Рэдклифф - Повернуть время вспять

• Название: Повернуть время вспять
• Автор: Рэдклифф
• Жанр: Современные любовные романы

После развода с мужем, начинающий хирург Уинтер Томпсон пытается совместить любимую работу с материнскими обязанностями. Ни на что другое времени у нее просто не остается. Уинтер убеждает себя в том, что в ее жизни есть все, что ей нужно.

Пирс Рифкин – девушка с четким планом на будущее. Она ставит перед собой цель стать ведущим хирургом одной из лучших клиник США. Чтобы воплотить свою мечту, ей нужно быть собранной, так что серьезные отношения совершенно не входят в ее планы, а должность главного хирурга-ординатора – лишь ступенька на пути к намеченной цели.

Две девушки, у которых нет ничего общего, кроме любви к работе, конфликтуют каждый раз, сталкиваясь друг с другом…

---

– Хорошенько ударилась коленной чашечкой, – призналась Уинтер, отлично понимая, что Пирс, возможно, спасла ее от куда более серьезной травмы. Она с осторожностью вытянула ногу и согнула ее несколько раз. – Спасибо тебе.

– Дай-ка взглянуть, – Пирс спустилась на несколько ступенек вниз, наклонилась и обхватила обеими руками голень Уинтер.

– Подтяни штанину, чтобы я могла осмотреть колено.

– Да все в порядке, только синяк…

– Я сама решу. Возможно, потребуется сделать рентген.

– Послушай, нам же нужно делать обход…

– Господи, ты собираешься спорить со мной через каждое слово? – с раздражением сказала Пирс.

– Я лишь пытаюсь сэкономить нам время. Мы должны обойти пациентов.

– И мы их обойдем, как только проверим, что с тобой. Так что давай тяни вверх штанину.

Уинтер пришлось подчиниться: Пирс нависла над ней, и ей некуда было деться. Под коленной чашечкой у нее была ссадина сантиметров в десять, которая уже опухла. По просьбе Пирс Уинтер выпрямила ногу, наблюдая, как пальцы Пирс ощупывают ее колено. Золотые руки – во всех смыслах этого слова. Уверенные, умелые и нежные, они словно порхали над ногой, благодаря чему этот процесс, хотя по сути был медицинским осмотром, приобретал интимный оттенок. Уинтер всегда чувствовала доверие со стороны своих пациентов, а теперь сама ощущала это доверие по отношению к Пирс.

– Вот здесь больно? – спросила Пирс, ощупывая сухожилия вокруг коленного сустава.

– Нет, нормально. Я уверена, все обойдется.

Пирс подняла глаза на Уинтер и нахмурилась, отчего ее темные брови сошлись вместе.

– Ты плохой пациент.

– Мне это уже говорили. Теперь я могу встать?

– Только не спеши, – Пирс выпрямилась и протянула Уинтер руку. – И пока не опирайся полностью на эту ногу. Обопрись для начала на мое плечо.

Уинтер взяла Пирс за руку и позволила, чтобы ее повели вперед. Однако она не стала опираться на Пирс. Хватит прижиматься друг другу. Уинтер захотелось снова почувствовать себя независимой. Черта с два она позволит думать, что она не такая же умелая, как Пирс. Уинтер постепенно опиралась на ногу всем весом.

– Все в порядке.

– Хорошо.

Пирс заметила, что Уинтер избегает излишних прикосновений и списала это на обычное нежелание гетеросексуальных женщин быть слишком близко к ней, даже если им было все равно, что она лесби. Почему-то им становилось от этого немного не по себе. Обычно Пирс не обращала на это внимания, но сейчас с удивлением почувствовала укол разочарования. Она отпустила руку Уинтер.

– Тогда еще один пролет.

– Не вопрос.

Теперь Пирс шла позади Уинтер, которая задавала темп, и внимательно наблюдала за походкой девушки, радуясь отсутствию признаков хромоты. Они достигли короткого коридора, заканчивавшегося гладкой коричневой металлической дверью. Пирс кивнула в ответ на вопросительный взгляд Уинтер. Тогда Уинтер открыла дверь, и они вместе вошли в ярко освещенный холл напротив комнаты отдыха хирургов.

Уинтер, нахмурившись, оглядывалась вокруг.

– Вот черт! Я могла бы поклясться, что мы были на четвертом этаже.

Пирс прислонилась к стене, ритмично потягивая туда-сюда завязку на своих штанах. Она усмехнулась, наслаждаясь ролью экскурсовода и не задаваясь вопросом, с чего бы это.

– Мы и были на четвертом этаже в здании Мэлоун. Вот только четвертый этаж того здания соединяется с пятым этажом этого. И не спрашивай меня, как так вышло.

– Ты надо мной прикалываешься?

Пирс медленно покачала головой.

– Кажется, я влипла.

– Ничего ты не влипла. Это моя работа – следить, чтобы ты не влипала, – Пирс оттолкнулась от стены и направилась к лифту, где нажала кнопку «вверх». – Обычно мы ходим пешком, но сейчас я дам тебе передышку.

– Вот еще, я прекрасно могу подняться по лестнице.

– А может, я не могу, – сказала Пирс.

Уинтер фыркнула, но улыбнулась.

– У меня такое чувство, что мне придется нарисовать карту или разбрасывать за собой хлебные крошки.

