Людмила Ермакова - Настроение

• Название: Настроение
• Автор: Людмила Ермакова
• Жанр: Современные любовные романы

Дорогие друзья-читатели! С волнением представляя вам мою книгу «Настроение», очень надеюсь, что каждый из вас найдет на её страницах что-то важное и интересное для себя. Святая Земля подарила мне вдохновение: я стала писать не только стихи, но и прозу. Это увлекательное занятие: жизнь поставляет сюжеты на каждом шагу, а герои ведут себя иногда непредсказуемо. Так что, дорогие, не считайте мои произведения автобиографическими, хотя в каждом из «трудов» я оставляю частичку своей жизни и души.

---

– Спасибо, Борька: ты – настоящий друг! И сюрприз твой – удался!

И я, враз скинувший десяток лет, помолодевший и счастливый, как мальчишка, – крепко расцеловал моего давнего приятеля.

Потом, ловко подхватил на руки (и где та поясница?) зардевшуюся от радости невесту, усадил ее на свое двухколесное «такси» и повез в новую, счастливую жизнь!

Про кота Масяню и его Большую Любовь

Уж не знаю, кто и когда внушил этому куршивому созданию, что именно он – Масяня – будущий Царь Зверей… Скорее всего, – это уличная мама-кошка, в последний раз перед расставанием облизывая своего несчастного потомка и торопясь начать с чистого листа семейную жизнь с неким Василием из соседнего двора, – шепнула сынишке с виноватым видом:

– Не обижайся, милый. Я точно знаю – будет у тебя и свой дом, и вкусная еда – с витаминами да минералами, и постель мягкая, и туалет отдельный.

Сказала – и растворилась в темноте подворотни. Сколько часов пролежал малыш, в котором едва теплилась жизнь, на холоде – никто уже не скажет.

Прохожая – сердобольная старушка, обрыдавшись от жалости к сиротинке, что тоненьким дребезжащим голоском взывал о милосердии, кряхтя, склонилась почти до земли, подняла это жалкое создание, завернула в тряпицу, да и отнесла кроху к ветеринару, чья лечебница располагалась по соседству.

– Вот, милай, котёночка принесла, плохой совсем. Подмогни ему Христа ради, а то —неровён час— издохнет, болезный.

– Не видишь, бабуль, занят я. Потом, потом…

Ветеринарный доктор в это время за хорошие деньги скальпелем и пинцетом лишал красавца-перса возможности любить и быть любимым какой-нибудь изящной, возможно, в меру капризной, но нежной и ласковой кошечкой.

Поэтому всякое вмешательство в это «священнодействие» вершитель кошачьих судеб счёл неуместным.

Но и бабуля считала своё дело правым и не терпящим отлагательств.

– Дохтор, а дохтор, посмотри котика – уже со слезами в голосе робко проскрипела старушка.

Врач, опасаясь, что постороннее вмешательство не позволит ему качественно отсечь ничего не подозревающему пациенту лишние детали, раздражённо кивнул:

– Бабуль, ну ты достала меня! – и, не оглядываясь, рукой, затянутой в резиновую перчатку, указал куда-то в дальний угол коридора.

– Ладно, положи его в коробку и иди, иди уже, не мешай.

Очень бережно старушка опустила котёнка, не перестававшего жаловаться на жестокую жизнь, на импровизированное ложе.

Перекрестив на всякий случай найдёныша, бабуля ладошкой утёрла заблудившуюся в лабиринте морщин слезинку и пошла себе по своим старушечьим делам.

Закончив операцию, доктор подошёл, наконец, к пищащему в углу комочку.

Осторожно осмотрел бедолагу, послушал крохотное, трепыхающееся от холода, страха и обиды, сердечко, и грустно констатировал:

– Не жилец!

Действительно, вид у котёнка был никудышный: он дрожал всем своим тщедушным тельцем и щурил маленькие слезящиеся глазки с засохшими корочками гноя; под носом его красовались зелёные пузыри. Это был по-настоящему сильно простуженный больной ребёнок – только не человеческий, а кошачьего роду-племени.

Профессиональная жалостливость к животному в любом его состоянии заставила ветеринара хотя бы попытаться покормить заморыша. Через пипетку несколько капель молока попало внутрь малыша, а шерстяная тряпица, укрывшая его заботливой рукой доктора, сделала своё доброе дело: котёнок забылся тревожным кошачьим сном.

В это время прозвучал телефонный звонок:

– Алло! Аркаша? Это тётя Полина.

– Ты думаешь, тётя, я бы тебя не узнал? Да я тебя…

– Ладно, племянничек, воздержись от славословий: и так знаю, что я самая лучшая, самая любимая… Я, Аркаша, по делу.

По голосу тёти было ясно, что дело, действительно, важное. Но то, что доктор услышал далее, вызвало у него невольную улыбку.

– Помнишь, Аркаша, мою давнюю подругу – Раю?

– Ещё бы не помнить! Это та, которая в стародавние времена пыталась меня женить на своей дочери? Не вышло у нас с ней романа: Ольга моя вовремя узнала обо всём и быстренько сама сделала мне предложение руки и сердца…

– И ты согласился! – прервала воспоминания тётушка.

– Да, милая, и за эти годы ни разу не пожалел о содеянном.

– Знаю-знаю, что ты счастлив с Оленькой. Да я не об этом. Просто у Раечки – внучка подрастает – дочь, стало быть, несостоявшейся невесты. Так вот она уже целый год канючит:

– «Котика обещали, а не покупаете! У Кати есть котёнок, у Лены – собачка, а у меня – никого! Не любите вы меня!»

– Замучила прямо своих домашних. Они уж и хитрили, покупая ей игрушечных кошечек и собачек, и книжки с кукольно-фарфоровыми кошачьими мордочками приносили, да что толку? Разве современного ребёнка можно обмануть? Ещё сильнее распалили! В общем, выручай, Аркаша! Присмотри для этой девочки хорошенького котика. Авось, всё в семье и успокоится.

– Не смею отказать, тётушка. Как только будет подходящий здоровый котёнок, считай, он твой, то бишь, девочкин. Ждите. А сейчас, извини, у меня тут уличный котёнок на ладан дышит. Надо бы посмотреть, как он там.

Не успел уставший доктор, осмотрев малыша, притихшего в своём временном пристанище и, убедившись, что тот ещё дышит, выпить чайку, какза окном резко завизжали тормоза. Из такси спешно высадились пассажиры.

Тётя Рая, пытаясь удержать рвущуюся в кабинет растрёпанную девочку с двумя задорными хвостиками рыжих волос, запыхавшись и глотая слова, пыталась объяснить причину столь скорого визита, но девочка, без труда вырвав руку, уже влетела в помещение и, ведомая каким-то шестым чувством, подлетела к коробке в дальнем углу.

Увидев крохотный клубочек рыжей шерсти, девочка вдруг, неожиданно для окружающих, проявила поистине материнский инстинкт, заложенный в женщинах испокон веков, данный им свыше, – этакую смесь любви, жалости и сострадания.

Даже не попытавшись сопротивляться этим, внезапно нахлынувшим чувствам, маленькая Женщина своими нежными пальчиками стала осторожно, почти не дыша, гладить котёнка, и, глядя в прямо в слезящиеся глазки его, беззвучно шептать:

– Миленький мой, масенький! Ты – мой дружок! Я назову тебя Масяней и непременно вылечу! Договорились?

Не дожидаясь ответа, девочка тихонько попросила котёнка в самое ушко:

– Ты только выздоравливай поскорее!

И, резко обернувшись, словно не видя ничего вокруг, кроме понимающих глаз врача и обращаясь прямо к ним, робко спросила:

– Вы поможете нам, доктор? Пожалуйста!

– Детка, я могу только попробовать вылечить его. Уж очень долго он был на холоде, да и оголодал сильно. В чём только душа держится!

Тут уже и бабушка Рая взяла слово и прокомментировала события последнего часа:

– Поверите ли, Аркадий, как только Женечка услышала про больного котёнка (а она была свидетельницей разговора с вашей тётушкой), сразу же стала собираться – вот и корзинку приготовила! На мой вопрос: «Куда?» – она удивлённо воскликнула: «Как куда? За котиком!»

– Никакие объяснения и уговоры не помогли – посетовала бабушка и развела руками.

Девочка же во время этой тирады продолжала нежно поглаживать котёнка и говорить, говорить – наверно, так необходимые в данной ситуации больному малышу, слова:

– Я обещаю, рыженький, будет у тебя и тёплый дом, и мягкая постель, и вкусная еда, и отдельный туалет! А когда вырастешь, – то станешь Царём Зверей!

В крошечной душе котёнка пробудились какие-то неясные воспоминания, как будто кто-то близкий и ласковый когда-то говорил ему уже эти слова. Маму-кошку он успел забыть: слишком много испытаний выпало на его долю в последнее время. И девочка с рыжими хвостиками волос была воспринята им, как собственная мама. Похоже, в этой рыжеватости он усмотрел фамильное сходство.

Уставший от нахлынувших чувств, котёнок уснул прямо на руках у девочки и, наверно, впервые в жизни, тихонечко, едва слышно замурлыкал. И все улыбнулись.

Но доктор, сделав строгое лицо и взяв котёнка из маленьких тёплых ладошек, стал, как и в первый раз, кормить его молоком из пипетки.

– В общем, так, Женечка: сегодня я тебе твоего Масяню не отдам. До завтра он останется в лечебнице – нужно за ним понаблюдать. Бог даст, и поднимем нашего малыша. А вы готовьтесь к приёму нового члена семьи – прощаясь, сказал он с улыбкой.

Ночью девочке снился рыженький котёнок: она играла с ним в мячик, кувыркалась в снегу, и на фоне белого снега попеременно мелькали то рыжие кудри девочки, выбившиеся из-под шапочки, то рыжие ушки и хвостик её маленького дружка.

С превеликим трудом дождалась Женя, когда же бабушка позвонит, наконец, в лечебницу.

И вот доктор, пряча в усах улыбку, торжественно, словно дорогой подарок, вручает девочке её маленького друга и довольный ребёнок, как заклинание, шепчет едва слышно котёнку: