Оливер Боуден - Assassins Creed. Отверженный

• Название: Assassins Creed. Отверженный
• Автор: Оливер Боуден
• Жанр: Зарубежная фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-389-12780-7

Лондон, 1735-й год. Хэйтема Кенуэя учили боевым искусствам с тех пор, как его детские руки смогли удерживать деревянный меч. Однажды его дом подвергся нападению, вооруженные незнакомцы убили его отца и захватили старшую сестру. Хэйтему удалось защитить мать – единственным способом, который был ему доступен: прикончив одного из незваных гостей.

Лишившись семьи, он попадает под опеку таинственного наставника, который воспитывает из него безупречного убийцу. Хэйтем мечтает о мести и начинает долгие поиски злодеев. Вовлеченный в многовековую вражду между орденами ассасинов и тамплиеров, он сполна познает коварство заговоров и горечь предательства.

Основой для книги послужила популярная компьютерная игра компании «Ubisoft».

Впервые на русском языке!

---

– Я не увидел ничего особенного, – торопливо пояснил я. – Только спящую тебя и пару мужских сапог. Они мне показались знакомыми. Такие сапоги носил Дигвид. Значит, у тебя с ним были близкие отношения?

Бетти покачала головой. Ее глаза из сердитых сделались печальными.

– Боже мой, мастер Хэйтем, что с вами стало? – вздохнула она. – В кого вас превратил этот Берч? Скверно одно то, что вы держите кинжал у горла женщины весьма почтенного возраста. Да, это очень скверно. Но вслушайтесь в свои слова. Вы обрушили на меня град упреков, обвинили меня в прелюбодеянии. Послушать вас – так я прямо блудница, разрушительница семейных устоев… Нет, мастер Хэйтем, наши отношения не были прелюбодеянием. Я знала, что у мистера Дигвида есть дети, которые жили в Херефордшире, под присмотром его сестры. Однако его жена умерла за несколько лет до того, как он поступил на службу к вашему отцу. Наши отношения вовсе не были такими, какими они представляются вашему нечестивому уму. Мы по-настоящему любили друг друга, и пусть вам будет стыдно за то, что думали о нас по-иному. Да, мастер Хэйтем, пусть вам будет стыдно, – повторила она, укоризненно качая головой.

Мои пальцы впились в эфес меча. Я плотно зажмурил глаза:

– Ошибаешься, Бетти. Это не я сейчас должен чувствовать себя виноватым. Можешь взывать к моему стыду, сколько тебе угодно, но факт остается фактом. У тебя были отношения с Дигвидом… их характер значения не имеет. Важно другое: Дигвид предал нашу семью. Не случись его предательства, мои родители сейчас были бы живы, а я бы не сидел здесь, держа меч у твоего горла. Так что, Бетти, ты не меня вини за этот поздний визит, а его.

Бетти глубоко вздохнула, потом, взяв себя в руки, сказала:

– У него не было выбора. У Джека. Это его настоящее имя. Вы знали?

– Я прочту его настоящее имя на могильном камне, – прошипел я. – Каким бы именем он ни назывался, сути это не меняет. А выбор у него был. Да, Бетти, был. Даже если это был выбор между молотом и наковальней, мне все равно. У Дигвида имелся выбор.

– Нет. Тот человек угрожал Джеку расправиться с его детьми.

– Человек? Какой человек?

– Не знаю. Они встречались с Джеком где-то в городе.

– А ты когда-нибудь видела этого человека?

– Нет.

– Что Дигвид тебе о нем рассказывал? Не из западных ли графств был этот незнакомец?

– Да, сэр. Джек говорил, что у него вроде был какой-то акцент. А что?

– Когда Дженни волокли в карету, она успела что-то крикнуть насчет предателя. Вайолет – служанка из соседнего дома – находилась вблизи кареты и слышала. На следующий день к ней явился человек, говоривший с акцентом, характерным для западных графств. Он предостерег Вайолет, чтобы держала язык за зубами и не проболталась об услышанном.

Мои слова заставили Бетти побледнеть. Это было видно даже в темноте.

– Что? Ты что-то вспомнила?

– Вы упомянули Вайолет, сэр, – выдохнула Бетти. – Вскоре после вашего отъезда в Европу… возможно, что и на следующий день… бедняжку убил уличный грабитель.

– Эти люди оказались верны своему слову. – Я поднял глаза на бывшую няньку. – Расскажи мне все, что знаешь про того человека. Какие приказания он давал Дигвиду?

– Джек почти ничего о нем не рассказывал. Сказал лишь, что такие угрозы на ветер не бросают. Если Джек не сделал бы так, как они велели, они бы разыскали и убили его детей. Тот человек предупредил Джека: если он хоть слово скажет вашему отцу, они не просто убьют его детей, а сперва подвергнут долгим и мучительным пыткам. Тот человек рассказал Джеку, что́ они намерены сделать с домом. Мастер Хэйтем, клянусь собственной жизнью, они говорили, что никто не пострадает. Они тихо явятся под покровом ночи и тихо исчезнут.

Я насторожился:

– А зачем им вообще понадобился Дигвид?

Этот вопрос привел ее в замешательство.

– Как ты помнишь, в ночь перед нападением Дигвид уехал, – продолжал я. – В дом они проникли без его помощи. Они убили отца и увезли с собой Дженни. Зачем им понадобился Дигвид?

– Я не знаю, мастер Хэйтем, – прошептала Бетти. – Честное слово, не знаю.

