Валерия Вербинина - Зеркало сновидений

• Название: Зеркало сновидений
• Автор: Валерия Вербинина
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-95305-9

Тайный агент российского императора баронесса Амалия Корф вместе с напарником, Сергеем Ломовым, ожидала приказа отправиться на новое дело государственной важности. Партнеры проводили время в фехтовальных тренировках и ментальных спаррингах. После похода в гости к своему старому знакомому, Базилю Истрину, Ломов, скептически посмеиваясь, рассказал Амалии о том, что накануне двум молодым людям, Арсению Истрину и Ольге Левашевой, приснился один и тот же сон. Амалия высмеяла эту историю, однако вскоре сон в точности воплотился в реальность – был обнаружен труп Лизы, сестры Ольги. Теперь уже Амалия, циник и реалист, всерьез заинтересовалась этим делом и самостоятельно взялась за расследование…

---

Амалия поглядела на него с удивлением.

– Если считать, что сны строятся из фрагментов впечатлений конкретной личности… Полагаю, что все же нет или такая возможность ничтожно мала. Могу ли я узнать…

– Да, наверное, будет лучше, если я все вам расскажу, – решился Ломов.

И он поведал Амалии о том, что произошло на вечере у Базиля, опустив лишь некоторые подробности, которые, на его взгляд, не имели к делу отношения.

– Поразительно, – уронила баронесса Корф, когда Сергей Васильевич закончил.

– Не то слово, – отозвался Ломов иронически. Однако в глубине души ему не терпелось узнать мнение своей собеседницы.

– Теперь я понимаю, почему вы были сбиты с толку, – заметила Амалия. – Я, наверное, тоже бы ломала голову над этим случаем. А между тем…

Она задумалась, рассеянно глядя на солнечные лучи, проходящие сквозь пыльное стекло и золотыми пятнами ложащиеся на пол.

– Что ж, попробуем взглянуть на ситуацию с точки зрения здравого смысла, – решилась Амалия. – Как насчет сговора?

Ломов нахмурился.

– Сговора? Но зачем?

– Не знаю. Чтобы привлечь к себе внимание, произвести на кого-нибудь впечатление, например.

– Не было там никакого сговора, – с раздражением промолвил Сергей Васильевич. – Арсений почти не общался с Оленькой Левашовой. И по правде говоря, она совершенно его не интересовала.

– Жаль, потому что это сводит на нет мою версию номер два – что молодой человек придумал, будто бы видел такой же сон, чтобы привлечь к себе внимание девушки.

– Для выдумщика он выглядел слишком уж убедительно, – проворчал Ломов, не став уточнять, что уже выдвигал похожую версию в беседе с тетушкой. – По-моему, он не врал… что, честно говоря, осложняет дело. Он и в самом деле видел такой же сон, как и она.

– Ну тогда все совсем просто, – протянула Амалия, и ее глаза зажглись золотом. – Никакого совпадения снов вообще не было. То есть, – продолжала она, усмехаясь, – молодому человеку и в самом деле приснилось ночью нечто неприятное. Вы и сами знаете, как порой бывает: просыпаешься, чувствуешь, что тебе привиделся какой-то жуткий кошмар, но в памяти почти ничего не осталось. И когда Оленька стала рассказывать о том, что ей приснилось, молодому человеку показалось, что он ухватил кусочек того самого сна, смутное воспоминание о котором его мучило.

– Ах вот оно что! – воскликнул Ломов. – Так, так, я понимаю, в чем дело…

– Ему очень хотелось вспомнить свой сон, и он решил, что вспомнил его, когда Оленька заговорила о своем собственном кошмаре. Что там было? Туман, усадьба, калитка с монстром, мертвец… ничего оригинального, по правде говоря. Если речь идет о человеке впечатлительном, он вполне мог убедить себя, что видел тот же самый сон, вот в чем фокус! А на самом деле ему приснился совершенно другой сон, но в нем, например, тоже фигурировали туман и усадьба, которые он смутно запомнил. И когда Оленька начала говорить о тумане и усадьбе в ее сне, Арсений готов был поверить, что остальное тоже совпадает. Когда он говорил, что видел тот же самый сон, он не лгал, по крайней мере осознанно. Он просто убедил себя, что видел именно его.

Сергей Васильевич немного подумал.

– Пожалуй, я бы сказал, что это вполне в его духе, – проворчал он. – То есть ничего из того, что я о нем знаю, не противоречит вашей версии.

По правде говоря, Ломов испытывал облегчение от того, что Амалия смогла вполне убедительно разрешить мучившую его загадку – и в то же время ему было немного досадно, что он не смог сам додуматься до такого просто объяснения. Конечно, Арсений Истрин – обыкновенный неврастеник, вот он и навоображал себе невесть что.

– Могу ли я узнать, Сергей Васильевич, – негромко начала Амалия, – почему вас вообще заинтересовал этот случай?

– А вас бы не заинтересовало, если бы в вашем присутствии обсуждали сны и вдруг выяснилось, что два человека видели одинаковый сон в одно и то же время?

Амалия задумчиво прищурилась, и, увидев, как она улыбается, Ломов мысленно чертыхнулся и приготовился к худшему.

