Владимир Слепченко - Своих не бьют

• Название: Своих не бьют
• Автор: Владимир Слепченко
• Жанр: Русское современное

Четырнадцатилетний подросток переезжает с родителями из затерянного уголка России в Москву. Конфликты в школе, новые враги и друзья, первая любовь, непонимание со стороны тирана-отца. Как выжить во всем этом и выстроить взаимоотношения с одноклассниками, учителями и родителями? Об этом повествует история «Своих не бьют».

---

При последних ее словах Стас втянул голову в плечи и с опаской огляделся по сторонам, как будто кто—то мог их подслушать.

– Галина Викторовна, уже все решено, после восьмого я иду в суворовское. Отец считает, что переводчик не мужская профессия. Я как—то пробовал с ним поговорить на эту тему, но он и слушать не захотел. Сказал, не бывать этому и точка.

– Ничего, не вешай нос! Переводчик такая же профессия, как и все остальные, не менее важная. И тем более, никто не знает, что будет завтра. Жизнь не стоит на месте. Все течет, все меняется, – подытожила Галина Викторовна, разливая по чашкам так и не успевший ее обмануть, убежав через край, турецкий напиток. – Ты главное помни про свою мечту и ощущай важность выбранного тобой дела. И, конечно же, не останавливайся, продолжай ежедневно заниматься. Как говорил один великий пианист: «Если я не подхожу к инструменту один день, то результат замечаю я сам. На следующий – слышит моя жена. Ну а на третий – публика». Мне, Стас, честно говоря, будет тебя недоставать. С кем еще можно поболтать на хорошем английском в этой глухомани? – лукаво улыбнувшись, подбодрила она своего любимого ученика. – А там, в столице, тебе будет лучше, поверь мне.

– Лучше чем здесь? Хм… здесь друзья, свобода. А что там?

– А там все это у тебя появится через некоторое время. Да ты кофе—то пей, а то совсем остынет. И на прянички налегай, – сказала Галина Викторовна, пододвигая поближе к Стасу тарелку с фигурными сладостями.

Стас бережно взял со стола фарфоровую чашечку и втянул в себя кофейный аромат. Затем сделал несколько маленьких глоточков. Пар обжег лицо, а горечь напитка согрела и взбодрила изнутри.

Они молча сидели друг напротив друга, потягивая кофе. Она, невысокого роста, хрупкая, как фарфоровая чашечка из ее сервиза. Волосы с проседью были туго стянуты на затылке в замысловатую старомодную прическу, каких уже давно не носят. На плечи, сколько ее помнил Стас, у нее всегда был накинут шерстяной платок с красочными русскими мотивами. Через поднимавшееся вверх облако кофейного пара на него смотрели добрейшие глаза жены замкомдива. А он, высокий, худощавый, с коротко остриженной головой как у новобранца, глядел на нее полными надежды и грусти голубыми глазами.

Стас перевел взгляд на настенные часы, тихо, но безжалостно быстро оставляющие прошлому драгоценные секунды, и поднялся со своего места.

– Спасибо вам, Галина Викторовна. Я побегу, нужно к отъезду готовиться, – с сожалением сказал Стас и направился в прихожую.

– Иди, мой хороший, еще увидимся, – с нежностью обнимая мальчишку, сказала Галина Викторовна. – И помни, только от тебя зависит, как сложится твоя судьба, потому что ты ее полновластный хозяин. Ты! Ни родители, ни обстоятельства не властны над тобой, – шепнула она ему на ухо и проводила взглядом до соседней квартиры.

3

В Домодедово Стаса и его родителей встретил однокашник и закадычный друг отца, широкоплечий добряк дядя Сережа. Погрузив чемоданы в старую служебную волгу черного цвета с военными номерами, они покатили к месту, где Стаса ожидала новая жизнь.

Через час машина завернула во двор и остановилась у первого подъезда серой панельной пятиэтажки. Фасад был утыкан круглыми спутниковыми тарелками, напомнившими Стасу ледянки, на которых он с друзьями летал с высоченных сопок. Ветер сдирал с деревьев красочную осеннюю листву, подхватывал и кружил, словно играя с ней. А потом аккуратно укладывал живым пестрым ковром вокруг дома.

– Приехали. Ленька, держи ключи, – дядя Сережа извлек из внутреннего кармана камуфляжной куртки слегка помятый конверт и протянул его отцу своей могучей рукой.

Отец с другом вышли из машины и закурили. Дядя Сережа открыл багажник и хотел выгрузить чемоданы.

– Оставь, кури спокойно, – остановил его отец. – Стас, займись багажом. Ань, возьми ключи, – отдал распоряжения отец.

– Четвертый этаж, двенадцатая квартира, – напомнил дядя Сережа, проведя рукой по коротко остриженной голове.

Стас закинул за спину рюкзак и взялся рукой за неподъемный чемодан. С трудом выдернув его из машины, он вслед за матерью, полусогнувшись от тяжести и пыхтя как старый паровоз, вошел в подъезд и потащился по затертым ступеням старой лестницы на четвертый этаж.

Щелкнул дверной замок, и они оказались внутри малогабаритной двухкомнатной квартиры. В нос ударил затхлый запах. У Стаса сложилось впечатление, что он попал на склад, где хранились проеденные молью старые солдатские шинели. Стены были оклеены выцветшими, потрепанными временем и домашними питомцами зелёными обоями в елочку. Пол устлан светло—коричневым, местами протертым до дыр линолеумом.

Стас снял ботинки и повесил куртку на крючок, торчащий рядом с входной дверью и угрожающе целящийся во входящего. Оглядевшись, слева от входа он заметил выкрашенную белой краской дверь. Толкнул ее и оказался в небольшой комнатке с балконом. Рядом с окном по правой стороне стоял старый письменный стол цвета лесного ореха. За ним вдоль стены присоседился продавленный временем диван с выпирающими пружинами. Слева от двери, словно часовой, на вытяжку стоял узкий шкаф, а на стене висели пустые книжные полки. Стас подошел к окну и, повернув ручку балконной двери, оказался на небольшом открытом балконе. Воздух наполнил его легкие и освежающей струей ворвался в квартиру, выветривая неприятный запах.

Взгляд Стаса пробрался через стволы разноцветных деревьев и наткнулся на белое пятиэтажное здание. Его территория была огорожена бетонным забором. Во дворе толпились шумные группы подростков.

«Школа что ли? – подумал, Стас. – Да уж, хорошенькое соседство, ничего не скажешь. Всегда под надзором, особенно зимой, когда листва опадет».

– Ма, я буду ходить в школу напротив? – просунув голову обратно в квартиру, крикнул Стас.

– Да, говорили, что она совсем рядом. Наверное, это она и есть, – ответила мать, выйдя на балкон и разглядывая светлый силуэт с темными окнами. – Беги за вещами, а то отец будет нервничать, ты же знаешь.

Стас еще раз глянул вниз. Отец и дядя Сережа продолжали оживленный разговор, беспрерывно жестикулируя руками и прикуривая одну сигарету за другой. Сверху фигура отца теряла свой угрожающий масштаб. Отец словно почувствовал, что за ним наблюдают, и поднял вверх голову, встретившись взглядом с сыном. Стас тут же ретировался. Всунул ноги в еще теплые ботинки и, не завязывая их, слетел вниз по лестнице.

– За задержку новобранцу пятьдесят отжиманий и наряд по кухне вне очереди, – бросил отец. – Передай матери, чтобы чаю заварила да покрепче. И давай, с вещами быстрей заканчивай. Нам с дядей Сережей до магазина надо.

Стас отдал честь, как это было у них заведено, и нехотя поволок очередную порцию багажа. Окончив разгрузку, он передал матери просьбу отца и скрылся в маленькой комнате, которую уже считал своей. Кинул под стол рюкзак и пододвинул к шкафу сумку с вещами и книгами. Не расстегивая пуговиц, через голову стянул рубашку и начал отжиматься.

– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать. Все, больше не могу, – опустился на пол Стас и перевернулся на спину, пытаясь восстановить дыхание.

«Батя сказал бы, что я слабак. Не могу полтинник в раз осилить. В армии бы надо мной смеялись. А если я не хочу в армию? ПВО, десант, хм! Это не моя история!» – размышлял Стас.

Он вспомнил про свою заветную мечту стать переводчиком. Прокрутил напутственные слова Галины Викторовны и грустно улыбнулся.

«Блин, в понедельник в школу», – уныло подумал Стас, ощутив, как все сжимается внутри при мысли о встрече с новыми одноклассниками.

4

– Это наш новый ученик, Станислав Хромченко, – металлом резанул голос тощей, как гитарная струна, Елены Владимировны, учителя математики и классного руководителя 8б. – Прошу любить и жаловать.

Стас обвел робким взглядом класс. Порядка тридцати с лишним пар разноцветных глаз внимательно изучали его высокую худощавую фигуру, завернутую в темно—синие джинсы и серый свитер. В некоторых он читал интерес, другие же смотрели с презрением. От витавшего в атмосфере напряжения на лбу Стаса выступили капельки пота.

– Хромченко, займи свободное место, – отрывисто бросила она, глядя на Стаса маленькими колкими глазками. – Начнем урок.

Стас приметил свободное место рядом с кучерявым черноволосым парнем, лицо которого было перечеркнуто широкой угольной полосой бровей, слившихся в единую линию, и выглядело довольно—таки приветливо. Недолго думая, он направился прямо к его парте. Но сделав несколько шагов, он вдруг споткнулся об выставленную кем-то ногу и, потеряв равновесие, рухнул на пол. Класс взорвался диким хохотом.

– Эй, хромой, ходи с палочкой! – услышал Стас в свой адрес с галёрки.