Елена Кшанти - Дыхание ветра

• Название: Дыхание ветра
• Автор: Елена Кшанти
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-00053-905-7

Новый сборник рассказов Елены Кшанти заставляет задуматься о многом и поверить в лучшее, двигает в сторону духовной трансформации. Трогательные истории о жизни и смерти, любви и страсти, духовности и пошлости, одержимости и непривязанности, материальной и душевной скупости, они совершенно разные, но с одной идеей – все герои желают найти себя, у кого-то это получается, кто-то лишь начинает этот путь, а кто-то так и не осознал, что земная жизнь – тлен и «суета сует».

Страстные любовные или яркие и спокойные миниатюры отличаются пространственно-временными координатами, но схожи печально-тихим, ностальгическим настроением, герои рассказов задумываются о том, что они сделали в жизни, а что еще не успели сделать, ради чего живут и куда идут. Разочаровавшись в своей материальной обыденности, они ищут чего-то вечного, нетленного, что существовало изначально и будет существовать всегда. Читатель вместе с персонажами проникнет в свой внутренний мир, задаст себе эти вопросы, и, возможно, станет чуточку счастливее и духовно богаче.

---

– Ишь ты, какая хитрая, – проворчала жующая дама, – ты, что одна живёшь?

– Ну да, никогошеньки, скучно очень.

– И небось квартира своя в Москве?

– Да, квартира моя.

– Так завещай, вон какой-нибудь молоденькой девушке и пусть она за тобой ухаживает и развлекает.

– Да я об этом думала. Ну вот хотя бы вот тебе, – кивнула она на Анастасию.

Люди поёжились, они слышали, что сказал девушке врач.

– Мне не надо, я могу раньше вас умереть, – спокойно проговорила Настя и прикрыла веки.

И все как-то сразу затихли.

3

Вечером пришла знакомая Насти. Ей позвонили из больницы, и предложили забрать больную к себе домой. Ольга деловито села на стул, выслушала все подробности развития Настиного заболевания и потянулась к сумке:

– Я тут тебе подарок принесла, – сказала она и, помешкав, достала пакет, не спеша его распаковала под любопытными взглядами больных. И вот на кровать упало, растеклось, развалилось, обняло Настю над одеялом что-то светло-бежевое, подобно облаку, кружевное, изысканное… Девушка вглядывалась в очертания упавшей невесомой ткани и приходила в ужас… На её кровати лежало потрясающее, красивое платье! То платье, которое было модно именно в этом сезоне. Она вспомнила, что ещё до своей болезни, увидев подобное на девушке в Крылатском, она показала его Ольге, и сказала, что мода сейчас именно такая, о которой она так мечтала в детстве, но тогда были модны пиджаки с большими плечами и плоские силуэты, а теперь такие женственные платья, с пышными и длинными юбками, и они ей так нравятся.

– Оля, я же не смогу его уже надеть, – сказала она грустно, и даже немного обиженно, осторожно перебирая в пальцах невесомую ткань.

– Сможешь. Я сейчас спешу, на следующей неделе я заеду, и мы решим, куда тебя будем селить, – сказала Ольга, встала, поправила свой костюм и пошла к выходу.

Платье, лежало на кровати, своим подолом накрывая Настю, а она смотрела на него и плакала.

На ужин все ушли, она осталась одна в палате, и немного подтянувшись сквозь боль и стоны, смогла спустить ноги на пол. Придерживаясь за изголовье кровати Настя, изо всех сил, скрипя зубами, встала осторожно на ноги и ещё немного подождала, когда стихнет острый разряд удара по опухшим суставам стопы, колен и крестца, потом пройдёт током по позвоночнику и останется в опухших посиневших пальцах. Она потянула на себя ткань и приложила к своей ночнушке это платье, пытаясь разглядеть себя в отражении окна, что находилось около её кровати. Мысли, как кони стали носиться в её голове. Она уже видела себя в ресторане, в театре, в парке, такой красивой, с длинными прядями отросших волос, с красивым молодым мужчиной за руку, который бы понял её истерзанное сердце, окутал бы её своими объятиями, поднял вверх в этом бежево-белом облаке и может быть, у неё бы появился настоящий дом и настоящая семья… Голова кружилась от нахлынувших чувств. Насте жутко захотелось надеть это платье и хоть раз куда-либо в нём выйти. В вечернем окне было ещё плохо видно всё очарование её нового образа. Она в отчаяние посмотрела на большое зеркало, которое висело в дальнем углу их палаты и сделала шаг по направлению к нему… потом сделала ещё шаг и ещё… Через несколько минут такой короткой и такой трудной дороги, она увидела своё отражение в настоящем зеркале и обомлела. Она была красива до безобразия. Похудевшая и изящная в своей худобе, с этим, приложенном к груди, платьем, она была похожа на Наташу Ростову из романа Льва Николаевича Толстого. Она обомлела и медленно сползла на пол, потеряв сознание от боли.

4

– Ну вот и хорошо, пришла в себя, наконец, – услышала она ласковые слова медсестры, которая держала вату с нашатырным спиртом и внимательно рассматривала её лицо.

Анастасия улыбнулась.

