Борис Лайн - Провидение

• Название: Провидение
• Автор: Борис Лайн
• Жанр: Поэзия
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-00071-688-5

Автор посвятил свою жизнь науке, преподаванию в высшей школе и изданию множества трудов. Но все они носят научный характер. Эта книга – первый опыт автора в области поэзии. О чем он пишет? Обо всем, о чем думает и что лежит на душе и хранится в памяти. Многие стихи – воспоминания о прошедших годах, о поэтическом творчестве, смысле жизни, любви, здоровье, временах года, праздниках, природе. В некоторых стихах рассказано о великих людях, малоизвестных событиях, явлениях и фактах. В последнее время автор живет в Германии. То, что сразу бросилось ему в глаза в этой стране, удивило и впечатлило его, также нашло отражение в целом цикле стихов на эту тему.

---

Дамаск

Дамаск не город, а оружие холодное,
Как бритва острое и благородное.
Дамасский нож как рог сгибается.
Он гнется, но при этом не ломается.
Пруток перерубив, дамаск не затупляется.
Нож состоит из множества слоев.
Соедини их прочно, заостри и закали —
И будет нож дамасский тогда готов.
Слоев пятьсот, сто тысяч, миллион.
Нож уникальный и бесценный он.
Дамаск не гладкий, на нем узор.
Не оторвете от него свой взор.
Узор дамасский бывает разный,
Неповторимый и разнообразный.
Воспет дамаск был в «Талисмане» —
Английского писателя романе.
Уж в первом веке крученый харалуг
Твореньем сложным был умелых рук.
Булатные отлитые клинки
Производили русы издревле на Руси.
Клинки были очень дорогие,
Но превосходные и редкие такие.
Клинки булатные воины носили,
Как будто змеи талию обвили.
В Испании уж в Средние века
В большом почете были дамаска мастера.
Дамаска ковка – искусство, ремесло.
На каждый нож там ставили клеймо.
В двадцатом веке пришло на ум прозрение.
Имел я к этому такое отношение:
Сталь для дамаска дождалась «подарка»,
На смену ковке возникла в вакууме сварка.
Мастера создавали произведения искусства,
И расставаться с ними было очень грустно.
Я помню нож дамасский «Хамелеон»,

Дамасский нож «Хамелеон». Резьба по бивню мамонта. Художники: Мишуковы

Резьбой тончайшей был украшен он.
Сюжет другой – «Весна в тайге».
Там свила птичка домик на сосне.
На ней покоится гнездо,
А в нем внутри лежит яйцо.
Резьба ажурная по бивню мамонта
Исполнена талантливо и грамотно.
С Америкой наладили работу
И в общий фонд внесли мы свою квоту.
Партнеру в Штатах сделали инъекцию:
Туда отправили огромную коллекцию.
Цель этой акции – дамаска демонстрации.
Конец печальный мы не предвидели —
Клинков прекрасных мы больше не увидели.
Не проявил партнер ни тени благородства
И объявил своей компании банкротство.
Проекта «Оружье из дамаска» кульминация —
Клинков на выставке в Париже демонстрация,
В Швейцарии в журнале интервью и публикация.

Июнь 2015, Мюнхен

Амерзее

Была чудесная и жаркая погода,
Обычная в такое время года.
И было множество веселого народа,
Нам улыбалась цветущая природа.
С друзьями выбрались на Амерзее,
А на стоянке – автомобилей батарея.
Вдоль озера мы два часа гуляли,
Картины дивные взор наш ублажали.
Нас ослепляла синих вод краса,
По ним скользили лодок паруса.
Все бары и пивные открыты были,
И люди там сидели, ели, пили.
Немолодые по берегу ходили,
А юные – тела на солнце обнажили.
Негромко музыка немецкая играла,
Слух молодых и старых услаждала.
В костюмах, в галстуках прошли ханжи,
В воде стояли редкие моржи.
Недалеко от берега был гусей парад,
Такому зрелищу народ был очень рад.
Но свежий воздух сделал свое дело,
В желудках заурчало и запело.
Взяв ноги в руки к машине возвратились.
Пять километров быстро покорились.
Мы оказались на «Святой горе»,
В известном старом «Андекс»-монастыре.
Мы пили пиво янтарно-золотое,
Божественное, вкусное такое.
Закуской к пиву была нога свиная —
Нежнейшая, хрустящая, большая.
Сидели мы почти что на вершине
И поражались открывшейся картине.
С той высоты, летают где орлы,
Раскинулись зеленые бескрайние ковры.
Мы этот день запомним навсегда.
Нам приоткрылись рая ворота.

Июнь 2015, Мюнхен

Парик

Я делал в центре моцион,
И ноги привели в салон.
Немолод я, но не старик
И не ношу искусственный парик.
На улице – жара, подобье ада.
В салоне – хорошо, прохлада.
Я сел комфортно и удобно.
Спросила дама: «Что угодно?»
«Хочу примерить я парик, —
Исторгнул я из сердца крик. —
Давайте черный, рыжий, золотой,
А можно серебристый и льняной».
Взмахнув привычно своей рукой,
Надела дама парик совсем седой.
Я мельком в зеркало взглянув,
Чуть было не лишился чувств.
Там в зеркале передо мной
Был человек совсем другой.
Там был мужчина средних лет,
На свете интересней нет.
Вот эту вещь я не сниму.
Сомнений нет, и я ее беру.
Вопрос простой еще остался,
И червь сомнения в меня закрался.
«Нам о цене и говорить не стоит.
Парик всего лишь тысячу стоит».
Мои эмоции нельзя словами описать,
Их можно только сердцем ощущать.

Июнь 2015, Мюнхен

Деньги не пахнут

В первом веке нашей эры
Был оплотом силы, веры
Римский грозный император,
Настоящий узурпатор.
Веспасиан, взойдя на трон,
В деньгах всегда нуждался он.
Тогда издал Веспасиан декреты
И обложил налогом туалеты.
В казну валюта потекла,
Но вонь с собою принесла.
Веспасиан доволен был и рад.
В народе слух прошел:
От них исходит смрад.
Его сын ему об этом рассказал.
Монет пригоршню император взял,
Понюхать сыну он их приказал.
«Они не пахнут», – отпрыск отвечал.
С тех пор в народе говорят:
«От денег не исходит смрад».

Июнь 2015, Мюнхен

Канувшее время. Детство

Исполнилось мне семьдесят пять.
Сейчас верну я время вспять,
Пришла пора все вспоминать.
Что надо вспомнить? С чего начать?
Начать, конечно, надо с детства.
С годочков ранних, с малолетства.
Мое детство – страшная пора.
Был голод, холод, шла война.
Нацисты под Москвой стояли,
А наши в спешке отступали.
Была всеобщая прострация
И москвичей эвакуация.
Бежали в страхе только на восток,
Путь указал нам наш Пророк.
В товарном ехали вагоне,
Я восседал на чемодане, как на троне.
Три года мы в Свердловске жили,
Где комнату углем топили,
Концы с концами не сводили.
Болезни, слабость навалились,
В голодную столицу возвратились.
После войны была разруха, холод
И вечный страх, и неутолимый голод.
Я рос, как сквозь асфальт тростинка,
И на ветру качался, как былинка.
С такою жизнью я смирился
И в школе слабенько учился.
Мы на Большой Калужской жили,
Дворами в школу проходили.
А в подворотне меня уж ждали
И всей оравой сильно избивали.
Избитый крепко на земле лежал
И еле слышно на помощь звал,
Потоки слез в отчаянье глотал.
Ко мне на помощь пришел мой брат
И раскидал он всех обидчиков-ребят.
Но годы шли, я все преодолел.
Я возмужал, окреп и поумнел.

Май 2015, Мюнхен

Канувшее время. Молодость

Союз был пятой частью суши.
Я этим фактом тайны не нарушил.
Он был искусственным творением
С трехсот почти миллионным населением.
Неистощимые природные богатства —
Залог свободы, равенства и братства.
Все люди б в золоте могли купаться.
Им надо было только постараться.
И жили бы все в СССР
Намного лучше, чем арабы в ОАР.
Но несмотря на безграничное сырье,
В стране был дефицит на все.
Вся жизнь людей текла в очередях.
Со временем был полный крах.
Тогда мы были очень молодые,
И нам шли карты часто козырные.
Влюблялись, шлялись, весело смеялись,
За трудные дела мы брались
И в вечной дружбе свято клялись.
Своею жизнью, в общем, наслаждались.
Нередко в семьи объединялись,
И даже дети часто нарождались.
Спорт, танцы, музыка, литература —
Была доступна нам широкая культура.
Ленком, Сатира, Театр Маяковского…
Абонементы брали в зал Чайковского.
Стихи великих – в Политехническом музее,
Как в современном театре – Колизее.
Пешком походы на Урале, Юге и Ямале,
Соревнования по волейболу, баскетболу и футболу.
Внимание наше привлекал к себе хоккей.
Жизнь замирала, и было все о‘кей.
Библиотеки, галереи, множество музеев,
И лекции ученых-корифеев.
Итог той жизни просто уникальный,
Он непонятный и парадоксальный.
В тисках социализма, диктатуры, дефицита…
И на замок страна была закрыта.
В Союзе не было фактически свободы,
Но развивались многие народы.
К сокровищам культуры приобщались
И многие с успехом состоялись.

Май 2015, Мюнхен

Мальорка

Мальорка – благостней Нью-Йорка.
Там нет нью-йоркской суеты,
Там счастлив каждый: я и ты.
Мальорка – остров, Кала Миллор.
Пляж бесконечный, морской простор.
На глубине там синяя вода,
А возле берега – лазурная она.
Над морем пролегал крутой маршрут.
Там с человеком пролетал зеленый парашют.
Мальорка – вечная, заветная мечта
И солнце, море, радость, красота.

Июнь 2015, Мюнхен

Канары

Я отдыхал однажды на Канарах.
Там лучше, чем в известных чешских Варах.
Мы самолетом отдыхать туда летели,
Весь север Африки отлично разглядели:
Безжизненный, пустынный континент,
Не видел я разумной жизни элемент.
Канары – весны вечной острова
И праздник света, солнца и тепла.
Гуанчи там раньше проживали.
Потом испанцы острова завоевали.
Приобрели они особое значение
После Америки Европой покорения.
Там фантастический подводный мир,
Для дайвинга прекрасный ориентир.
Там под водою есть пещеры, ямы, гроты,

На берегу Атлантического океана. Канары