Кайркелды Руспаев - Горький аромат фиалок. Роман. Том третий

• Название: Горький аромат фиалок. Роман. Том третий
• Автор: Кайркелды Руспаев
• Жанр: Русское современное

Главные герои романа все же достигли своих целей. Вопрос только в том, какой ценой они достались. И к чему в результате каждый из них пришел.

---

– Вот вы. Ведь вы приняли меня в штыки вначале.

Цветов усмехнулся.

– Владимир Михайлович, – сказал он, перекладывая руку, лежащую на подлокотнике, – Я и сейчас готов принять в штыки ваше намерение изменить устав компании. Посудите сами – любой здравомыслящий человек на моем месте сделает то же самое. Почему акционер должен лишаться законных дивидендов? Хорошо, вы с Кантемиром Всеволодовичем убедили акционеров выделить средства на модернизацию. Да, я проголосовал против этой его затеи… и считаю, что можно было бы обойтись и капитальным ремонтом материальной части.

Он поднял руку, предупреждая, чтобы Владимир его выслушал до конца.

– Ладно-ладно! Я готов согласиться с тем, что модернизация назрела и была необходима. Хотя Шейхов завысил все пределы сметы – ведь она проделала такую брешь в бюджете. И как ее заделать? И кто это должен сделать? Акционеры. Опять же акционеры. Так почему вы считаете возможным раз за разом запускать руки в наши карманы? Почему мы, акционеры, должны платить за ваши идеи?

– Вы должны будете заплатить не за мои идеи, а за то, чтобы сделать сносной жизнь тех, кто ежедневно трудится для того, чтобы эти ваши карманы наполнялись регулярно.

– Эти люди трудятся для того, чтобы наполнить свои карманы, – возразил Цветов с недовольной миной на лице, которое приняло свое хроническое выражение, – Они получают за свою работу хорошие деньги. И если б они были немного бережливее и рачительнее, то смогли бы накопить на хорошее жилье сами, а не ждать подачек от акционеров.

Владимир закачал головой.

– Геннадий Аристархович, вы знаете, сколько стоит хорошее жилье в столице?

Цветов поднял на него свои холодные глаза. Он-то знал цену жилья в столице. Как знал и то, что нереально скопить такие деньги на зарплату портового рабочего.

– Есть банки, – сказал он, – Они предоставляют ипотечные кредиты.

– Конечно, можно приобрести квартиру в ипотеку, – согласился Владимир, – Но, во-первых, банки дерут такие проценты… я узнал, это просто грабительские кредиты. А во-вторых, чтобы отработать эти кредиты, рабочему придется горбатиться весь свой век на этот банк. И всю эту жизнь над ним, как Дамоклов меч, будет висеть угроза конфискации квартиры. Согласитесь – это не жизнь, а сущий ад.

– Нет, Владимир Михайлович, не соглашусь. Миллионы наших сограждан пользуются услугами банков и ипотечных кредитов и живут вполне счастливо.

Владимир вновь закачал головой. Он уже начал догадываться, что ему не удастся убедить этого человека. Он только сказал:

– Я знаю, что мог бы убедить вас в том, что вы ошибаетесь, утверждая, что эти люди живут вполне счастливо, если б у нас с вами было время пройтись по всем квартирам, полученным в ипотеку. Но думаю, что этого и не нужно делать, ибо вы сами не верите в то, что сказали сейчас. Пусть каждый останется при своем мнении, а я все же доведу свое дело до конца и постараюсь изменить устав компании так, чтобы рабочие и служащие могли жить в хорошем жилье без того, чтобы оказаться в кабале у банкиров.

Цветов пожал плечами.

– Я не против того, чтобы рабочие и служащие жили в хорошем жилье не входя в кабалу к банкирам, как вы изволили выразиться, но я буду голосовать против изменения устава компании. В этом вы можете быть уверены.

– Хорошо, – сказал Владимир, поднимаясь и протягивая с улыбкой руку оппоненту, – Но это расхождение во мнениях не отменяет наших дружеских отношений, не так ли? Моя супруга очень лестно отзывается о Варваре Леонидовне и о ваших прелестных дочерях. У нас здесь не очень много друзей, чтобы терять расположение вашей семьи.

– О нет, что вы! – воскликнул Цветов с немного натянутой улыбкой, – Наши разногласия по поводу дел в компании не должны касаться наших дружеских отношений.

И он крепко пожал протянутую руку.

Владимир понимал, что это рукопожатие ничего не означает. Все осталось на своих местах – Цветов ни на йоту не отступился от своей позиции в вопросе изменения устава компании. И не отступится. Так что этот тактический ход с посещением концерта трио Цветовых оказался холостым выстрелом.

