Лев Енец - Пора Домой

• Название: Пора Домой
• Автор: Лев Енец
• Жанр: Городская фантастика

В то время как лорд плутает по ядовитому лесу, спасаясь от объятий мертвецов, а королева готовит прислугу к обеду, самый Великий человек на планете учится обуздывать огонь и юношеский максимализм. Шаг за шагом к этим людям приближаются братья, убегающие от воспоминаний, наследница сбежавшего принца, ставшая чужой среди своих, и существо, которому еще никто не смастерил имени, в отличие от железного сердца. Нельзя забывать об умирающих королях, послушнице, решившей брать от жизни все, и амбициозных близнецах. Темп развития событий – стремительный, захватывающий, никому не выпутаться, не ободрав кожу…

---

Весна только началась, но Светило, будто ненавидя своих детей, палило нещадно, будто в разгар лета. И как ее мать могла так поступить с ней? Да Алана уже к середине этого дня будет валиться с ног. И, наверняка, Адела спихнет на дочь большую половину обязанностей хозяйки дома, если не все. Как же она спокойно продержится все эти две недели, пока Спарки будут здесь? Ох, как она устанет только за сегодняшний день – уже готовы удобные туфли, в которых можно будет долго ходить и по мостовой, и по траве. «Хотя, наверное, стоит каждый раз переодеваться, я же буду вся в поту. Ох, нет, это как я, оставлю их и уйду переодеваться? Нет, конечно, так нельзя».

Одно из ее самых любимых платьев уже было готово и ждало ее в гардеробной. Такое нежное, тонкое и легкое. Алана скорчила рожу отражению в зеркале и продолжила играть с воображением, почему-то не страшась собственной жестокости. Ее отец умер, а ей все равно, сестра Мийи тоже умерла, а ей тоже все равно. Мать Аланы убила ее. Убила, потому что хотела съесть ее.

Улицы, по которым Алана решила гулять со Спарками, отмыты до блеска, украшены и излучают радушие. Они пройдутся только по самым лучшим местам Верхнего города, где каменные дороги соседствуют с дорогами для перевозчиков, где ездят дорогие экипажи (скорее дань традициям, чем настоящий транспорт, все давно пересели на перевозчиков) и живут красивые, уважаемые люди. Потом она покажет им сад – она добавила ковры, где можно будет сесть и отдохнуть в тени деревьев. Наверное, в тени дворца они и будут проводить остальное время.

Будут и другие гости, но никто из них не будет приближен ко дворцу после похорон, коронации и бала, поэтому Спарки были самыми важными приглашенными. Деметра Спарк, скорее всего, выйдет замуж за Адриана, после его совершеннолетия; Питер Спарк, скорее всего, возьмет замуж Алану – вот почему последующие дни после коронации были особенно важны для Аланы. Действительно ли будет тот, кого она увидит сегодня, ее мужем? Знает только мать, но разговаривать с Аланой, особенно на эту тему, она не станет.

Так, за размышлениями прошло все время до рассвета, потом Алана разбудила Мийю, и после ванны они вошли в гардеробную.

Одно из самых любимых мест Аланы во всем дворце, всецело принадлежащее одной только ей. Подвешенные за крючки манекены, одетые в наряды – вся комната казалась разноцветной радугой, особенно с ярким солнцем, светящим из окна. На постаменте для примерки, в центре комнаты ее ждало приготовленное платье, Алана прохаживалась между нарядами, аккуратно касалась их тонкими пальцами. Мийя снимала с манекена платье, пока Алана заняла его место. Мийя моргала, слишком часто моргала. Алана отвернулась, заставляя себя думать о предстоящем дне. В самом конце комнаты стоял огромный шкаф – от пола до потолка, занимающий всю стену, с множеством маленьких отделений. Там хранились обувь, веера, перчатки, всевозможные заколки, броши, ленты, кольца, серьги, браслеты и ожерелья. Еще были шляпки и вуали, накидки и карнавальные маски, но было их так мало, что каждая шляпка или маска была закреплена за одним каким-либо платьем, и не хранилась в специальных местах, как все остальное. Да и зачем? Маски – для карнавалов, шляпки – для прогулок за городом. От этого и еще очень многого королева оградила себя и своих детей.

Алана придирчиво окинула взглядом свое богатство – вон там, в углу, висят черное и бордовое платья. Какое она наденет на похороны?

– Мийя, для похорон бордовое или черное?

– Мне нравятся оба, Ваше Высочество, – тихо ответила служанка, пока застегивала на Алане голубой корсет.

Сказывалось то ли воспитание, то ли нервы – инфанта надула губы:

– Тебя все всегда устраивает. И это мешает мне выбирать.

– Простите, Ваше Высочество.

– Прощаю, что уж там.

«Милая, глупая Мийя. Иногда слишком глупая». Она закончила одевать Алану, и поставила перед ней туфли. Алана оперлась рукой на плечо служанки, хоть это было и без надобности, и обулась, сошла с постамента, села у трюмо.