– Просто будь внимательна, и через несколько дней ты узнаешь все секреты этого места.

– Правда? – Уинтер обвела взглядом лицо Пирс в попытке найти подвох. Они были наедине уже почти час, но до сих пор не заговорили о том единственном моменте, когда они были вдвоем в прошлом. Им нужно было прояснить ситуацию. Уинтер чувствовала, что это необходимо. Но она не хотела затрагивать эту тему первой. Ей не хотелось узнать, что Пирс злилась на нее все эти годы или, наоборот, вообще о ней не думала.

– Все не так уж сложно, – сказала Пирс, отворачиваясь от пристального взгляда Уинтер. Она не знала, что могло отразиться на ее лице, но не хотела, чтобы Уинтер подумала, что их первая встреча, которая произошла несколько лет назад, что-то значила для нее сейчас. Столько воды утекло за эти годы. Пирс явно стала другим человеком. Приехавший лифт избавил ее от дальнейший раздумий на эту тему.

– Давай начнем с самого верха.

– Конечно, давай.

Спустя несколько минут они вышли в коридор с приглушенным освещением и Пирс начала давать пояснения.

– На каждом этаже есть два крыла. Главные хирургические этажи – двенадцатый, десятый, девятый и восьмой. Интенсивная терапия на шестом этаже.

– Получается, интенсивная терапия не на одном этаже с операционными? Ненавижу перевозить пациентов после операции на лифте! – простонала Уинтер.

– Я тоже не люблю это делать, – согласилась с ней Пирс. – Но после увеличения количества операционных интенсивная терапия уже на этот этаж не вмещалась.

– Сколько здесь операционных?

– Двенадцать операционных общей хирургии, четыре – гинекологических, четыре – ортопедических и еще несколько без точного назначения.

– У вас тут не соскучишься.

– Что верно, то верно, – Пирс пошла по коридору налево и показала на первую дверь. – Это пациент Э. П. Р.

– Так, постой. Что за Э. П. Р.? – спросила Уинтер, нахмурив брови и стараясь отыскать эту аббревиатуру в своем списке.

– Обычно мы называем пациентов по инициалам их лечащих врачей. Это пациент, которым занимается Рифкин.

– Резекция толстой кишки, которая проводилась вчера, так? – спросила Уинтер, продолжая пробегать глазами по фамилиям пациентов. Макинерни.

– Да, это она. Мы закончили в шесть вечера, рядовая операция. У нее пока еще стоит дренаж, назогастральный зонд и капельница.

– Тебе странно, работать вместе с отцом?

– Я не знаю, – ровным голосом ответила Пирс. – Рифкин заведует отделением, и в этих стенах я взаимодействую с ним только в этом качестве.

Пирс говорила без злости и каких-либо других заметных эмоций, что немного удивило Уинтер. Но она почувствовала, что развивать тему все же не стоит. Интересно, причина в том, что они говорили об ее отце, или в том, что это она расспрашивала Пирс об Эмброузе Рифкин. Впрочем, при любом раскладе она зашла слишком далеко. И что такого было в Пирс Рифкин, что из-за нее Уинтер забывала все правила?

– Извини. Конечно, это не мое дело.

– Ничего страшного. Мне часто задают этот вопрос, – Пирс развернулась и вошла в палату к первому пациенту.

До Уинтер не сразу дошло, что разговор окончен. Она поспешила за Пирс, и следующие пятьдесят минут они переходили от одного пациента к другому, просматривали основные показали, вытаскивали дренажи, делали новые заказы лекарств и координировали программу по уходу в целом.

Они разговаривали лишь по делу, обсуждая вопросы лечения, пока не обошли всех пациентов. Они работали быстро и эффективно, им было комфортно вместе. Впрочем, Уинтер этому не удивилась. С той самой первой встречи между ними выработался естественный ритм взаимодействия, даже если они препирались.

– Как насчет еще раз по кофе? – спросила Пирс. Они сидели на сестринском посту на восьмом этаже, делая последние заметки.

– О да! – с энтузиазмом ответила Уинтер.

Перед сменой она не выспалась. Всю неделю до сегодняшнего дня она провела, упаковывая вещи, а потом переезжая. Вдобавок она волновалась по поводу своей новой работы и пыталась предвидеть трудности, с которыми ей придется столкнуться в новой жизни. На самом деле она уже выбилась из сил.

Пока они снова спускались по лестнице, Уинтер внезапно осенило.

– Получается, я дежурю сегодня ночью?

– Новички-ординаторы всегда выходят на дежурство в первую ночь, ты же знаешь.

Знать-то она знала, но совсем не была к этому готова. Какая глупость с ее стороны! Пирс подошла к двери с большим красным знаком «Пожарный выход».

– Давай подышим воздухом, – сказала она и открыла дверь.

– Почему бы и нет, – ответила Уинтер, бросив взгляд на часы. Ей нужно было позвонить.

– Что-то не так? – поинтересовалась Пирс, рассматривая небо. Дождя не предвиделось. Стоял ясный и свежий январский день, было где-то минус один. Они обе были без пальто. Уличным торговцам, как водится, любая погода была нипочем. Каждый день они привозили сюда свои прицепы и выстраивали их перед больницей и на территории всего кампуса. Здесь можно было купить любую еду, начиная с хотдога и заканчивая хумусом.