Александр Намгаладзе - Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.1. Первый срок

• Название: Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.1. Первый срок
• Автор: Александр Намгаладзе
• Жанр: Биографии и Мемуары

Это продолжение частей 1—6 (1939—1999 гг.) мемуарно-дневниково-эпистолярной эпопеи «Записки рыболова-любителя» под тем же подзаголовком: «Из истории космической геофизики и российской демократии, а также о футболе и смысле жизни». События тома 7.1 происходят в Мурманском государственном техническом университете и за рубежом. Представлены письма замечательного писателя Владимира Опекунова. Авторское фото на обложке: Устье реки Кола. (Глава 667).

---

Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.1. Первый срок Александр Намгаладзе

© Александр Намгаладзе, 2017

ISBN 978-5-4483-7820-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

2000 г. МГТУ-ПГИ. Калининград – Минск – Москва – Владимир – Мурманск – Констанц – Цюрих – Тюбинген – Гданьск – Петербург – Петергоф – Сестрорецк – Шафхаузен – Кола – Западная Лица – Шонгуй – Серебрянка – Райхенау – Брегенц – Зипплинген – Мишуково – Вольматинген Рид – Миндельзее – Верхне-Туломская дорога – Пяйве – Мюнхен – Апатиты – Штутгарт – Базель – Ветцлар – Зеленоградск

662. Январь. Ваня, храни мой роман

Я н в а р ь 2 0 0 0 г.

1 января. Вот и перешли в 2000-й год. В детстве я думал:

– А ведь может такое случиться, что я доживу до 2000-го года! Вот будет здорово!

Ну, вот и дожил. Здорово, что не год круглый, а что мы собрались такой тёплой компанией: мы с Сашулей, дети, внуки, Иван с Леной – тоже вроде наши дети. Михаил такой длинный и удивительно спокойный, благодушный, ничего похожего на неугомонного дразнителя своего младшего брата. Учится хорошо, с удовольствием занимается плаванием и запоем читает книги про войну.

Все новогодние подарки с надписями на бирочках «для кого» были сложены в огромный мешок, из которого их доставал Алексей и объявлял – кому. Подарков было множество, и все остались очень довольны.

А я рукав рубахи прожёг свечкой, стоявшей на столе.

После новогодней ночи около полудня я бегал и на Верхнем видел пойманных (в том числе и при мне) подлещиков граммов по 150.

А вечером к нам в гости приходили Галина Якимова, Кореньков с Андреем, сыном умершей Нининой сестры, оставшимся в их семье, и Шагимуратовы Юра с Леной. У Кореньковых напасти не кончаются. Нина в Новосибирске только что Юриного брата двоюродного похоронила. У Шагимуратовых внучка семимесячная, а Эльвира мужа своего прогнала – пьёт.

Серёга Епифанов, который утонул на рыбалке, оказывается, должен был деньги привезти за мой проданный, наконец, мотоцикл. Вряд ли кто теперь привезёт.

Коля Ноздрюхин помер.

И трудовых достижений немного в кореньковской лаборатории. Затмение промоделировали и всё. Подработками народ, в основном, занят. А вот Шагимуратов с поляками эффективно сотрудничает. Те ему техники накупили приличной.

Про рыбалку и лёд на заливах оба Юры ничего мне сказать не могли, как и Иван. Считают, что нет льда на заливах, хотя на Куршском-то я его самолично видел с самолёта.

2 января. С утра ясно и минус 2, но к обеду уже ветер с южного сменился на западный и пошло теплеть. А я продолжил читать роман Опекунова, который, оказывается, два года уже как здесь лежит вместе с письмом Володи ко мне. Вот оно.

Письмо Володи Опекунова из Минска от 4 января 1998 г.

4.01.1998 г. Минск.

Здравствуйте, дорогие Александр Андреевич, Александра Николаевна, Ира и Ваня! Привет вашим детям и внукам. Поздравляю вас с Новым 1998 годом, желаю крепкого здоровья, успехов и счастья!

В продолжение моего звонка Ване пишу это письмо. Я надеюсь, что до его получения Ваня уже сообщит мне сведения по числу Вольфа за 1989—97 годы и проблема будет снята, то есть она останется только для Раи. Диссертацию она написала и представила, но, как всегда это бывает, кому-то захотелось связать возникновение послеродовых психозов с лунными фазами (что уже сделано) и солнечной активностью.

Интересно, что такие связи устанавливают между совершенно, как мне кажется, независимыми событиями, например, солнечной активностью и численностью грызунов. Мне само число Вольфа кажется искусственным, имеющим какую-то нефизическую природу, а уж как определить численность грызунов в какой-либо местности – ума не приложу.

У Раи выборка больных около двух сотен общей численности. Эта группа разделена на подгруппы по синдромам, так что в каждой подгруппе остается по десять-пять человек. Сезонную зависимость она установила. Чаще всего болезнь развивается, например, весной (по синдромам есть различия). Сама же Рая и объясняет это тем, что летом люди стараются не обнаруживать свои заболевания, осенью некогда это делать, так как идёт сбор урожая и отправление детей в школу, а зимой – холодно ехать в больницу. Так что весна – самое лучшее время для психической болезни. То есть связь какая-то опосредованная. Но это не важно. Всё это вполне укладывается в современную медицину. Проблема в том, что в нашей стране, Белоруссии, нет учреждений, которые занимались бы солнечной активностью, а с начала девяностых годов была приостановлена связь с Академией Наук России и соответственно никакой обмен информацией не осуществлялся. Белорусы даже пытались публиковать свои научные труды на белорусском языке, но, к счастью, этот угар прошёл сам по себе, так как не оказалось денег не только на белорусский язык, но и на русский. В это время трезвые головы задумались, для кого мы будет печатать свои труды. Если на белорусском, то получается, что для самих себя. А есть ли в этом смысл? Есть, но не большой. Все эти события, достаточно грандиозные по масштабам, послужили причиной моего обращения к Ване.

Вы уже не раз выручали наше семейство в трудные минуты, так что приходится идти по проторенной дороге. Я уверен, что это вам зачтётся, как добро, которое вы творите совершенно бескорыстно. Тем не менее, я буду рад летом, и надеюсь, что это произойдёт, зайти к вам с бутылкой коньяка и отметить радостную встречу.

Это письмо я пишу в своём метрологическом вагоне на станции Минск-Северный. В декабре я предвкушал удовольствие от того, что в начале января идут сплошные праздники, и я смогу отпечатать уже написанный сценарий кинофильма, триллер, мелодрама, комедия. Но наши метрологи не смогли забрать вовремя динамометр из госпроверки, на десять тонн, весом килограммов восемь, а везти его в руках в Могилёв не хотят, поэтому и задержали вагон в Минске, чему я не очень рад, так как меня перегоняют в пределах Минска со станции на станцию и не дают покоя. Кроме того, приходится топить наш универсальный комбинированный котёл углем, а не от сети, что доставляет дополнительные хлопоты. Приходится также ездить домой на приём пищи. А на сегодня я запланировал поход вместе с Раей в гости к моему университетскому товарищу Коле Богомолову, который живёт в Минске уже двадцать пять лет, и уже женил своего старшего сына. Его жена – Галка тоже училась с нами на физмате. Мы иногда встречаемся, а Новый год вроде как праздник семьи старых друзей.

Наша жизнь протекает без особых изменений, что, может быть, и хорошо. Хотелось бы лучшего, но приходится довольствоваться тем, что есть. Я всё же надеюсь, что при нашей жизни наступит некоторое улучшение, было бы здоровье.

Дети закончили четверть без троек. С одной стороны, чего хорошего, а с другой – в первой четверти у младшего пятиклассника Саньки были две тройки, по русскому и белорусскому языкам. Так что есть прогресс. Старший сын Андрей учится в девятом классе, третий год ездит на курсы пользователей компьютерами, по математике имеет пятёрку. Это меня радует.

Ваня, храни мой роман. А ещё лучше дай его почитать кому-нибудь. Любые отзывы мне интересны. Василий Слежкин как-то показывал мой роман своему другу Лёше Трофимову, который сейчас заведует кафедрой русской литературы в пединституте Даугавпилса. Трофимов написал мне рецензию, из которой особенно запомнились строки: «роман я не читал, но он производит очень плохое впечатление, напоминает традиции застойных времен, особенно в начале. Начинать роман с описания утра – один из пережитков, от которого никак не могут избавиться писатели с неоригинальным мышлением». Что-то такое, после чего я должен был бы выбыть из числа конкурентов Лёши Трофимова как писателя.

Сейчас мой роман лежит в издательстве «Мастацкая литаратура», надеюсь, что его там изучают. Подготовил я также сборник рассказов, но ему хода ещё не давал. Вот такие наши дела. Прилагаю к письму фотографии, не очень хорошие, но на них всё же можно кое-кого узнать.

Желаю вам крепкого здоровья и, ещё раз, успехов. До свидания.

Володя Опекунов

3 января. Поначалу я читал Опекуновский роман с натугой, временами раздражаясь даже, особенно когда встречал грамматические ошибки или стилистические ляпы. А потом…

Уже второго числа вечером я зачитывал отдельные места вслух Сашуле и Иринке, а сегодня прочёл целых две главы Мите с Леной. И вечером позвонил Опекунову в Минск, поговорил и с ним, и с Раей. Порадовал их своими впечатлениями о Володином романе. Это что-то!