– Надо же, встала, чтобы платье померить, – значит, жить будет, – судачили соседки по палате…

И с этого дня Настя почему-то действительно пошла на поправку…

Парадокс восприятия

1

Должен был звонить Майкл, и поэтому Вера ушла на побережье. После вчерашней субботней ярмарки, где, как правило, собираются от нечего делать местные иностранцы и вновь прибывшие туристы, ей не хотелось ни с кем разговаривать и встречаться.

Не потому, что что-то произошло ужасное, нет, всё было как всегда хорошо и весело, а потому что лимит на разговор был исчерпан, и требовалось время на тишину.

Но дома тишины не было, а на побережье, где грохот волн перекрывал слова, сказанные на любом из языков мира и неизменном местном наречии, тишина почему-то была. Словно необходимым условием для создания тишины был этот шум, а для шума – тишина.

И Вера шла по подлизанной волнами кромке берега и радовалась своему внезапному бегству.

Здесь её практически никто не знал, а когда она случайно встречала русских, то почему-то прикидывалась иностранкой, и тем самым избавлялась от фальшивых вскриков (которые означали демонстрацию радости при виде соотечественников), от никому не нужных расспросов и от волнений с этим связанных. Теперь она понимала Раису, женщину, которая уже долгие годы жила в Дхарамсале и делала вид, что она нерусская, упорно отказываясь разговаривать на родном языке даже при общении со своими земляками.

Но возможно её поведением двигало нечто другое. Одной из причин могло быть то, что русские в Индии иногда пользовались не очень хорошей репутацией. Может, это было из-за наших красивых девочек, которые, быстро раскрепостившись после семидесятилетнего застоя, пытались наверстать упущенное и завоевывали мир, тем, чем могли. Долго не раздумывая и не изобретая ничего нового, пускали в ход, то, что им дала сама природа. Жаркие наследники создателя «Кама сутры» заводились сразу, даже только от визуализации какой-нибудь незначительной части тела. Поэтому русским красавицам, той или иной степени свежести, не стоило большого труда зарабатывать здесь деньги небольшие, но бесперебойно текущие.

Верой и её подругой Таней, по-видимому, ничего не двигало, но они, как-то специально не договариваясь, автоматически разговаривали между собой на английском. Во-первых, потому, что хотели попрактиковаться в произношении и усовершенствовать своё знание языка в естественной для него среде, а во-вторых, это было удобно, так как он был понятен исключительно всем: и французам, и итальянцам, и даже избранному местному населению, с которым они здесь часто общались.

Но сегодня Вера была без подруги. Бесцельно прослонявшись по еще горячему песку пляжа, девушка добрела до ресторана, который был похож на корабль или, может быть, им некогда являлся, и, выбрав небольшой столик в конце огромного зала, стала с умным видом читать меню.

Кушать ей не хотелось, просто хотелось где-нибудь посидеть, а так просто посидеть было неприлично. Она заказав легкую закуску, принялась за своё любимое занятие – рассматривать отдыхающую публику.

В Гоа публика была, что ни есть самой, что ни есть интересно-развлекательной. Только здесь можно было встретить девочек-пенсионерок, ярко-выраженных растаманов со всеми полагающимися атрибутами, и других диковинных представителей человечества, съезжающихся сюда со всего земного шара.

И в этот раз за соседним столиком весело отдыхала компания из людей неопределенного возраста. Особенно Вере понравилось наблюдать за одной из женщин лет шестидесяти. Её детские косички весело болтались над сморщенным, но очень жизнеутверждающем лицом, а ярко-зеленые трусики-стринги, по последней молодежной моде, как и полагается, высовывались лямками наружу из-под низко приспущенных штанов, которые, в свою очередь, без зазрения совести бесстыже оголяли дряблый живот. И всё это было совершенно органично и привычно для здешнего общества. И Вере тоже было радостно за эту женщину, которая, несмотря на свой возраст, оставалась вот такой – смешной и задорной. И это увядающее оголённое тело, лишний раз напоминало человечеству о бренности всего живого и о красоте ужасного. Словно она своим поведением и видом бросала свою весёлую улыбку в беспредельную Вечность, и время отступало, давая ей еще глоток наслаждения полноценной жизнью.

Веру вообще удивлял тот факт, что особенно в Индии беспрепятственно оголять женское тело, можно было лишь тогда, когда именно это тело уже теряло свои признаки свежести. И задорные бабушки-иностранки, на зависть молодым, рассекали не только в Гоа, где уже ничему никто не удивлялся, но и по всей жаркой стране в коротеньких просторных шортах, в еле прикрывающих грудь блузках и с неизменными детскими панамками.

Девушка задумчиво сравнивала эти образы с образами пожилых людей на её родине. В России уважают статусное поведение, это печально, потому что, чтобы к тебе прислушивались, надо становиться взрослым…

Взросление закрепощает наш ум в определённых границах, подобно тому, как жёсткий костюм закрепощает наше тело. Вера работала в Москве в крупной компании и для неё это всегда было огромной проблемой – носить неудобные вещи, чтобы казаться преуспевающей. Это совсем не так, как у иностранцев, которые могут ходить даже в пожилом возрасте в шортиках и употреблять имена без отчеств, но при этом очень уважительно и по-доброму относиться друг к другу.