Я смотрел на Бетти, ощущая странное оцепенение. Вечером, когда я коротал время до прихода сюда, гнев во мне так и бурлил. Основным топливом были мысли о вероломстве Дигвида, а мысли о возможной причастности Бетти только подливали масла в огонь.

Сейчас мне хотелось, чтобы моя старая нянька оказалась непричастной. Уж лучше бы она выбрала себе в любовники кого-то другого, а если ее избранником был Дигвид, я хотел, чтобы она ничего не знала о его гнусных делах. В противном случае она оказывалась его сообщницей, что вынуждало меня ее убить. Если она могла что-то сделать, дабы предотвратить бойню той ночи, но ничего не сделала, тогда она должна умереть. Это и называлось… справедливостью. Это было причиной и следствием, уравновешивающим принципом. Око за око. На этом строились мои убеждения. Это придавало смысл моему существованию, даже когда, как мне казалось, оно лишалось всякого смысла. Это был способ упорядочить хаос.

Однако меньше всего мне хотелось убивать Бетти.

– Где сейчас Дигвид? – тихо спросил я.

– Не знаю, мастер Хэйтем. – Голос Бетти дрожал от страха. – В то утро он исчез, и больше я его не видела.

– Кто еще знал, что вы с ним были любовниками?

– Никто. Мы всегда очень осторожничали.

– Если не считать промашки с его сапогами.

– Я потом сразу их убрала. – Глаза Бетти вновь стали жесткими. – И у слуг не было привычки подглядывать в замочную скважину.

Минута или две прошли в полном молчании.

– И что теперь, мастер Хэйтем? – сдавленно спросила Бетти.

– Я бы должен тебя убить, Бетти, – без обиняков ответил я, глядя ей в глаза.

До нее вдруг дошло: если я захочу, так оно и будет. Она поняла, что я способен ее убить.

Бетти всхлипнула.

– Но я не стану тебя убивать, – сказал я, поднимаясь. – Та ночь и так унесла немало жизней. Больше мы с тобой не встретимся. Я умею помнить хорошее, а от тебя в детстве я видел много доброты. Поэтому я оставляю тебя в живых, а уж как ты поладишь со своей совестью – меня не касается. Прощай.

14 июля 1747 г

1

Почти две недели я не притрагивался к дневнику. За это время многое успело произойти. Но прежде чем рассказывать об этом, необходимо вкратце написать о том, что произошло после моего ночного визита к Бетти.

Уйдя от нее, я вернулся к себе и лег спать. Однако проспал недолго. Утром, встав и одевшись, я нанял карету и вновь поехал к особняку, где служила Бетти. Кучеру я велел остановиться на некотором расстоянии, чтобы, не вызывая подозрений, вести наблюдение за домом. Этот малый тут же задремал, радуясь передышке, а я поудобнее устроился возле окошка и не спускал глаз с дома.

Что я ожидал увидеть? Этого я не знал. В очередной раз я решил довериться своей интуиции.

И она снова меня не подвела. Едва только рассвело, Бетти вышла из подвала.

Я отпустил карету и пешком двинулся за бывшей нянькой. Мои предположения оправдались: Бетти шла в сторону лондонского почтамта на Ломбард-стрит. Войдя в здание, она провела там всего несколько минут, после чего вышла на улицу и смешалась с толпой.

Я смотрел ей вслед, не испытывая никаких чувств. У меня не было жгучего желания догнать ее и перерезать горло, отплатив за предательство. Помню, в детстве я искренне любил Бетти, но от той любви не осталось и следа. В душе у меня была… пустота.

Я встал невдалеке от входа в почтамт и начал разглядывать окружающий мир, отгоняя тростью попрошаек и уличных торговцев. Ждал я около часа, а потом…

Из дверей появился почтальон с туго набитой сумкой и колокольчиком. Поигрывая тростью, я тут же двинулся следом за ним. Я не сомневался, что рано или поздно он уйдет с людных улиц. Так оно и случилось. Решив сократить себе путь, почтальон свернул в пустынный переулок…

Мне понадобилось лишь несколько секунд, и вскоре я уже склонялся над его окровавленным, бездыханным телом и открывал сумку. Вскоре я нашел письмо Бетти. Получателем значился Джек Дигвид. Вскрыв конверт, я пробежал глазами его содержание. Бетти писала, что по-прежнему его любит и что я пронюхал про их отношения. Все это было известно мне и прежде. Меня интересовало не содержание письма, а адрес, из которого следовало, что нынче Дигвид жил на юге Германии, в местности Шварцвальд. Он обосновался близ Фрайбурга, в городке Санкт-Петер.

Проведя почти две недели в пути, наконец сегодня утром мы с Реджинальдом прибыли в Санкт-Петер. Городок дремал на дне долины, окруженный зелеными полями и перелесками.

2

В сам Санкт-Петер мы въехали около полудня, запыленные и усталые от дороги. Здешние улочки были узкими, похожими на лабиринт. Пока мы неспешно ехали по ним, я не переставал удивляться поведению местных жителей. Завидев нас, прохожие тут же отворачивались, а жители окрестных домов закрывали окна и задергивали шторы. Иногда даже было слышно, как гремит дверной засов. Может быть, люди каким-то образом чувствовали, что мы явились в эти края с намерением убить. Возможно, жители Санкт-Петера отличались повышенной пугливостью. Тогда я еще не знал, что мы были не первыми иностранцами, появившимися сегодня в этом городишке. Получалось, кто-то успел напугать жителей до нас.