Если б он знал, каким результативным оказался этот ход! Но все это в будущем, а сейчас ему нужно придумать что-то другое, чтобы выиграть в предстоящем голосовании за поправки в устав компании.

Шейхов усмехнулся, узнав из уст Владимира о беседе с Цветовым.

– Неужели ж вы так наивны, Владимир Михайлович, что думали уломать Цветова таким легким способом? Для таких людей «дружба – дружбой, а табачок врозь».

Владимир молча кивнул. Шейхов потом поинтересовался:

– Вы еще не отказались от своей идеи?

Владимир вскинулся.

– Нет, конечно!

– Тогда что вы еще предпримете?

Владимир бросил на собеседника быстрый взгляд. У него есть одно соображение, есть еще один тактический ход, но он убежден – Шейхов никогда не одобрит его.

– Вы ведь знаете, Кантемир Всеволодович, – начал он осторожно, – Что я сделал свою жену и кузину совладельцами контрольного пакета. Но это еще не все. Теперь я хочу передать им их доли вполне официально.

– Что-о?! – Шейхов аж взвился!

– Мне нужны их голоса в предстоящем голосовании за поправки в Устав.

Несколько секунд оба молчали. Наконец Шейхов заговорил.

– Владимир Михайлович, я вас прошу… умоляю – откажитесь от этого рокового шага. Ваша кузина никогда не проголосует за ваши поправки. Напротив, она использует свой голос против этих поправок, она использует свою долю против вас. Вы рискуете потерять контроль над компанией.

– Нет, Кантемир Всеволодович, кузина всецело поддерживает меня. К тому же между нами заключен договор о взаимодействии. Ведь она все же Павловская.

– Вот именно – она Павловская! Простите меня, вы тоже принадлежите к этому роду, и должны бы знать, что Павловские не любят быть зависимыми от кого бы то ни было. Сейчас Надежда Романовна делает вид, что поддерживает вас во всем, она вынуждена это делать, так как еще не стала настоящей владелицей своей доли акций и не заимела права голоса. А как только вы ей это право предоставите, она использует его против вас. В первую очередь против вас. А потом уже – против меня.

О том же сказала и Юлия, когда Владимир посвятил ее в суть разговора с Шейховым.

– Смотри сам, Володя, но я бы не доверяла твоей кузине.

– Почему? Ведь вы с ней в таких тесных отношениях. Ведь вы уже стали подругами. Или я ошибаюсь?

Юлия усмехнулась.

– Ну и что, Володя! Я сблизилась с Надеждой потому, что ты сделал шаг к ней навстречу. Ведь я – твоя жена. Что бы ни случилось, она твоя кузина, двоюродная сестра. И почему я должна ее сторониться. Тем более, что она так помогает мне. Во всем, что касается хозяйства. Не знаю, что она испытывает к нам, может быть, она и не чужда родственных чувств, как знать? Но все же я не стала бы доверять ей. Я ничего не имею против нее, возможно, что я и ошибаюсь, и она будет тебя поддерживать. Но согласись – Кантемир Всеволодович все же знает ее лучше, чем мы с тобой.

– Возможно. Но имей в виду – Кантемир Всеволодович имеет предубеждение против Надежды. Они не ладят между собой. Не ладят давно, задолго до того, как мы с тобой появились тут. Поэтому я в этом случае позволю не прислушаться к его мнению.

– Как знаешь, Володя, – кивнула Юлия, – Решать тебе. Я лишь хотела предупредить тебя от опрометчивых шагов. Не спеши.

– Я бы не спешил. Но ведь время не ждет. Скоро очередное собрание акционеров, а мне не хватает как раз ваших двух голосов – твоего и кузины. Я этим шагом вырву победу у моих противников и заставлю их раскошелиться на жилье для рабочих.

– А что будет, если кузина все же проголосует против твоих поправок?

– Не проголосует. Не забывай – между нами заключен договор о взаимодействии.

– Да этот договор – фикция! Вспомни – какие санкции будут применены к нарушителю этого договора? Смешно сказать – порицание других участников договора. То есть, наше с тобой порицание.

– А что – этого мало? К тому же поговорю с ней и заручусь ее поддержкой, перед тем, как разрешить отчуждение ее доли.

4

Виталий только теперь начал понимать, за какое трудное, невозможное дело он взялся. Завод его стоял уже полмесяца. За это время уволилось более семидесяти процентов работников. Виталий терял ценные кадры. И деньги. Мало того, что не было поступлений, так имеющиеся активы уходили на выплату неустоек и выходные пособия.

Перед остановкой производственных линий было проведено общезаводское собрание. Виталий вспоминает то собрание с досадой, с чувством, сродни тому, что мы ощущаем, услышав несправедливую брань в свой адрес. Он представлял, что работники будут недовольны. Но такого шквального протеста он не ожидал. А начиналось все вроде бы спокойно.