Якоб и Вильгельм Гримм - Сказки братьев Гримм. Том 2

• Название: Сказки братьев Гримм. Том 2
• Автор: Якоб и Вильгельм Гримм
• Жанр: Детская
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-903508-17-4

«Жил однажды король и вдруг заболел так жестоко, что никто уже не надеялся на то, что он выживет. Трое сыновей его были этим очень опечалены; они сошлись в саду королевского замка и стали отца оплакивать…»

---

Таким образом объявлена была медведю война, и на нее были призваны все четвероногие: бык, осел, весь рогатый скот, олень, лось и все, какие ни есть звери на земле. А королек созвал всех летающих в воздухе: не только птиц, больших и малых, но также и мух, и комаров, и пчел, и шершней.

Когда пришло время войне начинаться, королек выслал разведчиков, чтобы узнать, кто назначен главным командиром в неприятельском войске.

Комар был на этой стороне хитрее всех, летал по лесу, где неприятель собирал свои силы, и наконец уселся под листком на дереве, под которым неприятельским войском был принят пароль.

Вот и поднялся со своего места медведь, подозвал к себе лиса и сказал: «Лис, ты лукавее всех зверей! Тебе и быть генералом и командовать нами». – «Хорошо, – сказал лис, – но какой же условный знак нам принять?»

Никто не знал.

Тогда лис проговорил: «Хвост у меня прекрасный, длинный и пушистый, и очень напоминает собою пучок красных перьев; если я хвост буду держать прямо и вверх, это будет значить, что все идет ладно, и вам всем тогда наступать следует; а если я опущу хвост, то бегите что есть мочи».

Все это выслушал комар, полетел обратно и обо всем в подробности доложил корольку.

Когда наступил тот день, в который предстояло дать решительную битву, сбежалось все четвероногое воинство с таким шумом, что земля от него дрожала.

И королек также прилетел по воздуху со своим войском, которое кричало, носилось и жужжало в воздухе так, что становилось страшно; и стали оба войска сходиться на битву…

А королек и выслал шершня, приказав ему ужалить лисицу в самый хвост.

После первого укола жалом лисица только вздрогнула да ногой дрыгнула, однако же вынесла боль и все еще продолжала держать хвост прямо и высоко; при втором уколе жала она хвост на мгновенье опустила; при третьем уколе – не выдержала, взвизгнула и подвернула хвост между ног.

Чуть только это звери увидели, им пришло в голову, что все уже потеряно, и все они пустились бежать, каждый к своему логовищу.

Так птицы и выиграли сражение.

Тогда полетели королек и его супруга к своим деткам и закричали им: «Детки, радуйтесь, и кушайте, и пейте на здоровье – победа за нами!» Молодые птенчики, однако же, отвечали: «И теперь еще есть не станем; пусть-ка прежде медведь придет к нашему гнезду да извинится и признает, что мы дети честных родителей».

Полетел королек к логовищу медведя и крикнул: «Старый ворчун, ступай-ка к гнезду моих птенцов, проси у них прощенья да признай их детьми честных родителей, не то у тебя все ребра пересчитаю».

И вот поплелся медведь в великом страхе к гнезду и просил извинения.

Только тут уж юные птенцы королька были вполне удовлетворены, сели в кружок, стали есть и пить, и веселились до поздней ночи.

103 Сладкая каша

Жила-была бедная богобоязненная девочка; жила она со своею матерью одна, и есть у них стало нечего. Тогда вышла она в лес и повстречалась там со старухою, которая уже заранее знала, в чем ее горе. И подарила та старуха ей горшочек, да такой, что ему стоило только сказать: «Горшочек, вари!» – и он начинал варить чудесную, сладкую кашу. А скажешь ему: «Горшочек, полно!» – и он тотчас же переставал варить. Принесла девочка свой горшочек к матери домой, и таким образом они от голода и бедности были избавлены и могли кушать сладкую кашу, сколько душе угодно.

Случилось однажды, что девочки не было дома, а ее мать возьми и скажи: «Горшочек, вари!» И стал он варить, и наелась она досыта; затем захотела мать, чтобы он не варил больше, да слово-то и позабыла… А горшочек-то варит да варит: каша уж и через край вылезает, а он все варит; уж и кухня, и весь домик кашей наполнились, а затем и соседний дом, и вся улица кашей залиты, словно бы горшочек задумал наварить каши на весь белый свет. И беда для всех настала, и никто не мог той беде помочь. Наконец, когда уже изо всей деревни один только домик остался кашей не залит, вернулась девочка домой и только сказала: «Горшочек, полно!» – и перестал горшочек варить…

А наварил он столько, что, если кому надо было в город из деревни ехать, тот должен был себе в каше проедать дорогу!

