Владлен Немец - После войны

• Название: После войны
• Автор: Владлен Немец
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9909512-0-4

Пятидесятые годы прошлого столетия. Несколько фронтовиков, возмущенных жестокой несправедливостью по отношению к инвалидам Отечественной Войны, встали на их защиту. Однако оказалось, что проблема инвалидов ВОВ только небольшая часть того, что творилось в областном городе и вокруг него. Бывшие фронтовики, сами того не подозревая, вступили в борьбу Советской Властью.

---

Оказалось всё не так. Завоблздравотделом быстро понял, какие выгоды сулит создание Дома инвалидов. Но для этого нужен был надежный и в то же время безответный персонал. Он стал присматриваться к выпускницам областных курсов медсестер, стал следить за их начинающейся карьерой, и наконец, нашел…

Ангелина Старкова, назначенная сестрой-хозяйкой детского сада, по неопытности и не без помощи «добрых» людей уже через полгода запуталась в материальной отчетности, и ревизор из облздрава сказал, что у нее крупная растрата, и дело будет передано в суд.

– Не поверите, я так растерялась, даже удавиться хотела: ведь ни крошечки себе не брала! Это я теперь так понимаю, что может никакой растраты и не было, просто меня затуркать надо было. И, конечно, нашелся «добрый дядя». Он меня утешил, сказал, что ему меня жаль, что он переговорит с судьями. Я думала жизнь кончена, а он меня вроде бы спас, только лучше бы не спасал. Устроил меня сестрой-хозяйкой сюда, в новый Дом инвалидов. Потом он пришел как-то, сказал, что прокурор снова мое дело поднимает, подмазать надо, объяснил… как из дома для инвалидов войны устроить кормушку. А не соглашусь, – он меня больше защитить не сможет, и пойду я по тюрьмам. Пришлось мне и деньги добывать, и под ним побывать, и приятели его ко мне полезли. Я пить начала и мне все равно стало. Мы же нарочно так делаем, чтобы инвалиды здесь не держались, а довольствие на всех сто пятьдесят человек получаем… – Старкова замолчала, задумалась. – Хороший вы человек, Федор Алексеевич. Уходите отсюда, пока вас здесь не запутали, а то и сопьетесь, как Данилов, что до вас был. Он очень душевным был, фронтовиков жалел, вот и повеситься хотел оттого, что ничем им помочь не мог. А эти скотины… у-у-у! Мало того, что они деньги здесь гребут. Они же и из меня чуть ли не отхожее место сделали.

– То есть как это «отхожее место»? Что вы такое говорите?!

– А так, напьется кто из них, а бабы под рукой не окажется, так прямо ко мне. Лыка не вяжет, мычит, а за юбку хватается, и нишкни, а то и по морде врежет.

– Что же вы терпите все это, милая вы моя?! – Стремянный не на шутку расстроился. Такой страшной исповеди он не ожидал.

– А куда мне деваться? Я теперь так замазана… Я тебе, Федор Алексеевич, так скажу, раз уж я тебе все равно как на духу выдала, мне такая жизнь не нужна. Я, может, давно бы на себя руки наложила, да как подумаю, что я вот подохну, а они другую дуру найдут и будут жировать по-прежнему. Если бы с ними всеми вместе…

* * *

После памятного взрывного разговора Старкова прониклась уважением и сочувствием к новому главврачу, и по собственной инициативе вместе с двумя санитарками привела в порядок кабинет главврача, а также запущенный кабинет физической культуры, куда Стремянный перевез свои приспособления из поликлиники. Правда, в остальном жизнь в Доме инвалидов не изменилась. И это саднило душу Федору Алексеевичу. Но здесь он был бессилен.

Сергей Серебров

– Итак, молодой человек (самому командиру части, Витебскому, сорок стукнуло), значит вы по специальности инженер-энергетик. А я коренной строитель. Саперного дела вы пока не знаете. Поэтому роту сразу вам не дам, при мне побудете, посмотрите, что и как нами делается. Понятно?

– Так точно, товарищ майор!

* * *

Старший лейтенант Серебров успел повоевать в пехотных частях, был ранен, а когда прибыл из госпиталая за новым назначением, кто-то обратил внимание на то, что он закончил Московский энергетический.

– Инженер, говоришь. Очень хорошо. Вот в инженерные части тебя и направим.

Инженерные, так инженерные. Сергей знал, что так называют саперов, но спорить не стал – это не институтское распределение…

* * *

Витебский словно прочитал мысли Сергея: «Ничего. Не боги горшки обжигают!»

– Так то горшки!

– Я вам так, Сергей Николаевич, скажу (Какой-то он домашний, что ли, – подумалось Сергею), главное, чему в институте учат, так это техническому мышлению. Вас сейчас на любую работу пошли, через полгода освоитесь. У нас, правда, такого времени нет. Через недельку-другую в роту выпущу (на этом участке было затишье), а пока читайте инструкции, да приглядывайтесь.

