Андрей Синельников - Пора меж волка и собаки

• Название: Пора меж волка и собаки
• Автор: Андрей Синельников
• Жанр: Русское современное

«В дальней светелке, так любимой Великой княгиней Еленой, еще с тех давних лет, когда она впервые попала в этот терем, сидела регентша Царства Московского, как принято стало теперь называть эти земли. Что-то неспокойно было на сердце у всесильной хозяйки суровой Руси. Вроде и ела она сегодня в полкуса и пила в полглотка, а какая-то тяжесть в низу живота отдавала прямо в душу. Накатили воспоминания о себе, о детстве, о таких далеких годах безмятежной юности. Однако она нашла в себе силы позвать слугу…»

---

Судьба ее воспитанницы была для пророчицы как на ладони. Смерть Франциска, возвращение ее на родину в Шотландию, рождение сына Якова, ради которого все и замышлялось, восстание баронов и горожан, считавших себя поборниками новой веры – все это было ей известно. Она отдергивала туман времени как газовую занавеску и знала, все, что предстоит взвалить на свои хрупкие плечи ее нежной и юной жрице. Какими-то урывками мелькали перед глазами ведуньи картины будущего. Злой рок сопровождал повсюду прекрасную Марию Стюарт. Гордо взошел на эшафот внук Баярда – Рыцаря без страха и упрека, только за то, что осмелился проникнуть в ее спальню и подарить ей горячий поцелуй. Его последними словами были слова обращенные к ней. «Прощай прекраснейшая и жесточайшая из всех королев мира!». Позорно бежал с поля боя во главе многочисленного войска из толстых торговцев и исхудавших ремесленников ее двоюродный брат Меррей, когда она сама взяла меч и встала во главе крошечного отряда из своих рыцарей и стрелков матери Жанны-Марии. Кинжал убийцы нашел сердце маленького горбуна Риччио, который искал ее ласк и давал ей утешение в длинные тягостные ночи ожидания полные скуки. Дыханье оспы коснулось отца ее сына красавца Дарилея и обезобразило его навсегда. А когда он заперся в отдельном доме со своим пажом, новый претендент на ласки королевы вознес его к небесам при помощи бочек с порохом. Затем этот сумасшедший, опьяненный красотой ее тела, ворвался в спальню, чтобы взять это тело силой, но этому помешали восставшие толпы. Королева Шотландии переоделась в мужское платье, но в толпе узнали ее, и повезли в темницу, кидая в нее грязью и камнями. Жанна вспомнила слова, когда-то сказанные ей Малкой.

– Запомни Принцесса, те, кто сейчас восхищенно целуют пыль, там, где ступают наши ноги, могут реветь от злобы, кидая в нас грязью и желая всей толпой надругаться нам нами. Таковы люди! – Жанна прикрыла глаза, но виденья о Марии Стюарт не исчезали.

Пятнадцатилетний юноша, чистый душой и помыслами влюбился в нее и помог ей бежать. Она наградила его тем, что у нее осталось. Собой. Ее тело желали и брали. Она прошла через столько рук и постелей. Она с блеском использовала свои знания жрицы Артемиды и отдала их всем, кто этого желал. А затем заточение в замке и суд. Она не увидит, как ее сын взойдет на трон Англии и Шотландии, объединив их под единым гербом, основав новую династию будущей Британской Империи. Она не увидит этого триумфа, потому что раньше этого взойдет на помост палача в замке Фотерингей. Напрасно Жанна-Мария будет просить Совершенных даровать ей бессмертие как многим другим. Они уступят ее просьбам и отправят Марию Стюарт в Вальхаллу к великим героям, но не дадут ей вечной жизни как лучшим жрицам Артемиды, потому, что берегиня имеющая детей не имеет право жить вечно. А потом она слишком многое отдала мужчинам без любви, а этого Мать-Артемида не прощала. Она выполнила свое предназначение, свою долю.

Все это Жанна видела в тумане времени и все это знала, но что она могла сделать, только тихо всплакнуть над долей своей маленькой Марии и пожелать ей терпения и покорности.

С Богами не спорят!

Ее сын Яков стал основателем новой династии правителей объединенной Англии – династии Стюартов. В память о матери и бабке он всегда носил зеленую одежду, как жрицы и стрелки Артемиды, которые окружали его с детства. Охотничий рог, который всегда висел у него на боку, подарила ему Жанна и наставляла его, что если когда-то ему будет очень трудно, он должен дунуть в него и на помощь ему придет она и Стражи. Он был хитер, жаден и труслив и так и не воспользовался этим рогом. Но молва об этом хранила его от врагов. Никто в том мире не хотел встречаться со Стражами, даже если это была легенда. Не буди лихо – пока тихо! Яков сделал то, что и должен был сделать, он превратил Англию и Шотландию в убежище для ордынских родов до поры до времени, а для большего он был и не нужен.

Мария де Гиз пропала со своей свитой так же неожиданно, как и появилась ровно в тот день, когда ее дочь или воспитанница вышла замуж за Франциска и стала королевой Франции. Говорили, что она испугалась восставших баронов, но в это мало кто верил. Стрелки Артемиды не боялись даже богов. Говорили, что она возвратилась в землю Лотаря в свой замок Арлон, но и там больше никогда не видели свою бывшую госпожу. Многие утверждали, что она заболела странной болезнью и умерла вместе со всеми ее людьми. Но доподлинно этого не знал никто. Тем временем Жанна распрощалась со своими помощниками, расцеловав всех Стражей, что помогли ей в ее нелегком деле, и отпустила их в свою маленькую страну, спрятавшуюся за пиками заснеженных гор. Втроем она и два ее верных пажа, вернее две ее вравронии направили своих коней к ближайшим вратам, что бы перейти в суровые леса заснеженной Руси. Испытывать судьбу, пробираясь через мятежные земли, поднявшихся на дыбы уделов и королевств, даже три таких воительницы-амазонки коими были Жанна и сестры, не стали. И правильно сделали, много было охочих людей на поживу, много было похотливых рук на девичьи тела и много было темного люда на ведьмино отродье, место которому на костре или в омуте с камнем на шее. Поэтому, отыскав старое капище в предгорьях рядом с Берном, все три подруги нашли Врата и вскорости их кони уже взбивали рыхлый снег на дороге от Яриловой плеши к монастырю сестер Мариинской обители, где они знали, их ждал теплый очаг и обильный стол.

Глава 4 Пока еще вороненок

Воспитай волю – это броня, сохраняющая разум.

Абай.

С того самого дня, как побывали на берегу Лебяжьего пруда незваные гости, сестры обители Алексеевской почти престали видеть свою игуменью. Редко когда мать настоятельница поздними вечерами молилась в одиночестве в церкви Пресвятой Богородицы. Зверских своих служек отправила она к малолетнему князю Ивану, и теперь берегли они его особу, получив звание высокородное – псарей государевых. Хотя какие они псы. Волки и есть волки хоть и в обличии людском. Взгляд-то глаз звериных, смертью наполненных, цвета медового с отблесками крови да пожаров огненных никаким званием не скроешь. Так и стояли теперь за спиной маленького князя четыре волка, правда волчьи свои шкуры прикрыли одеждами боярскими расписными, да вместо волчьих малахаев надели папахи высокие. Только не скрывало это не от кого, что перед ними матерые звери готовые любого порвать по велению хозяина.

Сама же настоятельница увеличила двор обители, новых сестер призвала под крыло свое. Сестры все как на подбор были рослые, кровь с молоком, красавицы писанные. Дрова кололи, только щепа летела от удара топором, разваливающего любые сучковатые поленья с первого раза. А уж как они в седле держались, любой дружинник княжеский позавидовал бы. Но ходили тихо, потупив взгляд в землю и оставив в черном своем одеянии, мешком висевшем на них, только щель для глаз, да и те занавесили длинными густыми ресницами. Если же удавалось, кому поймать взгляд смиренных сестер, долго еще бегали мурашки у него по спине не понятно от чего, то ли от прямоты взгляда немигающих зрачков, то ли от стали оружейной спрятанной в их глубине. Странные были новые сестры в обители подле Боровицкого холма.

Сама игуменья на людях почти не появлялась. Плотнее повязала платок черный, оставив, как и сестры ее новые, одни глаза.

Княжич рос сиротой в окружении бояр, которые, может быть, и удавили бы его давно, или отравили как мать, но страшные псари близко к мальчику никого не подпускали, а в окружении сиротинушки появилась девка. То ли мамка, то ли нянька, то ли ворожейка. Берегиня одним словом Она его обихаживала, нянькала, тетенькала, все, что к нему в рот, токмо через ее руки. Пробовали зелья в мясо подсыпать, так непонятно каким образом то мясо сам отравитель и съел. Пробовали в квас отраву подмешать, так тот квас поднесли самим погубителям. На том и утихла мысль маленького князя извести. Мамка его, кажись, повсюду с ним была, хотя какая она мамка? За такой мамкой хвост из мужиков должен был волочиться длиннее, чем крестный ход на праздники. Всем хороша: приветлива, молода, да сама краше не бывает. Но что-то отпугивало в ней, и молодые парни обходили ее стороной, как заразу какую.

Еще за спиной князя малолетнего, появилась как бы тень, какая. Вроде нет ее, а вроде есть. Волхвов позвали, чародеев старых. Они растолковали, что это абы, как и не тень, а так помрак, но видна в нем фигура Богини Мщения – Аринии, с волосами как змеи медные и в стальных бронях одетой. Волхвы да ведуны от того помрака сходили с ума через день-два. Один Васька Блаженный увидел помрак, сощурил глаз, понял все и сказал, мол, ждите все, кто на князя зло держит, и мать его извел, скоро умоетесь слезами кровавыми, растет, мол, Грозный царь. Сказал и онемел, потому, как узнал ту, кто за князем легкой тенью стояла.

Вот так и рос маленький князь, пока не настала пора ему мечом опоясаться и норов свой показать.