104 Умные люди

Как-то раз достал мужик из угла свою палку и стал говорить жене своей: «Трина, надо мне далеко отсюда сходить, и только дня через три могу я опять вернуться. Если этим временем заглянет к нам торговец скотом да задумает купить наших трех коров, то ты можешь их отдать ему, но не дешевле чем за двести талеров, слышишь ли?» – «Ступай с Богом, – отвечала жена, – уж я это все справлю». – «Ну да, справлю! – ворчал муж. – Была ты умна в детстве, да голову зашибла, с тех пор и ум у тебя вышибло!.. Но я тебе вперед говорю: если ты тут что-нибудь напутаешь, я тебе так спину палкой нагрею, что целый год помнить будешь!» Затем он и пустился в дорогу.

На другое утро пришел торговец скотом, и хозяйке не пришлось с ним много разговаривать. Осмотрев коров и узнав их цену, он сказал: «Эту цену дам охотно, потому они ее стоят. Сейчас их с собою и возьму». Он отвязал их от стойла и выгнал из хлева во двор.

Уж он собирался и ворота отпирать, чтобы вывести их на улицу, когда хозяйка ухватила его за рукав и сказала: «Ты прежде отдай мне двести талеров, а не то я скота отпустить не могу». – «Это верно! – отвечал торговец. – Да вся беда в том, что я свой кошелек дома забыл. Да вы не тревожьтесь, я обеспечу вам уплату. Двух-то коров возьму с собою, а третью оставлю у вас – она будет вам служить хорошим залогом».

Хозяйке это понравилось, она отпустила торговца с его коровами и подумала: «Вот Ганс-то мой как порадуется, когда увидит, что я так умно распорядилась!»

…едет по дороге телега, и на телеге едет баба стоя…

Муж вернулся, как и сказал, на третий день и тотчас спросил, проданы ли коровы. «Ну, конечно, – отвечала ему жена, – и как ты сказал, за двести талеров. Пожалуй, они столько-то и не стоили, да торговец взял их не противореча». – «А деньги где?» – спросил муж. «Да денег-то у меня нет, – отвечала жена, – он, видишь ли, забыл свой кошелек дома и обещал их вскоре принесть; зато он оставил мне хороший залог». – «Какой залог?» – «А одну из трех коров; и он не ранее ее получит, как заплатив за остальных двух. Да я к тому же умно распорядилась – оставила из трех коров ту, которая поменьше, благо и ест она меньше всех».

Муж, конечно, разгневался, взмахнул своей палкой и собирался немедленно ей выдать обещанную награду, но вдруг опустил палку и сказал: «Вижу, что ты глупее всех баб во всем Божьем мире, но мне тебя жаль… Вот пойду на дорогу и три дня сряду буду ждать, не встречу ли кого-нибудь глупее тебя. Если мне посчастливится, то я тебя избавлю от наказанья; а не найду, так ты немедленно получишь то, что тебе следует».

Вышел он на большую дорогу и стал выжидать, что будет. Вот и видит: едет к нему по дороге телега и на телеге едет баба стоя, хотя ей было бы удобнее присесть на охапку соломы, положенную в телеге, или идти рядом с волами, впряженными в нее.

Мужик и подумал: «Ну, эта верно из тех, что мне нужны», – вскочил с места, и давай бегать, как полоумный, перед самой телегой. «Чего тебе надо, куманек? – спросила его баба. – Я тебя не знаю, откуда это ты взялся?» – «Да я с неба упал, – отвечал ей хитрец, – так не можете ли вы меня опять туда же взвести?» – «Нет, куманек, дороги туда не знаю. Но если ты точно с неба упал, то, конечно, можешь сказать, как там живется моему мужу – он уже там года три… Чай видел ты его там?» – «Видеть-то видел, да ведь нельзя же, чтобы всем хорошо жилось. Он там овец пасет, и эта скотинка не мало хлопот делает: то по горам лазает, то в глушь какую-нибудь затешется, а он всюду за ней бегай да сгоняй! Ну, и обтрепался, платьишком пообносился – лохмотьями с тела сваливается. Портных там вовсе нет; Святой Петр, как ты сама по сказке знаешь, никого из них туда не впускает». – «Аи, батюшки! Кто бы это мог подумать! – вскрикнула баба. – А знаешь ли, что я сделаю? Принесу сюда его праздничное платье, которое еще висит у меня дома в шкапу, в нем он там еще и пощеголять может. А ты, уж будь так добр, возьмись его доставить». – «Нет, так нельзя! – сказал хитрец. – Одежды никакой нельзя проносить с собою на небо, ее еще у ворот снимают». – «Ну, так вот что! – спохватилась баба. – Я вчера свою чудесную пшеницу продала и порядочные деньжонки за нее выручила, вот эти деньги-то и пошлю ему. Ведь уж если ты кошель-то в карман сунешь, этого, конечно, никто не приметит». – «Ну, коли нельзя иначе, – возразил мужик, – так я тебе готов такое удовольствие сделать». – «Вот только посиди здесь, – сказала она, – я съезжу домой за кошелем и скорехонько вернусь. Я ведь не сажусь на вязанку соломы, а еду стоя, так волам легче».

И погнала волов; а мужик подумал про себя: «Ну, эта дура не из последних, и если она мне точно привезет деньги, то моя жена может порадоваться своему счастью, потому что я ее избавлю от побоев».