Интересным человеком был командир саперов, Витебский Александр Львович. Всегда спокойный, всегда улыбчивый. Так и кажется, что нет у него никаких проблем, все решается легко и просто. Саперы, глядя на своего командира, заражались его спокойствием и уверенностью. Под огнем врага переправы делали, укрепления строили, от мин проходы расчищали. И все спокойно, продуманно, без шума, без крика. Витебский скажет, и второй раз повторять не будет – нужды нет, все с первого слова выполняется. Но главное, за что его солдаты и офицеры части любили, заботился он о людях. Всегда у саперов было где обогреться, обсушиться, и даже такая роскошь – в горячей баньке простуду отпарить. И был он инженером божьим именем. Уже в тридцатые годы кафедрой в Московском инженерно-строительном институте заведывал. А потом донос, по тем временам обычный (может кому-то его кафедра приглянулась, кто знает), и до ноября 41-го Норильский Никелевый в Заполярье на вечной мерзлоте строил. Вернули, дали отпуск на три дня, а домашних никого нет, в доме временные жильцы, бедолаги-эвакуированные живут, ничего ни про кого не знают. Из военкомата сразу в инженерные войска направили. Так и пошло.

Как-то Винницкий сказал Сергею, пытавшемуся сделать расчет какой-то конструкции: «Не спешите хвататься за логарифмическую линейку. Считать по формуле и техник может, а вы инженер. Постарайтесь сначала представить себе физическую картину, то есть как будет выглядеть сооружение в натуре, каким нагрузкам оно будет подвергаться. Ну уж а потом…»

Иногда Сергею даже начинало казаться, что он опять на институтской практике, а рядом с ним опытный и доброжелательный консультант.

Александр Львович сдержал слово. Сергей получил роту только через две недели. Очень помогали опытные, второй год воевавшие саперы, которым сразу приглянулся их новый командир, не теряющийся в трудную минуту, не стесняющийся спросить совета, не подчеркивающий свое командирское положение.

Примерно через полгода Сереброва назначили командиром саперного батальона, но уже в другом соединении. Расставание было грустным. На фронте свыкаются друг с другом быстро. Винницкий разрешил Сергею взять с собой нескольких саперов из его роты.

Дальше жизнь Сергея покатилась по обычной военной дорожке. Строил укрепления на Курской дуге, налаживал переправы на Днепре, клял Кориолисово ускорение, из-за которого западные берега рек оказывались высокими, а восточные низкими, расчищал проходы в минных полях… Два раза был ранен легко, лечился в самой части. А вот на Западной Двине не повезло. Взрывная волна отправила его в госпиталь с тяжелой травмой позвоночника всерьез и надолго.

* * *

В Министерстве Электростанций его приняли на ура: заслуженный фронтовик, и диплом довоенный, да еще успел три года перед войной на электростанциях поработать. А тут еще и опыт инженера военного. Направили для начала в отдел перспективного планирования. Начальник главка сказал: «Ты сначала сверху посмотри, общую картину себе представь, а потом уже, когда за конкретное дело возьмешься, тебе все понятным будет. – Помолчал и добавил, – там старшим инженером Марина Горелик, женщина толковая. У нее многому можешь научиться. Только она у нас как тот змей в раю, так что ты злаки бери, а плевелы отсеивай.» – И сам засмеялся такому сравнению.

Карта перспективного развития энергетики Союза была громадной. Когда включали ее для демонстрациии, она светилась красными огоньками электростанций и разноцветными, в зависимости от напряжения, линиями электропередачи.

Залюбовался Сергей. Еще бы, станции мощностью в миллион киловатт и больше, линии до четырехсот киловольт. Начальник отдела пояснил: «В будущем будут даже отдельные генераторы-миллионники, а ЛЭП до 700 киловольт. Мы их на этой карте пока не показываем, чтобы нас фантастами не прозвали. Конечно, нагрузок под такие параметры электростанций и линий пока нет, но думать об этом нужно уже сейчас.»

Марина, стройная миниатюрная молодая женшина с громадной шапкой не поддающихся гребню черных как смоль волос, под чье начало попал Серебров, охотно отвечала на вопросы Сергея. Ей нравился серьезный, вдумчивый инженер, да еще окруженный романтикой фронта. Стороной она узнала, что Сергей кончил войну полковником, имеет ордена. Он даже орденскую колодку не носил, и вообще о своем фронтовом прошлом не распространялся. Только один раз, когда зашла речь о пересечении ЛЭП с большой судоходной рекой, упомянул о подъемном кране на саперской барже, который задел высоковольтную линию. Сергей часто останавливался около карты и молча восхищался перспективной мощью энергетики.

Однажды он засиделся в отделе допоздна, помогал Марине составлять задание для математиков на аналоговую модель одного из гидроэнергетических узлов. Она неожиданно заявила: «Вы очень даже неплохой инженер, Сергей Николаевич. Но у вас есть один существенный недостаток.»