– Я одену бордовое. Когда еще случится попасть на похороны? – Алана улыбнулась, но шутка, конечно, вышла так себе, особенно в свете недавних и последующих событий. Алана попыталась оправдаться:

– Мийя, прости, но оно должно быть готово к вечеру. Как бы ты себя не чувствовала.

– Конечно, Ваше Высочество, будет готово, – Мийя аккуратно расчесывала волосы, вплетала в них голубые ленты в цвет платья.

– Хорошо. Не забудь про обувь, как в прошлый раз. И… Я еще вуаль хочу, – Алана выставила правую руку.

– Да, Ваше Высочество. Короткую или длинную? – Мийя послушно одела на руку кольцо с жемчужиной, Алана выставила левую руку, Мийя в три быстрых шажка оказалась с другой стороны и одела жемчужный браслет.

– Длинную, конечно. И веер. Думаю, в молитвеннике будет душно, – платье без воротника открывало ямочку под шеей, и теперь там красовалась тонкая серебряная нить с пятью мелкими жемчужинами.

– Да, Ваше Высочество, – Мийя отошла, но Алана спросила:

– А где сережки?

Мийя кинулась к уже закрытому шкафчику, открывая его и выискивая нужные серьги. Инфанта решила ее развеселить. У них была маленькая игра «в увольнение». Это началось в тот день, когда ее мать была в плохом настроении, и обвинила Алану в мягкотелости из-за чуть мятого платья. Мятым оно было из-за того, что инфанта проходила в нем целый день, но если Адела хотела кричать, причину найти было легче легкого. Да, в любой другой день эта игра бы возымела эффект, но Алана просто не понимала, что смерть забывается не так скоро. Особенно близкого человека, особенно такая смерть. И Алана наигранно глубоко вздохнула:

– Ты хоть представляешь, сколько девушек мечтает об этой должности?

Мийя стеснительная, но сообразительная служанка, так что умело сделала вид, будто оценила ободрение в такой неподходящий час: дернула уголками губ вверх, потом скрыла улыбку, но зеркало успело ее поймать, и теперь, перехватив, улыбалась сама Алана.

– Да, Ваше Высочество. Мне удостоена великая честь, – сказала Мийя, а Алана все не понимала, что глупые шутки не могут поднять настроения, и высоко подняла голову, выставив подбородок:

– Тогда почему я все время должна ждать, пока ты, наконец, будешь делать все так, как надо? Ты ведь должна была подготовиться со вчерашнего вечера. Неужели это так трудно?

– Нет, Ваше Высочество. Простите меня, это больше не повториться, – тихонечко, с вымученной улыбкой отвечала Мийя, пока вдевала в уши инфанты сережки.

– Последний раз, Мийя. Последний.

У Аланы было бы намного больше друзей и подруг, просто мать никогда не разрешала кому-то из знати Лиора быть близко ко дворцу. Она любила одиночество и обременяла им своих детей, а Алана, за неимением другого, дружила с Мийей. Странно, но инфанта о ней почти ничего не знала, а ведь Мийя прислуживала ей с двенадцати лет. Она ничего и не хотела знать, но Мийя так смиренно слушала, так трепетала перед инфантой, что Алана даже упивалась своей небольшой властью.

Оставалась еще немного времени до завтрака, так что Алана заглянула к брату. В его комнату было страшно войти: мокрая одежда («Опять купался со своими рыбками?»), корки, кажется, от апельсинов, клочки разорванной книжки (один из подарков, присланный Спарками неделю назад вместе с музыкальной шкатулкой), валяющиеся кресла, наброшенные на них простыни, кавардак в постели. Воздух, спертый до ужаса. Алане было понятно, что устроил Адриан – прыгал на кровати, пытался построить домик, начинал множество дел, но, не доведя даже до середины, бросал. Нет, прислуга во дворце всегда работала на ура (хоть Алана и представить не могла что бывает по-другому), но в покоях брата убираться просто никогда не успевали, либо внутрь попросту не пускали.

Адриан сидел на кровати босиком, одетый лишь в брюки и кафтан, наброшенный на голое тело. Он крутил в руках цепочку медальона и, увидев Алану, захихикал. Она улыбнулась ему и быстрым шагом прошла к окнам, открыла одно из них.

– Над чем ты там смеешься?

– Над твоим женихом.

Щеки тут же загорелись, инфанта, будто бы безразлично покачала головой:

– Ну и что же в нем такого смешного?

– Да ты только посмотри! – воскликнул Адриан и протянул ей объемный желтый кружок.

Алана села на кровати рядом с ним. Скорее всего, золото. Гладкая крышка, без единого рисунка или узора. Алана щелкнула замком, и оглядела масляной мини-портрет Питера Спарка (это именно он, его имя было записано красивым тонким почерком внизу изображения). Ничего смешного или удивительного – у него было лицо, схожее со всеми лицами одного художника, он всех рисовал одинаковыми. Присутствовала лишь одна деталь, которая могла бы рассмешить Адриана – уши Спарка были нарисованы просто-таки слоновьими, неестественно больших размеров. Алана очень понадеялась, что художник лишь сильно преувеличивает, о чем тут же сообщила брату. Он отобрал медальон: