Андрей Синельников - Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги

• Название: Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги
• Автор: Андрей Синельников
• Жанр: Русское современное

«В своей лаборатории, расположенной в скрытом лесном замке владетелей земли Острийской, маркграфов Восточных уделов Баварии и Штирии – Бабенбергов, к западу от города Бамберг, утром притирал глаза, щурясь на восходящее солнце, древний монах. Он был настолько древен и стар, что, как старый валун у замка, порос мхом слухов и сказок, сложенных про него в окрестных деревнях досужими сказителями. Даже в замке графа менестрели и ваганты пели, в охотку, о нем дивные эды. Звали монаха Бертольдом Шварцем, или по-словенски Черным Медведем, за дремучесть его проживания в своей башне, как в берлоге, да за вечно черное платье, носимое им в миру…»

---

Она дала знак и старший Угрюм поднес к губам серебряную фанфару. Звук ее чистого голоса разорвал утреннюю тишину сонного города и, прокатившись по реке до самого Лувра, разбудил спящего Филиппа. Кавалькада флорентийской дамы, олицетворяющей в Париже представителя высшего сюзерена, для провинции Иль-де-Франс уже выехала на площадь перед Собором. И действительно Париж находился в вассальной зависимости от герцогов Флорентийских. Даже в гербе города флорентийские лилии занимали верхнюю половину – главу щита, отодвинув норманнскую ладью Парижа в нижнее вассальное поле.

Филиппу уже донесли, что в городе появилась знатная особа, судя по гербам и спутнику, имеющая отношение к имперскому дому. Разбуженный ее фанфарами он ломал голову, что это? Блажь коронованной вертихвостки или официальный визит с проверкой. Но в любом случае встречать ее надо самому и очень галантно. И он приказал готовить главную залу к приему гостей.

Тем временем, дама спешилась и, склонив голову в смирении, вошла под своды Собора. Под руку ее поддерживал кавалер в черном, шлейф ее платья из какой-то газовой ткани нес молодой паж, тоненький, как тростинка. Двое оруженосцев, в накинутых поверх камзолов монашеских плащах, сопровождали ее к алтарю, двое других – зорко стерегли коней. Дама вошла, преклонила колено у входа и направилась к алтарю, бормоча под нос молитву. Там она встала на колени, на предварительно подложенный ей сопровождающими коврик восточной выделки с высоким и мягким ворсом и, сложив руки на груди, стала истово молиться, как усердная прихожанка или монастырская сестра. Из-под накидки, скрывающей ее лицо, выбивались пряди огненно-рыжих волос, что еще более склоняло к мысли о принадлежности дамы к правящим домам Ойкумены. Она даже не заметила, как рядом с ней пристроился молиться монах в коричневой сутане, с надвинутым на голову капюшоном.

– Здравствуй Жак, старый дружище Бернар, – Мысленно произнесла Мари.

– Здравствуй Сиятельная. Каким ветром?

– Попутным. К тебе нес меня восточный ветер. Очень быстро. За нами следят. И знания у них есть. Готовь казну к отправке в Залесье. Готов братьев к уходу на окраины. Готовь лучших к борьбе и унижениям. Все.

– Целую. До встречи, – Она стояла, не поднимая головы и не прерывая молитвы. Даже не заметила, как ушел монах.

Со стороны казалось, что дама впала в какой-то транс. Шепот ее становился все несвязьней и быстрее, затем она стала заваливаться на бок. Кавалер подхватил ее и прыснул в лицо водой. Она раскрыла закатившиеся глаза, тряхнула головой, поблагодарила кавалера взглядом. Закончила молитву, встала и, опираясь на руки сопровождавших, направилась к выходу, на ходу поручив мальчишке пажу отдать мешочек с золотыми динарами служителю Собора.

Выйдя на свежий воздух, дама обмахнулась широким кастильским веером, и бледность стала сходить с ее лица. Паж и кавалер продолжали поддерживать ее под локти, но она сама достаточно твердо пошла к лошадям.

– Госпожа, – Громко сказал паж, еще по молодости не умеющий сдерживать голос, – Может, отдохнете немного, спертый воздух Собора не полезен для вашего здоровья.

– Нет, мой мальчик, – Еле слышно ответила она, а в глазах мелькнула смешинка озорной девчонки, – Не будем задерживаться надо собираться в дорогу, До дома путь не близкий.

Весь диалог был услышан подходящими послами короля, еще раз убедившимися, что дама пташка залетная. Они подошли к визитерам и, отдав положенные по этикету поклоны, протянули скрепленное печатью Филиппа приглашение отобедать во дворце. На словах они не менее любезно пригласили прекрасную незнакомку и ее спутников посетить Шателье и почтить своим присутствием наместника этих благодатных земель короля Филиппа Красивого.

Дама растерянно посмотрела на своего спутника, во взгляде ее читалась не решительность и сомнение. Только Микулица уловил в них знакомую хитринку. Она повернулась к посыльным:

– Я право не знаю… я в растерянности… удостоиться такой честь быть приглашенной самим венценосным Филиппом…. но…я не лучшим образом себя чувствую… к тому же мы не готовы к такому визиту… не одеты подобающе… без свиты…, – Она сделал паузу, переводя дух, бледность опять стала покрывать ее лицо, на лбу выступили капельки пота. Паж быстро промокнул их тончайшим фламандским платком.

– Госпожа может отклонить предложение короля, он будет не в обиде. Притом мы видим, что вам нездоровиться, – Посланники любезно отступили на шаг.

– Впрочем…, – Она как бы просящее посмотрела на своего кавалера, что не укрылось от глаз посланников, – Впрочем, если король даст нам время на то, чтобы мы привели себя в порядок, то мы через час будем во дворце, – В ее голосе больше было вопросительной интонации, чем утверждающей, но когда ее черный человек, о руку которого она опиралась, кивнул, она уже утвердительно закончила, – Если король позволит, через час будем.

– Конечно же, госпожа. Король будет рад видеть вас через час у парадного входа в замок, – Посольство галантно раскланялось и спешно отступило в сторону.

Дама с трудом села в седло коня, упираясь на плечо оруженосца, по-женски свесив ноги на одну сторону. Остальные уже сидели в седлах. Один из оруженосцев взял ее коня под уздцы, и все они направились к обители Святого Дионисия, Сен-Дени, как принято называть здесь. Гийом де Ногарэ, сам бывший среди посланцев короля, кивком головы послал за ними двух ищеек, пусть разнюхают. Кто и зачем?

Мари, увидев все это боковым зрением, беззвучно расхохоталась. Она знала, что пока она здесь разыгрывала комедию, люди Жака де Моле, любимого ее Бернара, уже подготовили декорации следующей сцены в Сен-Дени, расставив статистов и сменив реквизит в одном из гостевых апартаментов монастыря.

Аббатство Сен-Дени было старейшей христианской общиной в Париже, при том никто даже не задумывался, что покровителем ее был, самый веселый из святых – Святой Дионисий, ставший святым из доброго Диониса – бога вина и виноградной лозы. Когда-то здесь не было мрачных стен, а стоял прекрасный Храм, где жили вакханки, Жрицы Забвения. После боев и сражений опаивали они героев вином и дарили им свою любовь, заставляя забыть кровь и стоны раненных. За городом на левом берегу Сены выстроены были амфитеатр, форум и бани, там проходили празднества в честь этого бога – вакханалии. Дионис любил воинов, и они платили ему взаимностью. Здесь же построили они свое ристалище – Марсово поле. Как Артемида превратилась в Марию, так и воинственный Apec стал не менее воинственным Марсом. На этом поле проходили божьи суды, судебный поединки, и на этом поле устраивались рыцарские турниры – карусели в честь достойных богов Марса, Артемиды и Диониса. Не даром распорядители такого рода действ – герольдмейстеры, то есть Мастера традиции, клятву давали во имя Бога, Девы Марии и Святого Дионисия. Вот в аббатство этого святого, бывшего покровителя Жриц Забвения, и направили свой путь Мари и ее воинство.

Королевские ищейки, опередив путешественников, быстро разузнали, что к чему. Миловидная горничная, бегущая вывешивать тонкие полотняные простыни на просушку, мимоходом рассказала, какая привередливая эта фифа, что живет у них, как затворница, уже неделю, но при этом благосклонно отозвалась о ее оруженосцах. Старая кухарка, не очень разговорчивая, сварливая баба, проскрипела, что, мол, сами не знают, что хотят эти господа. Сегодня им подавай одно, завтра другое. Маленький посыльный добро отозвался о паже, своем погодке, только заметил, что он больно хиловат и скромен, как девчонка. Привратник монах бросил, только то, что господа приехали давно и в основном занимаются молениями. Картина сложилась почти что ясная. Дама больна и кавалер везет ее, по всей видимости, или к какому-то знахарю, которого проморгали инквизиторы, или на воды. Сам кавалер, да и дама, из знатного рода, прямых управителей Ойкумены. Мальчишка паж, по всей видимости, девушка, любовница, то ли кавалера, то ли дамы, у знатных и так бывает. Оруженосцы – парни хоть куда, из самых отборных воев. Никакой тайной миссии у гостей нет, но дружить с ними надо, потому, как, вернуться они в свою Тоскану, так среди родни и поведают, как их тут привечали. Не дай Бог, отзовутся плохо, можно легко потерять не только трон, но и голову. Но если залетную даму принесло из северных земель, или с востока, что тоже вполне могло быть, то еще хуже. Там вообще решают со слов родни в один момент.

Гийом выслушал своих людей и понял. Даму надо облизывать со всех сторон. Кавалера ублажать. Главное побольше меду и патоки, золота и каменьев. Музыки и шутов.

Через час по подъемному мосту, ведущему в Шателье или, как его называли в Тоскане, в Шатерный Замок, звонко застучали подковы. Стража широко распахнула ворота, и всадники въехали на широкий двор резиденции короля Иль де Франс, Филиппа Красивого. Слуги в расшитых ливреях суетливо помогали гостям сойти. Дама капризно надула губы, и не сошла с седла, пока ее собственные оруженосцы не помогли ей. Она величественно подошла к крыльцу, где их вышел встречать сам король. Кавалер почтительно шел на полшага сзади, и теперь было ясно, кто из них занимал верхнюю ступеньку в иерархической лестнице правящего рода. Паж выскочил вперед, снял с головы бархатный берет с причудливым плюмажем, и по плечам рассыпались длинные завитые локоны цвета спелой ржи. Он сделал глубокий поклон в сторону короля и его свиты и представил даму и ее спутника: