Екатерина Барсова - Ночь на перевале Дятлова

• Название: Ночь на перевале Дятлова
• Автор: Екатерина Барсова
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-90710-6

Перевал Дятлова… Таинственная смерть девяти опытных альпинистов на горе Мертвецов в ночь с 1 на 2 февраля 1959 года считается одной из самых странных и необъяснимых загадок XX века. Ночью что-то очень сильно испугало туристов, они принялись резать палатку, выбежали на мороз и застыли в удивительных позах – одна девушка была в молящейся позе, еще двое юношей застыли обнявшись, прижавшись друг к другу грудью… Удивительным и необъяснимым также кажется тот факт, что все они были либо совсем босы, либо в одном ботинке… Было несколько десятков версий того, что произошло на горе, – ракета с Плесецкого космодрома, сбежавшие из лагеря уголовники, испытание секретного оружия, крушение самолета, медведь-шатун, инопланетяне, снежный человек, проклятие богов манси и многие-многие другие, но ни одна из них не дала ответа на имеющиеся вопросы.

В наше время история начинает повторяться…

---

Та хотела сказать, что она уже ничего не ждет от праздников, а живет скорее по инерции, но промолчала. Каждый день был похож на другой – длинная череда одинаково похожих дней.

Машина завелась, они нырнули внутрь, где было тепло, пахло нагретой кожей и кофе.

– Мы только что из «Старбакса», – подтвердила Лилька. – Кофейком согревались. Ой, что же мы Саньке забыли кофе взять?!

– Обойдусь.

– Это мы виноваты, растяпы. Черствые, невнимательные, эгоистичные люди.

– Эка ты загнула, – покачал головой Кирилл. – Прямо злодеи в натуре. – Он помолчал, а потом добавил: – Трогаем? Навстречу экстриму и приключениям!

– Не знаю, – негромко сказала Лилька. – Что нас там ждет?

– Сама захотела – вот и получай. Могли бы поехать в более теплые края.

– Я? Это все ты – «поехали да поехали… Новый год встретим в зимнем лесу».

– Не припомню такого.

– А я помню, я все помню, – протянула Лилька. – Не надо из меня теперь беспамятную делать…

– Ну, спорить с женщиной – себе дороже, так что не буду и пытаться. Пусть я во всем, старый пень, буду виноват. Согласен и на это. Чего не сделаешь ради любимой женщины!

Джип тронулся с места…

– Интересно, что нас там ждет? – тихо сказала Лиля. – Как представлю милую дружескую вечеринку перед Новым годом, треск поленьев в камине, за окном – ночь, снежинки, сугробы…

– Это она текст рекламного буклета репетирует. – Кирилл обернулся к Александре и подмигнул ей. – Будешь выступать перед остальными членами группы на импровизированном капустнике.

– А что? – оживилась Лилька. – Надо же будет новогоднюю программу отрепетировать. Кирилл, это класс!

– Только увольте меня от выступления в роли Деда Мороза.

– Здесь вообще-то без вариантов. Я буду Снегурочкой…

– Давай сначала доедем до места назначения. Еще неизвестно, как отнесутся другие члены группы ко всем твоим планам. Может быть, резко отрицательно.

– Хорошо отнесутся. Праздники все любят.

– Поживем – увидим.

– И поживем, и увидим, – многозначительно сказала Лилька, понизив голос.

Александра искоса посмотрела на Лильку. Похоже, она была в приподнято-романическом настроении и уже нарисовала себе заманчивую картинку: двое сидят перед камином в уютных креслах, а за окном – зимний рай, воплощенный в ночном звездном небе, елях и сугробах по пояс. Хорошо, что она угомонилась, и теперь у нее впереди – семейная жизнь с Кириллом, таким надежным и спокойным. Он будет хорошо уравновешивать легкомысленную взбалмошную Лильку. У этих ребят все будет хорошо. Александра почувствовала легкую грусть и уставилась в окно: вечерняя Москва проплывала за ними, нарядная, похорошевшая в ожидании Нового года. Александра не любила этот праздник, она всегда ощущала в это время смутную тоску. Когда все веселились, планировали праздник, покупали подарки родным и близким, собственное одиночество высвечивалось особенно ясно и беспощадно. Когда была Буська, было не так тоскливо. Александра обычно покупала в магазине готовые салаты и курицу гриль, красное вино. Но она никогда не покупала новогодний напиток – шампанское. Пить его в одиночестве казалось ей верхом идиотизма. Шампанское – напиток романтичный. Его пьют вдвоем, не отрывая друг от друга взгляда, а потом одни губы встречаются с другими… Выпив бокал красного вина, Александра ложилась спать еще до наступления Нового года, провожаемая укоризненным взглядом Буськи. Александре казалось, что собака не одобряет ее равнодушия к этому празднику. Вот так, Бусь, обычно говорила она перед тем, как погасить свет, еще один год пролетел. Что будет в новом? Почему-то кажется, что ничего хорошего…

Здесь Буська поднимала вверх одно ухо и заливалась лаем.

«Дура ты дремучая, – слышалось Александре в этом лае, – дремучая и замшелая. Вышла бы ты из своей скорлупы на свет божий и встретила бы хорошего человека. И все было бы у тебя по-другому».

– Все Бусь, – здесь Александра ее одергивала, – хватит. Не учи меня жить…»

Но собаки уже нет. И Новый год стал совсем тоскливым мероприятием, о котором хотелось забыть еще до его наступления…

Снег усилился. Снегоочистители работали без устали, их ритмичное постукивание успокаивало. «Все будет хорошо, – подумала Александра, – непременно».

