственной проблемой. Аэродром в «Питомнике» вскоре стал объектом пристального внимания русской Авиации. Часто обломки сбитых самолетов, рухнувшие на взлетно-посадочную полосу, становились причиной аварий, что приостанавливало работу аэродрома на длительный срок. Обгоревшие останки боевых машин растаскивали по обе стороны от взлетных полос, и вскоре аэродром превратился в настоящее кладбище авиационной техники. Двойную угрозу таило в себе ночное приземление. Хотя, по сравнению с налетами советской Авиации, эту опасность даже опасностью-то назвать было нельзя. Немецкие зенитные батареи в «Питомнике», конечно, не могли обеспечить аэродрому должную защиту. Ведь только для обнаружения ночных бомбардировщиков противовоздушной обороне требовались мощные прожектора, которые тут же засекались русской артиллерией, как писал один немецкий очевидец.

Немецко-фашистские войска несли огромный урон в живой силе, теряя ежедневно не менее 1500 солдат в результате активных действий советских войск, советской Авиации, а также от голода, мороза и болезней. Паулюс и его 6-я армия ждала Манштейна, который обязательно пробьется. Как непосредственный командир генерала Паулюса, Манштейн так и не отдал прямого приказа на выход из окружения 6-й армии. Между тем 6-я армия сковывала под Сталинградом большие силы Красной армии, и если бы эти силы были высвобождены, то крах южного крыла был бы вопросом времени. Всю вину за гибель 6-й армии фельдмаршал Манштейн возложил на Гитлера и на нерешительного Паулюса, который так и не взял на себя риск прорываться из котла и оставлять Сталинграда без приказа своего командира – Манштейна. Сам Манштейн считал, что польза от прорыва будет минимальной, так как 6-я армия потеряет свою боеспособность и всю технику.

Итак, основную помощь, которую можно было ожидать, была помощь по воздуху – воздушный мост по которому немцы переправляли окруженным боеприпасы, продовольствие, медикаменты. Одним из крупнейших аэродромов, по которому немецкие фашисты пытались подвозить запасы 6-й армии, был аэродром в Тацинской (примерно 250 километров на запад от Сталинграда, железнодорожная станция Тацинская).