– Боюсь, что нет, – промолвила баронесса, тщательно подбирая слова. – То есть, возможно, я бы заинтересовалась… Но не настолько, чтобы данный факт оказал на меня влияние. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Я все прекрасно понял, сударыня, – отозвался ее собеседник, отвесив Амалии глубокий поклон. – Учту и приму к сведению.

Но баронесса Корф не обратила никакого внимания на его жалкую попытку подвести под разговором черту.

– Полно вам, Сергей Васильевич, – сказала она. – Выкладывайте.

– Что выкладывать? – спросил Ломов с невинным видом.

– Вам лучше знать, но полагаю, это как-то связано со снами. Вы слишком большой профессионал, Сергей Васильевич, чтобы описанный вами случай мог взволновать вас сам по себе. Думаю, до него было что-то еще. Я права?

Тут Ломову захотелось чертыхнуться уже вслух, но колоссальным усилием воли он сдержался. Он был так рассержен, что даже не обратил внимания на комплимент его профессионализму.

– Терпеть не могу мистическую дребедень, – выпалил он. – Ладно, ваша взяла. Когда я служил в полку, два офицера поссорились и решили стреляться. Вскоре один из офицеров стал жаловаться на то, что ему снятся кошмары и его не оставляет предчувствие, что он не жилец на белом свете. Ему верили, потому что было известно, что его противник стреляет без промаха, так что шансы того офицера были невелики. – Ломов поморщился. – Нет, тот, о ком я говорю, тоже умел стрелять, но ему было далеко до своего соперника. В общем, дуэль состоялась, и офицер, который жаловался на сны, выстрелил первым. Его противник был убит наповал. Вот, собственно, и вся история.

– Понимаю, – протянула Амалия. – Никаких снов не было. Он придумал их только для того, чтобы противник счел, что все уже предопределено, и расслабился. Чуть-чуть, но на дуэли этого оказалось вполне достаточно. А пока все толковали о его снах, ваш знакомый, вероятно, ходил в тир и упражнялся в стрельбе. Верно?

– Вы чертовски проницательны, – вздохнул Ломов. – Да, мы все поверили ему, как последние остолопы. И он действительно проводил в тире целые дни перед дуэлью. Эта история, госпожа баронесса, показала мне, как опасно верить в мистику и прочую чушь. Поэтому, когда вчера я услышал, что два человека видели один и тот же сон, у меня возникло ощущение, что меня опять каким-то образом хотят надуть.

– Нет, нет, Сергей Васильевич. Просто молодой человек оказался излишне впечатлителен.

– Полагаю, что так. Надеюсь, вы немного отдохнули, госпожа баронесса? – Ломов извлек из ножен шпагу. – Потому что сегодня я должен убить вас еще 8 раз.

– Ну, нет! – возмутилась Амалия.

– Не нет, а да. Нам поручено задание, которое во много раз сложнее тех, к которым вы привыкли. Учитывая все обстоятельства, нам сильно повезет, если мы оба вернемся домой. Поэтому я обязан сделать все, чтобы подготовить вас наилучшим образом… и не думайте мне возражать!

И он махнул шпагой, лезвие которой со свистом рассекло воздух. Амалия тяжело вздохнула и принялась натягивать перчатки.

Глава 5 Чердак

– Нет, нет, – сказала Лиза. – Ни к чему брать другую пьесу. «Женитьба» мне нравится, и вообще это такая вещь, которую можно играть где угодно. Конечно, не нужно ставить ее целиком, – продолжала девушка, вертясь перед зеркалом, – я думаю, достаточно сцен Агафьи с теткой и свахой и, может быть, эпизода с Подколесиным.

Оленька вздохнула. Через несколько дней Левашовы устраивали у себя вечер, и Лиза решила, что представление отрывков из пьесы только его украсит. Оленька знала, что сестра предназначает для себя главную роль, но все же отважилась спросить:

– А кто сыграет Агафью, ты?

– Конечно. Маша будет свахой, а ты – теткой.

– Я не хочу быть теткой, – упрямо проговорила Оленька, и ее губы дрогнули. – Я хочу быть Агафьей Тихоновной.

– Ты не можешь быть Агафьей Тихоновной, – сказала Лиза с неудовольствием, и в ее голосе прорезались неприятные металлические нотки.

– Почему не могу?

– Потому что, – ответила Лиза, отворачиваясь от зеркала. – Но если захочешь выдумать какой-нибудь глупый сон, я не стану тебе мешать, – добавила она со смешком.

– Я ничего не выдумывала! – вскинулась Оленька.

– Какая ты смешная, – вздохнула старшая сестра. Она открыла гардероб, достала несколько платьев и стала прикладывать к себе перед зеркалом, поворачиваясь то так, то эдак.

– А ты злая, – мрачно сказала Оленька, грызя ногти, что у нее всегда являлось признаком сильного волнения. – И зеленый цвет тебе не идет, – добавила она мстительно, имея в виду платье, которое Лиза сейчас разглядывала.

Горничная Соня доложила, что приехала Мария Васильевна Истрина, и Оленька, забыв обо всем, устремилась в гостиную, к подруге.

– Странно, иногда назовешь человека полным именем – и это сразу же как-то его старит, – рассеянно заметила Лиза. – Что за секреты у Машеньки с моей любезной систер?