Александр Комов - Модель без компаса. Вспомнить предназначение

• Название: Модель без компаса. Вспомнить предназначение
• Автор: Александр Комов
• Жанр: Русское современное

Оказавшись без компаса в открытом море, легко сбиться с курса. Но что, если целая цивилизация потеряла ориентиры развития? В своих метафорических путешествиях главный герой этой книги пытается помочь затерянному в лабиринтах мироздания анклаву вернуться к своему предназначению.

---

Экскурсовод не спешил комментировать пейзажи и Хоуп раздумывал об этой новой для себя модели. А точнее, о людях, которых успел повстречать. Он уже вспомнил очаровательную и добрую Крис с ее полураскрытым ротиком, любезного трактирщика, разглядывающего на работе журналы и подающего неплохую солянку, старика в будке на причале, а сейчас думал о незадачливом парнишке, опоздавшем на катер. Хоуп всегда проникался состраданием к опаздывающим и если бы это было в его силах, то остановил бы катер и дал бы задний ход. Но все случилось иначе. В общем-то, невелико горе, но он почему-то чувствовал досаду оттого, что парнишка не попал на этот рейс. Точнее, его беспокоила причина, по которой тот так торопился и досадовал на опоздание. Опыт путешествий по моделям научил Хоупа внимательно относиться к вещам, вызывающим не только его, но и общественное внимание.

«Интересно, – подумал он, – а это не мог быть Бренден?»

Он обернулся еще раз и нечаянно заметил на стуле позади себя знакомый журнал с большеглазой блондинкой на обложке. Не раздумывая долго, он взял журнал и положил его на колени. Тонкий, в мягкой цветной обложке. Скорее всего, какая-то женщина прочитала и оставила за ненадобность. Мужчины же такими фотографиями не разбрасываются.

Блондинка испуганно смотрела прямо ему в глаза. «Каталина Блумблум: секреты удовольствия от популярной актрисы на странице 12», – прочитал он.

Легкий ветерок просачивался сквозь расстегнутую рубашку и остужал тело, играл с волосами, укладывая их то в одну прическу, то в другую. Хоуп открыл двенадцатую страницу и сперва понюхал разворот – знакомо пахло типографией. В общем, журнал был именно такой, к каким он привык: глянцевая бумага, яркие цвета, статейки.

На странице имелась еще одна фотография блондинки. В черном коротеньком платьице она стояла, прижавшись к белой стене и, согнув ногу в колене, застегивала высокий сапог. Вторая нога была еще не обута. Хоуп наморщил лоб, пытаясь оценить снимок, но так и не смог решить, нравится ли он ему или нет. Отсюда следовало, что фотографу можно было бы чуть-чуть подкрутить руки и голову, во избежание дальнейших рецидивов.

«Сегодня звезда кинофильмов „Город счастья“, „Девушка у которой было все“ и „Пирамиды“ расскажет нам о том, к чему у нее лежит душа и поделится кое-какими тайнами».

Хоуп не смог сдержать улыбку, оторвался от журнала и осмотрелся по сторонам. Некоторые пассажиры стояли у бортиков и рассматривали воду или берега, другие сидели на стульях и тихонько болтали между собой. На него никто не обращал внимания и он вернулся к чтению.

«Мне кажется очень важно, – буквами на глянцевой бумаге говорила Каталина Блумблум, – чтобы человек понимал, чем он занимается и для чего. Так сказать, отдавал себе отчет. В таком случае нет принципиальной разницы какое именно дело по душе он выбрал. Актриса, режиссер, художник, музыкант, кондитер, водитель таксомотора, нет никакой разницы, главное, чтобы человек находил в этом удовольствие и смысл. Тогда жить будет не только приятно, но и интересно».

Хоуп оторвал глаза от журнала и подумал о любопытном заявлении, сделанном Каталиной. Для него существовал список слов, на которые он всегда резко и незамедлительно реагировал, где бы он их ни услышал или ни увидел. С такими вещами он шутить не любил и каждый раз узнавал об авторе как можно больше информации.

Слово «смысл» безусловно входило в этот список и употребив, его Каталина Блумблум вошла в другой список, сама того не ведая, список людей, с жизнью которых Хоуп желал ознакомиться поближе.

Хоуп собирался почитать дальше, но голос экскурсовода привлек его внимание.

– Достопочтенные пассажиры, мы приближаемся к одной из главных достопримечательностей, находящихся вне нашего любимого Города. Это Поле Окончательного Освобождения. Как вы помните, это случилось в пятый год девятого цикла. К тому времени функции Завода уже окончательно утратили свою значимость и люди выбирали себе дело по душе. Но! – экскурсовод сделал тут сильное ударение. – Нашлись-таки глупцы, которым ход вещей был не по нраву. После закрытия Завода они продолжали настаивать на возобновлении его работы, – хотя история была явно неновая, среди пассажиров все-таки послышались смешки, – сначала они устраивали демонстрации в Городе и всячески привлекали к себе внимание, но были изгнаны оттуда по единогласному желанию горожан. Тогда они обосновались в Деревушке. И спустя несколько месяцев собрали армию и двинулись на Город. Добропорядочным людям ничего не оставалось, кроме как выдвинуть против них свою армию, укомплектованную добровольцами. Сражение состоялось как раз на этом поле. Несмотря на превосходящие силы защитников Города, вероломные бунтари дрались как бешенные и оборвали много прекрасных жизней не менее прекрасных горожан. Но! – опять сильное ударение. – Защитникам удалось отстоять Город и разбить неприятеля. В честь победы поле было названо Полем Окончательного Освобождения от Завода или просто Полем Окончательного Освобождения.