Она посмотрела на Лильку. На секунду, перед тем как тень упала на ее лицо, Александре показалось, что на нем застыло выражение досады. Может быть, правда, подумала она, Лилька не хотела туда ехать, но Кирилл ее уговорил. А на самом деле она мечтала отдохнуть где-то в теплых краях, где солнце, море и тепленький песочек… А теперь уже все, поздно. Ничего не перепишешь и не переделаешь.

Около аэропорта их встретил друг Лилькиной семьи, который забрал ключи от джипа и сказал, что оставит его у себя в гараже, пока они не вернутся. Джип Кирилл взял в аренду на три недели, именно этот срок они собирались провести в Москве.

После регистрации подруга с женихом устремились в магазины и бутики; Лилька собиралась купить что-то. Александра отказалась присоединиться к ним. Ей хотелось просто посидеть в каком-нибудь кафе и расслабиться перед полетом.

Александра увидела кафе-бар немного в стороне от магистралей, протоптанных пассажирами, и направилась туда. Там царила мягкая полутьма, полностью была освещена только барная стойка. Александра заказала крепкий кофе с молоком и выбрала дальний столик в углу.

Заиграли что-то бесконечно грустное – фаду, португальскую печаль. Пела Мариза, Александра узнала голос, потому что иногда слушала ее песни. Эти пронзительно-щемящие мелодии находили отклик в ее душе. Александра сидела, уткнувшись в чашку с кофе, а когда подняла глаза, то увидела у барной стойки мужчину. Черная кожаная куртка, брюки цвета хаки, свитер светло-шоколадного оттенка, ежик русых волос, трехдневная щетина и колючий взгляд, метнувшийся по столикам. В нем было нечто, от чего у Александры перехватило дыхание, может быть, дело было в этой пронзительно-печальной мелодии, рассказывающей о разлуках и расставаниях. Может быть, в свете, придававшем всему оттенок легкой нереальности, или в самой фигуре, сжатой как пружина и почему-то внушавшей чувство опасности, – трудно сказать. Время словно остановилось, и Александра чувствовала глухие толчки сердца. Она сглотнула и поднесла чашку кофе к губам. Прищурилась. Внезапно мужчина бросил взгляд в ее сторону, и она испугалась. «Не слишком ли я пялюсь на него, подумает: сидит одинокая женщина и пожирает глазами мужчину, забредшего в кафе». Она рассердилась на саму себя и, достав сотовый, уставилась на экран дисплея, чтобы чем-то себя занять. Но тем не менее несколько раз украдкой Александра посмотрела на него. Он заказал пиво и сэндвич и сел, выбрав столик почти напротив нее. Теперь она видела, как он ест. Во всех его движениях было ощущение силы, властности и уверенности в себе. И еще спокойствия. Но в отличие от добродушного спокойствия Кирилла это спокойствие было и обманчивым. Как у зверя перед прыжком, который своим напускным равнодушием хочет просто обмануть жертву. «Чертовски хорош мужик! – подумала Александра. – Этакий герой в стиле Клайва Оуэна. Мужественный, сильный. Раньше я думала, что такие мужчины бывают только в кино, оказывается, иногда они еще случайно забредают в аэропорты. Как перелетные птицы, побудут немного здесь и полетят дальше…»

Ел он не спеша, сосредоточенно о чем-то думая. Пару раз он поднял голову, обводя зал взглядом, и снова погружался в свои мысли.

У мужчины были крупные красивые руки. Александра всегда обращала внимание в мужчине прежде всего не на глаза, лицо или фигуру, а именно на руки. Когда она смотрела одинокими вечерами какой-нибудь фильм, то при появлении главного героя ее внимание приковывалось к рукам. Они ей говорили о многом – надежности, силе, влюбчивости или холодности натуры. Длинные артистичные пальцы свидетельствовали о том, что мужчина – увлекающийся и ветреный, плотные пальцы средней длины – о заботе и внимании, широкая ладонь с крупными костяшками – о бесстрашии и размахе. И о том, что мужчина, скорее всего, однолюб. Как ни странно, ошибалась Александра редко. К концу фильма все пороки или достоинства героя выходили наружу, и Александра убеждалась в том, что ее вывод верный.

Но сейчас Александра вдруг поняла, что не в состоянии ничего анализировать; у нее было одно желание – подольше смотреть на эти руки. Она пила кофе небольшими глотками, смотря на мужчину и только изредка переводя взгляд на других людей и предметы, чтобы со стороны ее пристальное внимание все-таки не бросалось в глаза. И вот когда Александра в очередной раз уставилась на предмет своего внимания, мужчина, словно почувствовав ее взгляд, резко вскинул голову и посмотрел на нее. Он смотрел серьезно, почти строго, как будто бы вопрошал, что ей от него нужно, потом отвел взгляд и тут же, через одно мгновение, снова полоснул ее своими непроницаемыми глазами. Похоже, что в них горело мрачное пламя. Это было уже слишком для Александры. Сердце взмыло вверх. А потом понеслось вниз, по кочкам и колдобинам, как по американским горкам. Она уткнулась в чашку с кофе и, обнаружив там белое дно, поняла, что кофе она уже допила, ей нужно встать и покинуть кафе. Сколько она может сидеть перед пустой чашкой?