Хоуп мысленно отметил, что необходимо поподробнее разобраться с этой историей и побольше разузнать про Завод. Где-то он уже про это слышал. Но так как по большому счету он разговаривал тут только с двумя людьми, то быстро вспомнил, что про Завод слышал от Крис. Кроме того, было непонятно, что сделалось с армией «вероломных бунтарей». Ее остатки рассосались по окрестностям и начали разбойничать? А чего они пытались добиться, выдвинувшись на Город? Его полного захвата?

Само поле же не представляло собой ничего занимательного, а учитывая равнинный характер местности и отсутствие леса, неопытному человеку было абсолютно невозможно определить, где начинает и где кончается Поле Окончательного Освобождения. Единственными его вероятными границами, которые Хоуп мог определить, были река и Город.

***

Катер все ближе и ближе подбирался к Городу, словно солдат по траншее, он полз по реке к порту. И с каждым ее изгибом Город становился больше и грандиознее, постепенно занимая все поле зрения пассажиров катера, в ожидании смотрящих вперед.

Хоуп слышал некоторые разговоры. Люди делились друг с другом самыми сокровенными моментами жизни, связанными с этими бесконечно высокими зданиями, будто бы они возвращались домой после долгих лет странствий.

– Как-то раз меня выгнали из школы, – рассказывал своей спутнице невысокий мужчина в голубой рубашке и черных штанах. Через руку у него был перекинут пиджак. Спутница, как и многие женщины вокруг, была одета в легкое платьице затейливого дизайна. – А я учился в школе-интернате, далеко от дома, на другом конце города. Делать нечего, надо ехать домой. Родителям пытались дозвониться, но что-то там не выходило. Тогда я взял свои вещички и смотался. Домой сразу ехать боялся. Влетит мне, думаю. Решил погулять. Прошелся по Центральному бульвару, потом покушал в маленьком ресторанчике «Вечерний Звон», знаешь его?

– Конечно, конечно, – с умилением отозвалась его спутница.

– А я же пацаненок совсем был, все взрослые так удивлялись: мальчишка с сумками расхаживает по городу, ну я от греха и сел в ресторане. А на улице уже совсем вечер был. Посидел, покушал, кое-какие деньги-то у меня были. Потом я решил пройтись по Парку Трех Озер, погулять и посмотреть на звезды в воде. Сейчас-то я знаю, что это всего лишь отражение…

«Да что ты говоришь!», – подумал про себя Хоуп и обильно заулыбался.

– … а тогда я чего-то начитался…

«Наглотался», – продолжал забавляться Хоуп.

– … и мне казалось, будто три озера – это три совершенно иные вселенные и я смотрю на них как будто через окна.

Хоуп хотел пошутить еще, но сдержался. «Ладно, ладно, хватит. Совсем не смешные шутки у меня сегодня выходят. Пошути кто-нибудь так при мне, я не знаю, что бы о нем подумал. А самому значит можно? Эх, нетерпимость…» Но дело тут было не в остроте шутки, а скорее в хорошем настроении и его поддержании. Будучи наедине с собой, Хоуп практиковал беспричинный фееричный смех. Остроты нужно приберегать для других, а себя веселить можно и так.

– Как романтично…, – поплыла спутница.

– Так вот, когда я подошел к Озеру Счастья, я поставил все свои сумки на траву и, так как был сильно расстроен из-за отчисления и боялся, что родители на меня очень рассердятся, я прыгнул в воду. Думал, что если очень в это поверю, то попаду во вселенную сплошного счастья, где нет горестей и печалей, там я смогу сделать так, чтобы мои родители не расстраивались. А на улице-то не жарко было – вода прохладная.

«Ох, детство, детство. И трава-то была зеленее и деревья выше и вода прохладнее», – Хоуп опять залился внутренним хохотом.

– И как же ты, бедняжка, выбрался?

– Да там бродяга один спал, неподалеку. Он услышал, как в воду что-то плюхнулось. Потом рассказывал, будто сперва подумал, выкинули что-нибудь ненужное. Ну это одним людям ненужное, а ему, бродяге, может и пригодится. Вот он и пошел проверить, смотрит – а там паренек барахтается. Тут он меня и спас. Вытащил на землю, раздел, растер каким-то алкоголем своим. Вещи запасные у меня были в сумках, поэтому я тут же переоделся в сухое. Все карманные деньги я в ресторане оставил, поэтому бродяга поймал для меня таксомотор, оплатил его и отправил домой, взяв честное слово, что я не выкину какую-нибудь глупость.